***
Мы же не друзья, помнишь? Катсуки не знает, как это понимать. Это правда; они не друзья. Может и были когда-то, но всё изменилось. Может Деку был слабаком, и может Катсуки говорил и делал не особо умные вещи, но они не были замечены до настоящего момента, когда они уже не были друзьями. Катсуки удивляет то, что ему больно. Деку идиот. И он слабый. Но в тоже время он умный и упорный, а ещё добрый. Катсуки во многих смыслах — сильный, талантливый, храбрый, остроумный, — но не добрый. В некотором смысле, он всегда немного завидовал Деку. Это было что-то типа соревнований (в сознании Катсуки), в которых он всегда выигрывал. Но в какой-то момент эти соревнования разделили их. Катсуки не думал, что его это волнует, но возможно… Это конец мира. Большинство людей, которых знал Катсуки, — мертвы. Он принял решение, что постарается сохранить тех, кто жив. Его родители, мама Деку и… Они путешествовали с ублюдком, который разрушил мир. Они покинули из-за него свой дом. И сейчас Деку идёт за ним. Катсуки ненавидит Деку, но сейчас, в развалинах здания, в этом конце мира, он испытывает неожиданный и неоспоримый толчок защищать. Он говорит себе, что это просто из-за того, что его мать четвертует его, если он не защитит. Он говорит себе, что это из-за того, что не сможет стоять перед Миссис Мидорией, если у него за спиной не будет её сына. (Он лжёт самому себе.) — Если он только ранит его, — рычит Катсуки и сжимает кулаки, но что-то останавливает его от того, чтобы побежать за ними. Что-то, будто острое воспоминание голосом Деку до того, как тот убежал. (Катсуки Бакуго это волнует.)***
Изуку бежит быстрее, чем когда-либо. Боль у него в лёгких, в ногах, в ушах и раскрытых губах, через которые проходит морозный воздух, но он игнорирует это. Не так далеко от себя он может различить тёмную фигуру Шото напротив горизонта. Он больше не бежит, да даже если и бежит, то не так быстро, как Изуку, и расстояние между ними постепенно уменьшается. — Шото! — зовёт его Изуку. — Шото, подожди! Шото останавливается. Поворачивается. Слишком далеко, чтобы разглядеть его лицо, но видно, как напрягаются его плечи. — Уходи! — кричит он в ответ и снова начинает бежать. — Шото, пожалуйста! — Изуку спотыкается. Он быстро выпрямляется, но промежуток между ними снова увеличивается. — Пожалуйста, пожалуйста, поговори со мной! — Я опасен! — Мне всё равно! Это заставляет Шото остановиться. Но в этот раз, однако, он не оборачивается. Изуку замедляется и осторожно сокращает расстояние, останавливаясь в нескольких ярдах позади. — Мне всё равно, Шото, — говорит он, умоляя. — Мне плевать на всё это. Я просто хочу понять. — Ты… ты не сможешь. Я… что я сделал… как ты можешь так просто стоять рядом, зная, что я сделал? Изуку вздыхает, игнорируя часть своего сознания, которая хотела задать похожий вопрос. — Потому что я знаю тебя, — отвечает он. — И я забочусь о тебе. — Ты идиот, — смеётся Шото, в смехе слышатся застывшие слёзы. — Ты… ты такой идиот. В словах не было ни намёка на осуждение. — Пожалуйста, помоги мне понять. — Этому нет прощения, — говорит Шото. — Нет прощения тому, что я сделал. Этому нет… ты не… — Тогда дай мне причину, — просит Изуку. — Я умоляю тебя. Дай мне причину простить тебя. — Я не знаю как, — голос Шото слабый. Он звучит потерянно; он звучит одиноко. — Я не знаю как. Изуку глубоко вздыхает и выдыхает. Он проходит оставшееся расстояние, пока между ними не остаётся несколько дюймов, но он не доходит до Шото, не трогает его. — Тогда скажи мне, как это произошло. Шото долгое время молчит. Снег падает вокруг них, заглушая все ближайшие звуки. Изуку почти теряет надежду, когда Шото поворачивается, его брови опущены вниз, голова наклонена. — Хорошо, — говорит он тихо. — Эта история о том, как всё началось.***
— Она была несчастна, моя мать, — спокойно начинает Шото. — Конечно, она была. Она не хотела выходить за него. Он заставил её, потому что хотел заполучить её Косей. Он хотел создать наследника с разрушительной силой, чтобы владеть этим оружием. И, в конце концов, он получил то, что хотел в моём лице. Он болезненно сглатывает, глаза блестят, будто в них воткнули ледяные кинжалы. — Моя мать… она не могла это перенести. И в один день она сломалась и… она вылила кипящую воду на моё лицо. — Мне было шесть. Я не понимал, что случилось. Всё, что я знал — что всё может ранить, и меня может предать даже единственный человек, который заботился обо мне. Поэтому я и потерял контроль. Лёд всё распространялся и распространялся, и Старатель кричал мне, чтобы я остановился, но я не мог. Я был ребёнком, который жил в боли, и я разрушил мир. Изуку чувствует, как слёзы струёй стекают по его лицу. Он хочет заключить друга в свои руки, хочет вернуться в его прошлое и стереть всё, что причиняет ему так много боли, но он замирает, не в состоянии сделать ничего, но продолжает слушать, пока снег падает вокруг них. — Вот почему, — продолжает Шото с тихим смехом, полным боли. — Вот почему я разрушил мир. Я убил… я убил тысячи людей. Миллионы. И лишь по той причине, что я не смог контролировать себя. — Прости меня, — шепчет Изуку. — Шото, мне так жаль. Шото пугается. — З-за что ты извиняешься? Что ты… я не… — Я прощаю тебя, — говорит Изуку, заставляя свой голос звучать увереннее. — Я прощаю тебя. С глухим звуком снега под ногами, Шото падает на колени. Его руки накрывают лицо, но Изуку может видеть, как трясутся его плечи. Изуку ничего не говорит. Он спускается на землю напротив Шото и тянется к его рукам, не трогая, но предлагая. Он ждёт. Шото наклоняется к его рукам, и Изуку понимает намёк. Он смыкает свои руки вокруг плеч друга и прижимает к себе. Ни один из них не говорит ни слова. Ни один из них не нуждается в этом. Они сидят рядом друг с другом, снежинки падают вокруг них, связывая их с разрушенным миром.***
Бакуго не доверяет ему. Это очевидно. Хотя Шото не винит его за это. Он рад даже тому, что он уже не так активно пытается его убить. Они возвращаются обратно в здание после долгого отсутствия. Шото покорно ждёт снаружи, пока Изуку разговаривает с Бакуго и объясняет ему ситуацию. Очень много ругательств, несколько искр и парочка взрывов, но в конце Бакуго позволяет Шото зайти внутрь. После всего, что он сделал, он просто сидит напротив стены и полирует кинжал. Положение вещей, бесспорно, худшее. У них нет запасов, и, очевидно, за головой Шото ведётся охота. К тому же, на улице холодно, и хотя Шото может регулировать температуру, это не значит, что это могут и другие. Бакуго, кажется, в порядке, даже если ему немного холодно, это значит, что он также может вырабатывать собственное тепло, но губы Изуку синие и он не может прекратить дрожать. — Изуку, — зовёт его Шото. Две пары глаз устремляются на него: один взгляд вопросительный, другой заполнен плохо скрываемой угрозой. — Шото? — зеленоглазый мальчик двигается к нему, смотря с беспокойством. — Ты в порядке? Шото протягивает свои руки и притягивает Изуку к себе. Мальчик издаёт поражённый писк перед тем, как расплавиться от теплоты. Очень медленно и очень осторожно, Шото поднимает свою температуру, пока его левая сторона не излучает жар. Изуку издаёт удовлетворённый вздох. — Нам нужно найти для тебя куртку, — говорит Шото. — Иначе ты замёрзнешь. Бакуго стреляет в него укоризненным взглядом, кидая несколько рандомных палочек в костёр. Шото смотрит, как Катсуки встаёт, сгребает целый брус, тащит в центр комнаты и кладёт его в огонь. Изуку издаёт смущённый звук. — Тодороки, — внезапно подаёт голос Бакуго. — Пойдём, поможешь мне найти несколько палок. Это не просьба, и Шото не хочет ещё больше разозлить Бакуго, чем он уже есть. Хотя, если это случится, он, возможно, выиграет в битве между ними. Изуку смотрит взволнованным взглядом, когда Шото встаёт и идёт с Бакуго на улицу. До сих пор идёт снег; мир укутан в белый, лёд встречает облака, что неторопливо плывут по небу и исчезают за линией горизонта. Звуки приглушены, их шаги почти не слышны. Бакуго ведёт их до тех пор, пока они не оказываются в зоне слышимости за большим валуном, резко останавливаясь и разворачиваясь лицом к лицу. Его руки хватают воротник Шото, притягивая ближе к себе так, что Шото мог почувствовать на себе его дыхание. — Я тебе не доверяю, — рычит он. Шото моргает, никак не реагируя. Это не похоже на ситуацию неминуемой расплаты. Во всяком случае, только пока. — Я знаю. — Тогда ты знаешь, что я прикончу тебя, если ты сбежишь от нас, — продолжает Бакуго. Искра сверкает в его руке прямо напротив шеи Шото. Он ничего не говорит. — Деку самый по-блядски наивный человек, которого я когда-либо встречал, — говорит Бакуго. — Он думает, что ты его друг, и он решил, что тебе можно доверять. В отличие от него, я не ёбаный идиот. Так что я хочу, чтобы ты понял здесь и сейчас, если ты будешь слишком много трогать его, я прикончу тебя, — он выпускает Шото, делая шаг назад и кладя руки в карманы. — Понял? Шото кивает. — Я понял. — Отлично. А теперь помоги мне найти несколько веток, чтобы мы могли поддерживать огонь.***
Когда они возвращаются в разрушенное здание Изуку там нет. Огонь продолжает гореть, но он вышел из-под контроля, залезая на стены и растапливая ледник. Снег тает, следы на следах, их уже невозможно отличить. — Блять, — ругается Бакуго, руки автоматически сжимаются в кулаки и покрываются огнём. — Блять. Это всё твоя чёртова вина. Сердце Шото начинает от волнения биться быстрее, превышая норму. Его глаза сканируют местность, пытаясь найти следы, чтобы пойти по ним. Его глаза натыкаются на кусок бумаги, прикреплённый к стене, он стремительно подбегает к нему, чувствуя, как страх поселяется в его груди. — Бакуго. Парень поворачивается, в глазах его пляшет огонь. — Что? Трясущимися руками, Шото срывает бумагу и разворачивает её. Бакуго быстро подходит к нему и вырывает листок из его рук. — «Спускайтесь в город, и мы не тронем его», — читает он громко. — Ох, ёбаный пиздец. Шото уже снаружи, пытаясь восстановить в памяти их следы. Бакуго вскоре присоединяется к нему, чтобы побыстрее добраться до Изуку. Они не соглашаются во многом, но соглашаются с этим. Они должны добраться сейчас до Изуку, пока не стало слишком поздно.***
Изуку озабочен. Он очнулся связанным на стуле, руки не очень удобно стянуты позади него. Он в главной комнате гостиницы, окружённый людьми гораздо больше, старше и сильнее, чем он сам, у каждого в руках оружие или Косей, который они, очевидно, не побоятся использовать. Хотя это не совсем то, что его заботит. Он озабочен тем, что это явная ловушка. Люди этого города ждут, когда Шото придёт и попытается спасти его, и проблема будет решена. Не имеет значения, что Шото должен знать, что это ловушка; ни его, ни Каччана это не волнует. Но они ошибаются, Косеи этих людей сильные и полные храбрости, так что они будут схвачены или убиты. Шото разыскивается живым, но эти люди не выглядят дружелюбными. Вознаграждение очень щедрое, но жажда мести, должно быть, сильнее. У Изуку почти нет надежд на то, что Шото останется живым, если он попадёт в руки этих людей. И даже если они не убьют его, а отдадут в руки Старателю, уже так его будущее не блестит радужными красками. Старатель, должно быть, зол, Изуку представляет, и исходя из того, что он знает об этом мужчине, он выместит всю свою злобу на Шото. Изуку дрожит. Это плохо. (Ещё он дрожит из-за того, что, ну, вообще-то здесь очень холодно. Никто не волновался о поддержании огня, и самая тёплая вещь, которая на нём есть, — свитер.) — Так, — растягивая слова, говорит чей-то громкий и низкий голос в ушах Изуку. — Каким образом ты попал в компанию Ледяного Короля? Изуку вздрагивает так сильно, что почти опрокидывает свой стул, но чьи-то руки ловят его и ставят на место. Говорящий — высокий и мускулистый мужчина с морщинистыми глазами и неухоженной бородой. Он не выглядит глупцом, но в его дыхании чувствуются нотки алкоголя и это немного неприятно. Вдобавок к этому, его лицо находится в пяти дюймах от лица Изуку, и из-за этого ему некомфортно. — Я… э… он не тот, каким вы его себе представляете, — пытается Изуку. Может у него получиться поговорить с ними? Мужчина запрокидывает голову и смеётся. — Не тот, каким я себе его представляю? — повторяет он. — Ты меня за идиота не держи, я никогда не ошибаюсь! — Хэй, Юкимура! — зовёт его женщина, стоящая поблизости. — Над чем ржёшь? Новоявленный Юкимура кивает ей, она делает тоже самое, и подходит к нему, а за ней следуют ещё несколько её соотечественников. Вскоре вокруг стула Изуку образуется небольшая толпа. — Продолжай, ребёнок, — настаивает Юкимура. — Скажи им тоже, что сказал мне. Изуку сглатывает. Он чувствует себя, как жертва, окружённая стаей волков. Они играются с ним. — Он… вы не понимаете. Это не… он не плохой, честно, я имею в виду, он… Изуку замолкает, потому что никто его не слушает. Они все громко смеются. Кто-то сильно хлопает его по плечу, и Изуку каждый раз вздрагивает. Это ужасно. Всего несколько часов назад эти люди говорили с ним, будто они закадычные друзья. Сейчас они держат его связанным на стуле, используя его, как приманку и как доступное развлечение. Это не справедливо. Изуку читал книги об апокалипсисе. Он читал о человеческой тенденции менять отношение друг к другу, но он никогда не верил в это. Люди, думал он, заботятся друг о друге на фундаментальном уровне. И, конечно, чем сильнее становился человек, тем меньшее количество погибало. Он ошибался. О, как же сильно он ошибался. И он видит это только сейчас. — Слушай сюда, малец, — говорит Юкимура. — Прекращай прикидываться идиотом, и нас за них не держи. Хотя, для твоего же блага, я всё-таки надеюсь, что ты идиот, иначе у нас будут проблемы. Усёк? Изуку оглядывается и пожимает плечами. Юкимура небрежно похлопывает его по голове. — Нам нужно идти. Просто сиди смирно, пока мы будем ждать появления твоих «дружков». Юкимура возвращается в толпу его соотечественников, и Изуку, наконец-то, остаётся один. Он окружён, он знает, но ни один из них, кажется, не слишком следит за ним, так что, возможно… — Эй, — тихо говорит голос в его ухе. Изуку подпрыгивает, проклинает себя за то, что ослабил бдительность, и любой человек мог легко к нему подкрасться. Он поворачивает голову и видит круглолицую девушку, приблизительно его лет, примостившуюся позади его стула. — Эм, — удивлённо тянет Изуку. Девушка поднимает рукой волосы, что закрывали глаза и смотрит на него с небольшой толикой любопытства. — Они говорят, что ты в лиге с Ледяным Королём, — произносит она. — Это правда? — Что? — спрашивает Изуку, моментально превращаясь в идиота. — Ледяной Король. Ты с ним? — Нет! То есть да, но нет! Она моргает. Изуку обдумывает то, что сказал и решает, что это звучало очень глупо. — Ну, нет. Я имею в виду… Хорошо, да, он мой друг, но он не тот, каким ты его себе представляешь! Он хороший. Девушка скрещивает руки на груди и вопросительно поднимает брови. — Ледяной Король хороший. — Да! — Он буквально разрушил мир. И он хороший после этого? Изуку сглатывает. Девушка маленькая, меньше него, с круглым милым лицом и большими карими глазами, но её присутствие немного пугает. Это заставляет его нервничать. — Он не хотел делать этого. Это была случайность. — Случайность? — Д-да. Она смотрит на него целую минуту, немного сощурившись. Возможно, она хочет что-то разглядеть в его лице, но тяжело вздыхает, протягиваясь к связанным рукам. Изуку пугается, когда её пальцы касаются его кожи, чуть позже осознавая, что она развязала его. — Что ты.? — Кстати, меня зовут Очако, — говорит она. — Очако Урарака. — И-Изуку Мидория. Ты… ты помогаешь мне? Очако оживлённо кивает. — Я не знаю чему верить, когда дело касается Ледяного Короля, но ты кажешься хорошим человеком, так что я готова помочь тебе. После того, как я окончательно закончу тебя развязывать, я постараюсь всех отвлечь. Ты выскользнешь наружу через заднюю дверь, она вот там, — показывает она пальцем. — Мой дом чуть ниже по улице, на самом краю города. Он один имеет голубые ставни. Ты можешь спрятаться там. Я приду так скоро, как только смогу. Моих родителей сейчас нет дома, так что чем дольше ты не будешь включать свет, тем дольше ты будешь в безопасности. — Я… спасибо тебе. — Без проблем. Только поторопись. Очако встаёт и собирается уйти, но Изуку торопливо обращается к ней. — Подожди! Мои друзья… — Я постараюсь перехватить их и отправить к тебе. Увидимся! — лёгким движением руки, которым она, судя по всему, прощалась с друзьями, она втискивается в толпу людей. — Очако! Что ты здесь делаешь? — О, я просто хотела чаю! Упс! Раздаётся звук стукающихся вещей и все охают. Люди поворачиваются к центру, где всё происходит, и Изуку пользуется возможностью ускользнуть со стула и двинуться к задней двери, используя тени как покрывало. Он оглядывается перед тем, как выбежать, и слышит неконтролируемый смех, потому что половина мебели парит в воздухе, да ещё и несколько людей. — О нет! Это моя вина! Простите! — извиняется Очако, и Изуку сбегает в ночь.***
Катсуки бросается искрами. Он зол. Ну, он всегда зол, но сейчас его кровь похожа на огонь. Когда они добираются до края городка, он идёт к свету с острым намерением всё поджечь и сравнять это место с землёй. А потом он в кого-то врезается. — Смотри куда идёшь, — рычит он, но останавливается, когда чья-то рука хватается за его запястье. Разъярённый, он поворачивается к нарушителю его пространства, готовый взорвать лицо, но утыкается взглядом в миловидную девушку почти его лет, рука уже не на его запястье, но она тянется к Тодороки. Она… она пытается остановить их? Что за херня. — Что ты делаешь? — спрашивает Тодороки. Девушка улыбается. — Спасаю ваши жизни. Пошли, нам нужно торопиться, — она направляется к тёмному дому, таща их позади себя. — Отъебись от меня, — рычит Катсуки, пламя бушует вокруг его кончиков пальцев. Она смотрит на него странным взглядом, но убирает свою руку. Катсуки обменивается взглядом с Тодороки, потом о чём-то напоминает себе, и простой взгляд меняется на свирепый. Тодороки игнорирует это, следуя за девочкой. — Почему ты помогаешь нам? Куда мы идём? — Да, мы немного заняты, — добавляет Катсуки. — Один наш знакомый влез своей задницей в неприятности, и мы собираемся спасти его. — Я отведу вас к нему, — говорит девочка, не смотря на них. — Поторопитесь, пока они не поняли, что он пропал. — Кто ты? — недоверчиво спрашивает Тодороки. Девушка поворачивает свою голову и на её лице появляется немного забавная улыбка. — Очако Урарака. Приятно познакомиться! С её яркой улыбкой и беззаботными прыжками, которые сопровождали каждый её шаг, Катсуки невольно вспомнился Деку. Их различие в том, что Урарака не вздрагивает, когда он ругается, не уклоняется от его взрывов. Различие в том, что она твёрдо выдерживает его злость и делает вид, что не слышит слова, которые он говорит. Различие в том, что Урарака — сильная. Катсуки видит это. Другие, возможно, замечают только её маленькое лицо и круглые щёки, и называют её слабой и миловидной, но они все идиоты. Катсуки не идиот. Поэтому он усиливает свою бдительность и следует за ней в её домик на краю города.***
Дом Очако маленький и переполненный, но внутри тепло и всё выглядит по-домашнему. Изуку мягко заходит, закрывая за собой дверь. Темно, но он не может нормально видеть, поэтому он старается найти какую-нибудь кушетку, чтобы сесть на неё. Подушка тёплая и удобная. Дом наполнен запахом выпечки и цветов. Он заметил, что похожий запах у Очако, и он теперь понял откуда он. Тишина. Темно. Изуку ждёт. Город снаружи спит, иногда слышатся голоса, доносящиеся из гостиницы. Но через некоторое время звуки усиливаются, голоса стараются перекричать друг друга. Они, должно быть, поняли, что он пропал. Он надеется, что Очако поторопится. Дверь открывается с тихим скрипом и захлопывается с ударом. Следом слышатся приближающиеся шаги и тихие ругательства. — Где он, чёрт возьми? — шёпотом говорит смутно знакомый голос. Изуку встаёт, его сердце бешено стучит, и он выбегает навстречу к новоприбывшим. — Он должен быть… о, вот же он! Три пары глаз оборачиваются прямо на него. Очако светится. Шото успокаивается. Каччан, кажется, немного не в духе. — Что с тобой не так, ты, мелкое дерьмо? Попасть в плен вот так просто? Давай, слабак, — разъярённо вопит Каччан и ударяет его грубо по плечу. — Хорошо, что ты оставил меня одного с ним. Ты, блять, должен быть благодарен, что я не прикончил его. — Каччан, пожалуйста, будь потише… Прохладное запястье оказывается на его руке. Изуку оборачивается и видит разноцветные глаза: один серый, один голубой. — Ты в порядке? Молча Изуку кивает. — Прости. Я подверг тебя опасности. Я не должен был… — Нет, это моя вина, — Шото наклоняет свою голову. — Всё это — моя вина. Мне жаль. Изуку хочет возразить, хочет убедиться, что Шото знает, что Изуку ни в чём его не обвиняет, но шум снаружи заставляет их вздрогнуть. Очако показывает на проход и указывает пальцем, и они все тихо следуют за ней вглубь дома.***
— Так, — начинает Очако, садясь напротив Шото и складывая под собой ноги. — Ты и есть Ледяной Король. Шото напрягается. Бакуго продолжает смотреть в окно, Изуку собирает немногочисленные рюкзаки, полные запасов, которые им дала Очако. Он не хотел брать, но она настояла, потому что они им правда нужны. Шото благодарен, потому что если у них не будет нормальных курток, он не знает, что они будут делать, но сейчас он сидит наедине с ней, глаза в глаза, и неожиданно чувствует себя очень, очень неуверенно. — Я… — Кажется, Изуку заботится о тебе, — продолжает она, игнорируя его слабую попытку что-то сказать. — И он кажется хорошим человеком. И я хочу думать, что я знаток характеров, и ты на самом деле не злодей. Так почему ты сделал это? Шото отводит взгляд. — Ты… ты сделал это? Он кивает один раз. Он не смотрит, но может услышать её выдох, мягкий и нетвёрдый. — Почему? Шото сгибает свои пальцы и складывает их в кулак. Ногти больно вонзаются в кожу, но это хоть немного, но помогает прийти в себя. — Эй, прекрати это, — Очако кладёт свою руку поверх его и маленький порыв ветра кружится вокруг его лица, миниатюрное торнадо вертится вокруг его пальцев, раскрывая их. Он удивлённо поворачивается к ней. — Ты воздушный элементалист? Очако кивает, не убирая своих рук. — Ты не ответил на мой вопрос. — Это… это была случайность, — он не знает, что делать, не может накопить энергию на нормальный ответ. Он чувствует себя истощённым, день был эмоционально очень сильно выматывающим, но он уже позади. Он сломался, когда рассказал обо всём Изуку; он не хочет больше раскрывать своё прошлое, теребить раскрытые раны, даже если это девушка с добрыми глазами, которую он видит первый раз в жизни. — Ты сожалеешь? — Да, — говорит Шото на выдохе. — Да. Да, да, да, — голос ломается, больше чем однажды, и он сглатывает огромный ком, который появился в горле. — Хорошо, — говорит Очако. Она убирает свои руки с его и встаёт. Половицы скрипят под её ногами, пока она уходит, и звук постепенно стихает, оставляя Шото одного в темноте. Это было так просто. Так легко. Шото был сломан очень долго. Но сейчас, получив прощение от Изуку и от этой странной незнакомки, он чувствует, как какая-то часть его души вновь оживает. Даже если снаружи повсюду крики, даже если на каждой стене висит постер с его лицом, даже с отцовской яростью в своих воспоминаниях и с воем ледяного ветра на ресницах, Шото чувствует росток надежды. Потому что сейчас он знает, что прощение возможно. И первый шаг — простить себя.