Пусть не настал ещё черёд, повсюду ненависти ворох. Кто не забился в щель, тот ждёт, — Фитиль зажжён, и вспыхнет порох, глаза горят, глаза горят, и грозен тишины заряд. Ф. Галас.
«УБИТ ОДИН ИЗ ВЕЛИЧАЙШИХ ИЗОБРЕТАТЕЛЕЙ В ИСТОРИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА Повелитель молний и Волшебник электричества Никола Тесла был найден мёртвым в своём номере в отеле «Alta Vista», Колорадо-Спрингс, вчера в час дня. Как сообщает корреспондент «Evening Telegraph», учёный был убит тремя выстрелами в спину из неизвестного оружия. Обстоятельства гибели Теслы остаются неразгаданными. К расследованию подключились ФБР и полиция Вашингтона…» «КТО ОТВЕТИТ ЗА ПОДЛОЕ УБИЙСТВО?» «ПОЧЕМУ ПОЛИЦИЯ И ФБР ПРЕКРАТИЛИ РАССЛЕДОВАНИЕ?» «ЗА ЧТО ПОГУБИЛИ ПОВЕЛИТЕЛЯ МОЛНИЙ? РАЗГАДКА ШОКИРУЮЩЕГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ НА СТР.3!»
«Неужели всё это случилось со мной?»***
Гром. Тесла слышал его с обеда. Где бы изобретатель ни был, он везде улавливал отголоски далёкой грозы. Тихое ворчание, треск атмосферного электричества, едва различимый во вздохах ветра и шелесте травы, но слишком знакомый, слишком родной, чтобы спутать его с чем-то ещё. Восхитительный звук! Он отзывался в теле учёного дрожью, и каждый раз, когда он касался чего-либо, под его пальцами пробегали фиолетовые искры. Ни Колман Шито, ни другой подручный Теслы не слышали приближающийся грохот грома, но оба доверяли острому слуху и прирождённому дару учёного слышать и слушать молнии, поэтому никто не удивился, когда к вечеру погода испортилась и небо стремительно затянули угрюмые тучи. Весь день прошёл в беготне и суматохе — нужно было отладить оборудование в лаборатории и навести порядок после вчерашнего эксперимента. Никола лично следил за ходом работ, но чем ближе гроза подступала к городку с юга, тем сильнее становились дрожь и волнение. Закрыв глаза, он мог почувствовать, как электричество бежит по нервам, как разряды бьются о стенки черепной коробки, как слабые импульсы тока заставляют сердце сокращаться, качая кровь. Так много ощущений… Кажется, что от них можно сойти с ума. Шито косился на изобретателя, покачивая головой. Тесла с самого утра был на ногах, оживлённый и энергичный, но, когда никто, как ему казалось, не смотрел на него, его взгляд становился напряжённым, как натянутая до предела струна. Мысли учёного витали далеко от лаборатории и Колорадо-Спрингс. Что-то занимало его ум, но старик никак не понимал, что именно. Наконец он не выдержал. Когда Никола в сотый раз проверил вторичную обмотку сконструированного им самим трансформатора, Шито предложил учёному сделать перерыв на десять минут и прогуляться. — Думаю, на сегодня хватит, — Тесла оглядел лабораторию с одобрительной улыбкой. Беспорядок стал значительно меньше, чем с утра. — Собирайтесь, а я ненадолго задержусь. Изобретатель, прислонившись к дверному косяку, подождал, наблюдая за сборами Ловенштейна, а затем коротко кивнул Шито и вышел вместе с ним наружу, на обдуваемое воздушными потоками плато. Серо-голубые облака закрыли заходящее солнце, и длинные тени от Скалистых гор практически растворились в наступавших сумерках. Душный ветер пробегал по жёстким, иссушенным зноем травам. В воздухе пахло дождём. Впереди, насколько хватало глаз, тянулось плоскогорье, покрытое дёрном, на котором островками торчали кусты вереска. Далеко на горизонте выступали изрезанные ветрами и дождями скалы и утёсы. Они казались миражом, фата-морганой, и в жаркие дни они оплывали, как зажжённые свечи, в знойном мареве. Оба человека шли сквозь жёсткую зелень и молчали, думая каждый о своём. Тесла смотрел на изодранные облака, Шито — себе под ноги. Один задумчиво улыбался, предвкушая интересные наблюдения, второй искоса наблюдал за ним, почёсывая коротко стриженную бороду. Наконец, когда их диалог могли услышать только одинокие кустики с лиловыми цветочками, старик сказал: — Мистер Тесла, с вами всё хорошо? Вы выглядите измученным. — Я в порядке, — рассеянно ответил Никола. Шито нахмурился и проворчал: — Не знай я вас, я бы решил, что вы меня обманываете. Ну-ка, ответьте, сколько часов вы сегодня спали? — Я не спал сегодня. Не смог заснуть. — Вам, по-хорошему, отдохнуть бы. Выспаться, прогуляться… Тесла остановился. Ветер взъерошил фиолетовые колокольчики вереска и донёс тихие раскаты далёкого грома. — Не стоит, — сказал он, внимательно глядя собеседнику в глаза. — Я благодарен вам за участие и беспокойство о моём здоровье, но мне достаточно того, что я сейчас разговариваю с вами. Даже если бы я ушёл в «Alta Vista», я не смог бы сосредоточиться на чём-то другом. Мои мысли постоянно возвращались бы к тому, что мы наблюдали вчера. Я не чувствовал усталости ночью, не чувствую её и сейчас. С сомнением оглядев учёного, старик махнул рукой: — Воля ваша. Я свои соображения высказал. Они снова двинулись вперёд по плато. Из-за набегавших туч становилось всё темнее. Ветер крепчал, и далеко позади под его порывами заскрипели доски лабораторного амбара. — Никогда не думал, что такое возможно, — произнёс Тесла тихо, нарушив воцарившееся молчание. — Шутка ли — использовать Землю в качестве передатчика электроэнергии! До того, как приехал сюда, я был уверен, что это невыполнимая задача. Если бы только можно было обуздать стоячие волны, сконструировав подходящее приёмное устройство, или создавать их искусственно с помощью резонанса! — Мы ещё не до конца поняли природу этих странных показаний. Возможно, сбоит записывающее устройство. Учёный категорично мотнул головой. — Я всё сегодня проверил, никаких сбоев не было и быть не могло. Все приборы были настроены идеально. Я уверен, что это были именно стоячие волны, ничто другое не могло так сильно повлиять на потенциал Земли вдали от грозы. Шито задумчиво почесал бороду. — Нужно провести повторный эксперимент, — заявил он наконец, поднимая воротник куртки, чтобы защититься от похолодевшего дыхания ветра. — Но до нас никто ничем подобным не занимался, у нас нет необходимого оборудования для таких целей. — Если у нас нет такого оборудования, то нужно его создать! Я уже размышлял над этим вопросом, и в моём сознании есть примерная модель установки усиливающего передатчика. И ещё кое-что… В эксперименте мне может потребоваться ваша помощь. — Сделаю, всё, что в моих силах, мистер Тесла, можете на меня положиться. Никола с уважением кивнул; его глаза загорелись лихорадочным огнём, как загорались каждый раз при обдумывании какой-либо идеи. Он смотрел, не отрываясь, на клубящиеся в вышине и сверкающие первыми безмолвными разрядами тучи с искренним, детским восторгом. Да, в такие моменты он был больше всего похож на ребёнка, несмотря на внушительный рост и горящий, пронзительный взор, так пугавший тех, кто не знал его, и вдохновлявший тех, кто знал его слишком хорошо. — У использования стоячих волн поразительный потенциал. Если данные второго эксперимента окажутся удовлетворительными, то будет возможна передача и приём энергии в любой точке планеты без проводов. — А если нет? — Даже если это произойдёт, то мы больше узнаем о стоячих волнах и свойствах Земли как конденсатора. А впрочем, мне кажется, что мы на верном пути. Я не знаю, как объяснить это ощущение, но я чувствую, что я должен продолжать работу в этом направлении. — Предвидение? — Усмехнулся в усы Шито. — Не думал, что вы верите в предсказания, эзотерику, «третий глаз» и прочую магическую чепуху. Тесла покачал головой. — Интуиция не имеет с эзотерикой ничего общего. Это настолько быстрая оценка поступающих извне сигналов, что мозг не успевает отследить логическую цепь от начала до конца, имея лишь результат этой оценки. Визионерство и магия же вводят человека в заблуждение заманчивыми тезисами, не имеющими под собой никаких оснований. Меня считают пророком от науки, — он поморщился, — хотя это далеко не так. Видеть будущее не равно анализировать его возможные варианты на основе имеющихся данных. Никому не дано заглянуть за завесу завтрашнего дня и узнать точно, что произойдёт. Оба человека остановились возле груды источенных дождями и ветром валунов. Дальше земля постепенно шла на подъём, и растений становилось всё меньше. Камни словно душили неприхотливые цветы и травы. В солнечные дни на жёлтый песчаник выползали погреться большие тупомордые ящерицы. Они, сверкая чешуёй, переполошённо втискивались в ближайшую трещину, стоило только пройти мимо. Иногда одной из них в расщелине не хватало места: беспризорная рептилия, растолкав соседок, пробиралась подальше от большого и опасного человека и замирала, оставив снаружи обманчиво шевелящийся хвост. Сейчас же валуны были голы и серы. Только красноватые веточки астильбы скорбно покачивались возле них на ветру. На лице Николы снова проступило напряжение, но он отвернулся, прикрыв глаза, словно боясь, что собеседник заметит проблеск ненужной эмоции. Шито насторожился. Что-то учёный ему недоговаривает! — Интуиция однажды спасла мне жизнь, — едва различимо прошептал он, не поворачиваясь. — После подобного инцидента игнорировать её предупреждения было бы неразумно. Сегодня я чувствую почти такое же тревожное ощущение, что и тогда в Центральном парке, но я не знаю… Чего именно не знал Тесла, Шито не расслышал из-за взвывшего порыва ветра. Старик с любопытством покосился на замершую в раздумье шестифутовую фигуру, но ничего не сказал. О том, что произошло с учёным в Центральном парке, тот деликатно решил не спрашивать. Его не покидало ощущение, что он услышал нечто, не предназначенное для его ушей. Стало неловко. — Мистер Тесла, надо бы возвращаться, скоро темень такая наступит, что за фут ничего не разглядишь! — Да, согласен. Идите в город, пока не пошёл дождь и тропинку не размыло. Я сегодня хочу понаблюдать за разрядами в одиночестве. Когда гроза закончится, я вернусь в свой номер. Всю обратную дорогу они молчали. Взгляд Николы из болезненно-натянутого стал снова отрешённым, он снова был далеко от запылённого однообразного пейзажа плоскогорья. Возле ближайшей тропинки они расстались: Шито пошёл вниз, в городок, приветливо зажигавшийся огнями, а Тесла — к деревянному зданию лаборатории с мачтой на крыше. Гроза была совсем близко. В лицо пахнуло её озоновым дыханием. На жёсткую, щетинистую траву закапали первые капли, и плато озарила первая вспышка. Учёный закрыл глаза. Ему казалось, что высоко под небом, там, среди электрических разрядов, он услышал прекраснейшую мелодию. Трель молний. У неё мало общего с человеческой песней. Мелодию электричества можно услышать ночью во время грозы, если выйти под струи дождя и затаить дыхание. Сначала вам покажется, что кроме грома, ветра и плеска воды не раздаётся больше никаких звуков, но потом можно уловить нечто, что заставит вас застыть от изумления. Теслу всегда поражало, что в разных частях света гроза поёт по-разному: в родной Хорватии это был перезвон тонких стеклянных трубочек, здесь, в Колорадо-Спрингс — низкое гудение, похожее на жужжание майских жуков, во Франции — тихие, нестройные, но по-своему прекрасные звуки, напоминающие игру причудливого внеземного инструмента, отдалённо похожего на металлофон. Открыв глаза, Тесла прошёл ещё пару шагов и замер. Он заметил, что рядом с его лабораторией стоит незнакомый человек. Казалось, что начинающийся ливень совершенно не беспокоит его. Он, запрокинув голову, с интересом рассматривал надпись над дверьми ангара: «Desine sperare qui hic intras». Тревога усилилась. Отвратительное ощущение надвигающейся катастрофы заполнило сознание. Что, если этот человек опасен? В руках затрещали и зазмеились первые разряды, перед глазами тело стоящего впереди человека засветилось, вспыхнуло мотком электропроводов. Нервная система. Её не видит обычный человек, только электрокинетик в боевой готовности способен увидеть её так же ясно, как видны прожилки на высушенных листьях, если посмотреть сквозь них на солнце. Усилием воли Тесла подавил в себе настойчивый голос инстинкта самосохранения. Неизвестно, кто этот человек и что ему нужно. Возможно, он не станет причинять вред изобретателю. Молнии снова затрещали и погасли, сверкание электричества в глазах померкло. Теперь то, что он видел, не отличалось от того, что увидел бы самый обычный человек, окажись он в это время на плато. Однако учёный внутренне подобрался — на всякий случай. Когда Никола подошёл ближе, неожиданный визитёр обернулся и, нисколько не смущаясь настороженному взгляду изобретателя, продекламировал: — Я, прочитав над входом, в вышине, такие знаки сумрачного цвета, сказал: «Учитель, смысл их страшен мне». У него был заметный британский акцент. — Он, прозорливый, отвечал на это: «Здесь нужно, чтоб душа была тверда; здесь страх не должен подавать совета. Я обещал, что мы придём туда, где ты увидишь, как томятся тени, свет разума утратив навсегда», — произнёс учёный знакомые со студенчества строки, всё ещё пристально разглядывая незнакомца, и спросил: — Кто вы такой? Это частная территория, здесь нельзя находиться посторонним. Быстро сгущавшиеся сумерки смазывали детали и черты лица непрошеного гостя, но вторая зарница осветила его ярким сиянием, почти не отбрасывающим теней. Это был пожилой мужчина, приземистый и полноватый, с обрюзгшим лицом и редеющими седыми волосами. Котелок, костюм-тройка и цепь от карманных часов, свисающая из внутреннего кармана пиджака придавали ему сходство с американскими банкирами, коих Тесла повстречал уже немало за свою жизнь в эмиграции. Но у незнакомца был отличный от них взгляд, цепкий и проницательный, поблёскивающий из-под нахмуренных бровей. Тёмная бабочка в горошек и сигара — похоже, кубинская — придавали его образу странную комичность. От сигары в дождь не было никакого толку, но визитёру это, похоже, не причиняло никаких неудобств. Несмотря на то, что быстрый взгляд Теслы отмечал всё новые и новые мелочи в облике мужчины, внимание учёного постоянно возвращалось к потухшей сигаре. Что за странная привычка! Совершенная бессмысленность этой детали озадачивала и раздражала его. — Простите, что сразу не представился, — незнакомец вскинул голову и добродушно улыбнулся. — Я — Уинстон Черчилль. — Никола Тесла. Черчилль протянул для рукопожатия сухую, жилистую ладонь. Тесла медлил, рассматривая бледные, узловатые пальцы гостя. Наконец, изобретатель произнёс спокойно: — Я обычно воздерживаюсь от рукопожатий. Не хочу ударить вас током. Черчилль фыркнул, словно отправляющийся со станции паровозный локомотив. Возможно, при зажжённой сигаре это выглядело бы гораздо эффектнее. Похоже, он совсем не обиделся. Визитёр невозмутимо убрал руку в карман пиджака и посерьёзнел. — Так о чём вы хотели поговорить со мной? — спросил Никола, глядя на него сверху вниз. — Боюсь, мистер Тесла, вам угрожает смертельная опасность. Грянувший гром потряс здание лаборатории так, что зазвенели стёкла в маленьких подслеповатых окошках. Откуда-то из-за чёрных туч раздался тихий скорбный плач. «Неужели всё это происходит со мной?»