Пережить

      Пеппер не ревнует своего мужа, вовсе нет. Как вообще можно ревновать кого бы то ни было к давно умершему человеку? Это ведь так глупо. Просто иногда ей кажется, что в сердце Тони она занимает отнюдь не первое место.       Питер Паркер, навечно оставшийся юным, смотрит на неё с чёрно-белой фотографии и счастливо улыбается, в отличие от неё самой. Его тело, точнее то, что от него осталось, нашло последнее пристанище на чужой планете, чьё небо совсем не похоже на земное. Могила на земле пуста, как и миллиарды ей подобных. Они приходят сюда настолько часто, что Пеппер может с закрытыми глазами найти дорогу от дома и наяву представить слова на надгробии. Ей не приходится разговаривать с ухоженной могилой, вместо неё это делает Тони. Он ведёт свой диалог молча, про себя, будто бы читает молитву. Всё вокруг утопает в свежих цветах, их запах кажется невыносимо сладким, дышать тяжело, обилие ярких красок вызывает неприятную резь в глазах.       Здесь почти всегда тихо и спокойно, разве что пару раз в год, - в день рождения Питера и в годовщину его смерти, - фанаты приходят, чтобы выразить свою скорбь и почтить память кумира. Самый молодой из Мстителей считается едва ли не символом всех потерь. Его любят, его оплакивают сотни, тысячи людей. Мэй Паркер появляется на кладбище каждый день, сразу же после окончания рабочего дня, ни минутой раньше, ни секундой позже. На её красивом лице всё больше глубоких морщин, взгляд тускнеет, боль разрывает изнутри.       Не спасла, не уберегла, не остановила. В том, что её племянник погиб, есть львиная доля её вины. Если бы только она сразу заметила перемены в его поведении, увидела этот чёртов костюм, вернула его Старку, а затем переехала вместе с Питером куда-нибудь подальше. Всё могло быть иначе. Судьба снова оказалась к ней жестока и предпочла даровать спасение ей, а не тому, чья жизнь гораздо ценнее. Ей говорят, что Питер - герой, что он делал всё от него зависящее, что всегда был готов идти до самого конца и не умел отступать. Сперва это причиняло боль, а теперь стало привычным. Вина и сожаления - вот что роднит её с тем, кого она искренне пытается возненавидеть, но всё ещё не может.       Тони никогда не рассказывал своей жене о том, что случилось в тот самый день, когда по щелчку пальцев половина вселенной обратилась в прах. Только она всё равно прекрасно знает, что не стало слишком многих, а оставшиеся в живых попросту сломались от невыносимой боли. В учебниках появляются первые параграфы об ужасающем геноциде и громком поражении Мстителей. Кто-то ждёт нового пришествия Таноса с благоговейным нетерпением, кто-то молится всем ведомым богам, кто-то просто смирился с неизбежным. Учёные отчаянно пытаются изобрести оружие, которое можно будет противопоставить титану, хотя все их потуги в конце концов окажутся тщетными. Пилоты исчезли прямо из кабин самолётов, врачи во время операций обратились в пепел, тюрьмы остались без охраны, лидеры стран, политические деятели, потрясающие музыканты и художники - они все стали прахом. Мир в одночасье опустел, но продолжил существовать.       Питера слишком, до одури много в их жизни, несмотря на то, что они редко упоминают его в разговоре. Он смотрит с фотографий и разворотов журналов и газет, дети в парке любят играть с фигурками Человека паука и делают сине-красные маски и костюмы. Тони часто просыпается по ночам, вздрагивает и мучительно долго возвращается в реальность из кошмара, в котором хрупкое юношеское тело превращается в пепел прямо у него на глазах. Его последние слова лейтмотивом пропитывают каждый сон, а днём отголосками раздаются в голове, приобретая всё новые интонации. Пеппер не было на той чёртовой планете, но она знает обо всём. Для неё вовсе не секрет, что обращение «мистер Старк» до сих пор вызывает у её мужа мурашки и невольный озноб. Железный человек ушёл на покой полгода назад, когда все потрясения сошли на нет и человечеству надоело саморазрушение. Наверное, она должна быть счастлива, что теперь она не ужинает в одиночестве и не беспокоится за жизнь Тони, дежуря у телефона часами напролёт, но лучше бы всё осталось как раньше. По крайней мере, это была настоящая жизнь, а не её блеклое подобие.       Тони пьёт крепкий кофе, горчащий на языке и обжигающий нёбо. Пеппер сидит рядом с ним и греет руки о керамическую чашку, пытаясь не вслушиваться в жизнерадостный голос, льющийся из динамика телефона. Сообщения слишком восторженные, яркие, живые, хотя их отправитель попросту перестал существовать. Когда она выучила каждую запись наизусть? Обручальное кольцо, кажется, пытается прожечь её плоть и добраться до костей. Оно давит на неё с неимоверной силой, как если бы оно было проклятым или принадлежало вовсе не ей. Крупный камень, кристально чистый, при неаккуратном движении прочерчивает на коже тонкую, неаккуратную полосу, из которой тут же сочится кровь. Боль отвлекает от мыслей и заставляет вернуться в реальность, к спёртому воздуху и гулкой тишине.       Память может быть не только даром, но ещё и проклятием. Кому, как не оставшимся в живых, знать это наверняка. Это им приходится существовать на пару с разъедающей, как концентрированная кислота, болью и вязким отчаянием, учиться жить заново и к чему-то там стремиться. Так горько, так мучительно.