Начало

Кенсу опаздывает, и это само по себе странно. Чанёль в очередной раз глядит на часы, но стрелка не желает возвращаться к безопасным восьми тридцати. Он тянется за салфеткой и вытирает со лба пот. В баре душно — пятница, вечер, за крохотным, подсвеченным неоновым фиолетовый окном грохочет июньская гроза, — а единственный в помещении кондиционер издает звуки, приличествующие подыхающему бронтозавру. Бармен косится на Чанёля с сочувствием — уверен, что на свидание к такому несчастью никто не явится — и обращается к сидящему по правую руку от него мужику. Тот отвечает на корявом английском и улыбается щербатой улыбкой. Его плешь вызывающе блестит в тусклом свете потолочных ламп. Чанёль морщится и отпивает из своего полупустого бокала. Напиток горчит и отдает чистящим для раковин. Чанёль вновь смотрит на часы, но за прошедшие полминуты время вспять не воротилось. Если бы он не оставил телефон в офисе, то давно бы позвонил Кенсу. Если бы он не был настолько робким, то, возможно, попросил бы телефон у кого-нибудь из мальчишек, что отираются у бара, высматривая клиентов. А может, обратился бы к плешивому иностранцу, хотя те обычно отличаются повышенной подозрительностью и свои гаджеты незнакомцам не доверяют. — Добрый дзень, — вдруг обращается иностранец к Чанёлю. От улыбки лицо его сморщивается, как печеная тыковка и странно зеленеет. Чанёль нервно улыбается в ответ и неуклюже салютует бокалом. — Кого-то ждете? — ведет дальше мужик и стекает к краю табурета, чтобы быть ближе к Чанёлю. Чанёль чувствует его неприятное дорожное дыхание и улыбается уже вымученно. Он слишком хорошо воспитан, чтобы вот так сходу посылать всяких странных типов, которые, судя по всему, пытаются к нему подкатить, на хрен. — Друга, — выдавливает Чанёль и с громким звуком опускает бокал на стойку. Бармен косится на них, но молчит. К бару подходит высокий тип в забрызганной дождем косухе, стреляет злым взглядом в Чанёля и льнущего к нему иностранца, бурчит что-то бармену и вдруг оказывается так близко от Чанёля, что тот не успевает сориентироваться и позволяет беспрепятственно обнять себя за плечи. — Ну и чем ты тут занимаешься, пока меня нет? — Тип заглядывает Чанёлю в глаза, и у Чанёля душа уходит в пятки. Он с трудом проталкивает комок слюны через глотку и косится на иностранца. Тип тоже глядит на него. — Он к тебе пристает? — Тип сильнее сжимает плечо Чанёля, тот отмирает и, мыча задушено под нос, мотает головой. — И на секунду не оставишь одного. — Тип улыбается, и иностранец заметно бледнеет. Чанёль, наверное, тоже меняется в лице, потому что тип ослабевает хватку и практически с нежностью поглаживает его по плечу. — Ну ты чего? Испугался, малыш? — щебечет ласково тип, и иностранец по-тихому цапает свой заказ и сливается в другой конец зала. Тип тут же занимает его место и подзывает бармена. Бармен ставит перед ним бутылку безалкогольного пива. — Не благодари, — говорит тип и берется за пиво. Чанёль обеими руками обхватывает бокал и утыкается в него лицом. Даже если бы хотел, не смог бы поблагодарить своего нежданного спасителя. Язык намертво прилипает к нёбу, а стенки горло будто склеиваются: ни дохнуть, ни выдохнуть, ни слова молвить. — Вечно здесь всякие придурки ошиваются. — Тип садится к Чанёлю вполоборота. — Обычно иностранцы в первый же вечер в городе не идут в гей-бары. Разве что у них на уме какое-то дерьмо. А ты выглядишь достаточно безобидно, да и сидишь один, опустив голову. Сразу видно, что ждал кого-то и не дождался, а, значит, готов к новому знакомству, чтобы заглушить обиду. — Друг опаздывает, — выдавливает Чанёль и украдкой глядит на своего спасителя. Огромный — под два метра, — и безжалостно красивый. Такие типы однозначно внушают больше подозрений, чем плешивые иностранцы с плохой гигиеной зубов. — А я телефон забыл на работе и позвонить не могу. — Держи. — Тип протягивает Чанёлю айфон. Чанёль берет его с опаской, с третьей попытки набирает правильный номер и прикладывает телефон к уху. Руки дрожат, и хочется опрометью броситься прочь, в дождливый летний вечер, чтобы подальше от всяких странных иностранцев и пугающих красавцев. Кенсу отвечает после второго гудка. Его робкое "Слушаю" звучит словно из жестяной коробки. — Это Чанёль. Ты где? — На работе. Блин, я тебе звоню-звоню, но никто не отвечает. — Телефон забыл в офисе. Мне тебя ждать? — Ну разве что у тебя есть еще пара свободных часов. — Кенсу смеется нервно и на кого-то приглушенно шикает. "Не сейчас, Чондэ-я", — шипит он, шуршит бумагами и говорит уже в трубку: — Пришел срочный заказ, нужно оформить. Освобожусь часа через два, не раньше. — За это время меня похитят и убьют. — Ой, да кому ты нужен. — Действительно. — Чанёль трет нос и косится на типа. Тип глядит на него с легким прищуром. Во взгляде его читается заинтересованность. Это настолько новая для Чанёля реакция на его персону, что он не знает, как себя вести и еще ниже опускает голову. Она, должно быть, лохматая и курчавая — волосы жутко вьются на сырую погоду, — и Чанёлю от этого неловко вдвойне. Он не привык, когда его разглядывают — обычно этим занимается он сам, — а этот парень и не думает стесняться своего нескромного поведения. Пялится так, словно хочет Чанёлю под шкурку, толстую и поношенную, забраться и поглядеть, что там такого примечательного обнаружил иностранец, что ринулся сходу соблазнять. Разве что в самом деле подумывал заманить в какой-нибудь глушь и пустить на тушенку. На что-то другое Чанёль совершенно непригоден. — Не обижайся. Завтра после обеда заскочу. Притащу пиццу, и посмотрим твоих дурацких "Мстителей". — Сам ты дурацкий, — бубнит Чанёль, желает Кенсу бессонной ночи и отключается. Не глядя, сует типу его телефон и присасывается к бокалу. Коктейль кончается слишком уж быстро, но Чанёль растягивает последние капельки до последнего: что угодно, лишь бы тип понял, что дальнейшее знакомство невозможно, и свалил восвояси. Но тип или недогадливый, или хрен клал на чужое мнение, ибо продолжает сидеть рядом и, потягивая мерзкое безалкогольное пиво, пялиться на Чанёля. — Знаете, вы пугаете меня больше, чем тот плешивый тип, — наконец выдает Чанёль и поднимает на незнакомца глаза. Незнакомец улыбается и протягивает Чанёлю руку. — Крис Ву. Я в здании напротив работаю, так что после смены забегаю сюда, чтобы выпить пива. Как видишь, пью дерьмо, потому что за рулем. — Он покачивает из стороны в сторону бутылкой, отчего пиво пенится по толстым зеленым стенкам. Чанёль напрягает память, желая вспомнить, что находится в здании напротив. Квартал не деловой, так что офисов здесь нет, да и Крис Ву одет слишком уж свободно для какого-нибудь бухгалтера. — Тату-салон, — словно мысли читая, подсказывает Крис, и Чанёль краснеет по самые кончики оттопыренных ушей. В тату-салоне он бывал дважды — с Минсоком, когда тот пробивал уши, и сам, когда делал свою жалкую татуировочку на пальце, которую теперь приходится замазывать тоналкой, чтобы начальник не отправил пинком под зад за пособием по безработице, — но Криса Ву не помнит. В салоне прежде работал мальчик, Сехун, да и сейчас, вроде, там же служит, а вот Крис, должно быть, появился недавно. Чанёль ежится под его насмешливым взглядом и вдруг понимает, что хочет набить еще одну тату. На каком-нибудь интимном, требующем деликатного обращения месте. "А задница у тебя ничего так", — хохочет в голове Бён Бэкхён из отдела кадров, и Чанёль давится слюной, вдруг представив, как Крис Ву снимает с него штаны, укладывает на кушетку и... набивает какую-нибудь позорную цветастую бабочку на ягодице. Думать об этом отчего-то совсем не стыдно, а приятно, и Чанёль стонет мысленно и прикусывает язык, чтобы себя не выдать. Скомочивается под взглядом Криса Ву и, оставив многострадальный бокал на стойке, стекает с табурета. — Уже уходишь? — Крис Ву вопросительно приподнимает бровь, и Чанёль лишь кивает в ответ, потому что на большее его не хватает. Он одергивает слегка примявшийся пиджак и, путаясь в ногах, чешет на выход. О том, что Крис Ву идет за ним, узнает лишь на улице, когда огромная ладонь с тяжелым перстнем-печаткой ложится на его ссутуленное плечо. — Далеко живешь? Могу подвезти. Чанёль боится на Криса Ву посмотреть, потому качает отрицательно головой и хриплым голосом говорит: — Тоже хотите завезти меня в посадку и грохнуть? Крис Ву смеется. Смех у него глухой, отрывистый, не смех даже, а птичье карканье. От него мурашки бегут по коже и живот сводит от необъяснимого удовольствия. — Надо быть последним неудачником, чтобы дважды за один день нарваться на маньяка-убийцу. — А вдруг тот плешивый не маньяк и не убийца? — Он не внушает мне доверия. Да и подкатывал он к тебе так себе. — Как будто вы делаете это иначе. — Да я вообще не подкатываю. — А-м... Даже так? А мне показалось... — А ты хочешь, чтобы это был подкат? — Крис Ву заглядывает Чанёлю в лицо. Где-то в потемневшем небе грохочет гром, а в отдалении, стуча стальными колесами по рельсам, несется поезд. У Чанёля точно так же стучит и грохочет в груди, и он прижимает к ней ладонь, но стук и грохот не прекращаются. Крис Ву облизывает губы — они у него полные, необычной округлой формы, — и Чанёль невольно прожигает их взглядом. Крис усмехается, и остальное уже не имеет значения. — Если только... вы не серийный маньяк. Крис Ву закатывает глаза и, наверное, молится каким-то своим китайским богам, чтобы избавили его от такого идиота, как Чанёль, но боги явно не на его стороне, потому что Чанёль никуда не девается. Стоит рядом с Крисом Ву под жестяным козырьком парадного входа и смотрит, как капли дождя выбивают из темных луж пузыри. — Можешь отправить своему приятелю сообщение с номером моей машины. — Думаю, обойдусь без этого. — Чанёль улыбается неуверенно и чувствует, как страх отпускает, уходит в трещины асфальта вместе с дождем. В свете уличных фонарей глаза Криса Ву кажутся золотыми; в них отражается город. Крис Ву тянет к Чанёлю руку, отводит со лба курчавую челку. Чанёль зажмуривается. Дождь вдруг кажется ему безумно горячим. Звуки грозы стихают, и больше не гудят поезда, но у Чанёля все так же быстро бьется сердце, и громко стучит в висках нежданное счастье. Чанёль приоткрывает боязно глаз, но Крис Ву никуда не исчезает. Сует огромные ладони в карманы брюк и кивком головы указывает на темную стоянку напротив. У въезда шумит старый каштан, рассеивает по тротуару дождь и увядшие цветы. Чанёль, не задумываясь толком, а что же будет дальше, ступает за Крисом Ву в неоновую ночь. Май, 2018