***
Над городом Шервилд, столицей одной из лидирующих стран мира - Ливиндории, в очередной раз вставало солнце, озаряя светом каждый переулок и каждый дом в нем. Башни колоколен ярко сверкали, отражая солнечных зайчиков на все, что только возможно. Постепенно пустые улицы наполнялись шумными разговорами местных жителей, дребезжанием телег и бесконечным топотом, оживляя совсем недавно очнувшийся городишко. Птицы уже давно разбудили даже самых сонных обитателей своими волшебными и завораживающими трелями. Даже сейчас не все люди могли поверить в то, что столь многолюдный, «восставший от многолетнего сна» город когда-то был оплотом бедности, воровства и жестоких убийств. С тех самых пор прошло целое столетие. И перемены, которым подверглась за это время империя, были просто огромны: границы Ливиндории заметно расширились, а почти что вся преступность искоренилась. Начало этим преобразованиям положил Вельгельм IV, отец нынешнего короля. В те далекие, мрачные и туманные годы зародилась самая опасная банда всех времен - Бедфорд, слухи о которой распространяются повсюду и по сей день. Члены этого сообщества славились своими беспощадными расправами и продажами в рабство людей и русалок с русалами – наивысшей ценностью здешних морей. Не сосчитать, сколько невинных душ пало жертвами этого бесчестья и неизвестно, сколько бы еще пропало, если бы не вступивший тогда на престол Вельгельм IV. Будучи еще молодым восемнадцатилетним юношей, его сердце страдало не соизмеримо с возрастом. Он не мог спокойно смотреть на страдания своих верных, но несчастных подданных, и, поставив свою жизнь на кон, вступил в самую страшную и ожесточенную битву с Бедфорд. Заручившись поддержкой своего верного народа, король смог заточить главу банды в темницу до скончания времен, а остальных преступников – повесил, взяв на себя тяжкий грех убийства. После произошедшего жизнь в королевстве стала мало-помалу налаживаться. Развивая экономику, империя начала конкурировать на рынке с другими странами, а в самом итоге даже смогла вырваться в число лидеров. Уже на старости лет, покидая свой трон, Вельгельм IV передал корону своему сыну, такому же справедливому, как и он сам. Начался второй этап возрождения государства из пепла. Закрепляя уже полученные успехи, Феликс развивал страну еще больше, стремясь перейти в совершенно другую эру. Но его мечтам было не суждено сбыться. Горячо любимую супругу подкосила тяжелая болезнь, а следом за ней в могилу ушел и сам великий король, оставляя единственного маленького восьмилетнего сына на попечение брата. Артур Вефлемский, в отличие от Феликса, не отличался добрым нравом. Был довольно строг и часто наказывал своего племянника, не говоря уже о том, что постоянно кричал на своих подданных, как бы те не старались угодить ему. Иногда даже прибегал к физической силе. За последние десять лет, уклад жизни горожан изменился не сильно, но отношение их к королю испортилось просто безвозвратно. Когда Его Величество решал объехать свои владения, каждый человек зажимался в страхе, надеясь, что его просто не заметят. Уж слишком король был алчен до денег и налоги сбирал непомерно большие. Если же крестьянин не мог внести достаточную плату, то его избивали, а за долгое невнесение дани грозило заточение в темнице. Никто не знал, сколько лет им еще придется жить под гнетом Артура «Тирана», и каждый из них надеялся на молодого принца, так сильно схожего со своим отцом внешне. Он был высоким, статным юношей с большими зелеными глазами, в которых отражалась некая чертовщинка, и теплого шоколадного оттенка волосами, спадающими на плечи. Но они не знали, что тот совершенно не интересуется престолом и изменить ужасный строй жизни, уже успевший стать привычным, пока никто не в силах. И мечты многих людей до сих пор устремлены лишь в непроглядную пустоту неизвестного будущего.***
Когда я очнулся, меня несли в мешке, похоже, перекинув через плечо. На глазах была какая-то повязка, а грубая холщовая ткань терлась о кожу, доставляя очень неприятные ощущения. Дышать было сложно, голова кружилась, видимо, все еще из-за той тряпки, пропитанной какой-то дрянью, которую меня силой заставили вдохнуть. Ноги и руки, крепко связанные, начали саднить. Попытавшись проявить признаки жизни, я заворочался, но меня лишь сильнее сжали, и до моих ушей донесся хриплый хмельной голос: «Ишь как задергался, проснулся, значит? Ну ничего, это ненадолго!» После, мужчина разразился ужасным хохотом. Отрывистым, словно лай собаки. Его слова вызвали приступ дрожи во всем теле. Паника охватила меня, когда я понял, что он собирается со мной сделать. Умирать совершенно не хотелось, но сопротивляться в таких обстоятельствах было просто невозможно. От бессилия из глаз потекли слезы. Считая секунды до своей гибели, я раздумывал, что же со мной сделают: отрубят голову, проткнут ножом сердце, утопят, повесят?.. И чем больше мои мысли погружались в пучину отчаяния, тем быстрее приближался неминуемый конец.