Секундная стрелка отсчитывает удары пульса, Столько шел к этому дню, чего сейчас сдулся? В руках своих уже не чувствую я той силы Что меня подталкивала вверх и мной руководила. Вкус победы на губах смешанный с кровью, Я заглянул в глаза страху и побратался с болью.
Готов бороться даже из последних сил Знаю, если надо то один против всех, против стаи. На крайнем восприятии я вижу тень напротив, Ты отнимаешь мои силы! Отвечай, Кто ты?! Но тишина в ответ и взгляд как будто сквозь меня, Я знаю, кто отбросил эту тень — она моя. Во всех сражениях она была со мною рядом, А сейчас испепеляет мою душу взглядом. Что тебе тут надо? А? Кто знает, какова цена у короны? Эй, чемпион, тренируй нырки и уклоны! Снова стойка, бойко проходит двойка. Стольким стойким нужны потом шитьё и кройка? Парнишка собственную тень послал бы в нокдаун, Первый раунд, последний раунд, финиш баста, catch down! Так что это за парень, о котором шум и гам, Вышел в ринг готовый жевать канаты, будто bubble gum? (Серега, ST1M)
— Ну где же он? — Хрящ ходил из угла в угол по загону. — Эй, Ферд, ты не спишь? — Нет, я не сплю, — грустно отозвался бык. — Уснёшь тут, пожалуй. Ужас какой-то. Как же я хочу домой. — Думаете, что всё прошло удачно? — Ангус тоже присоединился к беседе. — Думаете, Вальенте уже на пути домой? С короной? Фердинанд не ответил. Он только улёгся поудобнее и зарылся мордой в копну сена. Голова всё ещё страшно болела — после бодания с Вальенте на глазах у матадора и Морено, Фердинанд лишился рога. Это было сродни удара об стенку. Фердинанд помнил, как в детстве он влетел в кирпичную часть загона с разбегу, именно из-за дурацких шуточек Вальенте. Тогда всё обошлось, но вот теперь — бык страшно боялся вовсе не своего пострадавшего и как говорили загонщики «нетоварного» внешнего вида, а того, что его могут точно также, как Гуапо, отдать на бойню. — Фургооон! — завопил вдруг Ангус. — Он здесь! Фердинанд даже не открыл глаза. Он-то давно узнал, что фургоны приезжают пустыми. — Как всё прошло? — голос у Морено был чересчур взволнованным. — Это невероятно. Как вы доехали? Почему его не добили прямо там? — Да некому, синьор Морено, — был ответ. — Матадора этот зверюга на рога поднял и… короче, последний бой — он трудный самый. Фердинанда словно током ударило. — Ладно, выгружайте. Послышался характерный звук, оповещающий о том, что дверь фургона открылась. Пыль стояла столбом. Несколько крепких загонщиков бросились на помощь. Несколько человек кое-как вытащили Вальенте и уложили на землю. Фердинанд, Ангус, Махина, Хрящ — все смотрели в прорезь загона и не верили своим глазам. — Он ведь живой, — прошептал Хрящ, вскарабкиваясь на спину Фердинанду, чтоб лучше видеть. — Слышите, Вальенте живой. Он вернулся… с Короной… — Серьёзно?! — завопил Ангус, протискиваясь ближе. — Дайте взглянуть! Фердинанду пришлось потесниться — прозревший Ангус теперь рвал и метал, если ему не давали узреть всё и вся собственными глазами. Быки топтались на месте довольно долго. Люди наконец ушли, но Вальенте почему-то не поднимался. Сперва все подумали, что его усыпили, чтоб не разнес фургон, но к полуночи, когда все обитатели ранчо абсолютно точно заснули, Фердинанд решился выйти и проверить, что же с Вальенте. С первым и, наверное, единственным, кто смог одолеть матадора на арене. — Ох, поверить не могу, — восхищался Хрящ, тихонько пробираясь сзади Фердинанда. — Только вообразите — Вальенте смог это сделать! Значит, ты ошибся, Ферд. Слышишь? Победить возможно! Главное — не быть трусом! — Я бы так не радовался, друг, — проговорил тоскливо Фердинанд. — Мне кажется, что у Вальенте не всё так гладко и хорошо, как ты себе нафантазировал. Быки подошли к лежащему. — Почему его ставили здесь? — недоумевал Ангус. — Замёрзнет ведь на улице. Не лето. Он — чемпион! Так не положено! Махина вдруг затормозил и едва не упал, сильно толкнув Фердинанда. — Что такое? — самый большой бык глянул на Махину, и обомлел от того, насколько того перекосило. — О, нет… Вальенте лежал в луже крови и грязи. Обе задние ноги у него были неестественно вывернуты. Все ахнули. Морда вся утыкана шпагами, а из губы торчал осколок стального крюка. Кончики рогов оказались спилены, будто по ним прошлись наждачной бумагой. — Господи, парни, — Хрящ тоже отшатнулся. — Что с ним стало? — Вот такой он — бой с матадором, — Фердинанд едва удержался, чтоб не вывалить перед всеми свой обед из сочной травы и комбикорма. — Бедный Вальенте… что он теперь будет делать? Его покалечили… — Значит, он больше не боец? — в глазах у Хряща застыли слёзы. — Теперь он — холодец? — Да с чего бы! — начал Ангус, обходя умирающего быка. — Нет! Он — победитель! Он — первый! Он — лучший! Он поправится, вот увидите! — Он ведь этого и хотел, — сказал Хрящ, морщась, едва увидел, что лужа крови увеличилась, и медленно подбирается к его начищенным холеным копытам. — Он мечтал об этом. И я думаю, что даже если… он и умрет, то умрет героем. Так ведь, Ферд? — Знаете, что? — предложил Фердинанд, подумав. — Мы не позволим ему умереть! Не геройское это дело. Нужно защитить его. — От кого? — тревожно оглянулся Хрящ. — Ферд? — Он них, — бык мотнул головой с одним рогом в сторону дома Морено. — Нужно поставить Вальенте на ноги. Иначе, если они увидят, что он ни на что не годен, то точно отправят на бойню. На рассвете быки почти дотащили Вальенте до его загона. Бык пришёл в себя, но говорить отказывался и вообще, бодался будь здоров. Фердинанд, напрягая ёжиков, приволок из дома Морено тёплое одеяло, и на него друзья уложили Вальенте. Быка било крупной дрожью. Кровь не останавливалась. — Смотри-ка, — послышался голос одного из загонщиков во время утренней кормёжки. — Дополз до загона, видать. Но ходить-то ему уже не светит — связки порваны напрочь. И хрящевая ткань тоже. — Что босс сказал? — Если не встанет до вечера, то везти на бойню. — Хороший боец ведь был… — В том и дело, — вздохнул второй загонщик. — Отвоевался он, приятель. — Может, сейчас? Добьём, чтоб не мучился? Фердинанд подавился. — Это ведь вроде как гуманно? — поддакнул первый загонщик. — Надо было добивать на арене. А то… ни рыба, ни мясо. Фердинанд проглотил последнюю копну сена и понял — больше ему в горло не полезет. Подойдя к поилке, бык нагнулся. Смотря на себя, однорогого, бык недоумевал, почему всё, что произошло, случилось именно с ним? Почему Вальенте было не направить всю свою ненависть на Хряща или Ангуса? Или вообще на кого-то другого? Почему на него? Всё из-за того дурацкого одуванчика и последующего поражения его отца отцом Фердинанда? — Ты как, Вал? — Хрящ осторожно подошёл к быку, заворочавшемуся на одеяле. — Всё в норме? — А ты сам не видишь, придурок?! — Вальенте злобно мотнул головой. — Убирайся отсюда! — Мы помочь хотели. — А мне не нужна ваша шавская помощь! — Ну, да, — зло протянул Хрящ. — Ты же теперь у нас — Король. Великий и могучий Вальенте! Всё как ты хотел — при короне и при… — Вот я встану, и тогда тебя в бараний рог скручу, недоделок! — яростно огрызался Вальенте, пытаясь встать. — Ты во мне сомневался! Всю дорогу! С самого детства! Но я — Вальенте! А ты — ошмёток мяса! — Я сомневался в тебе не больше, чем ты сомневался в каждом из нас! — Хрящ, свали из поля моей видимости, — попросил Вальенте и устало повалился на бок. — У меня всё под контролем. Теперь я точно не отправлюсь на бойню. Я завалил этого чёртового матадора… Эй, трус-Фердинанд! Хочешь, я тебе расскажу, как это было? Фердинанд застыл в проходе. — Когда я посадил его на рога, то представил тебя, — усмехнулся с горящим яростью взором Вальенте. — Держу пари, что ты бы обоссался от страха! Кстати, у тебя же нет больше одного рога, так что — ты бы даже… Трое работников ранчо резко вошли в загон. На них были странные оранжевые комбинезоны. В руках у одного — большой шприц, а у другого — крепкая верёвка. Третий остановился где-то позади и медленно вытащил из-за пояса громадный нож. Вальенте замолчал на полуслове. Хрящ и другие быки быстро попрятались. Только Фердинанд стоял напротив загона Вальенте с абсолютно потерянным видом. — За тобой пришли, трусишка! — бросил Вальенте, смотря прямо в глаза Фердинанду. — Спорим? — Вальенте, постарайся встать, — тихо проговорил ему Фердинанд, не сводя глаз с людей. — Просто сделай это, слышишь, друг? — Какой я тебе друг? — закричал Вальенте, когда люди двинулись в его сторону. — Что происходит?! — Не дай им увезти тебя на бойню! — Фердинанд, не раздумывая, бросился на амбразуру. Но верёвка опутала его шею и несколько сильных рывков, вкупе с порцией страха и адреналина сделали своё дело — быка повалили. Фердинанд со страшным грохотом упал на пол. Точнее, вся его передняя часть. А к Вальенте уже подошли двое с ножом и шприцем. — Пора тебе, победитель и честь знать… Фердинанд рванулся из последних сил, его мощные задние ноги, которыми уже не мог орудовать Вальенте, не подвели — он упёрся ими в пол и сумел освободиться. Бык замычал так громко и отчаянно, что должны были сбежаться все, кто есть в округе. — Ферд? — Хрящ первым вылез из укрытия. — Фердинанд, как ты? — Что опять случилось? — Морено в ночной сорочке появился в дверях. — Вы что, уже рога не можете нормально отрезать? — Синьор… мы пытались, но… этот ненормальный однорогий не даёт… — Правда? — Так точно, синьор! Большой нож вошёл в рог Фердинанда так крепко, что всё ещё торчал. А работники ранчо валялись в разных углах, едва живые от страха. — Теперь он безрогий, — выплюнул Морено, отмахнувшись. — Нечего церемониться — на бойню обоих!