___
В школе оказалось ещё паршивей. Я встретилась с ней у шкафчиков. Джейн вскинула бровь при виде меня и, громко хлопнув железной дверцей, ушла. Ситуация оказалась хуже моих представлений. В классе мы впервые не обмениваемся ни фразами, ни взглядом. Точнее, она со мной. Я же периодически поглядывают на неё, украдкой разносятся мои тихие вздохи. Тяжесть свалилась на грудную клетку, словно меня придавило хорошим валуном. Хочу представить себя обтекаемой речной водой и выползти из этой ситуации. Но если я стану рекой, как мне выбраться сухой? И как мне привлечь её внимание снова… Пока преподаватель читает выученные по бумажке слова, я продумывала план действий. Впервые за долгое время меня волнуют последующие события. Извиниться перед Джейн? Это смешно — при положительных обстоятельствах всё наладится, и мы будем общаться, но не так, как прежде. Я задела её чувства. Чувства к голым женщинам. Внутри снова всё сжимается. Джейн Лейн не будет рисовать с обнаженной натуры никого, кроме…___
— Не совсем понимаю твои намерения. — Голубые глаза смотрят пристально, на лице нет эмоций, хороший знак. — Подобное решение вполне стоящее, только так мы уладим недопонимание. — Я расстегиваю замок куртки. — Недопонимание? О чём речь? — она упирается руками в бока и прищуривает один глаз — не доверяет. В целом, я её понимаю — своим действиям я не доверяю тоже. Однако мы уже в её комнате, и я раздеваюсь... — Я не хочу, чтобы ты рисовала кого-то. Пусть из близкого окружения, либо из толпы. Если для тебя это важно, то самый безболезненный вариант — пригласить меня. — Я пожимаю плечами и снимаю куртку. Сначала с одного плеча, затем с другого. Джейн следит за моими действиями недоверчиво, но складки между бровями разглаживаются. — Не думала, что тебя заинтересует мое предложение, — в её голосе звучит любопытство. — Поверь, я тоже… — с этими словами стягиваю футболку. Руки заметно дрожат. Но я делаю всё правильно — так будет лучше. Я буду спокойна, воображение перестанет давить масштабными картинами соития моей лучшей подруги с какой-то расфуфыренной дрянью. Мысль о том, что в первую очередь меня терроризирует собственническая нотка, заводит в тупик. Пусть так. В конце концов, я имею полное право на ревность… Почему? Пока внутри меня идет сражение за ответ на этот вопрос, Джейн ставит холст напротив и добавляет в палитру больше масляных красок. Я вздрагиваю от прикосновения её сухой ладони к моему плечу. Только сейчас понимаю, что продолжаю держать в руках футболку. Встречаюсь с её взглядом, становится хуже, опускаю глаза. — Ты уверена? Ответить невозможно. Что есть уверенность? Лишь скопище амбиций и парочка усилий над своим эго. Я смотрю на ровную стрижку: её чёрные волосы прекрасно сочетаются с красным пиджаком. В ней всё прекрасно сочетается. Не подходит лишь моё присутствие. Уверенность — глупое чувство — приносит одни несчастья. Я откидываю футболку в сторону и тянусь расстёгивать юбку. Джейн отходит и включает трек, снова I Follow Rivers. Только не эта песня! — Выключи. — Юбка падает на пол. — Нет. — Она уже стоит за холстом. Долой ботинки, колготки и бельё. Последнее снять даётся тяжело. Руки дрожат. Я чаще кидаю взгляды на Джейн, но она смотрит лишь на белый холст, не замечая моего присутствия. Это утешает, по крайней мере, сейчас. Я краснею, потому что впервые обнажаюсь в присутствии другого человека. Ощущение? — Отвратительное. Джейн не смотрит на меня. Странно. — Ложись на кровать и подними одно колено, противоположную руку заведи за голову. Нет — лучше обе руки. — Она смотрит на холст, на её бледных щеках я улавливаю лёгкий румянец. Вспоминаю, что я всё ещё в очках. Но лишиться зрения сейчас — наивысшая глупость, как иначе следить за её реакциями? По холсту чиркает карандаш. Воздух в комнате какой-то прохладный и липкий. Хочется прикрыться и сбежать. Ещё больше хочется почувствовать тепло. Даже предполагаю от кого именно… Джейн рисует, я поворачиваю голову, надеясь встретиться с ней взглядом. Но либо он ускользает от меня вовремя, либо она действительно не смотрит. — Смотри прямо, и лучше закрой глаза… Я повинуюсь, делая глубокий вдох. — Как скажите, мистер художник. Трек пошёл по кругу снова, я ненавижу эту песню… Внезапно чувствую, как оправа очков, путаясь в прядях волос, исчезает. Глаза моментально открываются. Джейн нависает надо мной с тёплой улыбкой. — Я не знала, как ты отреагируешь на моё предложение, поэтому, решила намекнуть… — Чтобы отследить реакцию. — Мои руки всё ещё сцеплены за головой, я чувствую, как возбуждаюсь. — Которая оказалась бурной. — Заключает Джейн. — Тебе так важно быть в таком виде самой? Её голос с легкой хрипотцой сводит с ума. Холод отступает, я чувствую тепло, исходящее от её тела, парфюм, отдающий горьким запахом хвои. — Да… — Слово, подтверждающее мучившие меня мысли, исчезает из головы с легкостью, утягивая за собой сопротивление и сомнение, — для меня это важно. Довольная улыбка Джейн исчезает, она опускается. Я мгновенно закрываю глаза и перекидываю кольцо своих рук на её шею. Поцелуй мне кажется холодным и липким. Она чуть отстраняется и меняет угол, — появляются более приятные ощущения. Кажется, мы углубляем поцелуй вместе, и по телу от кончика языка льётся что-то горячее. Её тёплая ладонь ложиться на мою грудь. Ткань пиджака щекочет кожу. Я приподнимаюсь вместе с ней, руки старательно стягивают одежду. К чёрту пиджак. Её цепкие пальцы сжимают грубее, поцелуй становится поверхностным, более горячим и скользким. Языком по языку… Ей приходится отстраниться, чтобы раздеться. В чём я старательно помогаю, успевая ловить на шее возбуждающие укусы. Её запах дурманит. Не думала, что внутри меня сидит такое чудовище, жадное до Джейн Лейн… Её обнажённое тело, как первая доза по венам: бледная кожа, красивая форма груди с бледными ареолами сосков. Взгляд скользит вниз по линии живота. Я хочу туда. Джейн бросается на меня первой. На её губах играет улыбка. Кажется, её нетерпение больше. Она убирает мои руки за голову и дарит свежий поцелуй. Одной рукой хватает меня под коленом. Смущение возвращается, как только она отводит мою ногу в сторону. Приходится повернуть голову и считать сбивчивые вдохи и выдохи. Но все попытки держать себя в руках летят по наклонной, стоит её влажному рту коснуться и слегка втянуть кожу на груди и ниже на животе — здесь особенно приятно. Внутри образуется тёплый комок, который постепенно разогревается. Хочется вырваться. Но она проводит другой рукой по противоположной ноге и разводит мои колени сильнее. А затем… Когда её горячий, влажный язык касается меня в самом чувствительном месте, я прогибаюсь со стоном, цепляясь пальцами за спинку кровати. Она проводит языком медленно и мучительно. Горячая кровь хлынет к щекам, я ощущаю сладкую нежность и нетерпение, заставляющее стонать громче, оно разливается горячим возбуждением, скользким и мокрым между ног… Джейн продолжает ласкать меня языком и уже готовится вставить свои пальцы, но я выворачиваюсь — я ещё не готова… Ловлю её удивленный взгляд, она всё понимает без слов. Мне неловко, однако Джейн уже поднимается. — Хочешь попробовать нечто извращенное? — А сейчас мы в куклы играем? — Оставь принципы. Она улыбается и садится на меня сверху, спиной к лицу… О, это — правда. Я чувствую, как кровь приливает к щекам с двойной силой. — Окажешь услугу? Я сглатываю, но всё-таки спрашиваю: — Какую? — Не останавливайся… Она наклоняется и начинает ласкать меня снова. Мои стоны льются по комнате. Я придвигаюсь к ней, сжимая в руках её упругие ягодицы. Она всасывает мой чувствительный клитор губами, отчего я прогибаюсь с глубоким стоном. Затем придвигаюсь и прикасаюсь к ней языком, слушая её довольный выдох. Джейн играет со мной, но я не собираюсь сдавать позиции. Её интимная кожа чувствительная и мягкая: провожу по ней с незнакомым ранее удовольствием, заставляя Джейн ронять хриплые, приглушенные стоны так же, как и я. Соленый вкус её влаги путается с запахом хвои. Я углубляю свой «поцелуй», наслаждаясь её терпкостью, заставляя ответно качнуть тазом. Двигаю языком грубее, Джейн отрывается от меня и стонет, двигая бёдрами. Чувство эйфории захватывает разум. Сейчас она моя, ничто более не имеет значения… Джейн опускается и проводит языком вновь, заставляя меня оторваться от неё с шипением, затем со стоном. Ей это нравится, я слышу тихую усмешку. Берёт меня снова: по телу моментально разливаются вспышки. Я двигаюсь навстречу, чувствую болезненное возбуждение и экстаз; кровь пульсирует в висках, и вскоре я не выдерживаю — кончаю. Стоны выбираются наружу, вместе с душой из тесного плена. Легкая эйфория возвышает над разумом и отступает, порождая желание получить новую дозу… Джейн отстраняется и поворачивается ко мне, ложится рядом, заключая в объятия. — Мы ещё не закончили рисунок… — замечаю это и скольжу пальцами по её впалому животу вниз. Она улыбается и придвигается, смыкая наши губы в поцелуе. Внизу она влажная, горячая, ждущая развязки. Сначала ввожу один палец — по гладким стеночкам внутрь и обратно, затем второй. Джейн стонет в мои губы и двигается. Наш поцелуй становится бурным — мы обе теряем контроль. Её руки оглаживают мое тело и зарываются в волосы, путаясь в них. Я сжимаю одной рукой её бедро, пальцами другой вставляю глубже и интенсивней. Вскоре она отрывается от меня с приятными томными стонами... — Это твоя лучшая картина, Джейн. Она ложиться на спину с улыбкой. — Спасибо. Теперь я знаю, как её закончить. Эта фраза меня удивляет…___
— Ты шутишь? — я стою и смотрю на её творение, скрестив руки. Волосы мокрые после душа, скрученные пряди лепятся к коже. — Отличная картина вышла. — Джейн в растянутом свитере добавляет пару штрихов. На её холсте две огромные желтые цифры, которые складываются в одну — 69. — Я ненавижу тебя. — Взаимно. — Она поворачивается и дарит мне поцелуй. Через неделю эта картина оказалась на местной выставке…