***
В безмолвной тишине тиканье настенных часов казалось просто оглушительным. — Ты на меня зол? Вопрос как будто был отправлен из пустоты в пустоту. Ойкава молча смотрел на своего друга детства, размышляя над тем, как ответить так, чтобы не разрушить их дружбу. С одной стороны, горело бы оно всё. Тоору хотелось как-то поддеть Иваидзуми, сделать ему больно. Чтобы он почувствовал всю ту палитру из гнева, разочарования и отчаяния, которую переживал он сам. Но друг был словно камень. С другой стороны, Хаджиме единственный человек, который был рядом. Который знал про него всё. И который хотя бы имел возможность его понять. Ойкава боролся с собой, с эгоистичным желанием растоптать чувства своего друга. Иваидзуми же не смеялся над ним. Он не желал ему зла, не радовался его горю. Он просто… — Неужели тебе всё равно? — вопрос прозвучал истерично, но с этим Ойкава ничего сделать не мог. — Мне не всё равно, — специально выстраивая спокойный тон ответил Иваидзуми. — Тогда почему ты такой безразличный?! Хаджиме вздрогнул. — То что я не валяюсь в истерике вовсе не значит что мне всё равно. Ойкава почувствовал укол в свою сторону. И этот укол был больнее, чем показалось изначально. Сейчас парень был куда уязвимее обычного. Понимая, что он сейчас подорвется, связующий развернулся и быстрыми шагами зашагал прочь. На улице уже стемнело. Они задержались допоздна в зале, и даже когда все уже разошлись продолжали тренироваться. Но в итоге не выдержали. — Стой, — Хаджиме догнал Тоору, хватая его за плечо, — Ты сам не отвечал мне около недели. — И ты ничего с этим не сделал?! Ойкава развернулся. На его глазах можно было заметить влагу. Его лицо отображало всю ту обиду и злость, что распирала его изнутри. — Ты идиот? Я звонил и писал как не нормальный, — Иваидзуми начал повышать тон, — Просто твоя сестра сказала, что ты жив, и я перестал. И ты сейчас винишь меня за то, что… Что? Я не понимаю вообще! Ойкава немного смягчился в лице, теперь чувствуя стыд. — Да знаю я, что ты страдаешь, как физически так и морально, но что я мог сделать? Ты хоть понимаешь, что мне тоже страшно в этой ситуации? Вообще было не понятно что с тобой там… — Хаджиме стал говорить немного спокойнее, — Я наоборот не хотел тебя трогать. Может, тебе нужно было это время… — Ну и что… — уже совсем смягчился Ойкава, но все равно было видно, как он обижен, — Ты всё равно заставил меня почувствовать себя ненужным… — А что я должен был сделать?! Выломать тебе дверь и твои сопли вытирать? — он взбесился, но уже скорее в своей классической манере, — Ну уж извини что не догадался. Я уже понял, что тебе не это было нужно… Но как мужик мужику мне сложно дать тебе такую поддержку… Ойкава не стал отвечать агрессией. Скорее было стыдно за себя. Хотелось провалиться и исчезнуть. Ком в горле никуда не исчез, злость и грусть тоже, но и вымещать это всё на Иваидзуми было нельзя. — Но ты выглядишь таким безразличным, — всё же добавил Тоору. — Я не специально. Ты же меня лучше всех знаешь, должен был понять, — Хаджиме потер шею. Ему было физически тяжело вести эту беседу. — Извини меня, — наконец сказал Иваидзуми, — Я не этого хотел… Просто каждый раз когда я к тебе лезу и за тебя решаю как тебе лучше, всё выходит просто ужасно… Это же была моя идея с признаниями… Как в этот раз, так и давным-давно… И то как оно всё в итоге получилось отчасти моя вина… Слова не клеились. — Давай просто обнимемся… Они обнялись. — Прости, я тоже иногда драматичен… — Не иногда… — Заткнись, я тут через свою обиду переступаю. — Ладно. И в объятиях правда стало спокойнее. Еще через пару мгновений они отпустили друг друга. — Но я правда за тебя переживал. Не думай что мне плевать. Для меня это тоже сложно… — Хорошо, я понял Ива-чан. Воцарилось молчание. Сверчки уже во всю пели свои серенады и луна сверкала на ночном небе. — И всё же, какого хрена?! Что это было?! — опять вспомнил Ойкава. — Да я же извинилс… — Да я не об этом, — перебил его Тоору, — Я про Игараши. Я вообще не понял почему она играет в мужском клубе… — Да я же вроде объяснил… Она скрывает свой пол. — А зачем? Хоть убей я не понимаю, — Ойкава потер затылок. — Я не спрашивал причин. — Серьёзно? Именно этого ты не спросил? Я сначала подумал что у меня галлюцинации и лица знакомых у других людей мерещатся. — Наверно у нее есть причины. Я не стал спрашивать, потому что мне показалось, что это слишком личное. — А, то есть то, что её спрашивать не надо ты догадался, а до меня достучаться не догадался, — он снова скорчил обиженную рожицу. — Да я же извинился! И я лезть не хотел! — Ладно-ладно, я шучу, — Ойкава взял себя в руки, — Пошли домой… Они собрали свои спортивные сумки, закрыли спортзал и выдвинулись домой. — А волосы мне её всё же жалко… — Думаешь? А мне с короткими больше нравится. — Странные у тебя вкусы, Ива-чан… — Ситуация сама по себе довольно странная. Уже стемнело, и дорогу до дома освещал оранжевый свет фонарей. Ночной воздух наполнился влагой, но дышалось на удивление легко. Ойкава вздохнул. — Ладно, как я понял, то, что она девочка, это тайна? — переспросил он на всякий случай. — Да, — Иваидзуми кивнул. — Я бы хотел с ней связаться… — Тоору вглядывался в темноту за поворотом, в который сейчас должен был свернуть Хаджиме, — Задал бы пару вопросов… Далее последовало меланхоличное молчание, которое оставляло за собой только горькое послевкусие. Иваидзуми понимал, про кого будут эти вопросы. Он этого боялся. Темы смерти возлюбленной очень хотелось избежать. Но Хаджиме понимал, что не убежит. Он не спрашивал, что Ойкава думает по этому поводу, не интересовался его чувствами об этом. Даже сейчас, когда они впервые за две недели смогли нормально поговорить, никто из них не затронул эту тему. В прошлый раз, когда Иваидзуми взял на себя роль проинформировать о трагедии, Ойкава пострадал — в состоянии аффекта во время тренировки он повредил ногу. — Мы с ней еще увидимся. Карасуно точно будут участвовать в соревнованиях, — наконец сказал Иваидзуми и начал медленно разворачиваться в свою сторону. — Да. Знаю. И они разошлись по домам.***
Погода была хорошая. Ночью был дождь, так что с утра был легкий туман. Почему-то именно в это утро Хиро ощутила себя так, словно она снова в средней школе. Но не в той средней школе, где были друзья и куча совместных развлечений, не хорошие и веселые времена. А в той средней школе, которая была до знакомства с Хиккари. «По ошибке опять чуть не надела свою старую форму…» Казалось бы, вот началась новая жизнь, а просыпаясь с утра Игараши ощущает себя по старому. Снова запах сигарет и очень сильное желание навредить себе. Но лезвие Хиро не трогала. Она смотрела, думала об этом, но не трогала. Хотелось жить дальше. И первые минуты её дня проходили как будто в прошлом. И только через несколько мгновений она вспоминала, кем ей надо сегодня быть и во что одеться и как себя вести. «Так, всё, отставить. Сегодняшний день я не собираюсь выкидывать в мусорку. Время должно быть потрачено для достижения цели, а не на нытьё.» Жить дальше получалось очень сложно. Не смотря на обещание самой себе, только ближе к обеду Хиро смогла полноценно проснуться и осознать, что вообще вчера происходило. Внезапная трезвость ударила в голову. «Неужели это все по настоящему…» Это казалось просто нереальным. Как будто всё, что происходило за последние дни происходило не с ней. Как будто это не её брат был у неё дома. Как будто это не она встретила свою старую няню. Вроде как старые люди, знакомые. Но они такие другие… И это все выглядело так, как будто это не она прожила все то, что пришлось прожить за последние дни. Ведь даже месяца не прошло с того момента, как средняя школа закончилась. А уже случилось так много. «Господи боже. Я реально играла в мужской команде против Ойкавы и Иваидзуми. И я реально учусь в Карасуно… Я реально притворяюсь мальчиком… А Хиккари реально ушла…» — Эй, ты идешь? — Ямагучи обернулся на Хиро, выходя из класса. Девочка моргнула пару раз и огляделась по сторонам. Уроки уже закончились и все ученики расходились по секциям. Тадаши стоял в дверях, а Цукишима уже скрылся из виду. — Да… — Игараши тут же спешно сгребла конспекты в сумку и последовала за окликнувшим её парнем. Идя за своими одноклассниками, она даже забыла про то, что должна переодеться в туалете. «Ладно, я выкручусь.» — подумала девочка, когда они уже дошли. Немного отстав от Цукишимы и Ямагучи, она притормозила у двери в спортзал. В прочем, парни прошли дальше, даже не заметив её оставания. Изначально Хиро хотела просто подождать и переодеться после всех, но звуки удара мяча из зала заинтересовали её. Заглянув внутрь, Игараши не удивилась — это были Хината с Кагеямой. Тобио как всегда филигранно подавал мяч, а Хината пытался его принять. «Ого. На нем действительно сказался вчерашний матч, даже скорее диалог с Ойкавой после него. Он так старается…» Хиро улыбнулась, прекрасно понимая Хинату. Она хорошо помнила, как только начинала разучивать приём. И это время в её жизни было очень теплым. «И вот снова всё вернулось к тому, что я вспоминаю среднюю школу…» Игараши зашла в спортзал. Хината и Кагеяма не обратили на неё никакого внимания — они были заняты своим делом. Однако Хиро сейчас не требовалось их приветствие. Она была занята своими мыслями, и не замечая ничего вокруг заворожённо смотрела на то, как парни взаимодействуют. «Немного мне напоминают нас… Разница есть, как минимум в том что мы друг друга не поносили во время игры, но что-то похоже есть…» Не заметила она и то, как темная тень промелькнула рядом с ней. — Эй, Хината, дурья бошка! — кричал Кагеяма, когда Хината опять вылез с кривым приемом на его безупречную подачу, — Ну кто так делает?! — Ну получилось же! Я всё правильно сделал! — прыгал на месте Шоё. — Да где?! Посмотри куда мяч улетел! И Тобио был прав. Мяч улетел на смотровую площадку, чуть ли не под потолок. — Я принесу! — Дебил… Пока рыжий полез наверх, связующий вновь собрался сделать подачу. На этом моменте Хиро готовилась наблюдать — ей бы очень хотелось улучшить свою технику, и навыки Тобио могли бы ей помочь… Кагеяма взял новый мяч, подбросил, замахнулся и ударил! Подача была идеальной и летела прямо в цель — бутылку. Но мяч её не коснулся. За секунду кто-то молнией промчался мимо. И сильная подача связующего мягко коснулась рук незнакомца. Мяч был направлен ровно туда, где на поле должен стоять другой игрок. Но разумеется вместо другого игрока мяч касается пола и отскакивает от него пару раз. Хиро моргнула. Откуда ни возьмись просто на пустом месте материализовался невысокий паренек. Ростом он был примерно как она, с торчащей крашенной челкой и футболкой с каким-то кандзи на спине. «Ого… Вот это прием… Погодите-ка, я припоминаю… Разве это не основной либеро Карасуно?» Хиро его вспомнила. Ей хватило пару секунд, чтобы срастить у себя в голове известные ей факты. И самый главный, который и послужил триггером — Хиккари похвалила его на том матче, который они вместе ходили смотреть в средней школе. «Он. Основной. Либеро.» И на этом моменте ей стало немного страшно. — Ого, Ноя-са-а-а-ан! Вернулся! — послышался голос Танаки откуда-то сзади. — Рю! А я смотрю вы интересных первогодок набрали! — поздоровался тот самый «Ноя-сан». — Ага, связующий нечто, — даже слегка иронично ответил бритый, — Но и не только он отличился! Блокирующий у нас новый, и вон тот парень с кличкой «приманка». Танака указал на Хинату, который только спускался с лестницы с мячом в руках. — Ну а еще… — Рюноске гордо потер нос, — У нас пополнение в рядах либеро… Хиро вздрогнула. Она совсем забыла, что не невидима. Танака подошел ближе к ней и положил руку на её плечо. — Вот он! И он не только либеро, но и по совместительству мой кохай! — он гордо выставил Игараши вперед, слегка подталкивая в спину. Лицо Нои-сана приобрело искреннее удивление. Он прошелся взглядом по новичку начиная с ног до головы, но замер, когда достиг уровня глаз. Игараши пересеклась с ним взглядом. Все мысли моментально покинули её голову, и единственное, что она ясно запомнила — глаза у него карего цвета.