***
Через эти тридцать минут, казалось бы вовсе и не тридцать, а сто восемьдесят пять скучных столетий, Ким стоял на улице, весь напомаженный да приодевшийся по-шлюшески, ожидал ТэХёна. Серьезно, вот вроде уже взрослый, разумный молодой человек, а стоит в рваных розовых джинсовых шортах, которые оголяют все, что только можно, и в полупрозрачной белой майке, которая уж точно будет смотреться выигрышно после вылитого на нее алкогольного напитка. Волосы его разделены на прямой пробор, на носу круглые очки. Создавалось такое ощущение, что этими очками он пытался как-то разбавить свой образ, добавить туда невинности что-ли... Только хуй там плавал. Не помогло. Тэ при виде друга, мягко сказать, охуел. По сравнению с образом Джина — Ким ТэХён невинный ангелочек, надевший на себя прилично рваные синие джинсы и белую блузку. От какого-либо рода комментариев он воздержался и молча потащил шатена в ближайший клуб.***
В ближайшем клубе было пиздец как многолюдно. Громкая музыка не просто по ушам долбила, а к хуям собачьим рвала барабанные перепонки, заставляя все тело дрожать. В подобной ситуации, типичному омеге захотелось бы затаится в каком-нибудь углу и посасывать свой дешманский мохито или, чего лучше, шампанское, но все углы заняты какими-то парочками, да и Джин наш не простая омега. Парень продефилировал к барной стойке, теряя по пути ТэХёна. Ну, как теряя... Ким толкнул Тэ к первому встречному альфе и удалился в закат. В общем, накидавшись абсентом, Джин побрел в уборную, собирая все углы и людей, ага. Абсент, сам по себе, напиток крепкий до пизды. Выносит с него быстро, а Сок бухать вообще не умеет. Ему одной стопки за глаза хватит, но нет же, мы перед альфами понтуемся! Тошнит его, пиздец.. СокДжин никогда не любил все эти до ужаса угарные каноны в дорамах, где девушка вся такая бедная, несчастная, жизнью побитая, встречает богача красавчика и съебывает с ним за границу, понимая, что это любовь. Прям капец как не любит, презирает аж, но сейчас.. Ему так хуёво, умереть хочется, а у толчка он. Высокий блондин в черном свитере и черных джинсах. Всем своим видом показывает неприязнь к окружающим. В воздухе витает аромат острых пряностей, аж чихать охота. Стоит такой, с бокалом виски, эдакая холодная ледышка и только начни лезть, задавит же чем-нибудь, будь то взгляд, интеллект или хуй. Впрочем, последний вариант сейчас Джину по вкусу. Совершенно не по вкусу парню сейчас рвота, что стремится покинуть желудок, нехуй абсент с мороженым и сухариками мешать было, дебил. Короче говоря, вырвало нашего омегу. На альфу. Стыдно — пиздец. Джинсы и ботинки незнакомца испорчены, это факт неоспоримый. Все что может сейчас Джин, так это молиться всем существующим богам и просить прощения, что он собственно и сделал. Согнулся и затароторил это типичное: «Простите, извините, я не хотел».***
Ким НамДжун хотел сегодня просто развлечься, набухаться и забыться с кем-нибудь. Первые два выполнить просто, а последнее.. Чот как-то сегодня не катит. Все то заняты, то какие-то не такие. НамДжун же себя не на помойке нашел, чтоб с каким-нибудь заморышем ебаться. Но, как на зло, такие личности к нему сегодня только и клеились. Бухие в хламину, страшные, бе. От всего этого, Джун, вместе с алкашкой, свалил в толкан. В туалете тихо, мирно и спокойно, что удивительно. Стоило альфе присосаться к своему виски и задуматься «о высоком», как ввалилась в уборную тушка. Тушка омежья, лицо смазливое и пахнет сладко. Обычно так пахнет в булочной. Нам был готов поклясться, он чувствовал в этом аромате нотки какого-то тепла и уюта… Прикольно так. Парень собрался с мыслями и хотел было какой-нибудь комплимент из себя выжать, ну такой, хороший комплимент, как это омежье чудо блевануло на его новые ботинки. Не, ну заебись, чо.***
— Прошу, простите, извините, я не хотел, — шепчет Джин, ибо голоса чот нет, а незнакомец то на него, то на свои ботинки поглядывает. Стремноооо — Чем расплачиваться будешь? Ботинки новые, стоили дорого, — Нам усмехается, на ходу пытаясь понять какую херню он только что сморозил. Омега смущается, взгляд отводит. Джуну понятно, что у того на уме и от этого пищать хочется. — Телом, так телом, — тянет НамДжун и хватает незнакомца за руки, заталкивая в кабинку, не забывая ее закрыть. Решили парни начать с минета. Ну, как парни. Ну, как решили. Джун решил крч. Джин смотрит на член, как хищник на добычу. Жадно губы облизывает, слюной давится и в рот наконец берет. Как только Джун видит эти пухлые губы на его половом органе, сердце замирает и кончить хочется. Он тихо рычит, горячо выдыхая, и омегу за волосы хватает, вдалбливаясь ему в глотку. Сок давится, кашляет, но все ему нравилось так, что аж начинал парень себя нимфоманом последним чувствовать. Через минуты 3, Ким кончил, заполняя рот Джина спермой. Ее настолько много, что СокДжин глотать не успевал, опять давился. НамДжун на все это смотрел и лицо его по швам расходилось. Он находил это милым. Омега подняла взгляд на альфу, облизывая губы. Так по-порнушному. Наму во второй раз крышу снесло, он к шее незнакомца припадает и на ухо что-то шепчет. Комплименты какие-то, но Джину не до этого. В его штанах тесно. Издевался НамДжун над СокДжином долго. С сосками игрался, засосы ставил, а Джину быстрее все надо, не в терпеж ему. Ясен пень, дело они до конца доводят. Тяжело друг другу на ушки дышат, комплиментами альфа омегу обсыпает. — Я деньгами хотел, а ты как. Ух, тигр, — шепчет Джин и целует партнера в висок, — Меня кстати Ким СокДжин зовут и я влюбился в ваш хер. Нам смеется, помогая себе и партнеру одеться, улыбается еще, чертяка. — СокДжин... Красивое имя. Я Ким НамДжун и я влюбился в вашу пухлую задницу. — Повторим? — Повторим.