Мое безумие

Что ж, жизнь на этом, как ему казалось ранее, не закончилась. График съемок становился все напряженнее. Порой Дин просто возвращался к себе и падал поверх одеяла в одежде и обуви. На площадке с «братом» они прекрасно отыгрывали свои роли, а после молча разбредались по гримеркам. Чая тоже никто больше не приносил. Но, как ни странно, Дин чувствовал себя намного лучше. Да, его друг теперь все знал, он сам ему об этом рассказал, а точнее показал… «Но не убил же. А, значит, надежда есть! Хотя какая, нахрен, надежда?» - Дин перевернулся на спину и уставился в потолок. – «Мечтать не вредно». Что обо всем этом думал Тернер и думал ли вообще, оставалось загадкой. Иногда хотелось все же отловить его и спросить прямо. Но Дин боялся ответа. Хотя и неведение начинало потихоньку угнетать. «Мда…Молодец, О’Горман - решительный новозеландский парень! Валяешься тут в четырех стенах и окончательно теряешь остатки рассудка. Нет, так нельзя» - Дин поднялся, потер глаза и решительно шагнул в теплый вечер. Недалеко от съемочного павильона горел костер. Рыжие искры поднимались в небо вместе с дымом, слышался задорный смех. Киношная компания активно обсуждала прошедший день и жарила сосиски на решетке. - Приятного вечера! – Дин нерешительно замер за спиной Мактавиша, сунув руки в карманы бежевой ветровки. - Кто к нам пожаловал! - Грэм поднялся и, хлопнув его по плечу, протянул металлическую кружку с горячим чаем. «Малина. Его любимый…» - невольно подумал О’Горман, с улыбкой принюхиваясь к содержимому. После чего поднял глаза и осмотрел присутствующих. Кто-то весело улыбнулся, кто-то махнул ему рукой, и все вернулись к непринужденной беседе. А он смотрел только на него. Эйдан в черной куртке и накинутым на голову капюшоном сидел рядом с Ричардом, и делал вид, что шнурки на его собственных кроссовках куда интереснее всего, что происходит вокруг. «Посмотри же на меня! Черт бы тебя побрал!» - Дин отхлебнул из кружки, не отрывая взгляда от объекта всех своих проблем и терзаний. Но эмпатией Тернер похоже не владел, он просто поднялся, сдержанно кивнул коллегам и удалился в сторону трейлеров. Грэм жестом предложил Дину присесть. - Поругались? - Что? – Дин чуть не подавился от столь неожиданно вопроса. – С чего ты взял? - Ха! Когда всем уже намозолившая глаза «парочка – не разлей вода» внезапно перестает заполнять своим дуракавалянием каждый свободный дюйм пространства и не дебоширит перед выходными – это, как минимум, не привычно, – Грэм расплылся в широкой улыбке и смачно откусил еще дымящуюся сосиску. О’Горман невольно заулыбался: «Парочка, значит. Забавно». - Да, ты прав. Есть небольшие разногласия, но все решаемо, – ответил Дин и сам в это поверил. - Безусловно – Мактавиш, ухмыльнулся и потянулся к костру за новой порцией. - Дин, можно тебя на минуточку? - Армитаж как-то незаметно оказался за спиной. - Конечно. – Дин поежился от столь активного интереса к его персоне в этот вечер и поднялся. Они немного отошли в сторону от общей компании. Внешне Ричард был невозмутим, но как-то подозрительно прятал руки в задних карманах брюк. - Послушай, Дин, это, конечно не мое дело, но, все же, работаем вместе, и меня немного беспокоит Эйдан… - А что с ним не так? – О’Горман включил «дурачка». - Да вчера еле сцену с орками сняли. Играет прекрасно, а как лицо крупным планом берут – он где-то в другой реальности. Отстраненный какой-то. Вы же друзья, поговорил бы ты с ним, мало ли что у парня в жизни происходит. – Ричард осторожно, неуверенно даже, похлопал Дина по плечу. - Он все поймет, просто дай ему время. - Ты о чем? Ричард! Но Армитаж просто махнул ему на прощание и вернулся к костру. «Тут все сошли с ума, или только я?» - Дин потоптался на месте и медленно, но верно, направился к трейлеру Тернера. Нет, с этим можно было бы тянуть еще очень долго, хоть до окончания съемок вообще! Но как же Дину не хватало ЕГО рядом! «Пусть казнит, если пожелает, но только бы больше не молчал!». Нерешительный стук в металлическую дверь и равнодушный голос в ответ: - Если это не срочно, то я уже сплю! - Не срочно, но все же… Тишина. Мучительно долгая, вязкая как патока. Щелчок замка. Приоткрытая дверь. И Дин делает шаг внутрь, ибо бежать больше некуда. Его «братец» сидит на кровати, поджав одну ногу под себя. По-прежнему в куртке и с капюшоном на, вечно лохматой, голове. Надо что-то сказать. Но что?! А он молчит и ждет. - Эйдан, мы не можем все время бегать друг от друга. – Дин стоял у самой двери, не решаясь подойти ближе, - Пожалуйста, давай создадим иллюзию прекрасной дружбы хотя бы до конца съемок, а то коллеги переживают. - С каких пор тебя волнует мнение окружающих? – спокойно, холодно. - Ну, прости меня! Пожалуйста! – нет больше сил сохранять равновесие, границы уже стерты, осталось принять и смириться. - Черт, Эйдан, я придурок! Да, я полный придурок! Псих, больной, ненормальный! - О’Горман обессилено рухнул на колени, виновато опустив голову. Предательские слезы уже готовы были сорваться, - Ударь меня, врежь мне по-полной! Я заслужил! Знал же, что тебе все это будет отвратительно! Пауза. - Нет. Мне не было это отвратительно. Дин удивленно вскинул голову и уставился на закукленного в куртку друга. Тернер наконец-то скинул капюшон, но смотрел по-прежнему в стену. - Да, Дин. То, что было – это неправильно. - Согласен… - Но знаешь что ужаснее всего? Я не могу это забыть! – темные глаза встретились с голубыми. Боль в этом пронзительном взгляде и влажные дорожки на щеках. – Что ты сделал со мной?! Почему, так все получилось? А как же наша дружба? Дин уперся спиной в дверь, вытянув ноги. - Я не смог сдержаться. Я просто слабак, Эйдан. Мне нет прощения. - А у меня ведь девушка есть. Знаешь, с того вечера я ей ни разу не позвонил. Слишком был занят работой, мыслями… ты просто вывернул меня наизнанку, О’Горман! Да, я, наверное, должен ненавидеть тебя! Но не могу! Понимаешь, не получается! Эйдан встал, подошел к ошеломленному Дину, опустился на корточки, слегка тряхнул его, схватив за плечи. - Пожалуйста, скажи, что ты просто пошутил! Что это была глупая игра на пьяную голову! – отчаяние во взгляде, мешалось со слезами и горько стекало к губам. Дин на миг зажмурился, словно обдумывая свой ответ, а затем резко вскинул взгляд на Эйдана и уверенно ответил. - Для меня все было серьезно. Тернер сразу весь как бы обмяк, сполз на колени, опустил голову, и руки безвольно упали на пол. И Дин вдруг понял, что терять уже нечего. Какая разница, что будет завтра?! Есть же сейчас. Он резко, одним движением прижал Эйдана к себе. Сильные руки ощутили, как напряглись мышцы плеч и спины, но хватка не ослабла. - Посмотри на меня. Тернер медленно поднял взгляд. Лицо друга (брата?) так близко. Он улыбается, и ямочки на щеках способны свести с ума кого угодно. Теплые ладони скользят, задевая нежную кожу ушей, и вот уже пальцы путаются в темных кудряшках. Голова невольно откидывается назад, и горячее дыхание на уровне шеи вырывает выдох из легких. Мягкие губы, мучительно медленно двигающиеся вверх, заставляют тело дрожать. Легкое касание подбородка, и язык Дина настойчиво, но осторожно проникает меж губ, вынуждая раскрыть рот. Сопротивления больше нет. Только сводящий с ума поцелуй, перетекающий в страстное покусывание. Привкус соли и желания. Мозг отключается, взаимозаменяясь электрическим напряжением внизу живота. Сердце бешено колотится, словно пытаясь разбить грудную клетку. Этот огонь невозможно терпеть. Дин поднимается, увлекая Эйдана за собой, сбрасывает ветровку, не разрывая поцелуя. И снова прижимает его к себе, не давая возможности раздеться. - Дин, – Тернер, с огромным трудом отрывается от друга – Жарко. - Сейчас… - он немного ослабляет объятия, помогая Эйдану скинуть куртку. Новый, еще более головокружительный поцелуй, затягивает их в водоворот страстного сумасшествия. Словно по чьему-то невидимому сигналу они одновременно стягивают друг с друга майки. Треск надорванной ткани. Но едва ли они слышат его сейчас. Прикосновение влажной кожи, столь желанного тела, вынуждает рычать от нетерпения. Дин снова переключается на шею возлюбленного, а при разнице в росте и наклоняться для этого не нужно. Слегка проводит языком, осторожно прикусывает и удовлетворенно отмечает, как Эйдан вздрагивает при каждом новом касании. «Какой чувствительный» - и сразу после этой мысли роняет его на кровать. Одной рукой ловко расправляется с ремнем Тернера, другой потихоньку стаскивает джинсы вместе с бельем. Никакого противодействия. Лишь дикое вожделение, затмевающее способность сопротивляться. «Боги, ну какой же он красивый!» - О’Горман всем своим естеством наслаждается обнаженным, мускулистым телом друга, ставшего вдруг любимым. Он целует его шею, грудь, живот… еще немного, и вернуться назад будет невозможно. Стоны столь откровенны, что любые сомнения и неуверенность просто испаряются. Дин делает глубокий вздох - «а как он отреагирует?» - спускается ниже и решительно проводит языком по возбужденному члену друга. Тот утыкается лицом в подушку, что бы заглушить свой слишком бесстыдный крик. «Черт, что же я делаю?!» - реальный опыт Дина в данном вопросе равнялся нулю, но сейчас ему было важно не разочаровать объект своего вожделения. Обведя головку языком. Он решительно забрал его член в рот целиком. Волнующее, неизвестное доселе чувство, захлестнуло обоих. Если вдруг Тернер слишком сильно приподнимал бедра, что вызывало у Дина не самые приятные ощущения, он просто клал руку ему на живот и прижимал обратно к кровати. - Я все-таки не Саша Грей.* - Прости. Движения становились быстрее, но иногда он прерывался на поцелуй, тянущегося к нему Эйдана. С каждым разом это получалось все более профессионально. Дин снова вернулся к ласкам, уже помогая себе рукой. Его язык ощущал пульсацию горячей, напряженной плоти и это чертовски возбуждало! Все сейчас сосредоточилось на этой влажной эрогенной зоне. В мозгу пульсировал огонь. В паху требовательно ныло, но о себе он сейчас не думал. Был только ОН и ЕГО удовольствие, а за пределами этого действа прочее казалось незначительным. Вверх-вниз, замедление и снова быстрее. - Дин… Я сейчас… - М? Оммм… Кхе-хе! Закашлявшись, О’Горман поднялся, стер тыльной стороной ладони с губ то, что не проглотилось и с самодовольной ухмылкой рассматривал раскинувшегося перед ним друга. Легкий румянец на щеках, капельки пота на лбу, к которому прилипла темная кудряшка. Сильная вздымающаяся грудь, сокращающийся от частого дыхания пресс. Брызги спермы на волосках внизу живота. Дин наклонился и осторожно коснулся губами его ключицы. Тернер поднял на него слегка затуманенный, но довольный взгляд и резко притянул к себе для поцелуя. Так сладко, так жарко, так искренне. Он не хотел останавливаться, а Дин больше не мог терпеть. Тем более что друг под его телом снова пришел в состояние готовности. - Как же я тебя хочу! Одним рывком он расстегнул ремень и стащил с себя джинсы. Оставшись в боксерах, которые не скрывали его дикого желания, он подошел к шкафчикам над раковиной. Внимательно осмотрелся. - Есть какой-нибудь крем? - Сомневаюсь. - Хреново. О! Оливковое масло. Думаю, сойдет. После этого приблизился к кровати, поставил бутылочку с маслом на пол, сел на самый край и стянул, едва выдерживающие напряжение, трусы. Внутренний вздох в преддверии желаемого. - Эйдан, иди сюда. Друг приподнялся, и его губы тут же накрыли поцелуем. Они оба стояли на коленях на смятом одеяле, которое грозило в скором времени сползти на пол. Два обнаженных тела прижимались друг к другу так близко, насколько это вообще возможно. Напряжение все нарастало. Каждое движение способствовало трению, и пульсация внизу живота становилась сильнее и чаще. Дин двумя ладонями сжимал задницу Тернера, потихоньку раздвигая ягодицы пальцами и лаская отверстие. Откровенно, отбросив сомнения и какую либо мораль. Эйдан выгнулся навстречу, подставляя под поцелуй шею и облегчая доступ к остальным частям тела. Чувствительная, как никогда, кожа благодарно принимала ласки. В крови кипело желание сравнимое с цунами. Казалось, что каждая клетка тела дрожит в предвкушении чего-то большего. О’Горман уже не мог продолжать столь сладкую пытку, организм требовал разрядки и немедленно. - Повернись, – он сам развернул податливого друга и слегка наклонил, проведя рукой вдоль его позвоночника. Тому не оставалось ничего, кроме подчинения. Открывшийся вид вызвал новый прилив крови к паху.– Тернер, ты прекрасен! - Да иди ты в…! – Эйдан часто дышал и нетерпеливо ласкал себя сам. - Вот туда я и собираюсь. Сразу после этого он обмакнул палец в масло, нежно помассировал вход и решительно проник им внутрь. Почувствовал, как сжались мышцы сфинктера. - Расслабься, пожалуйста. Я не хочу делать тебе больно. Эйдан послушно выдохнул. Второй палец вошел в него уже практически без сопротивления. Дин продолжил двигать рукой, расширяя вход для себя. Постанывания возлюбленного просто сводили с ума, заставляли двигаться активнее. Контроль разума давно отключился. Всем сейчас правила страсть и животное желание. Хотелось бы терзать его дальше, но он уже расслаблен и возбужден до нужного предела. Дин капнул масла из бутыли себе на ладонь, провел рукой по члену и приставил головку ко входу. - Не напрягайся, я буду осторожен. Медленно, очень медленно, он начал входить. Тугое сопротивление лишь раззадоривало. Закрыть глаза, распробовать каждый привкус эмоций первого раза. И вот он полностью внутри. Напряжение Эйдана не столь велико, чтобы сдерживаться дальше. Дин начал потихоньку двигаться, придерживая Тернера за бедра. Немного ускорив темп, он обхватил член друга и тот приподнялся на руках и слегка прогнулся в пояснице. Наращивая темп, Дин чувствовал, как Тернер подается ему навстречу, стараясь насадиться поглубже. Это безумно распаляло и без того пылающее тело. Движение сейчас, как смысл жизни. Ярость и сила замешанные на вожделении. - Я хочу видеть тебя! – О‘Горман вышел из Эйдана, дав ему возможность перевернуться на спину. Вдох, что бы стряхнуть ощущение нереальности происходящего. И тут же вошел снова, притягивая за бедра к себе. Черные волосы разметались по простыне (подушка уже давно куда-то свалилась), полуприкрытые глаза и приподнятый подбородок. Все это настолько возбуждало Дина, что он понимал – долго не продержится. Нельзя остановить время, как бы этого не хотелось. Так же и сейчас – нереально достигнуть цели, прекратив действие. Продолжив ласкать член друга, он двигался все сильнее. Все мышцы тела спазмировали до ноющей боли. Столь велико было напряжение. И в тот момент, когда на руку излилось тепло, а тело Тернера охватила сладостная дрожь, он сделал последний толчок и с каким-то гортанным рычанием кончил внутрь. Перед закрытыми глазами плясали искры и всполохи пламени. Словно Вселенная рухнула к ногам, оставив за собой умиротворенное опустошение. Они лежали на растерзанной и влажной простыне. Дин крепко прижимал Эйдана к себе и иногда осторожно касался губами его вспотевшего лба. - Дин, может в душ? – Тернер заерзал в его объятиях. - Так лень вставать. К черту все! Я тебя не отпущу. - Ладно, дождусь, пока уснешь. – Эйдан ехидно улыбнулся и прижал голову друга к своей груди. И Дин сразу же уснул. Впервые за долгое время безо всяких терзаний и кошмаров. Просто провалился в счастливый, глубокий сон. Но если бы счастье могло быть вечным… *Саша Грей – бывшая американская порноактриса, известная своим потрясающим талантом в области глубокого минета и не только.