Закрытая зона: Лекарство против страха

      Чэнлэ осторожно приоткрыл дверь в палату. Всё здесь было по-прежнему: белые стены, запах клубники смешался с запахом медикаментов. Из приоткрытого окна в палату лился тёплый яркий свет, а на тумбочке стоял букет свежих цветов. Омега знал, что Кун приносит их каждые два дня, чтобы они не успели завянуть. Ведь он помнил, как Тэн любил эти яркие бутоны хризантем. Альфа верил, что очнувшись его муж должен увидеть свежие цветы, а не поникшие. Это должно придать ему дополнительных сил.       — Здравствуй, папочка, — сказал Чэнлэ, подходя к кровати и поправляя одеяло. Его взгляд пробежался по приборам, что стояли рядом и показывали стабильность состояния. Не то, чтобы омега разбирался в них, но в своё время Доён показал ему пару важных показателей, что помогали определить, что ухудшений нет.       Следом за младшим в палату вошёл Кун, тут же немного прикрывая штору у окна, чтобы солнечный свет не тревожил лица любимого. Джисон и Чону несмело стояли в дверях, наблюдая за семейной идиллией. И пусть она сейчас была не полноценной, но вызывала какой-то трепет внутри.       Чэнлэ аккуратно убрал волосы с лица старшего, а потом погладил большой живот.       — Привет братик, ты хорошо заботишься о папочке? — сказал омега, а голос дрогнул. Было трудно держать себя в руках, делать вид, что все хорошо. Чжон безумно скучал по доброму голосу, по теплым объятиям и поцелуям в щеку.       Нежные руки крепко обняли, а запах розмарина окутал сознание. Чэнлэ прижался сильнее, пытаясь сдержать слезы, но теплые губы, коснувшиеся макушки, делали его слабым. Он спрятал лицо на груди Джисона и все-таки заплакал, вместе со слезами отпуская напряжение, что рождалось в нём, когда он переступал порог этого места.       Кун лишь улыбнулся и едва заметно покачал головой.       — И давно он вот так? — послышался нерешительный голос Чону.       Альфа обернулся на говорившего, встречаясь взглядом с напуганным, немного побледневшим омегой. Кун понимал, что для Чону вид бесчувственного беременного омеги вызывал состояние равное шоку.       — Почти пять месяцев, — ответил Цянь. — Пуля, предназначавшаяся Чэнлэ, задела висок, когда Тэн попытался оттолкнуть сына. У тех уродов был чёткий приказ — нас уничтожить, а Чэнлэ вернуть отцу. Даже повезло, что после побега нас так долго не находили.       — Если б не наша вылазка в торговый центр, — всхлипнул Лэ.       — Ты ни в чём не виноват, малыш, — улыбнулся альфа. — Рано или поздно это все равно бы произошло. Мы не могли прятаться вечно. Представь, если это произошло бы на более позднем сроке, мы не смогли бы спасти их…       Голос альфы сорвался, и он отвернулся к окну, пряча свое смятение. То состояние, в котором находился сейчас Тэн, вряд ли можно было назвать спасением, но его сердце и сердце малыша билось, и это всё же было главным.       — Я до конца жизни буду благодарить Доёна, за то, что борется за них. Этот омега очень сильный, и я верю, что он сможет вернуть мне мужа и сына.       — Ты когда-то упоминал, что был знаком с Кибомом, — заметил Чэнлэ. — Но ты не выглядел шокированным на сегодняшнем собрании. Почему?       Кун усмехнулся, не оборачиваясь.       — Да, я, действительно, очень хорошо знал этого человека. Я помню так же Доёна и Джехёна, но они были слишком малы, чтобы запомнить меня. Лукас появлялся в общине наездами, а Сычен… Его я видел один раз, когда они с папой покидали общину. Я… Мой отец был ярым последователем Ким Минсу. Он был безумен в своём преклонении. Однажды именно он входил в число тех, кто с боем отбирал ребёнка у несчастного омеги, а потом… Сгнил в тюрьме, как многие в то время.       Меня силой заставляли ходить на лекции, что читали Лидер и Джихун. Нас было много таких, детей, за которых всё решили.Там я познакомился с Кибомом и Тао. Школу выживания Сейсен можно было сравнить с военно-полевым лагерем. Нас учили всему, что могло пригодиться в военное время. Нас учили убивать. Я плакал, но разговор с сопротивляющимися был коротким. Позже удары плетью могли дисциплинировать, научить скрывать свои эмоции, но было тяжело. Однажды я сорвался, истерика накрыла с головой и я рассказал папе, чему на самом деле нас учат на занятиях. Он велел мне вытереть сопли, а на следующий день меня позвал к себе господин Вон, отец Лукаса. Он долго расспрашивал меня о том, что происходит на лекциях, а потом, к моему удивлению, предложил мне работу. Мне было восемнадцать, вот-вот я должен был пройти первое боевое крещение.       — У меня есть хороший друг в соседней стране. Он очень нуждается в преданном человеке. После всего того, что ты прошел, я верю что твоя боевая подготовка вполне соответствует его требованиям, и я могу порекомендовать тебя ему, но при одном условии.       — При каком? — спросил я. В тот момент я готов был сделать все, что угодно. Мне казалось, что я даже вытянулся по струнке, ожидая его ответа.       Старший рассмеялся, а потом похлопал меня по плечу и сказал.       — Я просто прошу тебя помочь моим детям, когда они будут нуждаться в этом, — ответил Вон.       — Но как я узнаю, что нужен им?       — Когда придёт время, ты поймёшь, — ответил он, а на следующий день я был отправлен в услужение Дракону. Мудрый старик был ещё жив, и его сыновья только начинали грызться между собой. Когда «Лекарство…» стало неотъемлемой частью повседневной жизни Дракона, а Чэнлэ угрожала опасность, я понял, что момент настал. Я очень привязался к Тэну и Чэнлэ за всё это время и не мог видеть их слез. Связаться с Кибомом оказалось довольно-таки просто, учитывая то, что он был едва ли не помощником президента. Встретил он меня не слишком радушно, но в помощи не отказал. Уже тогда в моей душе зародились сомнения в его искренних мотивах, но нас много лет учили держать маску. Ты спросил почему я не удивился тому, что он жив? Да потому что мы встретились с ним однажды, уже после его «смерти». Он никогда не был слишком усидчив на занятиях, поэтому большинство из них прошли мимо него, в частности те, что относились к изготовлению взрывчатки. Он знал, что я единственный из группы, что хоть и без желания, но преуспел в этом. Он знал, что меня есть чем припугнуть, поэтому появился в моём доме совершенно неожиданно. Я ещё помню тот ужас, что сковал моё тело, а он усмехнулся. Он пригрозил мне, что поведает Вону о том, где прячется его сыночек, если я не сделаю для него кое-что. Вы с Тэном спали, а я боялся, что этот человек однажды сможет добраться до вас. Я готов был на всё. Он предоставил материал, а я сделал для него несколько управляемых бомб малой мощности. Он ушёл, а я каждый день продолжал бояться, что однажды где-то совсем рядом прогремят взрывы. Но…       — Он ничего не сделал, — кивнул Чону. — Пока.       — Или возможно сделал, но это не несло за собой каких-либо жертв, — заметил Джисон. — Бомбами такого типа можно расчищать завалы, например. Открывать двери. Кибом хочет унести с собой всё, что связано с Сейсен, возможно, взрыв должен был уничтожить что-то памятное для него.       — Или открыть доступ к чему-то до того момента недоступному, — сказал Чэнлэ.       Наступила тишина, каждый думал о том, что услышал. В этой тишине слишком громко скрипнула дверь, впуская в палату Джесока.       — О, как вас тут много, — улыбнулся Юн. — Но пришло время для обеденных процедур. Тэну и малышу пора подкрепиться.       — Мы пойдём, зайдём завтра, — сказал Цянь. — Если что…       — Мы позвоним, — кивнул Джесок, провожая гостей взглядом.       Все четверо молча направились в сторону лифтов. Кун искоса поглядывал на переплетенные пальцы младших. Чону, заметив его взгляд, снисходительно улыбнулся.       — Молодые люди, — сказал Кун, спрятав улыбку за серьезным тоном и замечая, как дернулся при звуке его голоса Джисон. — Может всё-таки просветите старика о природе ваших столь близких отношений.       — Ты совсем не старый! — возмутился Чэнлэ, а потом стушевался и бросил несмелый взгляд на своего альфу. — Отец, это… Это Джисон, мой альфа! Мы истинные и хотим быть вместе.       — Кун-ши, я очень люблю вашего сына, и надеюсь, вы не будете против нашего союза, — выпалил на одном дыхании Пак.       — Кто я такой, чтобы оспаривать решение Создателя. Только вот скажи мне, зятёк, кто же это тебя так разукрасил?       Щёки Джисона покраснели, он только сейчас вспомнил в каком, наверное, плачевном состоянии было его лицо.       — Это они меня защищали. Вчера… — голос омеги дрогнул, когда он вспомнил, как страшно ему было, когда он убегал от тех двоих.       — То, что произошло вчера, уже не имеет значения, — ответил Джисон, обнимая младшего. — Твои обидчики наказаны, и никто из них не посмеет теперь даже взглянуть в твою сторону. Твой брат преподал им урок, да и я объяснил, что будет, если они ещё хоть раз на чужого омегу глаз положат. Теперь тебе нечего бояться. Я же рядом.       Чэнлэ крепко обнял Джисона, а Кун улыбнулся. Он был рад, что этому ребёнку повезло с альфой. Этот парень вызывал ощущения надежности и силы, именно этого так не хватало Лэ.       Все вместе они спустились на стоянку, где уже их ждал Лукас. Вон сидел в машине и о чём-то думал. Его лицо было напряжено, но увидев приближающихся к нему друзей, он постарался улыбнуться.       — Получилось фальшиво, — заметил Чону, опускаясь на соседнее с альфой сидение. — Актёр из тебя ещё тот.       — Ну да, — фыркнул Джисон, тут же смутившись, когда все взгляды были устремлены в его сторону.       Лукас потянулся к младшему, потрепав его по голове.       — Прости, — сказал он. — Мне правда, казалось, что так будет лучше.       — Проехали, — улыбнулся Пак. — Главное, что теперь ты рядом.       Чону улыбнулся, наблюдая за любимым. Он был рад тому, насколько просто Джисон принял факт, что Лукас оказался его отцом. Мальчишка, казалось, был даже рад этому, а сам Чону думал о том, что тоже хотел бы иметь ребёнка, иметь семью. Но понимал, что пока они не добьются мирного неба над головой, мечтать об этом не стоит. Его очень впечатлило увиденное там, в палате Тэна. Он не хотел так.       — Ну что, домой? — вывел его из размышлений голос Лукаса.       — А Ренджун с Джено? — спросил Джисон.       — Тэиль позаботится о них, а завтра мы снова встретимся, чтобы обсудить все мелочи предстоящей операции.       Джисон неосознанно прижал Чэнлэ к себе, понимая, что его мальчику в этой операции отведена чуть ли не главная роль.       Джено и Ренджун спускались по лестнице на нужный этаж. Можно было воспользоваться лифтом, но каждому из них нужно было подумать. Джено думал о том, что готов был поддержать папу и Тэиля при любом раскладе, а Ренджун… Ренджун не мог перестать думать о сладких губах Сычена.       — Прости, — тихий голос омеги всё ещё звучал в сознании. — Прости за тот раз, я…       — Испугался, понимаю, — усмехнулся Джун. — Не каждый день видишь Дракона на груди того, кого выбрал для тебя Бог. Но я не выбирал, меня даже не спрашивали, я…       — Ты лидер Дракона по праву, и я должен гордиться тем, что мы связаны самой Судьбой, — сказал Сычен. — Нам дано освободить от многовекового проклятия наши кланы. Я хочу стать последним из рода Сейсен, кто склонит голову перед Драконом.       — Я не прошу тебя подчиняться, — ответил Ренджун, заглядывая в чёрные глаза напротив. — Я… Я могу освободить тебя прямо сейчас.       — И ты не будешь бороться?       — За что? За сердце, что принадлежит не мне? Знаешь, с самого детства я пережил много лишений. Отец считал, что чем больше слез прольет его ребёнок, тем закалённее он станет и сможет с хладнокровием пустить пулю в лоб своему врагу. Стрелять я научился, но плакать так и не перестал. Я плакал, когда горел мой дом, плакал, когда услышал новость о смерти Минхо, и понимаю, каково это жить, лишённым всего, что любишь. Жизнь с тем, кто тебе не мил — каторга, и я не готов принуждать кого-то к этому. Я…       — А что, если я скажу, что это добровольное решение. Что если я скажу, что сегодня пришел сюда с намерением стать твоим. Я не могу говорить о любви, хотя инстинкты уже берут верх, но я хочу попробовать. Возможно, это будет лучшим выходом для нас обоих.       Ренджун посмотрел на омегу. Сычен был старше, но почему-то казался таким хрупким сейчас. На светлую футболку был накинут бордовый пуловер, в рукавах которого омега прятал пальцы. Рука невольно потянулась к ним, забирая в плен изящную ладонь, что была холодной. Хотелось согреть, поэтому альфа притянул ее к губам, касаясь невесомыми поцелуями. Прикасаться к этой коже казалось блаженством, а легкий аромат миндаля кружил голову. Когда дыхание омеги слегка сбилось, Джун поднял глаза, встречаясь с сияющим взглядом Дуна, мгновения хватило, чтобы они оказались в объятиях друг друга, а губы коснулись губ. Казалось, что даже дышать стало легче, когда этот омега надёжно ощущался в руках, когда его дыхание смешивалось с твоим собственным. Всё вокруг растворилось, оставляя их наедине друг с другом.       — Вы пришли к согласию? — прервал воспоминания Джуна голос Джено. Друг выглядел воодушевленно, и это радовало.       — Что-то типа того, — ответил старший. — Мы с Сыченом поняли, что нам нечего делить. Раз Бог дал нам шанс быть вместе, почему бы не попробовать, ведь мы от этого ничего не теряем, а Дракон… Он всегда был между нами. Надо мной нет никого, кроме создателя, и я волен сам выбирать свой путь.       — И какие у нас планы по благоустройству нашего будущего? Я тут тоже набросал парочку планов на будущее, хотелось бы твердой почвы под ногами.       — Этот мальчишка, как я погляжу, времени даром не терял.       Джено почесал затылок и улыбнулся.       — Он вытянул меня из собственного отчаяния, — ответил Ли. — Он… Знаешь, он как радуга. Яркий, теплый, родной. Я и не думал, что может быть так. Что один взгляд, одно прикосновение может перевернуть мой мир. А Джемин, он…       — Он уехал в Академию, где сейчас всем руководит Енмин, а эта тварь слишком падка на смазливых молоденьких омег.       — Ты думаешь… — вскинулся Джено, но Джун тут же положил руку ему на плечо.       — Я ничего не могу утверждать точно, но ты бы видел, как эта тварь в свое время смотрела на Лэлэ, а Донхёк? Не мне тебе рассказывать до чего довело мальчишку плотное общение с Енмином. Я не хочу тебя пугать или вызывать злость, а хочу уберечь от необдуманных действий. Министр наша первая цель. Нам нужна холодная голова.       Ренджун открыл дверь кабинета Доёна, где сейчас Тэиль о чем-то горячо спорил с омегой.       — Тебе нужно отдохнуть! — сдержано говорил альфа.       — Мне некогда отдыхать, у меня целая больница пациентов, а я главврач!       — Джесок неплохо справляется. И как ты собираешься объяснять следы на своей шее? Мы никому не говорили о нападении…       — А вот это зря, — прервал спорящих Ренджун. Зная Тэиля, он видел, что тот готов был вот-вот привязать Доёна к кровати. — Думаю, что всё-таки стоит поставить в известность полицию. Нам не поверят в отношении личности нападавшего, но сам факт погрома отрицать никто не сможет.       — И что нам это даст? — спросил Мун.       — Во-первых, это даст нам законные основания для присутствия здесь, — заметил Джено, приобнимая папу и целуя его в щеку. — Думаете Енмин не заметит отсутствия четырех студентов в Академии? А во-вторых, мы можем подкинуть главному министру очередную порцию размышлений. Ведь ничего в этом мире не бывает просто так.       Тэиль задумчиво свел брови. Ренджун понимал, что старший боится навлекать подозрения на Доёна, но ведь в этой ситуации он был жертвой.       — Допустим, — сказал Мун. — А дальше что?       — А дальше мы с Джисоном возвращаемся в Академию и помогаем Тэёну-ши держать оборону, ведь не думаю, что студенты радостно воспримут его назначение. Если Юта-ши держал всё в ежовых рукавицах, то нового директора может ожидать сюрприз.       Ренджун скрыл улыбку в кулаке. Он знал, что у Джено была еще одна причина для того, чтобы вернуться в академию, но раз тот не стал упоминать о ней, то и он не станет. Чужие отношения для него табу.       — А мы с Чэнлэ в это время займёмся клубом.       — Я не отпущу вас туда одних! — возмутился Мун.       — А мы и не будем одни, — ответил Джун. — У нас есть Лукас, Кун, Джехён, Енхо, Марк и Дракон, что должен проснуться ото сна. Твоя задача, дядя, быть рядом с Хэкдже и сделать всё, чтобы он не понял кто стоит за злоключениями министра внутренних дел.       — Ты задумал что-то очень нехорошее, — заметил Доён, с укором глядя на младшего.       — Знаете, если бы у нас на пути стоял не тот человек, что руководит полицией страны, возможно я бы сжалился, позволив ему положиться на правосудие, но Ли Енмин пользовался своим положением очень долго, погубил сотни человек, и как говорится в одной известной пословице: собаке собачья смерть.       — Ты же не собираешься… — начал было Тэиль, но Ренджун прервал его теплой улыбкой.       — Он сам сделает это, если не захочет быть опозоренным, — ответил Хуан.       — Ты думаешь есть что-то чего он боится? — помотал головой Джено. — Ты думаешь, в нём ещё есть частицы совести?       — Страхи есть у каждого, и я заставлю его трястись передо мной.       Донхёк смотрел по сторонам и не верил, что происходящее с ним реально. Он поближе пододвинулся к сидящему рядом Юте и вдохнул такой любимый с детства запах. Старший улыбнулся, касаясь губами темной макушки.       — Прости меня, — шепнул Накамото. — Прости за то, что меня не было рядом в тот момент, когда я был тебе так нужен. Я думал, что чем дальше я буду, тем безопаснее станет твое проживание в нашем доме. Енмин никогда не проявлял к тебе особого интереса…       — До тех пор, пока мой запах не приобрел постоянные ноты, а тело привлекательные для альфы параметры, — выдохнул мальчишка. — Он буквально пожирал меня взглядом, часто приглашал к себе в кабинет, усаживал на колени…       Донхёк зажмурился, отгоняя непрошеные воспоминания.       — Ну-ну, успокойся, все прошло, — услышал Хёк и почувствовал, как его ладошку сжала ладонь Минхёна. — Эта тварь ещё получит своё.       — Пообещай мне, что не будешь связываться с ним, — напугано посмотрел на старших омега. — Никто из вас не будет. Он страшный человек.       — Нужен он нам больно, — улыбнулся Енхо, но бросил на Марка строгий взгляд. — Теперь мы есть друг у друга, и это главное.       Донхёк облегчённо выдохнул не замечая переглядок Со и Ли.       — Как ты себя чувствуешь? — спросил Юта, переводя тему, ему ведь прекрасно были известны планы альф. Они ещё в коридоре изъявили желание помочь Ренджуну. Сейсен они были ничем не обязаны, а вот Дракон… Енхо ещё помнил, как помогал их семье старик Вон, а потом… Авария и смерть Дракона разрушили все связи. Да и Енхо с Марком были не из тех людей, что могли что-то попросить.       Енхо лишь сейчас начал припоминать Лао. Папа и отец занимались с ним по индивидуальной программе. Мальчишка приезжал на пару дней раз в три месяца, удачно попадая на «уличные» семинары, там они и сдружились с Енмином. У обоих рыльце было в пушку. Оба хотели власти.       — Всё хорошо, — ответил Донхёк. — Слабость не проходит, но Джесок-ши сказал, что это нормально. Я… Он рассказал мне всё, что произошло. И сейчас я вдвойне рад, что смог открыть глаза и увидеть вас рядом. Мы же никогда больше не расстанемся?       Слеза побежала по щеке Донхёка, но он тут же почувствовал как его обняли, а вокруг витал такой приятный аромат жасмина, винограда и леса. Самые родные запахи на свете.       Спустя полчаса Хёк заснул в руках Юты, омега осторожно уложил его на кровать и подошел к о чем-то спорящим Мар­ку и Ен­хо.       — Что у вас про­изош­ло? — спро­сил оме­га, за­метив как эти двое от­во­дят от не­го взгля­ды. — Да­вай­те, ко­литесь. Мне слиш­ком хо­рошо из­вес­тны эти взгля­ды. Да­же го­ды не смог­ли из­ме­нить двух не­посед, ко­торых я знал.       — Я сказал Джонни, что пойду с Ренджуном один. Нечего вам вмешиваться в эту заварушку. Вам нужно поддерживать Хёкки. К тому же брат полицейский, и его противостояние с министром может плохо отразиться на карьере в будущем.       — Этот ваш министр изнасиловал и чуть не убил моего сына! — прорычал Енхо.       — Спасибо, я помню, — горько улыбнулся Марк.       — Прости, но…       — Я все понимаю, но и ты меня пойми. Я не хочу, чтобы у вас были проблемы. Я… Мне терять нечего. Я уличный танцор, без рода, без племени. Я человек искусства, путешествующий по клубам, и мне попасть в то место будет намного проще. Я буду рядом с Ренджуном и Чэнлэ, я должен там быть, чтобы заставить того человека страдать так же, как страдал я все эти годы, зная его в лицо, но не имея возможности отомстить. Я помню его глаза в тот момент, когда он подрезал нашу машину, они были наполнены страхом. В последний момент он, видимо, понял, что делает, но менять что-то было уже поздно. Машина неслась на скорости, а он… Он трусливо сбежал.       — Ты… Ты видел его? — шокировано спросил Юта. — Видел и всё это время молчал?       — А мне бы поверили, скажи я что министр внутренних дел убил моих родителей? Я сам много лет пытался восстановиться после аварии, а следствие… Напомнить вам чем закончилось следствие?       Наступила тишина, каждый пытался собраться с мыслями.       — У меня много претензий к Енмину, и я хочу высказать ему их один на один, чтобы он понял, чтобы осознал, что за всё в жизни нужно платить. А вам… Вам нужно просто жить. Я уверен, что главный министр после того, как избавится от грязи, начнёт строить новый мир, и я хочу, чтобы вам в нём было место. Особенно тебе, брат, ведь это была твоя мечта.       — Хорошо, ты прав во многом, но ты должен пообещать, что не будешь рисковать напрасно. Донхёку нужен его альфа, так вышло, что в его возрасте родители отходят на второй план, и сердце требует любви.       — Я буду осторожен, брат! Я многое задолжал своему омеге.       Енхо похлопал его по плечу, а потом посмотрел на Юту, что улыбнулся, сдерживая слёзы. Действительно, он должен быть рядом с ним, и показать этому человеку счастье. Ведь омега так мало видел его за свою жизнь.       — Всё будет хорошо. Я вернусь. Передайте Хёку, что я его люблю, — сказал Марк, выбегая из палаты.       — Ты думаешь, мы поступаем правильно, отпуская его? — спросил Енхо, притягивая к себе любимого и обнимая.       — Кто если не он, — ответил Юта, утыкаясь куда-то в шею старшего и вдыхая любимый запах. Как же он скучал, как мучился долгими тёмными ночами, пока в его жизнь не вошел Джисон. Воспоминания о младшем напомнили о том, как прижимался к Паку Чэнлэ. Так вот значит, кто был тем омегой, что вытеснил Накамото из сердца Пака, но это было и к лучшему. Джисон был прав, они должны начать всё сначала. Омега поднял взгляд на Со, а потом тихо шепнул. — Поцелуй меня, пожалуйста.       Альфа подчинился, забирая в плен любимые губы. Ему их так не хватало.       Марк торопливо направлялся в сторону кабинета Доёна, боясь, что Ренджун и Тэиль уже успели уйти, но ещё издалека заметил подозрительного человека, крутившегося около кабинета главврача. Мужчина был невысокого роста. Периодически поглядывая на дверь кабинета, он разговаривал с кем-то по телефону. Пользуясь тем, что мужчина отвлекся на врезавшегося в него маленького ребёнка и уже спешащего к нему с извинениями папашу, Минхён проскользнул в кабинет.       — Извините, что без предупреждения…       — Что-то с Хёком? — подскочил на месте Доён.       — Нет, с Хёкки все хорошо, он спит, — ответил Марк. — А у вашего кабинета трётся какая-то подозрительная личность.       — Даже так, — усмехнулся Джено. — Быстро же они.       — Интересно, кто этот смелый человек, и к какому лагерю он принадлежит? — задумчиво протянул Тэиль.       — Этих крыс здесь всегда много. Не всем нравится моя независимость, — ответил Доён. — Хэкдже, Енмин, министр здравоохранения, а ещё, видимо, Кибом держат здесь своих шпионов. Одного я, кстати, выгнал вчера. Не он ли поспешил вернуться, я ведь так и не увидел его заявления на моём столе. Илли, звони в полицию, а я побеседую с нашим гостем. Джун…       — Да, я понимаю, мне лучше уйти.       — Я с тобой, — отозвался Марк. — Я пришел сюда за тем, чтобы сказать это.       — Вот и славно, — улыбнулся Хуан. — Мы покинем это место так же, как наш бесценный друг, научивший нас крепко держаться друг за друга.       Альфа ловко забрался на подоконник. Окна выходили во двор больницы, где сейчас было не так многолюдно. Рядом с ними располагалась пожарная лестница. Именно благодаря ей Кибом ловко удрал от преследования.       — Мы пойдём за Чэнлэ, — ответил Ренджун. — Нужно спешить, пока господин Ли не натворил новых дел.       — Передай Джисону, что я жду его здесь завтра утром, — крикнул вдогонку старшему Джено, уловив кивок и теплую улыбку.       Ренджун подмигнул младшему, а потом в сопровождении Марка покинул больницу. Тэиль набрал номер полиции, а Доён резко распахнул дверь, встречаясь взглядом с человеком, которого он не слишком хотел видеть сегодня. Но деваться было некуда.       — Мистер Квон? Какими судьбами? — сдержанно сказал Ким. — Кажется, я все высказал вам вчера? Что вы делали возле моего кабинета? И где ваше заявление?       — Я… Я думал, что смогу ещё раз поговорить о вашем решении, — сказал мужчина, пытаясь разглядеть что-либо за спиной Доёна, а потом его взгляд зацепился за темные следы на шее омеги. Джено увидел промелькнувший в его глазах страх, а это было уже интересно.       — Наряд уже выехал, для полной уверенности я позвонил Хэкдже, он скоро будет здесь.       — Очень хорошо, может министр, наконец, поможет избавиться мне от крыс.       — Я… Я не…       Забегали глаза Квона, когда речь зашла о главном министре.       — Отец, по-моему этому человеку что-то известно, — сказал Джено, замечая, как синхронно Тэиль и Доён повернули головы в его сторону. На лице альфы была растерянность и надежда, а в глазах омеги застыли слёзы счастья. В этот момент Джено понял, что делает всё правильно. — Думаю, нам стоит его задержать до появления министра.       — Ты прав, сынок, — улыбнулся младшему Тэиль. — Полагаю, Хэкдже будет интересно узнать, кого этот человек провел сюда прошлой ночью.       — Я его не знаю, — опешил Квон. — Он предложил отомстить, сказал, что знает, как насолить Доёну-ши. Он сказал, что испортит лишь пару пробирок. Я… Я тут не причем. После того, как довёл его до кабинета, я ушел.       — Вот об этом ты и расскажешь приехавшей полиции.       По коридору, в их направлении, действительно, шли несколько офицеров в форме.       Ренджун и Марк медленно брели по улицам, разглядывая витрины магазинов и кафе.       — У тебя с собой есть наличные? — спросил Хуан, бросив взгляд на яркую вывеску кофейни, что находилась на противоположной стороне. Уютная атмосфера вселяла доверие, а запах свежего кофе заставлял желудок сжиматься.       — Идем, — улыбнулся младшему Марк.       Перебравшись на противоположную сторону, они зашли в помещение. Выбрав самый дальний столик, разместились там. Минхён протянул младшему меню.       — А ты? — удивленно вскинул брови Хуан.       — Я пообедал в буфете, — улыбнулся Ли. — Заказывай. Вы, я думаю, завтракали давно.       — Ни свет, ни заря, — ответил Ренджун, выбирая себе что-то не слишком дорогое, ему не хотелось пользоваться доверием Минхёна.       — Твой дедушка очень много сделал для нашей семьи, — заметив неуверенность младшего сказал Марк. — Так что не думай о том, что будешь мне что-то должен, это мне не расплатиться с вами.       — А вот здесь ты преувеличиваешь, — ответил Ренджун, а потом перевел взгляд на подошедшего официанта. — Нам эклеров и два кофе.       Омега поклонился и удалился, а Хуан перевел взгляд на старшего.       — Мы уже давно в расчёте. Не за чем вешать на себя долги прошлых лет. Думаю, что все отношения нам нужно начать с чистого листа. Когда за плечами нет прошлого, врагам труднее найти брешь в твоей обороне.       — Слова твоего отца? — спросил Минхён, наблюдая за младшим.       — Нет, Тэиля, — покачал головой Джун, наблюдая, как официант расставляет заказ.       Солнце на улице медленно клонилось к горизонту, не хотелось думать о том, что ещё один день заканчивается. Было в нем и хорошее, и плохое, но одно все они знали точно, больше он не повториться никогда.       — Ты держал когда-нибудь в руках пистолет? — нарушил уютное молчание Ренджун.       Марк поднял на него взгляд, а потом уверенно кивнул.       — Ты забываешь кто мой брат, — усмехнулся старший.       — Уже лучше, — выдохнул Ренджун.       — Так какой у нас план? — спросил Ли.       — Всему своё время, мой друг, — хитро улыбнулся Джун. — Всему своё время!