Солнце Белой Пустыни

— Аканна-а, как же красиво-то, — чуть не заставил Эспаду подскочить от неожиданности столь ненавистный многим приторно-сладкий голос, растягивающий гласные. — Не думал, что можно настолько соскучиться по облакам… Неужели дождик пойдёт? — Ичимару, — констатировала Тия, гневно сводя на переносице тонкие золотистые брови и складывая руки на груди. — Что ты здесь забыл, рептилия? — Так интересно же, Халлибелл-сан! — картинно всплеснул широкими рукавами Гин. — Впервые вижу грозовые тучи в Уэко Мундо! — Самое странное в том, — подал вдруг голос Аарониро. — Что мы, веками охотившиеся на просторах Великой Пустыни, тоже, как ни странно, видим их впервые. Но это не отменяет вопроса, что здесь делаешь конкретно ты? — Так собрание же, — пожал плечами бывший капитан. — Я ещё с готейских времён привык никогда не пропускать собрания…здесь же может произойти что-нибудь забавное! — А если не произойдёт, это «забавное» можно и организовать, — договорил за него высунувшийся из-за его спины черноволосый мальчишка с розовой отметиной над левой бровью. — ЛЮППИ?! — взревел Гриммджо, хватаясь за меч правой рукой и зажигая ярко-алое серо в левой. Повод выплеснуть хоть на кого-то скопившееся раздражение оказался более чем подходящим. — Ты откуда выполз, тварёныш недобитый?! — Не злись, Секста-сан, — в обманчиво-мягком голосе Ичимару отчетливо слышалась сталь. — Не стоит обижать моего единственного фрассьона. Как видите, я теперь совсем как вы! Даже фракцией обзавёлся! — Эту ядовитую заразу придётся терпеть, — подытожил Гранц, невежливо тыкая в сторону бывшего шинигами пальцем. — У Владыки на него грандиозные планы. И я не могу не признать — планы гениальные… — И что же такого может эта бледная немочь, что не сможем мы? — ехидно ухмыльнулся Джируга. — Полноценно заменить Куросаки-сама на собраниях Совета 46 и совещаниях Готей-13, Ннойтора-кун, — неожиданно перестал лыбиться во всю ширь и перешёл на серьёзный тон Ичимару. — Я с тобой согласен, ЗаэльАппоро-кун. Лучшее применение мне и придумать сложно. Скажу больше — мне даже не интересно теперь подшучивать над вами, настолько не терпится пообщаться с новым составом Совета… — Так и скажи, что жало чешется, — заржал Квинта. — Аргумент, — кивнул Старрк. — И очень весомый. То есть ты уполномочен представлять Лас Ночес на совещаниях Совета 46 и капитанов Готей-13? — Именно, Примера-сан, — чуть заметно улыбнулся Гин. — Но есть одна ма-аленькая загвоздка… — Гарганта, — понимающе сверкнул глазами ЗаэльАппоро. — Не проблема. Я практически закончил анализировать любезно предоставленную мне реяцу вайзардов, и уверен, что любой из них, включая, кстати, и вас нынешнего, способен научиться её открывать. Но поскольку времени у нас нет, то вам хватит просто взять с собой любого Нумероса — да хоть вашего нового фрассьона. — Не согласен, — сдвинул брови Примера. — Ичимару Гин не настолько давно вышел из твоей лаборатории, чтобы считать его полноценным бойцом. Да и с новыми способностями не разобрался толком… Рисковать его шкурой мы не имеем права, так как он нужен Владыке. Так что в качестве сопровождающего должен идти кто-то из Эспады. Причём из старших Номеров! — Аканна-а, как непривычно-то, — растянул губы в широченной улыбке бывший шинигами. — И насколько приятно! Не припомню, чтобы кто-то настолько обо мне заботился и настолько меня берёг… — Из вас троих вроде бы один Тоусен был слеп, или я ошибаюсь? — холодно проронил Улькиорра. — Потому что надо быть слепым, чтобы не видеть, насколько был к тебе привязан твой лейтенант. Он чуть с ума не сошёл, когда узнал, что ты выжил… — Изуру… знает? — чуть слышно произнёс Гин. По его окаменевшему лицу сложно было понять, что конкретно он чувствует, но равнодушия на нём не было и в помине. — А... кто ещё?.. — Он один, — неприязненно покосился на него Шиффер. — Владыка велел рассказать только ему. По его словам, твоя мнимая гибель по-настоящему расстроила только двоих шинигами из всего боевого состава Готей-13. Но вторая из них только что вышла из госпиталя, и сильные переживания ей были на тот момент противопоказаны. Да и не было на тот момент понятно, выживешь ты или нет… и кем станешь, если выживешь. Так что на твоём месте я бы как следует подумал, что и кому сказать при встрече! ***       Закрыв и заперев наконец двери собственной комнаты в расположении десятого отряда, Рангику устало вздохнула, прислонившись спиной к косяку. За этот день она страшно, просто кошмарно устала… как и за вчерашний… и позавчерашний…       Где-то неподалёку прозвучало стандартное приветствие рядовых, повстречавших старшего офицера. Женщина покосилась в сторону окна и коротким, слабеньким заклинанием задёрнула плотные шторы. Ей было прекрасно известно, кого настолько припозднившегося приветствуют рядовые её отряда, и это знание её ни капельки не радовало. В такое время всё ещё заниматься делами мог только один шинигами во всём Готей-13.       Перед Хисаги Шухеем было по-настоящему стыдно.       Рангику не была слепой или глупой, а потому прекрасно видела, насколько любит её лейтенант девятого отряда. Шухей был готов прийти на помощь в любой, абсолютно любой ситуации, был способен разгрести за неё любой завал в бумагах так, что даже её сверхпридирчивый капитанчик не находил, к чему прицепиться, был готов сражаться за неё и умереть за неё… Мацумото понимала и осознавала, что Хисаги — действительно замечательный во всех отношениях, и то, что он обратил внимание именно на неё, по сути, в сложившейся ситуации — немалая удача, потому что более подходящей партии в Готей ей бы не удалось найти при всём желании. Вот только… именно что «только».       Для Мацумото Рангику Хисаги Шухей был и оставался не более чем другом. Коллегой, палочкой-выручалочкой, незаменимым помощником, галантным кавалером — кем угодно, но не любимым человеком. Потому что сердце лейтенанта десятого отряда и, по мнению многих, самой красивой женщины Готей-13, было давным-давно занято.       Сталь никогда не сравнится с серебром.       Хисаги Шухею никогда не заменить для неё Ичимару Гина…       Рангику честно пыталась не допустить того, чтобы вечно багровеющий в её присутствии девятый фукутайчо по-настоящему к ней привязался. Все эти подколки, все бесконечные просьбы о помощи в самых неожиданных делах, вся её показательная зашкаливающая наглость и откровенная игра на его нервах были ничем иным, как попытками заставить Шухея просто разочароваться в ней. Мацумото хотела дать ему возможность найти ту, что сможет по-настоящему оценить его, ту, что сумеет стать для него смыслом не-жизни… ибо иначе Хисаги просто не умел. Он жил, служил, любил и ненавидел, вкладываясь полностью, всей душой… и определённо заслуживал того, чтобы рядом с ним была та, что ответит ему столь же искренней любовью.       Рангику так бы не смогла, и не хотела портить Шухею не-жизнь попытками. Она ничего, кроме боли, не сможет ему подарить. Особенно теперь…       Сердце снова словно сдавила безжалостная когтистая лапа. В памяти, словно насмехаясь, в очередной раз всплыли несколько секунд, перевернувшие её мир, и словно выжженные на внутренней стороне век кадры воспоминаний.       Летящее в неё лезвие катаны и жестокая полуулыбка Айзена.       Отчаянный вопль никак не успевающего ей на помощь Шухея и свист воздуха, рассекаемого бешено вращающейся кусаригамой.       Звон столкнувшихся клинков, летящие во все стороны искры и издевательское недоумение на породистом лице капитана-предателя.       Широко распахнувшиеся карие глаза.       До боли знакомая гарда клинка, торчащего в груди Айзена.       Расчётливый прищур таких родных глаз, почему-то сменивших винно-красный цвет на лазурный.       Лишённый привычного ехидства ни капли не изменившийся голос: «Ты же хотел умереть с дырой в груди?..»       Коварная усмешка на губах бывшего капитана пятого отряда.       Её собственный отчаянный вопль, так и не услышанный никем…       Тающий в воздухе иллюзорный силуэт.       Впервые на её памяти широко распахнутые глаза Ичимару и расплывающееся по белоснежному косоде кровавое пятно…       Неизвестно откуда взявшиеся силы на шаг шунпо, тёплая тяжесть Гина в руках, льющаяся потоками кровь.       Едва слышное «не плачь…»       Рангику поспешно вытерла набежавшие слёзы. Расклеиваться сейчас было нельзя. Если она позволит себе хотя бы пару минут слабости, взять себя в руки без помощи четвёртого отряда и успокоительных препаратов она не сможет. Хватит, и так столько времени потеряно… — Жизнь не стоит на месте, — чуть слышно прошептала она. — Мне придётся жить за нас двоих, Гин. Не представляю, как я это сделаю… но ты же мне поможешь? ***       Грохот гигантских ворот стационарного Сенкаймона, полумрак межмирового коридора, медленно нарастающий гул Котоцу за спиной… свищущий в ушах ветер, преследующий его, наверное, всю его сознательную не-жизнь. В данный конкретный момент подобный же ветер гулял и в голове мчащегося в Мир живых лейтенанта девятого отряда… боевое дежурство никто не отменял, несмотря на все договоры с Уэко Мундо в целом и с Эспадой и их Владыкой в частности, в мире живых простейшие Пустые нападали, нападают и будут нападать на человеческие души, и задача шинигами по-прежнему состоит в том, чтобы этого не допускать.       Это его работа, и он её выполнит.       Не тронуться бы умом от недавно подслушанных новостей. И это явно будет не просто.       Хисаги летел по Сенкаймону, изо всех сил стараясь «разложить по полочкам» в голове зреющий в Готее заговор. Подумать только, Совет затевает нарушить договор с Лас Ночес! Под удар попадут недавно назначенные капитаны трёх отрядов! И как минимум один капитан участвует в этом заговоре… а может быть, и не один!       Ещё и поговорить с Мугурумой-тайчо не удалось.       Проходя по засыпающему Сейрейтею и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не рвануть напрямик в шунпо по крышам, Шухей вежливо раскланивался со знакомыми, отвечал на приветствия дежурящих рядовых, попутно отметил приглушённый свет в окне Мацумото-сан…       Спешить было нельзя.       Ему сегодня посчастливилось не только пробраться незамеченным на территорию двенадцатого отряда — это не было сложно. Куда труднее и опаснее было так же незамеченным его покинуть. Кто-то поглупее мог бы счесть проблему несерьёзной, ибо боевым отрядом Бюро Технологического Развития не являлось вот уже сто с лишним лет. Девятый фукутайчо идиотом не был. Именно специфичность научного отдела и делала его опаснее многих. Как обходить ловушки и засады бойцов, он знал, но на какие сюрпризы способна буйная фантазия учёных при их способностях и возможностях, он даже представления не имел. То, что ему удалось свалить без шума и пыли, вполне тянуло на чудо. Ну, по крайней мере так выглядело… Значит, теперь ему нужно было алиби и максимальное количество свидетелей…       К сожалению, неторопливость на обратном пути сыграла-таки с лейтенантом злую шутку. Встрёпанный рядовой, дежурящий у отрядных ворот, доложил, что тайчо умчался с тремя боевыми группами в Руконгай к кому-то на подмогу. Отвлекать его во время боя не хотелось, и Шухей оставил записку, что им нужно срочно поговорить о чём-то сверхсерьёзном, в надежде на то, что освободившийся капитан позовёт его для разговора сам. Большего он сделать на данный момент просто не мог, и теперь бежал по коридору, казалось, обгоняя само время. Его дежурные должны были справиться сами, но — мало ли…       А ещё было бы очень и очень полезно поговорить с Куросаки. Его эта новость тоже касалась вплотную — новой войны с арранкарами не хотелось ни одной из сторон. Хисаги был опытным офицером боевого отряда и прекрасно понимал, что нарушенный договор обернётся самой кровопролитной бойней в истории Готей, и окончится он как минимум разгромным поражением шинигами, а как максимум — полным уничтожением Общества Душ и безвозвратно рухнувшим мировым балансом. Как ни крути, а задача шинигами — оберегать души от Пустых и хранить равновесие, а не пытаться уничтожить всех Пустых в Уэко Мундо поголовно…       Однако планы пришлось отложить — сразу на выходе из Сенкаймона Шухея встретила Бабочка от его рядовых — справиться с крупным прорывом сильных «минусов» у его дозорных не получалось. Выругавшись сквозь зубы и от души треснув по ближайшей стене кулаком, лейтенант сорвался с места в шунпо — возложенные на него обязанности он привык исполнять безукоризненно. ***       Нет хуже дурака, чем дурак с инициативой!       В абсолютной правильности этой житейской мудрости Старший Советник, Старейшина Кадо Джомей не уставал убеждаться за всю свою долгую жизнь. Насупившийся напротив него давний приятель, Кумо Канаэ, вопреки обыкновенному вполне подходил под это самое описание… никак не хуже, чем якобы обманутый им младший Советник Кийоши Рафу. — Кто же тебя просил влезать, а? — вздохнул Старейшина. — Ты хоть понимаешь, к чему всё идёт?! — Ещё бы мне не понимать… Слушай, может, хватит меня по столу мордой возить, а? Ну, сглупил немного… — Это твоё «немного», Канаэ, обернётся очень крупными проблемами, — покачал седой головой Джомей. — Эспада не простит Сейрейтею нарушения договора! Готей, заметь, тоже в стороне стоять не будет… — Так один из капитанов же… — А вот это — страшнее всего, друг мой, — сжал кисть в кулаке Кадо. — Не возьмусь предсказать, к чему приведёт предательство одного из капитанов! И мы не знаем, говорил ли Рафу ещё с кем-нибудь… а если говорил, то что именно он им посулил за участие в его заговоре! — Остановить процесс уже не выйдет, — тяжело вздохнул Кумо, подливая себе саке в чашечку. — Видел я его сегодня, этого Куроцучи… Джомей, он же ненормальный! И как ему отряд доверяют… — Да потому что Куроцучи Маюри не столько капитан отряда, сколько гениальный учёный! Фактически, двенадцатым отрядом командуют его офицеры! Да и не бойцы у них под началом, а такие же учёные, ассистенты, лаборанты и прочее… Он же — мозговой центр Готей-13 и всего Сейрейтея… Гениальнее этого «ненормального» разве что его бывший наставник, создатель и первый директор Бюро Технологического Развития… — …Урахара Киске, знаю, — устало покачал головой Канаэ. — Я очень рассчитывал встретить его на той стихийной вечеринке после казни предателя Айзена, но ни его самого, ни его некогда сообщника, а теперь помощника и ассистента Цукабиши Тессая, ни даже Шихоуинь Йоруичи, этой любопытной кошки, на том празднике не было. Их помощь пригодилась бы… — Не вздумай сунуться, — стукнул по столу ладонью Джомей. — От того факта, что ты подтолкнул этого мальчишку Кийоши к заговору против Лас Ночес, тебе не отмыться. — Но скрывать это… Не окажется ли молчание ещё опаснее? — привстал со своего места Кумо. — Разве я говорил, что никому и ничего не нужно говорить? — приподнял седую бровь Кадо. — Я всего лишь посоветовал не лезть в это тебе самому. И так дров наломал, не разгрести… — Я никогда в не-жизни не бегал от ответственности, — оскорблённо поджал губы Канаэ. — Не собираюсь под старость лет начинать. Это моя вина, друг. Скрываться я не буду. В одном ты прав — мне сейчас точно не стоит выбиваться из выбранной роли. Если этот кретин Кийоши будет прислушиваться к моим советам, может быть получится хотя бы минимизировать последствия?.. — Дай-то Король Душ, — вздохнул Старейшина.