Dea(r)d to me

Фрэнк понял, что проебался, когда девчонка с глазами цвета лазурного моря начала ему верить: отчаянно и бесповоротно. Карен была, наверное, единственным человеком, который был убежден в том, что происходящее в Адской Кухни — дело рук не Карателя. Это льстило. Это давало надежду — неужели я все еще не настолько плохой человек? Фрэнк знал ответ, но, с появлением в его жизни гребаной Пейдж, начал сомневаться. Она такая наивная и едва ли не святая, что тянет блевать. Желание восстановить справедливость в ней играет не хуже, чем в нем самом. Раньше Фрэнк думал, что все ее намерения — херня собачья; и она просто пытается выбить из него признание. Но после той встречи в кафе стало ясно — у девчонки, что хотела засадить его в психушку, самой мозги набекрень. Иначе стала бы она якшаться с самым разыскиваемым преступником Адской Кухни? В Фрэнка Касла нельзя верить. Это утверждение должно стать ебаной заповедью, потому что иначе — Карен Пейдж сведет его с ума. Он — мешанина из осколков боли, отчаяния, гнева и желания воздать по заслугам. Жизнь Фрэнка пропитана кровью и порохом. Он так и не вернулся с войны. Ему хватает проблем и без вездесущей девчонки с атрофированным инстинктом самосохранения. Карен чувствовала себя отвратительно за сожаление к виджиланте, потому что знала — он этого не заслуживает. Фрэнк Касл убивает людей столь безжалостно, что сердце замирает и почти разрывается от страха только от мыслей об этом. Но выкинуть из головы бывшего клиента конторы «Нельсон и Мердок» Пейдж была не в силах. Она провела с Фрэнком слишком много времени, чтобы судить его, как все остальные, однобоко и строго по чужим словам. Пейдж бы сейчас хотела смотреть на мир глазами той девушки, которой она была год назад. Без всяких мыслей о народных мстителях, убийствах, жестокости и человеческой несправедливости. Хотела бы Карен не проверять сводку новостей каждую ночь перед сном. Хотела бы она не думать обо всем, что связано с Ф р э н к о м. Но так уж сложилось, что даже после двух месяцев, двух гребаных месяцев затишья, Пейдж не переставала искать зацепки о преступлениях Карателя, отчаянно ища его след. Спроси Карен саму себя «Зачем?», — в жизни бы не ответила. Но Карен и не спрашивала. Зато Фрэнк часто задавался вопросом, нахрена тогда Пейдж влезла не в свое дело с ебаной добродетелью. Фрэнк часто задавался вопросом, нахрена он позволил ей это сделать. Ей бы сейчас выскочить замуж за того крутого адвоката Мердока, уехать из Адской кухни, устроить карьеру и жить припеваючи. Блять, на месте Карен он бы поступил именно так. Не стал бы мешаться под ногами одного из самых опасных преступников, грозя попасть под перекрестный огонь. Но это же Пейдж… Она так не может. Поэтому Фрэнку остается умело заметать следы, которые девушка упорно пытается отыскать, и стараться жить как раньше — местью, кровью и дикой яростью.