Это все он!

8:15. Уже 10 ебанных минут стою в пробке около парка.       Прямо на моих глазах хмурый Липецк нехотя просыпается, протирая свои отекшие глаза. Уже все главные дороги забиты автомобилями, автобусами, троллейбусами и маршрутками. Туда-сюда снуют черные силуэты людей, почти полностью сливающиеся с темно-синей утренней мглой. За окном автобуса я могу различить лишь слабый контур человеческих фигур. Черные деревья, эти громадные старушечьи руки с крючковатыми пальцами, царапают своими когтями небосвод. Посреди неба, прямо над парком, светло-фиолетовое пятно, по форме чем-то отдалённо похожее звезду. Все остальное небо чернильное. Может быть, это пятно что-то вроде колодца. Колодца, ведущего в рай к так называемому Богу. К так называемой истине. Небо очень низко. Кажется, если поставить стремянку прямо под это пятно, можно действительно добраться до него. До того самого смысла, которого многие из нас ищут. Точно такое же небо было в тот день, когда я нашел тот самый смысл. Верней, он сам ко мне пришел. Он пришел, в какой-то степени, благодаря моему другу, Андрею . Друг, о котором я почти ничего не знал. Мы ходили в одну школу, гуляли вместе, сидели у меня дома. Но почти все время он молчал. Из него с трудом можно было вытащить пару слов. Он был непроницаем. Кто-то считал, что его длинная, до кончика носа, черная челка- дуновение переменчивого ветра моды. Как у челкастых мудаков, эмарей и прочей ереси. Но это не так. Он носит такую прическу с первого класса. Его челка- вечно закрытый занавес. Неизвестно, что твориться за кулисами. Там прячутся все его эмоции, мысли и чувства(если они вообще у него были), его глаза... У него не было глаз. У него не было души. Он был пустым, закрытым. Как раковина, но без моллюска. Я разговаривал с пустой раковиной, из которой лишь изредка доносилось эхо. Но тем не менее, меня к нему постоянно тянуло, и я не мог понять почему. Я считал его пустым, пока чуть ли не силой притащил его домой. Там он увидел мою сестру. - Привет, я Юля, но зови меня Ю. Будем знакомы,- она улыбнулась и протянула ему руку. Уголки его губ Он впервые за время нашего знакомства улыбнулся. Щеки порозовели. Он пожал её руку и так и держал её, пока я его не окликнул. И стал чаще ходить ко мне в гости. Он не отвечал на её вопросы, не здоровался с ней. Только смотрел из-под челки. Он никогда не спрашивал у меня про неё, но после уроков я часто встречал его около художки, куда ходила моя сестра. Кажется, он влюбился в неё. Или захотел. Или помешался на ней. Неважно. Главное, что я понял, что он все-таки человек. Андрей на самом деле был не пустым. Из кромешной тьмы выплыл размытый контур его души. И я видел, видел её! не спал ночами. Я думал, думал о том, какой он на самом деле. Строил тысячи необоснованных, неподтвержденных догадок. Все они, как шаткие карточные домики, рассыпались в считанные минуты от каждой новой мысли. Я стал пристальней наблюдать за ним. Старался осмысливать, пропускать через себя все его действия, жесты. Чтобы лучше понять его. Я копался в нем, пытался найти его душу. У Андрея была душа, но там был мрак. Где-то там, в этой кромешной тьме, расплывчатые очертания его души мелькают то там, то тут. Этот уебок дразнил меня, как собаку куском мяса. Но я все же догадался, как мне поймать его душу. Я нашел его слабое место. Я повесил на эту душу бубенчик, который будет звенеть при каждом неосторожном её шаге. *** Примерно 4 года назад. Тогда была осень. Серое небо с единственным светлым просветом такой же шестиугольной формы. Листва на деревьях была такая яркая, что прямо-таки светилась сама по себе. Вокруг-никого. Мы одни ходим между тысяч безмолвных желтых лампочек, горящих без электричества. Было воскресенье, где-то 8 часов, как сейчас. - Ненавижу осень. Эта желтизна на деревьях - все равно что зубной кариес, а воздух весь пропитан отчаяньем,- сказал я тогда Андрею. - Мне по хуй ,- ответил он холодно. - Да, точно, как я мог забыть. В ответ он молчит. - А что ты думаешь о лете? О зиме, весне? - На все похуй. Все одно и тоже. "Опять он скрывается от меня. Вот гандон. Ну ничего, я достану его."- подумал я. Мы идем в самую густую часть парка. Туда, где мы можем полностью укрыться от людей за золотой листвой. - Парк- самое подходящее место для разговора, не правда ли? Тем более такого серьёзного, какой предстоит нам. Ведь я не зря выбрал такое время и место. Смотри,- я провел рукой по воздуху, - Здесь никого нет. Андрей остановился. Он резко выпрямляется во весь рост. Как струна. - Ты к чему это?- спрашивает он приглушенным голосом. Голосом из глубины. - К тому, что нам нужно говорить с глазу на глаз. Чтобы никто не помешал. Я хочу тебе кое-что предложить. Это касается Юле. Андрей резко повернулся ко мне. Его губы дрожали. - Чччто? О Юле? - интонация подпрыгивает на каждой нотке. Бубенчик зазвенел где-то рядом. - Именно. Я же не дебил, я знаю, что ты к ней неравнодушен. И я вот что подумал: может договоримся? - Договоримся? Громче. Эта его истинная сущность где-то рядом. - Ага. Я хочу предложить тебе её. Я отдам Юлю тебе. Я сделаю так, чтобы она была твоя. Взамен ты покажешь мне свое лицо. Себя настоящего. Раскрой все свои тайны. Я хочу знать, кто ты. Что скажешь? Андрей сжал кулаки и стиснул зубы так, что я слышал, как они скрипнули. Звон ещё громче! Андрей подошел ко мне почти вплотную. Минуту он просто стоял, опустив голову и борясь с сомнениями. Его руки тряслись. Очень громко... - Знаешь...-сказал он сквозь зубы, - Ты ебанутый ублюдок. И врезал мне кулаком по щеке со всего размаху. Так быстро, что я не успел отреагировать. Я отлетел на несколько метров. - Совсем охуел!?- кричал он,- Думаешь просто так можешь менять свою сестру и узнать про меня всю правду? Я никогда не покажу тебе, что там. А твоя сестра...Она...самая милая, добрая и красивая из всех кого я видел, для тебя все равно что вещь? Я знал, что ты психованный, неполноценный долбоёб, но до такой же степени! Его рот был сжат в одну тонкую линию. Он тяжело дышал, как при одышки. Гнев сжал ему горло. - Твою мать...- я приподнялся на локтях и бросился на него. Я хотел было содрать с его лица челку, но он успел пнуть меня коленкой в живот. Я ударил его в челюсть. Он - мне по голове. По носу. Под ребра. И все исчезло, кроме противника. Мы стали чем-то вроде передвижных мишеней, которые могут пулять в друг друга. У меня в ушах всё это время раздавался оглушительный звон. Мы били друг друга, уворачивались от ударов, пока он не ударил меня уже не помню, куда именно. Я упал на землю и согнулся от боли. Я не могу нормально дышать. Я изо всех сил пытался поймать ртом воздух. Было ощущение, что у меня на дыхательных путях завязали узел, и воздух не поступает в легкие. - Иди нахуй, Денис,-сказал Андрей. Он развернулся и ушел. Его шатало из стороны в сторону. Звон в ушах стих. Когда я смог нормально вдохнуть воздух, он уже был достаточно далеко от меня. Он надел свои огромные наушники и шел, согнувшись и не глядя себе под ноги. Я побежал за ним настолько быстро, насколько смог. От боли не осталось и следа. Все заглушила ярость. Ярость, которая царапала стенки желудка. Которая сожрала все мои мысли, оставив только обрывки: " Сраный ублюдок! Сломать его, убить, расколоть" Я хотел добежать до Андрея, сломать ему шею, раздолбить ему башку. Когда я почти приблизился к нему так, что слышал музыку, включенную на полную громкость, мне опять перекрыло воздух. Я остановился, стал тяжело дышать. Голова невыносимо болела. Будто масса мозга увеличилась так, что он не помещался в голове. Андрей меня не видел и не слышал. Он шел все дальше. Он пошел по длинной переходной полосе. Я со своего места видел его. Из-за поворота выскочил грузовик, какие обычно перевозят грузы ночью. Он мчался по абсолютно пустой дороге на полной скорости прямо на Андрея. Если бы я тогда постарался, я мог бы успеть подбежать к нему. Оттащить его от грузовика. Но я не стал. Кто-то в моей голове сказал в тот момент скрипучим голосом: - Ты ведь хочешь узнать, какой он? Ты же не упустишь такую возможность? И я остался на месте. А Андрей не видел мчащуюся на него машину. И, похоже, водитель не видел его. Наверняка, этот водитель устал после смены. Хотел поскорей приехать домой и думал, что в воскресенье утром сможет мчаться на полной скорости без помех. Может быть, он был пьяный. Но это неважно. БАМ! Андрей отлетел в сторону. Грузовик остановился. Я спрятался, чтобы он меня не видел. Вышел водитель. Он посмотрел на Андрея, лежащего в стороне, в луже крови, а потом вокруг. Вокруг никого. По сторонам и снова на Андрея. А потом заходит в машину и уезжает. Сто пудово подумав, что ему нечего бояться. - Иди. Смотри. . Я пошел к Андрею. Большая лужа крови. Руки и ноги растопырены в разные стороны. Я не вижу его глаз, челка по-прежнему загораживает его лицо. Я убираю волосы с его лица. - Хуя себе- воскликнул я тогда,- Он же... Урод. Один большой глаз с маленьким черным зрачком над узкой переносицей и тонким носом.Сильно выраженные скулы. Тонкая-тонкая переносица, смещенная вправо. Полное отсутствие щек и выпуклый лоб. Негармонично собранное лицо циклопа. Казалось, черты лица взяты у разных людей. Это не маска и не кривое зеркало. Это тот, кем был на самом деле Андрей. Уродец, прячущий свое лицо за челкой. Из той самой дыры в форме звезды показалось солнце. Косые лучи падали на яркие деревья, заставляя их переливаться золотом. Один луч упал прямо на нас. Тогда у меня появилось очень приятное чувство. Будто по венам разлилось что-то теплое и сладкое... похожее на мед. Это было божественно. Пропала вся боль. Не ныла синяки, шишки, ушибы. И узел на дыхательных путях пропал. Я не знал, что это за чувство. Но оно мне нравилось, как ничто другое. " Вот она истина. Ты никогда не чувствовал себя счастливей, не так ли? Но это ещё не все. Ты узнаешь о нем больше, только чуть позже"- сказал тот же скрипучий голос. И я понял тогда, что люблю осень.