The Exception

      Адам и Томми провели следующие полторы недели, беспрестанно целуясь, обнимаясь, и, конечно же, беседуя обо всём на свете. Они также решили вместе, что хотят устроить барбекю для своих друзей, собрать их всех и рассказать им о том, что произошло. Друзья заслуживали знать правду о том, что на самом деле их разделило. По понятным причинам, каждый из их друзей удивился и разозлился, едва они вникли в суть, но несмотря ни на что Томми любил эту ночь. Адам не отходил от него ни на шаг, они постоянно прикасались друг к другу и держались за руки. Томми обнимал Адама при любой возможности, и очень часто его можно было найти на коленях у Адама.       Дом Адама стал местом тусовки для всех их друзей. Казалось, что всегда кто-нибудь приезжает. Проблемы Томми с желудком исчезли, и он, наконец, мог есть всё, что пожелает. Он начал набирать потерянный вес и уже не выглядел больше таким болезненным, что несомненно являлось облегчением для всех окружающих.       После целой недели бесконечного потока друзей, Адам, наконец, решил это остановить. Он сказал всем, что у них с Томми есть дела, и им также нужно время, чтобы побыть наедине. Никто не возражал, хитро улыбнувшись, никто не стал с этим спорить. Лишь об одной вещи они избегали говорить, но которая должна была вот-вот произойти, это начало нового тура с Queen. Никто из них не был готов обсуждать это.       Томми проводил свои уроки, находя больше радости в этом, чем это было на протяжении долгого времени. Адам часто сидел в другом углу комнаты, наблюдая за ним. Томми улыбался каждый раз, когда замечал, как Адам смотрит на него. Его самый последний урок с Ванессой даже был прерван ею, когда она вдруг широко улыбнулась, взглянув на него. Это вызвало его любопытство, он вопросительно приподнял бровь, безмолвно спрашивая, чему она улыбается, — Ты выглядишь всё счастливее от урока к уроку. Практически так, словно, ты влюблён, — объяснила она с загадочной улыбкой. Томми лишь покраснел и опустил глаза на мгновение, прежде чем оглянуться на Адама. А Адам подмигнул ему в ответ.       В один из дней Томми отправился с Адамом навестить его маму. Она заключила его в объятия, вызвав у него слёзы умиления. Находиться рядом с Лейлой было и удовольствием, и болью. С одной стороны, для Томми она была близка, как родная, и по-матерински заботилась о нём, а с другой — это заставляло его тосковать по собственной матери с удвоенной силой. Лейла, казалось, знала и понимала это. Она сделала знак Адаму рукой, чтобы он оставил их наедине, на что Адам кивнул и тихо покинул комнату. Томми вцепился в неё и заплакал. Лейла лишь шептала что-то утешающее и гладила его по спине, пока он ни вырыдался.       Когда Томми, наконец, отстранился и вытер в смущении глаза, Лейла погладила его по щеке, — Томми, милый, тебе рады здесь в любой момент. И не нужно ждать, пока Адам приведет тебя сюда, — нежно произнесла она с лёгкой улыбкой, — А сейчас позволь мне на тебя посмотреть, — её глаза не упустили ничего также, как и с её сыновьями. Томми выглядел так, как будто был болен. Он потерял в весе, но сейчас выглядел уже лучше. Лейла была уверена, что это связано с новой волной напряжённости между ним и Адамом. Они всегда были связаны будто невидимыми нитями, которые всегда возвращали их друг другу даже после долгого расставания. — Я не знал, удобно ли это… и я не знал, могу ли я… — потупился Томми.       Лейла лишь взглянула на него на долю мгновений, — Дия не хотела бы, чтобы ты проживал свою жизнь вот так, Томми, — произнесла она тихо, наблюдая, как глаза Томми вновь наполняются слезами, — Ты так переживал и скрывал это, милый. Это не жизнь. Не бойся обрести своё счастье. Дия хотела, чтобы ты был счастлив. Твои родители были в восторге, когда ты присоединился к Адаму в туре и начал следовать своим мечтам. — Я чувствую себя виноватым, — тихо ответил он, — Иногда меня беспокоит, что это действительно должен был быть я. — Она бы этого не хотела Томми. Ты её сын. Она так гордилась тобой, и единственное, чего она хотела, чтобы ты был счастлив. Мы много говорили, знаешь, мы очень сблизились, пока наши мальчики вместе в туре покоряли мир, — она улыбнулась и поцеловала Томми в щёку, — А сейчас, пока я тебя поймала, расскажи мне о себе. С кем ты сейчас встречаешься? — она взглянула на него с любопытством, видя, как Томми покраснел.       Лейла обернулась к двери и увидела, как Адам остановился в дверном проёме. Он смотрел на Томми, и взгляд этот был напряжённым и интимным. И Томми, как будто знал, устремив взгляд на дверь, обменявшись им с Адамом, казалось, безмолвно поговорив с ним, даже не осознавая этого. Брови Лейлы слегка поползли вверх. Так вот в чём было дело. Они с Дией не раз обсуждали такой сценарий. Они обе хотели понять, когда же их мальчики наконец признают свои чувства. Она погладила Томми по руке, обращая обратно к себе его взгляд, — Дия была бы счастлива, узнав это, — просто ответила она, взъерошив его волосы и отправившись на кухню.       Томми проводил её взглядом, обернувшись затем на Адама, зашедшего в комнату и усевшегося на только что освобождённое Лейлой место, — Она знает. Откуда она знает? — удивлённо вопросил он. — Малыш, я не знаю, но она была твоей второй мамой все эти годы, и она, определённо, может читать меня, как книгу, а значит и тебя тоже, — ответил Адам, взяв Томми за руку, — Ты ведь не против, что она знает? — Да, всё в порядке, — тихо произнёс Томми в ответ, — Я скучаю по маме, — его голос слегка задрожал. — Я знаю, малыш, — Адам мысленно дал себе пинка за то, что не понимал, Томми нуждался в нём даже больше из-за смерти его матери, а Адам был далеко, занимаясь своей жизнью. Он почувствовал себя невероятным эгоистом, вспомнив это. В комнату снова вошла Лейла, неся поднос с чашками кофе на нём.       Лейла принесла Томми кофе, памятуя о том, как он его любит. В ответ он улыбнулся, сглатывая слюнку и чувствуя себя слегка по-идиотски. Она тоже улыбнулась ему и сделала глоток из своей чашки. Томми обхватил ладонями тёплую чашку, позволив теплу проникать в него. Он улыбался шире, слушая, как Адам подшучивает над своей мамой. К тому моменту, как он заново наполнил свою чашку, Томми уже освоился и чувствовал себя свободно. Лейла всегда была тем человеком, с кем он мог комфортно общаться. Словно она делилась с ним своей энергией, просто будучи рядом.       Адам хранил молчание по дороге домой, и Томми с любопытством смотрел на него. Адам всегда имел такое выражение на лице, когда напряжённо думал о чём-то. Томми прекрасно знал, что не стоит задавать вопросы, Адам не станет говорить об этом, пока не будет готов. Войдя в дом, Адам кинул ключи на тумбочку, и взяв Томми за руку, повел его за собой. Он повел Томми наверх в ту самую комнату, которую они так часто делили. Пройдя через неё, он повёл Томми в ванную. Развернувшись, он включил воду, а затем развернулся обратно к Томми.       Всё ещё не произнеся ни слова, Адам нежно поцеловал Томми, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь. Медленно, нежно и в полном молчании он раздевал Томми, пока тот ни оказался полностью обнажённым перед ним. Свою одежду Адам также снял. Он прикасался к Томми нежно и с любовью, легчайшими касаниями своей руки или пальцев пробегаясь по его грудной клетке. Это было действительно впервые, когда они оба обнажёнными стояли перед друг другом, с того момента, как решили быть вместе. Томми отчаянно хотел буквально поедать Адама глазами, но вместо этого его взгляд остановился на глазах певца, и, казалось, эти голубые глаза смотрели на него не моргая. Томми шагнул вперёд и поцеловал Адама, это будто разрушило чары, и тот застонал.       Адам взял Томми за руку и шагнул в ванну. Он устроился там и усадил Томми, прижав его спиной к своей груди. Адам всё ещё продолжал хранить молчание, просто нежно прижимая Томми к себе. Они лежали так вместе какое-то время, и это должно было расслабить их, однако, в теле Адама напряжение лишь возрастало. — Бэйбибой, ты собираешься сказать мне, что тебя так беспокоит? — наконец, спросил Томми. — Я не был рядом с тобой, когда был так тебе нужен, — голос Адама задрожал, — Я лишь сейчас осознал, насколько в жутком аду ты находился этот последний год, и меня не было рядом с тобой. Неважно, отвечал ли ты на мои звонки и сообщения, я должен был быть здесь, — певец тяжело вздохнул, — Прости меня, Глиттербэйби, чёрт подери… прости меня. Томми лишь улыбнулся и повернулся, чтобы поцеловать Адама в шею, — Уже всё в порядке, Бэйбибой. Я, конечно, не в превосходном состоянии, но гораздо счастливее, чем был долгое время. Если мы действительно хотим попробовать… и я хочу… мы не можем жить прошлым. Мы должны двигаться вперёд, — он развернулся и оседлал бёдра Адама, обняв его за шею, — Бэйбибой, я знаю, ты чувствуешь вину, переживаешь и чувствуешь себя обязанным, но сейчас, пожалуйста, отпусти всё это, — он нежно поцеловал Адама, вылизывая его губы. Адам разомкнул их для Томми, и тот ощутил, как его тело расслабляется всё больше и больше.       Томми поцеловал Адама последний раз, а затем встал и вышел из ванны. Он потянул Адама за собой, вытерев полотенцем их обоих, а затем повёл Адама в постель. Они оба улеглись по своим местам, и Томми, наконец, почувствовал возбуждение Адама, — Ты знаешь, как ты красив сейчас? — тихо спросил он, целуя веснушки на плече певца. Адам лишь улыбнулся, — Нет так красив, как ты, котёнок… — Я готов, Бэйбибой, — робко произнёс Томми, улыбнувшись. — Готов к чему?.. — Адам задал было вопрос и застыл, понимая, о чём говорит Томми, — Ты уверен, малыш? — спросил он. Томминым единственным ответом была лишь негромкая усмешка и его ладонь, обхватившая достоинство Адама. Адам-младший, определённо, уже заинтересовался происходящим. Томмин смешок был прерван поцелуем. Адам устроился меж Томминых разведённых бёдер, раскрытых для него, словно, это было самой естественной вещью на свете. Оказалось, что их тела сами знают, что делать и как, — Мы вовсе не должны делать это сейчас, малыш. Мы даже не имели больше интимных контактов, кроме того случая на диване. Мы можем делать и что-то другое, менее пугающее, для начала… Томми улыбнулся ему, — Это не пугает меня, Адам. Я доверяю тебе. Я знаю, ты позаботишься обо мне, я знаю, что ты никогда не причинил бы мне боль намеренно. Я знаю, что ты сделаешь всё, что только возможно, чтобы убедиться, что мне это нравится, потому что ты — это ты, Адам Ламберт не мог бы сделать меньше. У нас ещё будет время для быстрого и жёсткого секса, но сегодня, пожалуйста, займись со мной любовью… — Как я могу сопротивляться моему милому котёнку? — Адам широко улыбнулся. Когда его увлажнённые смазкой пальцы скользнули внутрь тела Томми, тот с улыбкой двинул бёдрами навстречу вторжению. Он позволил Адаму медленно и легко растягивать себя. Томми никогда не мог бы даже представить, что не будет ощущать и намёка на нервозность при мысли об интимном контакте с мужчиной, и, особенно, с Адамом, который обладал далеко не маленьким достоинством. Он не чувствовал ни напряжения, ни страха в этот момент. В любом случае, беспокоиться ему было не о чем. Это был Адам. Вскоре он ощутил, как Адам прикоснулся своим горячим, возбуждённым достоинством к его входу. — Ты готов? — в последний раз спросил Адам, получив в ответ улыбку Томми, и тот приподнялся, целуя Адама. Он почувствовал, как Адам проникает внутрь него, потихоньку двигая бёдрами. Это не было самым комфортным ощущением в его жизни, но это был Адам, и оно того стоило. Вскоре Адам задел что-то внутри него, вдруг Томми почувствовал себя гораздо более комфортно, и этот акт стал актом наслаждения и для него.       Они не торопились, двигаясь вместе, встречая движения и предвосхищая желания друг друга. Теперь, когда они, наконец, делали это, никто из них не хотел спешить. К тому моменту, как Адам, наконец, прикоснулся к члену Томми и начал двигать по нему рукой в едином ритме с движениями своих бёдер, они оба уже покрылись потом от усилий и жаждали разрядки. Получив её вместе, почти одновременно, они прижались тесно друг к другу, прежде чем провалиться в сон.       Грэг смотрел на экран перед собой в ярости. Угол наклона камеры позволял увидеть всё. И хуже всего было видеть лицо Адама. Лицо с выражением чистой любви повергало Грэга в неконтролируемую ярость. Он добавил это видео на жёсткий диск к коллекции других видео и фото Адама и Томми. У него был план, ему лишь нужно было дождаться подходящего момента. Он был счастлив держать парня подальше от них, но это было до того, как Томми его переиграл. Теперь же он хотел уничтожить Томми, и имел для этого всё, что ему нужно, лишь на этом жёстком диске.