Сейлор Мун против Годзиллы: битва за Землю

      «20 апреля 2000 г. в аудитории № 1 главного корпуса состоится лекция почетного профессора университета Эмико Яманэ. Всем студентам необходимо присутствовать в обязательном порядке. Неявка без уважительной причины повлечёт за собой дисциплинарное взыскание».       Такое объявление появилось на стендах медицинского факультета Токийского университета и вызвало немалое удивление среди студентов.       – Эмико Яманэ? А кто это? – недоумённо спросил третьекурсник Хаято Морисаки.       – Не знаю, я никогда о ней не слышала, – пожала плечами его однокурсница Асока Ито. – А ты, Ами?       Второкурсница Ами Мицуно, которой был адресован этот вопрос, еле слышно вздохнула, в очередной раз столкнувшись с необразованностью своих сверстников.       – Профессор Яманэ – одна из крупнейших геологов Японии, – пояснила она. – Ей принадлежит ряд выдающихся научных открытий в области строения земной коры и структуры литосферных плит. Вот только… – девушка слегка замялась.       – Что-то не так? – спросил Хаято.       – В нынешнем году профессору Яманэ исполнилось семьдесят пять лет…       – Вот оно что, – протянула Асока. – И зачем тогда администрация заставляет всех прийти на её лекцию? Что такого важного она нам может рассказать?       Этого Мицуно не могла сказать, поскольку и сама терялась в догадках.       – Что ж, остаётся сходить и послушать, о чём пойдёт речь, – подытожил Морисаки.

***

      Эмико Яманэ обвела взглядом полностью заполненную аудиторию и, опустившись в предоставленное ей кресло, неторопливо начала свой рассказ:       – Здравствуйте, господа студенты. Рада вас всех видеть. Вы наверняка сейчас задаётесь вопросом: зачем нас собрали здесь слушать лекцию какой-то древней старухи, не так ли? – она улыбнулась в ответ на протестующий ропот. – Ничего страшного, я всё понимаю, сама когда-то была такой. На самом деле моё выступление вряд ли можно назвать лекцией, просто я решила поделиться с вами одним из воспоминаний своей юности, и администрация университета любезно пошла мне навстречу. Итак, это произошло в августе 1945 года в городе Хиросима.       В аудитории мгновенно установилась полная тишина.       – Из курса истории вы, разумеется, знаете, что это было за время, – продолжала профессор Яманэ; взгляд её затуманился, словно бы устремившись в прошлое, – хотя строки из учебников вряд ли способны передать тогдашнюю атмосферу. Вся Япония была охвачена войной, не в прямом смысле, конечно. Несколько месяцев назад закончились бои в Европе, и всё внимание победителей было обращено в нашу сторону. Со дня на день мы ожидали вторжения – одни со страхом, а другие, охваченные воинственным пылом – с надеждой показать агрессорам, что такое настоящие самураи. Чуть ли не ежедневно звучали воинственные речи императора и правительства… И вот в такой обстановке я, в то время студентка Токийского университета, приехала на каникулы к родителям, живущим в пригороде Хиросимы.       Минуты две она молчала, прежде чем продолжить рассказ.       – Вам, наверное, пока сложно это понять, но чем старше становишься, тем больше память начинает покрываться туманом. Люди, события – всё сливается в сплошную серую массу, и трудно отличить одно от другого. Но этот день – шестое августа 1945 года – я помню во всех подробностях до сих пор и вряд ли когда-нибудь забуду. Было ясное солнечное утро, чистое небо, впервые за несколько недель. Родители отправились в город за покупками, а я осталась, чтобы прибраться к их возвращению. Примерно через час после их отъезда я внезапно почувствовала необъяснимую тревогу и вышла на улицу. Часы на стене показывали восемь часов пятнадцать минут… – голос её задрожал и умолк.       На этот раз молчание длилось не менее десяти минут.       – Вначале была вспышка, настолько яркая, что даже когда я рефлекторно закрыла глаза руками, это не помогло. На несколько бесконечно долгих минут я полностью лишилась зрения, а когда оно вернулось, я увидела, как над городом вырастает огромное грибовидное облако. Ещё через несколько минут донёсся ужасающий грохот, и воздушная волна выбила всё стёкла в окрестных домах. Чувствуя, что произошло нечто ужасное, я тотчас бросилась бежать в город, движимая мыслью о родителях. Но то, что я увидела, много лет потом снилось мне в кошмарах… Хиросима, ещё накануне бывшая цветущим городом, превратилась в пылающие руины; небо было затянуто поднимающимся отовсюду чёрным дымом; улицы были завалены обгорелыми трупами… А немногие выжившие бродили посреди этого ада как зомби – с вытекшими глазами, сожжённой кожей, свисающей лохмотьями, утыканные осколками стёкол… На многих горела одежда, но они не чувствовали этого… Я долго металась туда-сюда, пытаясь отыскать своих родителей, но так и не нашла… Вот так мир узнал об атомной бомбе.       Эмико Яманэ пристальным взглядом обвела притихшую аудиторию.       – С тех пор прошло уже больше полувека. И всё это время почти каждый год продолжают вспыхивать войны, пусть и не столь масштабные, как та, что погубила моих родителей, но не менее кровопролитные. Уже несколько раз мир оказывался на грани гибели из-за любителей бряцать оружием. Люди упорно продолжают изощряться в разработке средств уничтожения друг друга, а заодно и всего вокруг, и конца этому не предвидится… И поэтому я сегодня обращаюсь к вам, ребята: только от вас зависит, каким этот мир будет завтра, и наступит ли оно вообще. В ваших силах сделать так, чтобы слово «война» навсегда исчезло из людской речи, чтобы трагедия Хиросимы больше никогда и нигде не повторилась, чтобы дети не превращались раньше времени в седых стариков, чтобы чистое небо всегда оставалось таковым.       Слушая рассказ профессора Яманэ, Ами Мицуно невольно погружалась в собственные невесёлые размышления. Ещё будучи одной из сейлор-воительниц, она неоднократно думала о том, что пока они защищают Землю от разных тёмных сил, человечество уничтожает собственную планету гораздо успешнее, чем все демоны, вместе взятые. Ни Тёмное королевство, ни Апостолы Смерти, ни Галаксия не причиняли Земле столько зла, сколько её собственное население. Сейлор Меркурий (как её тогда звали) не знала, осознают ли это её соратницы, и поэтому старательно гнала прочь подобные мысли. Но они возвращались снова и снова…       – Ами! Ами, что с тобой? – обеспокоенный голос Асоки вырвал Мицуно из тягостных размышлений.       – Всё в порядке, я просто задумалась, – через силу улыбнулась девушка и вместе с остальными студентами покинула аудиторию.