Часть 2
18 мая 2018 г. в 07:48
Следующий месяц Томми провёл в омуте алкоголя и травки. Он быстро утратил те частицы разума и чувств, что в нём ещё оставались. Он не спал, круги у него под глазами потемнели и стали такими большими, какими до сих пор ещё не были. Он не отвечал на смс и сообщения от друзей и семьи. Он устраивал бы твиттер-пати со своими фанатами каждые несколько дней, если бы знал, что его друзья в это время спят или заняты, так чтобы он мог не беспокоиться, что они станут участвовать в этом. Он не хотел ничего слышать об Адаме или думать о нём. Томми Джо страдал молча, как и делал всегда. Но думал он много, хотя и не хотел этого. Его интересовало, есть ли ещё на свете примеры соулмэйтов, осознавших родство своих душ на половине пути их взаимоотношений. Опять же он тогда ещё не понимал, соулмейты ли они с Адамом. Определённо Адам так не думал, и разве он ни оказался умнее? Плюс родство душ… этого не могло быть, разве не так?
Его семья звонила ему всё чаще и чаще, но он игнорировал их. Сутан взял неделю выходных и затем ежедневно приходил к Томми, но тот претворялся, что его нет дома. Неделей позже Эшли и Лиз пришли к нему, но им он также не открыл. Томми просто хотел похоронить себя в дыре и никогда из неё не выходить. Его разум ушёл так далеко в темноту, так глубоко, что Томми Джо спрятался от мира. Уроки игры на гитаре, которые уже были запланированы, он отменил, извинившись и сказав, что плохо себя чувствует. Он знал, что, возможно, потеряет нескольких фанатов из-за этого, но просто не мог вытащить себя из этого.
Так как он избегал Твиттера в течение определённого времени, он пропустил то, что фанаты обсуждали его, интересуясь, в порядке ли он. Томми Джо не имел понятия о тысячах твитов, сообщений в фэйсбуке и инстаграме, отправленных его друзьям и семье с вопросом, всё ли с ним в порядке. Возможно, если бы он их увидел, это ничего не изменило бы. Томми затерялся в своём затуманенном разуме.
Адам видел шквалы сообщений о Томми и слышал разговоры его друзей о гитаристе, но ответов у него также не было. Это была полностью его вина в том, что на той вечеринке он пересёк границы. Они не находились так близко друг от друга около почти целого чёртового года, и не говорили сколько-нибудь долго, а в ту секунду, когда он застал Томми одного, тот оказался полностью в его власти снова. Он трогал Томмин член, вызывая у того громкие стоны. Хотя и через джинсы блондина, но он делал это. Он хотел бы, чтобы его не влекло к Томми так непреодолимо. Парень всё же поехал бы с ним в тур, если выдастся такой случай. Он просто больше не мог быть близко к нему и не прикасаться.
С этим не было проблем, когда он был с Саули, хотя сам себе он не раз признавался, что во время секса представлял совсем другого блондина. Томми был просто Томми. И никого больше. Адам и раньше влюблялся в натуралов, но ему это никогда не нравилось. Проходили годы, и каждый раз, когда он думал, что больше этого не будет, бам, и это снова случалось. Он знал, Томми не захочет его видеть. Он уже слышал «пошёл ты» и «держись от меня подальше» реплики, брошенные в его сторону. Это разбивало его сердце, понимание того, что он причина всего этого, но он не мог поступить иначе, нежели делать то, о чём просил его Томми. Он мог держаться подальше.
Томми тщательно избегал любых видео или аудио, где он мог услышать голос Адама. Он был уверен, если услышит его голос, его тело просто разорвётся на миллионы кусочков и прекратит своё существование. Пока этот маленький гитарист тщательно избегал всех и каждого и думал, что никто этого не заметил, его друзья собирались вместе и пытались понять, как ему помочь.
Зная, что Адам имеет к этому отношение, Сутан пытался поговорить с ним об этом, но певец отказывался слушать. Сутан, наконец, взял всё в свои руки и вытащил в один прекрасный день Адама из дома, оставив его перед дверью Томми и стащив его телефон так, что ему пришлось бы, по крайней мере, использовать телефон Томми, чтобы высказать Радже всё, что он о нём думает.
Адам вздохнул и постучал в Томмину дверь, желая разобраться с этим как можно скорее. Он впал в замешательство, когда никто не открыл дверь. Постучав еще несколько раз, он взял на себя смелость открыть дверь давно неиспользуемым ключом. Как только он открыл дверь, его страх и переживания за Томми пересилили все другие эмоции.
Дым марихуаны висел в воздухе, в квартире стоял затхлый и плохой запах. Как в комнате больного. Кухня выглядела так, будто недавно там что-то готовили, хотя там обнаружилась, по крайней мере, одна нераспакованная упаковка бекона, несколько яиц, слегка зачерствевший хлеб, который был ещё прилично свежим. Окна были занавешены шторами. В комнате валялось несколько пустых бутылок какого-то алкоголя и тут же повсюду валялись крышки от бутылок. Он проследовал дальше в комнату Томми. И чем больше он видел, тем сильнее возрастало его беспокойство.
Томми игнорировал стуки и дверной звонок. К его чести, он был просто не в состоянии двигаться. В десять утра он осушил уже пятую бутылку «Джэка» и покурил травки, по крайней мере, восьмой раз. Он не спал три дня, и сейчас, казалось, не помогали уже ни алкоголь, ни наркотики. Томми даже не знал, когда последний раз он принимал душ и ел хоть что-то. Ему было всё равно. Никто не будет скучать по нему, когда он умрёт. За исключением, может быть, парочки фанатов, но и то вряд ли они станут носить траур или что-то подобное.
Адам вошёл в Томмину спальню и сразу порадовался тому, что у него есть ключи от двери напротив. Его Томми лежал распластанным на кровати поверх покрывала. Комната пропахла потом, алкоголем и страхом. Томми не двигался даже немного, и Адам испугался, что уже слишком поздно, но затем увидел, как Томмины ноги дёрнулись, в поисках более удобного положения. Голубые плавки висели на нём, и певец увидел, как сильно похудел Томми. Было не похоже, что его Глиттербэйби только начал худеть. Адам подумал о том, кто заботился о Томми всё это время но, осмотревшись, понял, что никто, ни даже сам Томми. Приняв решение, он двинулся из комнаты на кухню.
Адам в тишине убрался в комнате и на кухне. Он открыл все окна и двери, и как только начал циркулировать свежий воздух, Адам завёл кофемашину. Затем он снова вошёл в Томмину спальню и прошёл в ванную, включив тёплую воду. Обойдя кровать, Адам аккуратно поднял Томми на руки и понёс его в ванную.
Томми поднял на Адама затуманенный взгляд и счастливо вздохнул, — Ты здесь, — невнятно пробормотал он, не сомневаясь, что это сон, — Не уходи, — глаза подёрнулись слезами. Это был счастливый сон, из тех, что так редко снились ему сейчас. Томми отчаянно хотел, чтобы этот сон не кончался. Адам улыбнулся, взглянув на свою «фею», — Я никуда не уйду, Pretty Kitty, — Он не знал, что происходит или что будет сказано, как только Томми протрезвеет, но он знал, что нужен ему и не мог это отрицать. Он посадил Томми на закрытый унитаз и проверил температуру воды, она была подходящей. Осмотрев душ и блондина, убедившись, что Томми не сможет удерживать себя в душе в вертикальном положении, Адам мгновенно принял решение.
Он снял свою собственную одежду и помог Томми снять его плавки, а потом, бережно придерживая Томми, увлёк его с собой под душ. Адам с любовью вымыл Томми с головы до ног, тщательно игнорируя стоны, исходящие от блондина. Он с осторожностью орудовал губкой, следя за тем, чтобы не переходить границы. Пожалуй, впервые за всё время Томмина близость не вызывала в нём возбуждения. Тот всё также был самым красивым созданием, какое Адам когда-либо видел, но блондин казался таким сломанным, что мысли о сексе даже не приходили ему в голову. Томми был слабым и измождённым, когда Адам закончил и вынес его из душевой, снова посадив на туалет. Он завернул Томми в полотенце и быстро вытерся сам, натянув свои боксёры и футболку.
— Побудь здесь минутку, малыш, — мягко произнёс Адам и поцеловал Томми в лоб. Он вернулся в спальню и распахнул занавески и окна. Найдя Томми там же, где он его оставил, и нежно вытерев его полотенцем, Адам одел на него бельё и футболку. Подняв на руки своего Kitty снова и стараясь не фокусироваться на том, каким лёгким стал блондин, он посадил Томми на диван и сделал ему большую чашку кофе, именно такого, какой любит Томми, — Выпей это, малыш, но осторожнее, он горячий, — подождал, пока Томми сделает осторожный глоток, а затем отправился на кухню, чтобы приготовить бекон, яйца и тосты, которые он нашёл там. Он принёс Томми тарелку с едой и долил ему кофе. Он хотел, чтобы Томми поспал, но сначала ему нужно было выпить кофе, чтобы протрезветь. Он надеялся, это поможет, — Поешь, Kitty. Я пока уберусь в твоей комнате, а потом ты немного поспишь, — не обратив внимания на фырканье, которое издал Томми.
Адам сменил постельное бельё и забросил грязное в стирку с увеличенной порцией стирального порошка. Он сделал в спальне быструю уборку и проветрил её. Как только запах затхлости выветрился оттуда, Адам вернулся и увидел, что к еде Томми не притронулся. Присев рядом со своим Pretty Kitty, Адам произнёс, — Малыш, пожалуйста поешь, ради меня.
— Нее… голоден, — невнятно пробурчал Томми. Его голова упала на плечо Адама, и Томми Джо испустил довольный вздох.
— Пожалуйста, малыш, ради меня, — умолял Адам, подцепив с тарелки вилкой кусочек омлета и поднеся его ко рту Томми. На секунду Томмины налитые кровью глаза сфокусировались на нём, — Вот так, малыш, — воодушевлял Адам. Томми никогда не мог противостоять Адаму, его рот открылся, и он позволил Адаму покормить себя. Адам медленно скормил ему одно яйцо, кусочек бекона и тост с маслом, нежно поцеловав Томми в лоб, когда тот откусил последний кусочек, — Спасибо, малыш, — с мягкой улыбкой произнёс Адам.
Он хотел приготовить для Томми больше еды, но боялся, что блондин не сможет её осилить. Бог знает, сколько времени прошло с тех пор, как он последний раз ел хоть что-нибудь. После завтрака Адам всё помыл и затем, взяв Томми на руки, отнёс его в прибранную спальню. «Моя личная маленькая куколка», — подумал он и улыбнулся. Бережно уложив Томми на постель, он накрыл его одеялом, — Спи, Глиттербэйби.
— Ннн… не… уходи, — пробормотал Томми, — Ты мне нужен. Не могу сппп… ать без тебя. Ску… чаю по тебе так сильно… это больнооо…
— Ты уверен, малыш? — взволнованно спросил Адам. Он на самом деле хотел убедиться, что не делает ничего неприемлемого. Адам надеялся, что это правда, но боялся, что будет отвергнут, едва Томми протрезвеет.
— Пожалуйста, — попросил Томми. Адам кивнул и забрался к нему в кровать, заключив Томми в свои объятия. Адам тихонько запел, по большей части напевая случайно пришедшие на ум песни.
Томми немедленно свернулся в объятиях Адама и довольно вздохнул. Адам удобно уложил его, так, что их ноги переплелись. Томми провалился в глубокий и исцеляющий сон почти мгновенно. А Адам просто наблюдал, как он спит, и думал. Он пролежал так с Томми в объятиях почти четырнадцать часов. И не думал, что пожалеет хотя бы об одной секунде, проведённой, держа в объятиях любовь всей его жизни, его Pretty Kitty.