Королевская кровь

Глава 9 «Гибель»

Его брали везде. У дерева, с которого свисали мумифицированные висельники, на изрытой взрывами закопчённой почве; у покосившегося забора, на грязных дырявых матрасах. Где бы он не был, его брали, вытаскивая из убежища на свет, и насиловали. Полуживые и ожившие, ещё непереваренные бактериями трупы. Мертвецы обнажившие свои кости. Раздувшиеся, со скопившейся, напоминающую желе кровью, проступившую багровыми и синими пятнами. С бледной кожей, пахнущей запущенным процессом разложения. Всё это был естественный процесс — и похоть, проявившаяся на грани, инстинкт размножиться, бросить семя перед гибелью, и умирание, ибо человек рождается, заимствуя у природы жизненные силы, а потом возвращает всё назад. Человеческое тело является частью природы. И нет другого выбора. Локи тоже был частью мира, принадлежа к той его части, что ещё была жива. И он был жертвенной сукой, вбиравшей в себя последние зловонные выдохи цивилизации. К вечеру он уставал. С раздувшимся от спущенного внутрь семени животом, трикстер забивался в какой-нибудь тёмный угол, но чтобы оттуда обязательно было видно ночное небо. Он ложился, расстёгивая заскорузлыми от грязи пальцами пуговицы на камзоле, и глядел вверх на светящуюся горсть незнакомых звёзд. Локи сжимал сухие искусанные губы. Боль изнутри распирала кишки. Под обратной стороной кожи покалывало. Омерзение выходило с тошнотой. К утру Локи засыпал, прижав колени к расслабленному животу. *** «Сокар» воинственно завис над планетой. Эн Дви к этому моменту встал с постели. Вернее, поднялся с Локи. Трикстер хрипло дышал, заезженный Грандмастером. Эн Дви на ходу набросил на себя плащ, застегнув на талии. Прекрасный, как бог, ничуть не уставший с едва растрёпанными седыми висками, Грандмастер смотрел из огромного иллюминатора, вниз, на обречённую им на гибель планету. Локи сполз с постели, судорожно забрасывая спутанные волосы за плечи. — Ты хотел власти или мира, мой мальчик? — не оборачиваясь, обратился к внезапным вопросом к нему Эн Дви. — Прогресса, войн, поклонения, созидания? Чего ты всегда хотел, Локи? Лафейсон подошёл к Грандмастеру сзади. — Я хотел быть равным. Заметным. Я хотел, чтобы было по-моему. Локи произнёс эти слова, будто в полусне. Грандмастер повернул к нему голову. — Ты шлюха-воин. Ты всегда имеешь всё, не заслуживая ничего, дурачок. Скажи, ты бы согласился править этой планетой, подари я её тебе? Эн Дви поднёс руку к лицу Локи. Нежно поглаживая ему щёку, он продолжал: — Хочешь испытать власть? — Мне не нужны твои подачки, Гаст. Ты в любой миг можешь отнять всё, как игрушку. Как мой отец, как Всеотец. Эн Дви отнял руку, задев невзначай ногтями по губам трикстера. — Это будет моим тебе подарком. Дареное не забирают назад. — Это чересчур роскошный подарок, — процедил сквозь зубы Локи. Грандмастер облокотился на панель управления. — Эта планета под нами сама себя уничтожает, заражая вселенную миазмами. Я всего лишь вычищаю гнилостную рану на материи всего сущего. Я не убиваю и не калечу, я исправляю ошибки. Иногда что-то идёт не так. Но это тоже должно быть. Я не предлагаю тебе взятку. Я даю возможность проверить свои силы. Ты хочешь быть равным, но ты уже бог, так кому ты хочешь быть равным? Грандмастер вплотную подошёл к трикстеру. Локи вздрогнул, но не отступил. Эн Дви прижался к нему пахом. Локи ощущал крепко стоявший вожделеющий его пенис, упиравшийся в него через тонкую перегородку плаща. Локи облизал губы. Взгляд Грандмастера был пронзителен. Локи застыл, прикованный им на месте. — Если хочешь править, стать мудрым и сильным, подними этот мир из руин, исцели плоть созданий его населяющих, создай новый порядок. Локи не отвёл глаз от взгляда Грандмастера. — Мне этого не нужно. Пусть там всё сдыхает. Мне нет никакого дела до падали. Грандмастер нежно взял трикстера за шею и сдавил. — В тебе столько ненужного пафоса, любимый. Но я не могу ничего изменить. Ты должен сделать это сам. Эн Дви приблизил приоткрытые влажные губы к губам Локи. От Грандмастера горько пахло гиацинтами. Локи невольно потянулся за поцелуем. Эн Дви загадочно усмехнулся, отвечая на порыв. Их уста сомкнулись. У Локи подогнулись колени, ему показалось, что он со всего маха врезался головой в холодную толщу воды с раскрытым ртом, инертно глотая воду и захлёбываясь ей. *** Утро было холодным. Локи поёжился во сне, укрывшись полами камзола с головой. Рядом со спящим раздавались неторопливые шаги, зашуршали камешки. Локи мгновенно проснулся. Он приготовился. За ночь боль в животе прошла, кожа сдулась, в кишках было пусто. Лафейсон поднял голову. Эн Дви стоял от него невдалеке. Плащ на голое тело развевал ветер. Локи судорожно сжал припасённый осколок какого-то камня. — Ты бросил меня здесь умирать? Смотрел сверху и забавлялся, когда меня насиловали? — прорычал Лафейсон, бросаясь вперёд. Рука с осколком, разрезавшего трикстеру пальцы, достигла цели. Остриё смачно вошло Грандмастеру под рёбра. Локи остановился, покачиваясь, как на краю пропасти. Грандмастер не шелохнулся. Чувственные губы подарили Локи по-отечески заботливую улыбку. — Мой дорогой. Ты ещё ни разу по-настоящему не умирал. Надо когда-нибудь начинать, — произнёс он. Взяв Локи за руку, он отвёл её в сторону, вместе с окровавленным куском камня. — Тогда убей меня по-настоящему, — съязвил Локи. — Ты умрёшь ровно столько, сколько придётся. И не мне это решать. Грандмастер силой притянул Лафейсона за волосы ближе к себе, чтобы впиться ему в губы поцелуем, от которого, как тогда показалось Локи, душа впервые покинул его тело.