Солнце Белой Пустыни

      Черный зев гарганты распахнулся в небе над фальшивой Каракурой, расчертив ткань миров тонкими разрывами. Испуганно-недоуменно обернувшиеся шинигами и вайзарды облегченно выдохнули. На самом краю чернильно-черного провала стоял Куросаки Ичиго, сжимая тонкую черную катану. Межмировой ветер, со свистом вырывающийся из коридора, пафосно развевал длинные полы шихакушо, трепал короткие рыжие волосы. Временный шинигами не стал раздумывать долго и сорвался с места с яростным воплем.       В груди подобравшегося в ожидании боя псевдо-Ками Айзена неожиданно ярко засветился Хогиоку, вызвав ошарашенный взгляд Соуске и насмешливо-мстительный — у прищурившегося под вечной полосатой панамкой Урахары. Первый директор Бюро Технологического Развития ехидно протянул что-то вроде «Доигрался, идиот» и достал из кармана пакетик сушеных фруктов, явно намереваясь насладиться предстоящим зрелищем.       Айзен парировал удар временного шинигами, но нанести ответный удар не успел. С тихим «крак» светящаяся сиреневым сфера Хогиоку треснула и рассыпалась искрами. Соуске машинально попытался поймать разлетающиеся частицы, однако они таяли в руках, исчезая, растворяясь в воздухе. Насмешливо фыркнувший Ичиго ударил еще, и еще, и еще… бывший капитан отбивался, двигаясь словно в тумане. Наконец противники разлетелись в разные стороны и замерли, подозрительно изучая друг друга.       Внимательно следящие за поединком шинигами и вайзарды, незаметно перемешавшиеся между собой, хранили полное молчание. Первым не утерпел Хирако. — Эй, Киске… Киске, я с тобой разговариваю! — окликнул он самозабвенно наслаждающегося моментом панамочника. Тот покосился на бывшего капитана, ожидая вопроса. — Что там происходит, а? С чего эта стекляшка вдруг решила покончить жизнь самоубийством? Хотя я ее понимаю, этот мудак кого угодно доведет… — Похоже, Хогиоку выработало свой резерв, — чуть задумавшись выдал Урахара. — Видимо, твой бывший лейтенант слишком много его использовал, вот и угробил результат моего труда в течение стольких месяцев… — Я же и говорю, мудак, — расплылся в широченной улыбке Шинджи.       Соуске не понимал. Как, вот как такое могло произойти?! Какая же несправедливость, полшага до заветной цели! И такой облом!       Однако основной облом, как выяснилось, был на подходе.       Между Айзеном и Куросаки замерцало, искажаясь, пространство. Сразу в нескольких местах открылись гарганты, заставившие вздрогнуть наблюдающих за ними бывших и действующих шинигами. Было от чего вздрогнуть — на крыше расположенного прямо под поединщиками здания из компактных гаргант начали появляться… младшие члены Эспады. Помятые, израненные, едва живые арранкары один за другим выходили, выползали из межмирового коридора, кто держась друг за друга, как Ннойтора и Гриммджо, кто прихрамывая, как Ямми, останавливались кто где и смотрели на Айзена в упор. Последним из черного провала в небесах буквально выпал Улькиорра, едва не рассыпающийся духовными частицами. Он практически рухнул под ноги опирающейся на собственный меч Трес Эспаде и медленно поднял голову. Халлибелл присела рядом с ним, опустила засветившуюся от испускаемой реяцу ладонь на обманчиво-хрупкое плечо Куатро, делясь силой, излечивая раны. Ее саму уже подобным же образом подпитывал Старрк. Эспада собрались почти все, даже фракции, не хватало только развеявшегося по ветру Баррагана.       Куросаки смотрел на это действо с плохо скрываемым ужасом. Как, во имя всего святого, КАК?! Он же своими руками убил Улькиорру, да и Гриммджо, оставшийся лежать в пустыне, совершенно не походил на способного передвигаться… А уж то, с кем он объявился мало не в обнимку?! Это же Квинта его не добил исключительно благодаря вмешательству самого Куросаки! И сам потом остался драться с Зараки, а от Кенпачи весьма непросто уйти целым. Что они здесь все забыли, и что, во имя всего сущего, происходит?!       Тем временем Шиффер, судя по всему, относительно пришел в себя и потихоньку, по-прежнему поддерживаемый под локоть Тией, поднялся на ноги и негромко заговорил. — Будь ты проклят, шинигами! Как ты посмел?! Мы дали тебе приют, помогли уйти от погони! Ты же отплатил нам тем, что заставил драться с нашим прирожденным Владыкой! Мы причинили вред своему повелителю, пролили кровь его близких! — по бледному лицу, расчерченному темно-зелеными полосами, текли настоящие слезы.       Арранкар, чуть пошатнувшись, повернулся к замершему Ичиго. Тот смотрел на мокрое лицо недавнего врага с неподдельным изумлением, даже меч опустил. Происходящее казалось абсурдным, нереальным сном. О чем он говорит вообще, какой-такой Владыка… с кем-то еще придется скрестить меч?       Временный шинигами неимоверно устал. Нескончаемые бои и постоянное нервное напряжение измотало его, парень чувствовал себя выжатой тряпкой. Скорее бы уже все это кончилось, подумал он, устало прикрывая глаза.       Неожиданное движение рядом заставило вздрогнуть и подобраться. Только вот к увиденному рыжик оказался морально не готов.       У его ног замер коленопреклоненный Улькиорра, мертвенно-бледный, окровавленный, глядящий ему в глаза с какой-то отчаянной решимостью. Ичиго машинально вцепился в рукоять занпакто, готовый отразить удар, но… в наступившей тишине снова зазвучал глубокий голос арранкара. — Куросаки… Куросаки-сама… я понимаю, вы считаете нас врагами. Мы виноваты перед вами, это бессмысленно отрицать. Но умоляю вас, позвольте нам сразиться на вашей стороне… разрешите отомстить предателю, стравившему Эспаду с вами… с нашим Владыкой. — Это ты сейчас о чем, Улькиорра? Я не понимаю! — изумленно распахнул глаза временный шинигами, едва не выронивший меч от неожиданности. — Объясни толком, что вы хотите сделать, и главное, почему ты спрашиваешь у меня разрешение?! — вырвался натуральный крик души у парня, замученного творящимися вокруг него странностями.       Вертикальные зрачки в темно-зеленых глазах дрогнули, арранкар заговорил снова. — Разрешите нам уничтожить Айзена Соуске, Владыка.       Сказать, что Куросаки опешил от такого заявления — ничего не сказать. Но принимать решение нужно было быстро, и он решился… — Хорошо. Потом ты мне все объяснишь, а сейчас — действуйте. И, Улькиорра, — уже подорвавшийся с места арранкар замер на полушаге, оборачиваясь. — Принеси мне его меч. — Как прикажете, Владыка, — склонил голову Куатро и исчез в Сонидо. Возник рядом с замершей Эспадой, произнес несколько слов, и Высшие Пустые бросились к бывшему предводителю.       Бой был коротким и жестоким. Эспада в мгновенном Сонидо окружила предателя, Улькиорра замер за линией своеобразной блокады, поднял руку к лицу… вынул правый глаз из глазницы, раздавил в ладони. Эспада закрыли глаза. Айзен скривился. За это он и недолюбливал Четвертого, его глаза видели абсолютно все, включая нити гипнотической силы Кьека Суйгецу. Лишь с помощью Хогиоку кандидату на должность Бога удалось-таки опутать Куатро сетью обмана. Если бы проклятущая стекляшка не раскололась от перенапряжения!.. Уследить за немыслимой скоростью мечущихся вокруг него арранкар было сложно, узнать в смазанных от скорости фигурах, кто есть кто — еще сложнее. Но вот один из носящихся по кругу чуть замедлился, и Соуске узнал одного из фрасьон Сегунды, не-пойми-что по имени Шарлотт Кулхорн. Фракция. Отвлекают внимание? Недо-Ками попытался прорваться наружу, за пределы импровизированного хоровода, выскочил, налетел на расставившего все шесть (или сколько там у него) рук Квинту, едва отбился, ушел в сторону, попал в какую-то хитромудрую ловушку радостно потирающего руки Заэля, вырвался, вышел из шунпо прямо перед оскалившимся Гриммджо…       Они же враждовали между собой, билась в голове у псевдобога полуистеричная мысль. Они ненавидели и презирали друг друга! Не умела Эспада действовать сообща! Откуда же настолько слаженная работа?! Ксо, главное, Ямми обойти, подумал несостоявшийся ками, шунпуя мимо Зоммари и Халлибелл и смутно узнавая в маячащей чуть подальше зашкаливающе огромной реяцу Старрка Койота. Успел, мимолетно порадовался Соуске, уходя влево. Примитивный рисунок Пустой силы, присущий гиллиану — Новена. Слабый, объективно самый слабый в Эспаде. Можно пройти через него. Расчетливый прищур глазниц двух плавающих в колбе черепов Айзен не заметил, а зря. Глотенерия гостеприимно раскинула щупальца и принялась впитывать в себя духовную силу начавшего понимать всю глубину собственной неправоты бывшего капитана. Предатель замахнулся мечом, чтобы отрубить к меносам мерзкие шевелящиеся отростки, но вскинутую вверх руку пронзила нестерпимая боль. Правой кисти как не бывало, равно как и занпакто. Соуске успел ощутить, как душу словно сдавила безжалостная рука — чужак взял его Кьеку Суйгецу. Так и не ставший богом шинигами потерял сознание.       Ичиго озадаченно всматривался в бешеный вихрь реяцу, в котором даже в его сверхскоростном банкае было нереально разглядеть, кто из Эспады сражается. Арранкары налетели на бывшего повелителя, как волчья стая, и теперь, похоже, намеревались разорвать его на части. Не то чтобы Куросаки был особо против, вовсе нет. Но вот понять, что происходит и какого органа Эспада встала на его сторону, хотелось нестерпимо. Его потеребили за рукав — появившиеся из гарганты друзья также желали понять, какого меноса здесь творится. — Ты же не всерьез им поверил, Ичиго? — заглядывала ему в лицо Рукия. — Они же враги! Они похитили Орихиме, и нас едва не поубивали! — ее глаза светились уверенностью. Справа подоспел Ренджи. — Что творится-то? С какого перепуга они сражаются за нас?! — Не за вас, а за своего Владыку, — прозвучал совсем рядом смутно знакомый нежный девичий голос. Трое шинигами подскочили на месте от неожиданности. — Нелл?.. — выдохнул Куросаки, узнав стоящую чуть в стороне девушку. Та тепло улыбнулась. — Мое имя Нериэлл, Куросаки-сама, — склонилась арранкарша в вежливом поклоне. — Неллиэлл ТуОдершванк, Приварон Трес Эспада. — Ты все же вспомнила свое прошлое, — Ичиго подошел к ней поближе. — Объяснишь? Я ничего не понимаю! И с чего вдруг ты меня так… официально зовешь? Я прекрасно отзываюсь на собственное имя! — Куатро все расскажет намного лучше меня, Куросаки-сама. Прошу вас, простите, я не могу звать Владыку Уэко Мундо иначе.       На лицах слышавших эту речь шинигами застыло выражение полного и тотального охренения. Капитаны и лейтенанты Готей, недоверчиво косясь на сражающихся с Айзеном арранкар, потихоньку стягивались к своему Главнокомандующему, за спиной которого на одной из крыш Унохана-тайчо развернула подобие полевого госпиталя. Вайзарды напротив подобрались поближе к Куросаки, Шинджи держал на руках тихо, но бесконечно изобретательно матерящуюся Хиори, которую прямо на вису пытался подлечить непострадавшей левой рукой Хачиген. Ядомару окинула оценивающим взглядом замершую рядом с временным шинигами Высшую Пустую. Мугурума заметно нервничал, мрачно поглядывая то на кипящее в воздухе сражение, то на их общего недавнего ученика. По парню было видно, насколько он вымотался, и до какой степени ему хочется, чтобы все уже закончилось и от него все наконец отстали… Опасное состояние, Кенсей знал по себе. А ведь снижать бдительность может быть опасно для жизни! Кажется, это профдеформация, с усмешкой подумал вайзард. Правду Киске сказал, капитаны не бывают бывшими.       Тем временем в воздушном бою что-то изменилось. Реяцу… совсем другая реяцу, не похожая ни на силу Вастер Лордов, ни Адъюкасов. Сильная, голодная… но другая. А потом резко пошла на спад светло-сиреневая реяцу Айзена.       Куросаки ошарашенно вытаращил глаза и медленно шагнул вперед. Да быть же не может, неужели они его… Додумать мысль ему не дали.       Перед ним встала вся Эспада, до единого. Уцелевшие немногочисленные фракции выстроились дальше всех, все Номера встали перед замершим парнем, образуя своеобразный коридор. Сквозь него прошли Квинта и Секста Эспада, Гриммджо буквально швырнул к ногам временного шинигами захваченного предателя, вынуждая встать на колени. Ннойтора тут же придавил пленника Санта-Терезой за шею к земле. Последним приблизился Улькиорра Шиффер, склонился в почтительном поклоне и протянул опешившему парню отнятый у Айзена занпакто. — Мы выполнили ваш приказ, Куросаки-сама. Что прикажете сделать с пленником? — негромко прозвучал голос Куатро. — Ведите его за мной, — поднял голову Ичиго. — Идемте… — он уже шагал к застывшим живописной скульптурной композицией шинигами.       Ямамото подобрался, опуская ладонь на рукоять занпакто и сурово сдвигая брови. За его спиной так же подготовились к нападению капитаны, неотрывно следя за приближающейся к ним грозной силой. Шутка ли, Эспада в полном составе!.. Однако нападать никто не стал. Повинуясь жесту временного шинигами, арранкары замерли в нескольких шагах от своих естественных врагов, так же настороженно за ними наблюдая. Возглавляющий эту процессию Ичиго вышел вперед. — Ямамото-сотайчо, все получилось, — улыбнулся он. — Прикажите арестовать предателя Айзена. Не сомневаюсь, его ждет суд и, я очень надеюсь, смертный приговор… И его меч тоже заберите, — он повелительно протянул руку назад, и Куатро с почтительным поклоном вложил в его ладонь пленный занпакто. Округлившая от изумления глаза Сой Фонг все же дала знак своим бойцам, и те, настороженно приблизившись к Эспаде, забрали из их рук полубессознательного Айзена. А временный шинигами продолжил. — Я прошу вас не преследовать Эспаду. Они такие же жертвы айзеновского обмана и гипноза, как и Готей. По крайней мере я так чувствую… — Чувствуешь, значит, — потер подбородок Кеораку. — И как же именно ты их чувствуешь, а, Куросаки? Эй, я же ничего дурного не сказал! — вскинул он руки при виде мгновенно ощетинившейся мечами Эспады. — Никто не смеет в таком тоне разговаривать с Владыкой, — тихо и весомо уронил Улькиорра, медленно отпуская рукоять. Ичиго хлопнул себя по лбу. — Улькиорра, остынь. Всех касается! Подождите меня где-нибудь в сторонке, и не вздумайте на кого-то напасть! — обернулся новоявленный Владыка.       Все Эспада смиренно склонили головы и единым порывом, словно ветром подхваченные, метнулись куда-то в сторону. Временный шинигами облегченно выдохнул. — Как же все это сложно… Кеораку-сан, я действительно их чувствую! У меня сейчас в голове такая каша… их воспоминания, чувства, желания, стремления… боль айзеновского предательства, желание ему отомстить… их ужас в ожидании, не поверите, моего вердикта! Они на самом деле боятся того, что я им скажу… — Ты предлагаешь отпустить их? Высших Пустых, огромной силы, принесших столько проблем Готею? — нахмурился Ямамото. — Ты сам представляешь, что ты несешь?! Думаешь, ты способен удержать их под контролем? — Понимаю, звучит это донельзя странно. Только основной источник проблем ваши, — Ичиго уважительно кивнул замершей соляным столбом Сой Фонг, — подчиненные только что увели, вместе с его основным инструментом. Арранкары оказались такими же жертвами его иллюзий, как и шинигами, разница лишь во времени. Потому что Эспаду Айзен обманывал в течение ну может быть пары десятков лет, а весь состав Сейрейтея — более ста… А насчет контроля — я это выясню. Мне кажется, что смогу. — Предположим, я тебе поверю. Но следить буду, не обессудь! — Понимаю… Ямамото-сан, у меня есть просьба. — Слушаю. — Айзена же будут судить, верно? Вы не могли бы мне сообщить, к какому решению в результате придет суд? — Скорее всего это будет смертная казнь, Куросаки-кун, — протянул Кеораку, сдвигая шляпу на затылок. — Тот же приговор, что был вынесен Кучики Рукии не без его участия. — Хорошо бы, он это заслужил… ладно. Пойду пообщаюсь с Эспадой, а то от их взглядов у меня скоро косоде на спине задымится, — потер затылок временный шинигами и ушел к настороженно замершей на одной из соседних крыш Эспаде. Главнокомандующий проводил его взглядом. — Как ты думаешь, Шунсуй, что из этого выйдет? Оставлять в живых такого противника, как Эспада… не совершаем ли мы ошибку? И какова окажется цена этой ошибки?.. — Знаешь, Яма-джи… а мне почему-то кажется, что все будет хорошо. У этого паренька есть дар — менять людей. — Они враги, Шунсуй! — отмерла Сой Фонг. — Так и мы поначалу были врагами Ичиго, если помнишь… Почти все, с кем сейчас дружит этот живой мальчишка, начали общение с ним с драки. И Абарай, и Зараки, и Иккаку, и Кучики… Может быть, и с арранкарами эта закономерность сработает?