And sometimes when we touch, the honesty's too much
Хёкджэ не любит обедать в незнакомых местах. Ему редко нравится музыка, играющая в кафе, меню пестрят какими-то странными незнакомыми названиями, и поэтому трудно определиться с заказом. Но в этот день он еле волочит ногами после беготни по городу в костюме и с толстенной папкой бумаг. Его клиенту опять было безразлично, что если они договорились встретиться у него дома в одиннадцать утра, то он не должен в это время находиться на другом конце города. У Хёкджэ нет машины, поэтому пришлось ехать на метро, а затем садиться на автобус, чтобы не обнаружить клиента и на втором месте. В итоге встречу пришлось перенести ещё на несколько дней, и Хёкджэ грозила серьезная головомойка от начальства. Никого не заботило, что он почти ничего не может поделать с капризным автором, который постоянно увиливает от работы. В раздражении, Хёкджэ толкает дверь первого попавшегося кафе недалеко от офиса его издательства. Он опускается за ближайший квадратный столик для двоих у самого окна — где лучше всего освещение. Официант тихо приносит яркое меню и кладет его на столик. Хёкджэ возится с тугим узлом галстука, когда их взгляды на секунду встречаются. Официант вежливо улыбается, слегка кивает головой и уходит.Хёджэ кажется, что он только что упустил что-то важное.
Меню так и лежит перед ним, раскрытое на вкладке с комби-обедами, но Хёкджэ не может разобраться с мудреной системой комбинирования горячего, супа и напитка, потому что составитель меню, кажется, слишком увлёкся идеей. Хёкджэ не замечает, как начинает водить ручкой по обратной стороне чернового варианта книги, который он должен был вернуть другому своему клиенту — автору будущего романа; но тот отказался принимать какие-либо поправки редактора и швырнул листы в лицо своего агента. Почти половина молодых авторов так реагирует на его слова, что в тексте надо кое-что переделать. Хёкджэ вздыхает, и после одного сырого абзаца рассказ умирает, перечеркнутый ручкой несколько раз. В этот момент к столику подходит официант с подносом, нагруженным заказами. Хёкджэ открывает рот, чтобы извиниться и что-нибудь заказать, но официант без лишних слов ставит на стол суп с кимчи, рис с курицей и ароматный кофе со сливками. — Спасибо, — бормочет Хёкджэ извиняющимся тоном и смотрит, как официант, ловко балансируя с тяжёлым подносом, разносит еду остальным посетителям, словно двигаясь в ритмичном, но плавном танце.Хёкджэ думает, что он никогда не ел супа вкуснее.
Он возвращается в кафе днём позже, но уже после рабочего дня, вымотанный капризными авторами и катастрофически истеричным редактором больше обычного. Его вчерашнее место снова свободно; Хёкджэ вообще впервые осматривается и понимает, что кафе – не самое популярное место по вечерам. В зале с приглушенным освещением свободна половина столиков и нет больших компаний, завалившихся вечером перекусить перед походом в бар или караоке. Где-то под потолком тихо играет музыка, достаточно тихо, чтобы не мешать читать или разговаривать. Хёкджэ все это устраивает, пока здесь подают приличный кофе. Официант сразу приносит заманчиво дымящийся капучино вместе с меню, и Хёкджэ устало улыбается в благодарность, оторвавшись от очередного предложения нового рассказа на обороте забракованных авторами документов и поправок. Он снимает пиджак, аккуратно вешает его на стул напротив и закатывает рукава белой рубашки, чтобы не запачкать. — Меня зовут Донхэ, — говорит официант, и Хёкджэ недоуменно смотрит на него несколько секунд, словно с ним говорят на иностранном языке. Хёкджэ впервые замечает, что Донхэ носит отличную от остальных официантов в кафе форму. На нём такие же черные брюки, жилетка и передник, но вместо белой рубашки – яркая, в бело-сине-голубую клетку. — Хёкджэ. Меня зовут Хёкджэ, — отвечает он и просит принести то же, что и вчера. Официант возвращается через пятнадцать минут, когда Хёкджэ исписывает своим неряшливым почерком уже вторую страницу. Несмотря на то, что рассказ идёт хорошо, у него нет настоящего главного героя, которому Хёкджэ мог бы посвятить всю историю. От этого рассказ теряет весь свой смысл. — У вас красивый почерк, — замечает Донхэ, бросая заинтересованный взгляд на разложенные на столе листы. Хёкджэ прикрывает написанное руками и смущенно улыбается. — Я могу включить дополнительное освещение, если хотите. Хёкджэ мотает головой, и Донхэ уходит, оставляя его смотреть на свой почерк, который вряд ли кто-нибудь осмелился называть красивым. В школе учителя всегда ругали его за небрежность, но Хёкджэ все равно больше любит делать наброски от руки, чем сидеть за ноутбуком. Через полчаса Хёкджэ расплачивается четко по счёту, без чаевых, и Донхэ никак на это не реагирует, и желает ему приятного вечера.Когда Донхэ вручает ему чек, их пальцы слегка соприкасаются.
Неделю спустя Хёкджэ становится завсегдатаем безымянного кафе. После работы или в обед он садится на своё место, достаёт ручку, ненужные распечатки и пишет свой рассказ. У героя рассказа Хёкджэ нет имени, он невысокого роста, с крепкими широкими плечами, его волосы осветлены до каштанового, но самое главное – у него большие блестящие глаза и улыбка, приносящая людям удачу. Герой не подозревает о том, какой магией обладает, зато окружающие давно это поняли, и каждый пользуется героем, как каким-то амулетом. Но каждая их удача оборачивается чем-то плохим для самого не подозревающего ни о чем героя. — Ваш герой внешне похож на меня, — говорит Донхэ из-за спины Хёкджэ. — Глупости, — отвечает Хёкджэ и покусывает без того пережеванную ручку. Но он снова смотрит на Донхэ и в его светящееся любопытством глаза и понимает, откуда к нему пришло вдохновение несколько дней назад. — Можешь называть его моим именем, я не возражаю. — Донхэ с легкостью переходит на «ты» и сразу же исчезает, оставляя Хёкджэ наедине с героем его рассказа.Хёкджэ называет персонажа Донхэ, потому что ему просто нравится это имя.
В один из дней Хёкджэ приходит в кафе в дурном настроении. Один из авторов, с которым он работает, попал в больницу и сорвал этим все сроки выхода книги. Глава издательства так орал на Хёкджэ, будто это он был за рулём автобуса, врезавшегося на полном ходу в машину клиента. Потом его заставили редактировать жуткую рукопись новенького автора про серийного убийцу с множественными расстройствами личности. И, пообщавшись с автором по телефону по поводу нескольких спорных моментов, Хёкджэ грешным делом подумал, что автор вложил в героя толику себя. Донхэ приносит незнакомый Хёкджэ кофейный напиток с сильным запахом алкоголя и большую порцию пибимпапа прежде, чем Хёкджэ успевает открыть меню. На этот раз, когда Хёкджэ расплачивается, он оставляет чаевые и вкладывает в папку для счёта кусок бумаги с отрывком из своего рассказа. Донхэ читает его, облокотившись на полированную барную стойку, и улыбается, когда видит имя главного героя. Через минуту Хёкджэ получает свой чек, их ладони задерживаются друг на друге дольше, чем обычно.Хёкджэ пишет свой рассказ всю ночь.
Прошлые отношения Хёкджэ длились два года. Он был без ума от женатого мужчины тридцати трёх лет; они познакомились, когда Хёкджэ было всего двадцать два года, и он почти ничего не знал о любви. За первый год их отношений Хёкджэ написал столько рассказов, сколько не писал за всё долгое время своего увлечения литературой. Ни одного из тех рассказов в его издательстве так и не напечатали, потому что они «не подходили по формату», но почему-то тогда Хёкджэ это совершенно не задевало. И стоило им расстаться, как муза ушла вместе с его любовником. Он рассказывает об этом Донхэ после очередного кофе с ликером.Ликера в чашке определенно больше, чем кофе.
Хёкджэ снова пишет свой рассказ, сидя у окна и поглядывая на Донхэ, разносящего заказы на большом подносе. Он уделяет каждому клиенту немного внимания, болтая с ними про меню или погоду, он смеётся раскатистым смехом, запрокидывая голову назад над неловкой шуткой симпатичной девушки, и она краснеет. А герой Хёкджэ с каждым предложением становится живее и естественнее. У него появляются милые привычки, тёпло-карие глаза и лёгкий деревенский акцент. Этим вечером Хёкджэ снова усталый, как бездомная собака. В издательстве не проявили интереса к его наброскам, зато один из капризных авторов полдня отказывался отдавать готовую рукопись, которую срочно нужно было отправлять на редакцию и в печать, потому что «всё не то». Хёкджэ провёл на пороге его комнаты, сидя на холодном паркете, умоляя выйти и обсудить, что его беспокоит, с глазу на глаз. И как же его бесит быть нянькой всем этим авторам, с которых издательство сдувает пылинки, потому что у них многообещающий талант. — Ты часто приходишь такой раздраженный, но когда начинаешь писать – сразу меняешься и забываешь даже про время, — замечает Донхэ и садится на свободный стул напротив Хёкджэ. Он делает это впервые, и Хёкджэ удивленно осматривается. В кафе пустуют все остальные столики. — Когда вы закрываетесь? – спохватывается Хёкджэ и начинает собирать исписанные листы в пластиковую папку. С его носа падают очки прямо на столик, и Донхэ поднимает их первый. — Мы уже закрылись, — отвечает он и смотрит на Хёкджэ через линзы его очков. – У тебя очень плохое зрение. — Я знаю, — бурчит Хёкджэ и получает свои очки обратно. — Кафе работает до восьми вечера, — Донхэ встаёт из-за столика и достает из кармашка передника ключи, видимо, от входной двери. – И я тоже. Ты всегда можешь пригласить меня куда-нибудь после восьми.Хёкджэ сбит с толку таким напором и не появляется в кафе три дня.
Донхэ приветствует его на четвёртый день, словно ничего не произошло, и приносит горький американо вместо обычного капучино. Хёкджэ сразу вспоминает житейскую мудрость, что нельзя расстраивать людей, которые имеют доступ к твоей еде. Но он проглатывает обиду и недоумение, и герой в его рассказе снова пробует на вкус свою горькую судьбу.Такую же горькую, как кофе Донхэ.
Хёкджэ думает, что Донхэ больше никогда не будет с ним разговаривать, и, возможно, его это немного огорчает. Но Донхэ в свой перерыв садится напротив, рассказывает про своего отца, скончавшегося пять лет назад, потом про любимого брата, собаку и про утопленный на днях телефон. Закончив, Донхэ встает и уходит, а Хёкджэ, которому не удалось даже рта открыть, полчаса задумчиво кусает ручку.В тот вечер Хёкджэ поджидает его около кафе после восьми вечера.
С Донхэ невозможно ходить в кино, потому что он с трудом сидит на месте и постоянно спрашивает, что случилось, что только что сказали, почему один из героев только что получил ранение... Он съедает свой попкорн за время рекламы и вступительных титров и всё остальное время украдкой таскает попкорн у Хёкджэ, а так же пьёт его колу с той же самой соломинкой. Хёкджэ ужасно раздражается, одёргивает его, но они идут уже на третий фильм за последние две недели. Донхэ тихо смотрит трогательную историю любви и даже запоминает имена всех героев. Они держатся за руки на общем подлокотнике. Как на самом настоящем свидании.Хёкджэ засыпает в самом начале фильма, слишком вымотанный после работы.
Но Донхэ любит ходить в кино больше всего на свете и Хёкджэ никогда ему не отказывает. В хорошую погоду они гуляют в парке или ходят на аттракционы. Оба до смерти боятся кататься на американских горках, но вдвоем это оказывается не так страшно. Когда они впервые сходят с аттракциона, у обоих дрожат ноги, а Донхэ не может перестать смеяться и сильно сжимать руку Хёкджэ. Они не ходят на свидания в кафе или рестораны, потому что Донхэ не любит есть где-то, кроме дома или своего рабочего места. Хёкджэ понимает его, поэтому они заказывают еду на вынос и впервые оказываются у Хёкджэ дома. В его квартире нет ничего лишнего и каждая вещь имеет своё определенное место, и вряд ли кто-нибудь сможет найти хоть одну пылинку на книжных полках, заставленных книгами и комиксами.Донхэ взволнованно перелистывает мангу, найденную на полках.
У Хёкджэ небольшая квартира с одной спальней, гостиной и крохотной кухней, в которой стоит столик и один единственный стул. Поэтому они едят в гостиной на полу, откинувшись на диван и вытянув ноги, и Донхэ ужасно переживает за результаты своей любимой группы на сегодняшней передаче Мьюзик Кор. Хёкджэ почти не следит за современной поп-музыкой, но ему нравится несколько песен, с которыми сегодня выступают группы. — Она очень сексуальная, — заявляет Донхэ, показывая на одну из девушек, когда им вручают награду, и вся группа дружно кружится по сцене. — Кто? – уточняет Хёкджэ, в очередной раз сбитый с толку праздным заявлением Донхэ, но вместо ответа он получает осторожный поцелуй в губы.Острый и горячий, как только что съеденная лапша с кимчи.
Они долго целуются на прощание, и Хёкджэ крепко цепляется за плечи Донхэ, потому что его ноги безвольно подкашиваются. Донхэ с трудом отпускает его, боясь опоздать на последний поезд метро. Хёкджэ закрывает за ним дверь и долго стоит, всматриваясь в неё, как будто пытается прожечь в ней дыру. Но вот в кончиках пальцев начинает покалывать, и Хёкджэ спешит к ноутбуку. Он пишет о том, как в жизни его героя появляется единственный человек, который не приносит ему бесконечные неудачи.Рассказ почти готов к утру.
Донхэ внимательно слушает, как Хёкджэ читает ему свой рассказ, когда они лежат в постели, обнаженные и горячие после неуклюжего – они ещё совсем не знают тела друг друга – секса. Донхэ лежит у него на груди и слушает, как голос Хёкджэ смешивается со стуком его же сердца. — Мне понравилось, — признается Донхэ, как только Хёкджэ заканчивает и откладывает стопку распечатанных листов. — Ты про рассказ? — Хёкджэ нежно гладит его по плечу и груди, прерывисто целует его в вспотевший лоб. — И про него тоже, — смеётся Донхэ, переплетая их ноги под одеялом, чтобы Хёкджэ даже не подумал выбраться из постели.Хёкджэ готов остаться так навечно.
Но рано утром Донхэ нужно вставать на работу, потому что на этой неделе снова его очередь открывать кафе. Хёкджэ вообще многое узнает о безымянном заведении, в которое его угораздило зайти больше месяца назад. Например, то запутанное меню – дело рук Донхэ, и он этим очень гордится. «Потому что больше ни у кого такого нет». Хёкджэ не говорит ему, что меню слишком сложное и пафосное для небольшого кафе, потому что Донхэ, как пить дать, ужасно расстроится. Для Хёкджэ почти физически невыносимо видеть его растерянным или грустным. Второй главный персонаж в рассказе Хёкджэ – тоже мужчина, и они влюблены друг в друга, но немного напуганы этими чувствами. Хёкджэ всё равно, что о нём подумают в любом издательстве. Но он отправляет распечатки в плотном конверте в конкурирующее издательство под псевдонимом «Ынхёк», который они придумывают вместе с Донхэ в один из вечеров, проведенных за столиком в кафе после закрытия. Они занимаются любовью за барной стойкой, и Донхэ случайно разбивает полупустую бутылку амаретто, но Хёкджэ ни на секунду не останавливается, пока они оба не опускаются на пол, целуясь и дрожа после оргазма. И в пустой темноте кафе Донхэ и Хёкджэ впервые говорят друг другу тихие слова любви.Они с ног до головы пахнут ликёром, когда возвращаются домой.
Издательство соглашается напечатать рассказ Хёкджэ, если он сделает его немного больше. Тогда они готовы выпустить его в качестве книги, а не просто напечатать в журнале. Главный редактор находит идею свежей и слишком смелой для Кореи, но это именно то, что они ищут. Хёкджэ буквально выплывает из здания, прижимая к себе свой рассказ и рекомендации издателя. Он первым делом едет к Донхэ на работу, в небольшое безымянное кафе. — Поздравляю! – широко улыбается Донхэ и ставит перед Хёкджэ черничный чизкейк с маленькой свечкой и надписью «Для Ынхёка ♥». – Загадай желание. — Этого рассказа не было бы, если бы я не встретил тебя. Хёкджэ прерывисто целует его ладонь в благодарность, пока никто не смотрит, и задувает свечу, загадав желание:Пожалуйста, Донхэ, не переставай быть моим вдохновением.