Thirty one days

-Делайла Паркер, доктор ожидает вас. — сказала секретарша, сидевшая за столом и, очевидно, скучавшая. Она кусала колпачок ручки и просматривала, скорее всего, медкарты на компьютере. Захватив с собой баллон воздуха, я повезла его по гладкому полу больничного коридора, пристально смотря на других онкобольных людей. Маленькие дети, взрослые, пожилые люди. Рак был такой болезнью, которая, буквально, высасывает жизнь из людей медленно и мучительно. Никто не заслуживает такой смерти. —  Привет, Делайла. Добрый день, миссис Паркер. — доктор пожал мою руку, а после руку мамы. Он предложил нам сесть, так как нас ждет разговор. — Делайла, я боюсь, у меня есть пара плохих новостей. — Он поправил свои очки, как только взял лист с моими анализами. — Я боюсь, что рак не только в твоих лимфатических узлах шеи, легких, гортани сейчас, но он пустил метастазы в другие органы. Если метастазы будут распространяться быстро, то у тебя не будет больше месяца. Конечно же, есть шанс на то, что можно продлить твою жизнь и тебе придется только верить и надеяться, что так и будет. По его печальному выражению лица я поняла, что он искренне ненавидит сообщать такие новости своим больным. Я не думаю, что я смогла бы быть врачом. Я бы просто не смогла смотреть на лица людей, когда им сообщают новости, которые могут поменять их жизнь в одну секунду. Либо в хорошую сторону, либо нет, как правило, другого не дано. -То есть …Вы имеете в виду, что о дальнейшем лечение и речи быть не может? — моя мама спросила, сжимая мою руку. Я готова поспорить, что именно таким образом она пытается сдержать слезы. — Мы всегда можем делать химиотерапию в надежде, что она предотвратит появление новых метастазов, но, к сожалению, миссис Паркер, она очень слабая. Но это, конечно, будет зависеть от Делайлы. Это будет только ее решение. Закусив губу, я подумала о вариантах, которые представлены мне и, конечно же, которых не так уж и много. Если я прекращу химиотерапию, то моя жизнь, возможно, будет продлена, но тогда я проведу последние свои недели в мире, где я буду полностью беспомощна и не смогу сделать не вещи, которые хотела бы. — Я хочу прекратить химиотерапию. — я кивнула, давая понять, что выбор сделан. Моя мама, сидевшая рядом со мной, рыдала, пытаясь вытереть слезы тыльной стороной ладони, но это не помогало, лишь приносило боль мне, зная, что причина ее слез и внутренней боли — я. — Я знаю, что это будет сказано не к месту, но, я надеюсь, что ты сделала правильный выбор и проведешь последние свои дни с хорошим самочувствием, чем могла бы с химиотерапией. — проговорил доктор. — Сейчас мы должны обговорить и подписать некоторые бумаги, в которых говорится, что ты добровольно отказываешься от химиотерапии, после ты сможешь быть свободна, но на недели тебе придется вернуться, чтобы пройти медицинское обследование.- он встал из-за стола, прошел к шкафу, где, очевидно, лежали различные документы, достал нужные и протянул их моей маме вместе с черной длинной ручкой. Как только мы закончили, я поблагодарила мистера Геллера за все, что он сделал для меня. Мы покинули больницу и я, наконец, смогла дышать свежим воздухом и не чувствовать этот мерзкий, медикаментозный запах, который пропитал все больницу. -Поедем домой, Ди? -спросила мама, используя мое сокращенное имя, которое она дала мне, когда я была маленькой и Генри (мой старший брат) не мог произносить мое имя правильно. -Я хочу прогуляться немного по парку. Я дам тебе знать, как я.-я улыбнулась, так как сейчас она разрешила мне прогуляться одной, хотя до этого было строго запрещено. Это был небольшой, даже, скажем, маленький парк возле больницы, до которого я либо не добиралась, либо не заходила далеко. Поставив рядом с лавочкой свой баллон кислорода, я села на скамью и начала наблюдать за людьми, проходящих мимо. Пары, вероятно, находившиеся на свиданиях, дети, которые беззаботно катаются на качелях, старики, которые подкармливают уток в пруду, собаки, бегающие за палочкой. Я не хочу покидать этот мир, неважно какие ужасные вещи творятся в моей жизни, важно то, что если я умру, я пропущу все те прекрасные события или вещи, которые делают меня счастливой. Я была выдернута из своих мыслей, так как голубоволосый парень в черных, узких джинсах, которые, вероятно, облегают его ноги сильнее, чем мои, в огромном сером свитере и черных vans приближался ко мне. Я успела заметить, что его бровь проколота. Он сел рядом со мной, достал из рюкзака шоколадку и протянул мне, предлагая отломить дольку. Я отломила, но долго решала есть или нет, размышляя над тем, а не отрава ли это? Но если он съест это, то я, полагаю, тоже должна. -Ну, так что тебе принесло сюда в шестом часу холодного вечера? — он спросил, роняя кусочек шоколадки изо рта. Его голос очень мягкий и спокойный. — Я пришла подумать. — я прошептала, так как не хотела нарушать тишину и чью-то зону комфорта.-А ты? -Мне скучно.- он взял еще одну дольку.- О чем ты думаешь? -Оу, я думаю как я проведу свой последний месяц, так как у меня 4-я стадия рака.-я заметила, что была абсолютно честна с парнем, у которого голубые волосы. -О черт, извини, я не знал. -Все нормально, правда. — Я думаю, что надо представиться.- Он встал, скрепил свои руки и глупо улыбнулся.- Я –Майкл Гордон Клиффорд и я здесь для того, чтобы твои последние дни были заполнены невероятными приключениями. — он улыбнулся и важно пожал мне руку. — - Приятно познакомиться, Майкл. Я-Делала Мэй Паркер. — Лейла. Делайла слишком длинное имя для меня, поэтому, если ты не против, я буду звать тебя Лейлой. — Итак, Майкл, как же ты собираешься сделать мои дни «невероятно заполненными приключениями»? — я спросила отламывая еще одну дольку. Сначала я решила, что буду выполнять эти планы одна, так как у меня нет друзей, или вообще не буду выполнять их, а проведу это время с семьей, но резко передумала, так как почему бы не провести это время с кем-то, чтобы было веселее? — Ну, Лейла, для начала составь список желаний, которые ты бы хотела исполнить в этом месяце, а я максимально постараюсь исполнить их. Пойдет? — он спросил, вскинув свои брови. -Пойдет, Гордон.- я улыбнулась. — Вот мой номер, Лейла. Позвони мне завтра и тогда мы приступим. — он помахал мне рукой, как только отошел от скамьи, и оставил в полной растерянности из-за того, что произошло.