Киберверс

POV Кен       Есть такая пословица: «Чем дальше в лес, тем больше дров». Так вот, относительно данжа можно сказать что-то похожее. Не знаю, сколько времени мы уже ходим по этим коридорам и залам — Гирауд успел пять раз поспать, — но смогли прилично так разжиться всякими странными побрякушками: зеленая трехгранная пирамидка, красный кубик, желтый «бублик» и фиолетовый восьмигранник. Посидев над всем этим добром, пришли к выводу, что все же это и есть ключи к какой-то двери-комнате-калитке… И теперь надо бы найти это чудо инженерной мысли, дабы понять, хватит ли этих побрякушек, или придется еще какое-то время носиться по этому переплетению и выколупывать из тварей очередной ключ.       — Итак, куда идем теперь? — спросила Нэкко, вытирая кинжал о длинные полы юбки.       Гирауд, сидя на своем месте на моей шее, достал из медвежонка фонарик и начал осматривать карту.       — Прямо не ходили, — сказал он и зашуршал бумажками. — А еще, если пройти просто налево и там повернуть направо. Там тоже не были… Но сюда идти ближе.       Вытащив Пион из стены и стряхнув склизкую тушу ящера с оружия, посмотрел на остальных.       — Давайте уже поскорее закончим с этим всем, а? — предложил Лун, осматривая стены, освещенные скастованными мной огоньками. — Я уже, если честно, задолбался носиться по всем этим коридорам… У меня уже на коленях от сырости скоро грибы начнут прорастать! У Лита, вон, в шерсти уже плесень разрастаться начала.       Оборотень, в свою очередь, почесывая косой спину, помог Рэйноки подняться.       — Ладно, хер с ним, пошли, — сказал я и пустил огоньки вперед. — Разберемся с этим говном и вернемся… Не знаю, куда мы вернемся, но хоть выберемся.       Через несколько шагов, свет упал на небольшую нишу с стене справа на уровне глаз, откуда сразу же вылетел болт, объятый еще и языками пламени. Первое пролетело прямо у самого носа, а вот огонь… Огонь опалил мне всю правую часть лица. Просто на реакции убрал мальчонку за спину и отскочил назад.       — Йоптить! — крикнул я, осматривая стены впереди.       И пофиг, что рожа горит — не впервой такое происходит… А спереди было на что посмотреть. Тут и там всполохи и разряды начали бить в сторону проплывающих огоньков, пока те наконец не достигли какой-то преграды.       — Кенайл, все нормально? Обработать бы тебе лицо, — подбежал ко мне Лун и начал копаться в сумке у себя на пояснице.       — Нормально все, не боись, — ответил я и пошел дальше, держа Гирауда под накидкой. — Мелкий, ты там пока не высовывайся, а то, мало ли чего еще тут припасено…       — Хорошо, — вполне себе спокойно ответил мальчик. Видимо, привык уже к подобному и просто перестал бояться.       — Так, следуйте за мной и смотрите по сторонам, особенно под ноги. Я имею шаг побольше вашего, поэтому могу невзначай просто-напросто перешагнуть какую-то плиту, активирующую ловушку.       И вскоре после этого позади раздался сдавленный мат и грохот падающей «живой консервы».       — А я предупреждал… — сказал я и пошел дальше, чувствуя при каждом шаге нарастающую ауру чего-то непривычного, но знакомого. — Ребят, там что-то спереди есть. Я прям чувствую какую-то знакомую магическую ауру.       Подойдя к стене, увидел на ней три полосы, сходящиеся приблизительно в центре, причем, в этом самом центре была небольшая треугольная ниша. Достав из-под накидки Гирауда, поставил его рядом с собой, открыл сумку, пошарился и достал оттуда пирамидку. Поднеся ее к нише, почувствовал вибрацию в руках, а поместив вещицу в нишу, вызвал свечение сходящихся линий.       — Кажется, я нашел дверку, — сказал спутникам, наблюдая за то и дело появляющимися в мареве новыми нишами, попутно запоминая, в каком порядке они появляются. Чуйка, так сказать…       — Действительно, магия какая-то знакомая, — сказала Нэкко, осматривая ниши. — Слушай, если здесь нужно вставить все ключи, чтобы открыть, то у нас проблема. Одного не хватает какого-то. Покажи, что у нас есть из ключей.       Выложив все имеющиеся побрякушки на пол, синий, кстати, начал сравнивать их с гнездами: кристалл, сфера, восьмигранник, кубик, «бублик» есть.       — Нужно еще что-то цилиндрическое… Судя по всему, придется все же идти в те дебри, куда сначала не хотели соваться, — сказал я, смотря на остальных. — Страшный я, да?       — Видал и похуже, — сказал Лит, скалясь на свет. — Ну что, пошли? Не думаю, что вытаскивать один из ключей будет хорошей идеей, поэтому… Поэтому Гирауд, Рэйноки и я остаемся здесь. Вы идете туда, смотрите и возвращаетесь, а мы сидим здесь… Отдыхаем, так сказать.       — Пошли, чую, дух в команде начал падать, так же, как и настроение, — сказал я и взял протянутый мальчиком листок. — В общем, мы постараемся поскорее вернуться.       Хлопнув Луна по плечу, пошел в тоннель, освещая путь еще одним комплектом светлячков. Маны у меня хватает, да и не тратится она вообще никак на это заклинание, ибо это «фокус», а он не требует вообще ничего.       Пройдя нужное число ответвлений, повернул в нужное и пошел в темноту, откуда доносилось эхо моих шагов и привычный шорох каких-то тварей. И как я буду жить, когда опять окажусь в Гилд-Холле?       — Ну, походу, пришли… — сказала Нэкко, доставая лютню. — Посмотрим, что там за тварь…       Скинув накидку, я зашел за угол и направился сквозь толпы здоровенных черных слизней на свет в конце тоннеля, надеясь, что это не станет моим концом, ибо… «Тянуло» оттуда похлеще чем от гидры раз этак в дохрена. Все мои клетки буквально агонизировали от пропитывающей окружающее пространство темной энергии. Миновав эти несколько сотен тяжких шагов, мы наконец вышли в просторный зал, размеры которого поистине поражали: огромная арена, уходящая на сотни метров вниз, а противоположной стены просто не видно… Наполнено это все многочисленными камнями, деревьями и небольшим замком в центре, отдаленно напоминающим Керан-Торве, только переливающийся фиолетовым.       Только ступив на первую ступень, ведущую вниз, как оказалось, что все это было иллюзией, умело сделанной фигурой, сидящей посреди небольшого каменного круга. Арена тоже уменьшилась в разы и стала даже меньше той, на которой я дрался с гидрой, до этого момента считавшейся очень даже компактной.       Фигура, одетая в черные тряпки, тут и там, свисающие и сочащиеся чем-то зеленым, поднялась со своего места и повернулась к нам спиной, подняла руки к сводам и начала что-то нашептывать, из-за чего пространству вокруг стало малость так плохо: оно начало тут и там искажаться и «трескаться».       — Эй, а ну прекрати, живо! — крикнул я, оголяя Пион. — Я же тоже маг, но уже верховный, и меня твои выходки очень пугают!       И тут в голове резко появился чужой голос. Такой прям, не уверен, но что-то среднее между шепотом и скрипом старых прогнивших зубов, трущихся друг и о друга:       — Боль… Мне нужна боль! Без боли все напрасно… Подари мне боль и найдешь искупление!       — Обойдешься! — крикнула Нэкко и начала что-то наигрывать на лютне. — Так, давайте поскорее закончим с этим, только сильно в наглую не лезьте. Бафф на выносливость… Погнали.       Да, последние бои с этими ребятами так и происходят — коротко и по сути эльфийка излагает бафф, а мы идем месить вражину.       Но, как говориться, слона-то и не заметили. Слева мне под ребро влетела астральная рука и пронзила насквозь. От этого у меня аж в глазах потемнело, все мышцы левой части тела резко сократились, а по спине пробежался лютый мороз. От неожиданности я аж отступил на шаг, за что поплатился еще одним ударом, но уже более физичным — позади меня резко вырос огромный булыжник, подбросивший немного вверх. Но, за счет того, что у меня куртка не только из кожи и стальных пластин, но и из совсем не «фэнтезийных» материалов, атака не возымела почти никакого эффекта. Всего лишь заставила меня подняться метра на три.       — Познай боль! Узри ее во всем ее обличии! — вновь завелся голос.       Ну ничего, щас доберусь до этого чудика в лохмотьях и проведу разъяснительную беседу на тему того, что и как нужно делать, если к тебе пришли гости. По пути в меня прилетело еще три руки, две из которых опять-таки прошли насквозь, но последняя… Последняя как-то странно скользнула по боку и ушла перпендикулярно прочь, как будто не хватило пробивной силы или во что-то непреодолимое уперлась.       — БОЛЬ! НУЖНО БОЛЬШЕ БОЛИ, МОЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ!!! — уже надрываясь орал голос.       До мага осталось сделать шагов пять. Я уже было приготовился наносить удар, как тот развернулся и, вытянув в мою сторону, иссохшую черню руку, отбросил бы обратно, но Лун успел нанести удар фигуре по затылку и заклинание просто просвистело мимо моего обгоревшего уха.       Удар парня не возымел абсолютно никакого эффекта. Просто прошел насквозь, как сквозь какого-то призрака…       — Умно! — голос теперь был уже слышен ухом, а не трещал внутри черепа. — Но это вам не поможет. Я везде! Я есть все в этой комнате!       На это моменте пространство вокруг нас начало искажаться и в итоге стало огромной пустой комнатой, под высоким потолком которой висела одна лампочка, освещавшая небольшую область под собой. Опять иллюзии творит.       — Ну ладно, давай сыграем в твою игру, — сказал я и пошел в освещенную область.       — Эй, ты чего такой дерганный и торопливый? — спросил голос, явно нервничая. — Куда ты так торопишься?       — Ты, похоже, носитель последнего ключа от ворот, отделяющих нас от возвращения назад… Лун, иди сюда, не боись.       Парень, немного покряхтев, подошел ко мне. Судя по тому, что он прихрамывает и все время выворачивает голень в некоторых направлениях, приземление после удара было не сильно удачным — подвернул ногу.       А меня начало мутить еще сильнее, видимо астральные руки не только психику портят, но и общее состояние.       — Нэкко, ты нас слышишь? — спросил мечник, опираясь на оружие.       — Да, щас подойду к вам! — раздалось из темноты. Вскоре и сама эльфийка появилась в свете лампочки.       — Ну, мы ждем! — крикнул я, стараясь уловить направление, откуда будет произнесен ответ.       Но, как и любая другая отличная иллюзия, она искажает не только зрительное восприятие, поэтому, мое предприятие сразу было обречено на провал.       — Итак, начнем с того, что я хочу поиграть с вами в одну офигенную игру, — начал голос. — И игра эта… Барабанная дробь… Загадки! Да не простые, а с подвохом. Например, вот одна: «Уничтожает все кругом: цветы, зверей, высокий дом, сжует железо, сталь сожрет и скалы в порошок сотрет…»       — Время, — ответил я, водя глазами по темноте. — Ничего получше не мог найти?       — У отца было двое детей: дочь и сын. Первая пошла в регулярную армию в двадцать лет, второй родился на поле боя и не является прямым потомком первой. Почему?       — Потому что… Они брат и сестра. А еще там был третий ребенок, но о нем мало кто слышал, так как он был задушен собственной матерью в порыве ярости. А еще они были гигантами, — вновь сказал я, стараясь не грохнуться от накатывающей с новой силой волной ухудшения состояния.       — Однажды было землетрясение и из вулкана вылетело четверо драконов и каждый полетел в свою часть света. Осев на месте, каждый собрал вокруг себя по семеро учеников, каждый из которых…       — Это не загадка, а притча о том, что не нужно воевать ради установления своих правил.       — Да какого хрена? — не скрывая раздражения, сказал голос и развеял иллюзию. — Бесите меня.       И тут я смог определить, откуда по арене мог разноситься голос этого существа: под потолком было скопление корней, из которых, по моим соображениям, должен был исходить голос. Но и было скопление камней, левитирующих и поблескивающих молниями.       Прислушавшись и проведя некоторые расчеты, пустил огромный фаерболл прямо посреди этого всего и услышал шипение. Вскоре после этого из образовавшегося прямо в воздухе пролома в пространстве вывалилась дымящаяся фигура и рухнула на камни, разбросав вокруг свои останки.       И тут я окончательно поплыл… Трясущимися руками полез в сумку и, достав оттуда почти пустую флягу с вином, осушил ее полностью. Стало немного лучше, но все еще пошатывало.       — Пошли посмотрим, что это за чудик был, — сказал Лун и похромал в сторону тела.       Мы с Нэкко последовали за ним.       При осмотре фигура оказалась истерзанной кровавой кашей, одетой в черный балахон и крепко стиснувшую в левой руке что-то зеленое и… Цилиндрическое. Наступив на локоть, нагнулся и вырвал вещицу вместе с оплавленной кистью.       — Итак, ключ есть, можно и возвращаться, — сказала Нэкко, похлопав меня по плечу. — Ты нормально себя чувствуешь? Как лицо?       — Нормально. Пошли к остальным.       Подобрав по пути накидку, мы вернулись к уже успевшим заскучать остаткам команды и похвастались ключом.       — Отлично, давай быстрее открывать! — сказала Рэйноки и, выхватив у меня цилиндр, кинулась было к двери, но была остановлена мной. — Чего?       — Мне кажется, надо помещать ключи именно в том порядке, в котором они загорались, — сказал ей и поднял шар. — Сначала его…       Как только все вещицы оказались на своих местах, по двери начали распространяться молнии, и она открылась, закатившись внутрь стены. А за ней оказался огромный зал, залитый синим светом, падающим откуда-то с необозримо-огромного потолка. По наполнению зала скажу вот что: колонн дохрена, в центре стоит небольшая мраморная тумба, на которой стояла чаша, из которой (или в которую) лился луч уже красного света.       — Ну, вот мы и пришли… — сказал я, сделав глубокий вдох. — Наконец-то…       Осмотрев зал, на сколько это было возможно, вошел внутрь и тут же почувствовал тепло. Такое по-домашнему приятное, что как-то даже странно и страшно стало… Дождавшись, пока все войдут, включая Гирауда, дверь тихо зашуршала и закрылась, после чего зал начал заливать мягкий голубой свет.       — Честно говоря, я рассчитывал на то, что вы доберетесь сюда поскорее. Успел даже немного заскучать, — сказал спокойный мужской голос, разносящийся равномерно по всему объему помещение.       Взглянув вверх, наконец увидел потолок зала, находящийся примерно метрах в двухстах над нами.       — Ну, виноваты, извиняюсь, — сказал я, положив руку на левую часть груди. — Не специально, просто… Не очень понимали сначала что да как.       — М-да, ну, ладно… Придется для следующих делать чуть полегче, да и подсказок добавить надо бы… Так вот! К чему я это? А, точно же… Теперь вас ждет последнее испытание… Да. Не буду спрашивать вас, готовы вы или нет, поэтому, просто… Да, просто.       И тут из-за правой колонны вышла фигура с белой рясе, из-под капюшона которой на нас смотрели два зеленых огня. Подойдя к тумбе в центре, фигура протянула свои сухие жилистые кисти к лучу и аккуратно коснувшись его, от чего он слегка качнулся и начал впитываться под широкие рукава. Всосав свет, фигура сложила руки на груди и засветилась ярко-красным светом, а потом и вовсе начала обрастать черными латами, свет на которых просто исчезал. Как будто по поглощался ими. Вскоре, произошло разделение на несколько абсолютно разных фигур… Только вот, латник был вполне себе темным, в отличие от четырех остальных: одетый в кожанку воин с огромным двуручником, одетой в плащ девушкой с двумя кинжалами, лучник в рясе и одетый только в килт монах с кастетами — все они были синими призраками.       Оглядевшись на команду, увидел, что остальные находятся тоже в аналогичном призрачном состоянии. Даже Гирауд… Только вот с ним было что-то не так… Вокруг него постепенно в некоем ореоле начали появляться сферы и какие-то кристаллы, медленно материализующиеся над медведем, прижатом к груди.        Но, возможности разглядеть их получше мне не дал этот самый черный рыцарь, совершивший резкий выпад, метя мне куда-то в область шеи. И попал бы, если не годы тренировок и ворот куртки, погасивший удар и перенаправивший его в сторону.       — Итак, правило одно: выжить, — вновь раздался голос, после чего был удар, по всей видимости, в гонг. — Да начнется кровопролитие и рубилово!       Споткнувшись, рыцарь абсолютно бесшумно ушел в перекат и оказался позади меня. Уйдя тоже, разорвал дистанцию и скинул накидку, ибо тут она будет сильно мешать. Сверкнув в мою сторону красными глазами, латник начал медленно заходить справа, постепенно сокращая дистанцию и держа острие меча на 4 часа. Сблизившись на определенное расстояние, он совершил рывок, нанося при этом удар в область левого бедра. Отразив удар, я хотел было контратаковать, но слишком уж он быстрым оказался для закованного в латы.       Допрыгав до колонны, противник присел и выставил вперед меч, как будто готовился принят им, как копьем, несущегося на него кавалериста. Но, это была всего лишь подготовка к очередному выпаду, но на этот раз уже удачному — острие попало прямо в правый глаз. ощущение адски-неприятное, особенно из-за того, что просто-напросто угол обзора упал.       — Сука! — крикнул я и отмахнулся. Лицо просто горело адским пламенем…       — Вот, если бы ты был в маске, то не словил бы в лицо этот удар, — сказал голос с явной издевкой… В себе.       Удар в ребро я просто не увидел — нечем было… От такого у меня аж в оставшемся глазу поплыло, да качнуло в сторону. Тут, видимо, латник уже в конец оборзел и решил пойти в лобовую, никак не скрываясь и не защищаясь. Мне было достаточно лишь выставить перед собой Пион, а дальше, противник все сделал за меня: его тело просто налетело на клинок и, достигнув эфеса, он все же нанес свой удар, но было это уже не так, как ожидалось. Просто легкий укол в область ключицы слева.       — БОЛЬ! МНЕ БОЛЬНО! — вдруг прозвучало в моей голове, из-за чего мои руки затряслись сами по себе и выпустили меч.       Не понимая откуда это чувство, начал смотреть то на руки, то на меч, светящийся в местах стекания синей крови. Я стоял посреди огромной пустоты… Не было ни колонн, ни чаши. Одна лишь небольшая светлая площадка, посреди которой лежит еще дергающийся труп, меч и я, стоящий на коленях и слепо смотрящий на постепенно разрушающееся оружие. В моей голове сразу промелькнуло, что ничего я уже не смогу изменить… Крики, что были в голове — это крики моего собственного оружия, душа которого начала в тот же миг разрушаться.       — Кен, просто… Прости, мастер, я не смог… — продолжил Пион.       — Это не твоя вина, и ты это прекрасно знаешь. Ты служил мне очень долго, многое перенес и многое же устроил, — сказал я, кладя руку на рукоять. — Это славная смерть для меча твоего уровня.       — Правда? Ты так думаешь?       — Я так считаю… Я всегда буду помнить о тебе, так же, как и о Клыке.       — Надеюсь, что у мечей хоть Рай есть, а то, дерьмово выйдет, если будет иначе после такого, — усмехнулся Пион.       Тут мне на плечо легла чья-то рука, на шее сомкнулись маленькие ручки. Открыв глаз, я увидел абсолютно белую комнату с колоннами. Посмотрев по сторонам, увидел лежащего на спине Луна, возле которого стояла Рэйноки, осматривающая его руку, по локоть покрытую чем-то синим.       — Мы смогли, — сказала Нэкко, садясь рядом. — Мы прошли это долбанное подземелье. Наконец-то, блин!       — Пион мертв… Я потерял свой меч, — сказал я, поднимая серебристую крестовину в виде лап волка — единственное, что осталось от оружия.       — Печально… Терять оружие очень тяжело, — сказала эльфийка, смотря на мои руки. — У тебя пальцы покрылись какими-то ранами.       И действительно, руки у меня кровоточили не слабо так. Убрав спадающую на лицо челку, размазав по лбу кровь, поднялся на ноги и огляделся.       Позади, прислонившись спиной к тумбе, сидел Лит с закрытыми глазами. Все его тело было покрыто порезами и огромными пятнами крови, сочащимися прямо на пол большими каплями.       — Кенайл, что у тебя с глазом? — спросила Нэкко, обегая меня. — У тебя правого глаза нет.       — Ну… Рыцарь тот мне его выколол… Ну, бывает, боевая… Травма…       Последние два слова я сказал уже тихо. Потому что резко почувствовал две вещи: легкость сознания, чего не было с самого появления здесь, и наличие правой части угла обзора. Повертев головой по сторонам в поисках каких-либо отражающих поверхностей, чтобы посмотреть на лицо. Найдя валяющийся неподалеку кинжал барда, поднял его и начал разглядывать.       Вся правая часть лица была покрыта одним огромным ожогом, по виску от пустой глазницы шел длинный порез, покрытый уже запекшейся коркой. А из той самой глазницы смотрел синий огонек, переплывающий вместо зрачка по темной оплавленной нише.       — Странно, — сказал я, протягивая оружие владелице. — Я вижу им так же хорошо, как и левым…       Тут из чаши ударил луч зеленого света, разнося по помещению приятную прохладу вперемешку с теплом… Странное ощущение, скажу вам. Чисто на автоматизме отдав команду на открытие инвентаря, наконец открыл его и обрадовался.       — Наконец-то! Наконец-то связь установилась, — сказал я, извлекая из инвентаря большой посох. — Щас, погодите.       Закрыв глаза, я представил себе небольшую полянку, покрытую цветами и травами. В ту же секунду меня обдало теплым ветром и запахом множества растений.       — Вау… — сказал Гирауд, все это время сидевший у меня на шее. — Вы еще и так умеете?       — Кенайл, ты еще и телепортер? — спросила Рэйноки, оторвавшись от осмотра руки латника.       — Я ГМ… Кстати, щас сделаю… Готово, — сказал им, посмотрел и оперся на посох.       — Эм… Ну ладно, — сказала Нэкко, немного отстранившись. — А что ты сделал?       — Сейчас? Исцелил вас всех, включая себя. Я могу очень многое, но предпочитаю сильно не злоупотреблять своими полномочиями.       — Ладно-ладно, как скажете, ваше высокоблагородие, — отмахиваясь, сказал Лит, и тут же замер на месте.       — Блин, прости, рефлексы. Не надо, пожалуйста, меня так называть, а то от этого слова в мой адрес у меня начинаются флешбеки и становится дурно. Я вот что предлагаю: переместиться сейчас в один хороший город, где можно отдохнуть. Если не захотите идти со мной дальше, то оттуда можно спокойно начать свое новое путешествие. Понимаю, да, узнав такое обо мне, можно и передумать вовсе со мной даже видеться. Вы как?       — Ну, мы многое слышали о ГМ-ах, об их силе и замашках, но после всего произошедшего, не думаю, что нам стоит к тебе относиться, как к объекту страха и чему-то… Что вот так просто щас возьмет и оторвет голову, потому что ему так захотелось, — сказала Нэкко, поправив надевая треуголку. — Поэтому, я не против дальше идти с тобой.       — Я тоже, — ответили Лит с Луном, растирая шею и предплечья. Потом сказал только латник. — Буду рад побродить с тобой по какой-нибудь заброшенной деревушке, ты офигенный мужик.       Ушастая просто пожала плечами и присела на корточки, чтоб нарвать немного цветов.       — А я скажу просто, что вы хороший, дядя Кенайл, — сказал Гирауд, прижимаясь с медвежонком к моему затылку.       Поправив пустые ножны, сказал остальным подойти поближе и, закрыв глаза, переместился с ними в Контальер, где меня сразу же встретили гомон и знакомый запах рыбы, сопровождающий этот портовый город все время его существования.       Интересно, что скажет Геро на тот факт, что я откуда-то притащил еще воинов и мелкого пацаненка? Поди, опять подушками закидывать начнет, а потом расплачется и будет говорить, что ей плохо и что хочет молочный коктейль с тремя вишенками.       Наклонившись к Нэкко, сказал, что сейчас принесу одежду для Гирауда, а то, он здесь слишком будет сейчас выделяться, если планируем остаться на какое-то время. Да и вообще, новые вещички ему будут в самый раз.       Раз, и я стою в чистом поле, два — создаю из окружающего пространства небольшую зеленую кофточку, синие штанишки и такого же цвета башмачки. Три — возвращаюсь обратно и зову остальных пройти за угол, чтобы мальчонке можно было переодеться.       — Что, прям вот так на улице? — спросила Рэйноки, оглядываясь на проходящих мимо людей.       — Нет, есть здесь один домик… Так сказать, выделенный мне для личного пользования, — сказал я, подходя к массивной дубовой двери. — Здесь мы и остановимся на какое-то время. Отмоемся, постираемся и отведу вас в одно место… Пока, пусть это будет сюрпризом, куда именно. Могу вас заверить, что оно вам понравится.       Только коснулся двери, как та отворилась и в гостиной зажегся свет. Скинув все сумки возле барной стойки, я зашел за нее и начал копаться среди бумаг, которыми меня как-то раз одарил здешний ментор. Тот самый Крайцех, кстати.       — Так, одна ванная на втором этаже за крайней правой дверью по коридору, еще одна, вот сразу за поворотом, — высунув руку над столешницей, я начал указывать ей направления давно заученной схемы здания. — Там же в шкафах халаты и полотенца. Все свежее, сила ГМ-а гарантирует. Спальни все на втором этаже… Их четыре, кстати. Три по левую руку будут, одна — по правую.       — Понятно, ну, я пойду первая, — сказала Нэкко и пошла по лестнице. — Гирауд, пошли, отмоем тебя как следует.       Мелкий, не выпуская медведя из ручек, побежал за девушкой.       — Если что, я у себя в кабинете, — сказал я, вытаскивая абсолютно всю макулатуру из ниши в стойке.       Прихватив по пути бутылку коньяка тридцатилетней выдержки, пошел в кабинет на втором этаже, подойдя к двери в который очистился от грязи и сменил кожанку со всем под ней на рубашку. Открыв дверь, вошел внутрь, положил бумаги на стол и рухнул в огромное, даже для меня, кресло, откупорив бутылку и тут же приложившись к горлышку.       С первого этажа в это время начал доноситься шум падающих на пол элементов снаряжения, ругань и звук закрывающейся двери в ванную. После получения прав на эту недвижимость, я тут бывал всего два раза: когда ментор мне вручал ключ от двери и когда притащил сюда одну вещицу, лежащую сейчас в ящике стола по правую руку от меня. Протянув руку к ручке, остановил, на мгновение задумавшись, потом все равно открыл ящик и достал оттуда осколок стального клинка, помещенный в стеклянную призму. Это все, что осталось от Клыка — моего первого меча, вдребезги разнесенного мощным ударом дракона по имени Аулиргон. Кстати, это именно из его частей был выкован Пион.       О драконе чуть позже расскажу, сейчас меня больше зацепил тот факт, что крестовину от меча я все это время не выпускал из руки. Они уже успели, казалось, срастись… Положив часть второго меча рядом с осколком первого, закрыл ящик и прикрыл глаза. Вокруг меня, казалось, тут же начали собираться астральные составляющие всех артефактов и реликвий, что хранятся в этой комнате, ибо, здесь им самое место, ведь, среди всего прочего есть и различные проклятые кольца, кинжалы. Здесь до них уж точно никто не доберется, так как защита здесь стоит равносильная той, что в моем родном мире, только направленная на меньшую площадь.       Так вот, о драконе: Было это лет этак тысяча двести назад, если я все правильно помню и не путаю эпохи… Так вот, я тогда поперся в одиночное путешествие по одному красивому миру, наполненному лесами, морями, горами и прочими «радостями интроверта». Забрел в одну деревушку, где меня довольно тепло встретили. Только вот ночью на деревушку налетел дракон… Мстить приперся за свою подружку, убитую местным рыцарем-управителем, дабы доказать, что он не брехло и ему можно доверить свои жизни. Ну и, в общем, бились мы с ним, точнее только я бился, а остальные просто дохли в его желудке. Один из ударов по брюху твари попал прямо в вросшую стальную пластину, закаленную в его собственной крови. И этот самый удар просто разнес меч на множество осколков…       А убил я Аулиргона просто скастовав ему в рожу россыпь мелких ледяных пластин, просто превративших ее в месиво. А Пион мне выковали из грудины, закаливая по семьдесят раз в его крови, слюне грифона и иных жидкостях, чтоб он мог рассекать одень многое. Как-то даже получилось вдоль рассечь Виверну… Только, кто ж мог предположить, что он не выдержит такого испытания? Спрошу у Дэда, что это могло быть — он спец в вопросах подобного характера.