[23:54]
Честно говоря, произошедшее сегодня на поле, никак не может выйти из головы Джебома. Травма друга, обескураженные крики и неразбериха на поле — все одной сплошной строкой проносилось в голове капитана команды Донгука. Ох уж этот взгляд Хонвона после инцидента с Чаном... Легкие шлепки по щекам, мотание головой из стороны в сторону и краткосрочные дыхательные упражнения сделали свое дело, вернув Бома в колею. Мама с сестрой в Пусане у бабушки, но по приезду обещали обязательно отпраздновать победу. Естественно, мотивация к дальнейшим высотам воодушевляла, но черным по белому понятно, что это еще не конец. Баскетболист устало, но довольно смеется в трубку, пытаясь разобрать в щебетании сестренки что-то вразумительное, кроме восторга и гордости за старшего братика. По окончанию разговора, Джебом идет на балкон докуривать последнюю сигарету в потрепанной пачке, смотреть на затянутое чернотой небо и одинокую луну. Изо рта вырывается сизый дым, на улицах никого, только горящие окна соседних домов и квартир сообщают о том, что жизнь ночью процветает. Столь загадочная атмосфера рождает в голове слова Джебома к новой песне, которые, как ни странно, отлично будут гармонироваться с куплетами Енджэ. Енджэ... Музыкант срывается с места и несется в комнату, быстро-быстро клацая ручкой по бумаге, чтобы не упустить прилив вдохновения. Слова кривыми и местами подпрыгивающими строчками образовывались на листе, в конечном счете Бом самодовольно ознаменовал победу жирной точкой. — Получилось... — до сих пор не веря в произошедшее, парень, наконец, придя в себя, обессиленно рухнул в близ стоящее кресло. Синяки под глазами просили парня лечь поспать, но желание сделать свое дело превыше всего.[1:31]
Время зря не теряя, студент решил опробовать свою партию вместе с аппаратурой. Включив, настроив, прокашлявшись для полноты картины, Джебом запустил трек для конкурса и стал ждать своей очереди. Вся та же бархатная мелодия с мягким и одновременно звонким голосом Енджэ теперь дополнилась чувственными и нежными репликами Джебома, производя окончательный фурор на создателя. А что будет с теми, кто будет это слушать? Откроют рты от удивления? Восхищения? Вполне возможно. Остановив запись и сняв наушники, баскетболист только сейчас осознал, как устал за пройденный день. Веки будто налились свинцом и с удвоенной силой слипались вместе, но на последних секундах перед долгожданным сном что-то дернуло его взять телефон и открыть диалог с Чхве. " — Я просто скажу ему, что наши страдания подходят к концу...-"диалог с «Выдра-коротышка»
сукин сын: у меня хорошие новости
сукин сын:слышь
сукин сын: эй прием, село, как слышно
выдра-коротышка:ебись конем, я сплюсукин сын: как видно, уже нет
выдра-коротышка: че хотелсукин сын: в этот раз не тебя
выдра-коротышка: и слава Богусукин сын: сука
сукин сын: короче
сукин сын: я закончил работу с песней...
выдра-коротышка:ЧЕ выдра-коротышка: ДОЖИЛИ, Я ЗНАЛ, Я ВЕРИЛ, ЧТО МАТЫ В ТВОЮ СТОРОНУ ПОМОГУТсукин сын: какого-
сукин сын: лан, похуй
сукин сын: рад?
выдра-коротышка: безумносукин сын: ну вот и супер! закончим работу с песней, выиграем турнир и конкурс...разойдемся, и все будет, как всегда...
выдра-коротышка: поскорее бы... выдра-коротышка: но было весело временами...сукин сын: ты прав...
выдра-коротышка:...сукин сын:...в общем, до завтра, спокойной ночи
Со спокойной совестью, но не со спокойным сердцем Джебом ложится спать и мгновенно отрубается, а звук новых уведомлений так и остается без ответа. /1:53/выдра-коротышка:не уходи, пожалуйста... /1:55/выдра-коротышка: Джебом, останься в моей жизни, я переосмыслил свои взгляды по поводу тебя. Ты не заносчивый, ты не мудак, нет, отчасти мудак, конечно, но ты хороший...Я стал смотреть по-другому на мир благодаря тебе. Джебом, если ты все же читаешь сейчас этот бред, я...мне кажется, что- ...ты мне..-..извини..-забудь. И вообще, пошел нахуйдиалог с "Выдра-коротышка"
/1:57/ два сообщения удалено.[D-9 до полуфинала]
Джебом преодолевает порог ВУЗа с большущими мешками для картошки под глазами, зверским недосыпом, сравнимый больше с похмельем и маниакальным желанием по кому-нибудь проехаться битой. Капитана команды по баскетболу встречают звонкими возгласами и радостными криками, словно перед ними не глава одной из банд, а самый настоящий айдол. Кто-то даже умудрился засветиться с баннером "Джебом-оппа, файтин!" Слащаво, напущенно, но приятно, когда в тебя верят люди. Утренний геморрой на фоне этого немного приутих и Им позволил себе короткий кивок с ухмылкой для фанатов. — Мы верим в вас! Так держать! — Вы лучшие! — О, а вот и Джебом-долбоеб нашелся! — раздался откуда-то сзади голос учителя Мина, — ай да за мной, бездельник. Все студенты сразу притихли и через минуту в холле универа никого не было кроме случайных проходимцев, а Бом остался один-на-один с физруком и больной бошкой. Учитель Мин, заметив недуги парня, скривил свое лицо. Потыкав помятого, заебанного и вялого капитана в щеку, Юнги недовольно помотал головой и отвесил легкий подзатыльник. — Так дело не пойдет! Надо тебя Шуйской настоечкой оживить. — Можно не надо? Меня после прошлой Шуйской настоечки мать родная не узнала. — Надо-надо, пошли, все парни уже заждались тебя. — Меня? — Тебя-тебя, не меня же долбоебом оклеветали. Не по-пацански это без капитана на отдых ехать. — Отдых??? — Ебаный шашлык, ты чем вчера слушал? Сказал же, что ректор выделил вам спортивный отдых, завтра отчаливаем в путь. У Джебома глаза из орбит норовяться вывалиться и по кукушке игрушечным молоточком будто как в анимации бьют. Препод Мин время зря не стал терять, так что, пока Им был в астрале, быстренько повел его в спортзал, где во всю заждались остальные. Мужиков встретили хлебом, солью, отборными матами и подзатыльниками. Можно сказать, что здесь воцарилась некая идиллия, по сравнению с тем, что было. Бому пришлось пару раз поморгать и побить себя по щекам: накрыт неплохой такой фуршет. — ААА...а почему мы в столовке такую пируху не смогли закатить? — интересуется Бом, не до конца вкуривая, что от него хотят. — Кхах, — Юнги-ним подавился разбавленным соком и окатил брызгами стоящего рядом тайца, — чтобы от нас живого места не оставили? Да ни за что! — Учитель Мин, вы такой вредный, — хихикнул Минхек, запихивая в себя кусочек бекона. — А ты слишком бухой, — цокнул физрук, расталкивая всех в стороны и освобождая себе место в центре, где стояла Шуйская настоечка, — так и знал, что это ты все выхрюкал, Минхрюк. — Не, не он один, — подал голос, вперемешку с иком, Югем. — Клуб анонимных алкоголиков, ей Богу, — покачав недовольно головой, спустя секунду физрук все же взял полупустую бутылку, разлил по рюмочкам настойку и довольно поднес к губам стаканчик, — ну да ладно, сегодня разрешаю записаться на курсы алкоголиков к Мин Юнги. За победу! — За победу! — хором разнеслось по залу. Джебому пришлось выезжать на интуиции, потому что мозг в незапланированном отпуске. Складывалось впечатление, что он ошибся универом, городом, страной. Остальные из команды раскрепощенно общаются, как будто никогда между ними не было терок, разногласий и драк. Как будто все они закадычные друзья, которые решили встретиться в баре и повспоминать былые деньки. Физрук рассказывал ученикам с иронией, что уролог это еще не самое страшное в жизни - бывают и проктологи. Наблюдая со стороны, капитан разнеженно прикрыл тяжелые веки и просто-напросто наслаждался уютной суматохой. Но, к сожалению, или к счастью, его надолго не оставили в одиночестве. В руки внезапно всунули стаканчик, а до ушей донесся знакомый голос сокомандника: — Не выспался? — с сарказмом произнес Енджэ, вставая рядом с Джебомом. — Ты же знаешь... Джебому почему-то было неловко разговаривать с Енджэ наедине, но в то же время при всех. Чтобы не делать паузу в диалоге слишком натянутой, старший судорожно пил настойку, потом чтобы хоть как-то можно было оправдаться. В душе становилось так паршиво от осознания, что скоро их "отношениям" придет конец, и они снова будут как кошка с собакой ругаться и драться, снова друг друга ненавидеть, снова делать все, чтобы привлечь внимание друг друга. Джебом не хочет оставлять Енджэ вот так, не хочет оставлять его в принципе. Он ему нужен: как друг, как товарищ, как сокомандник, как... — Джебом, я... — после затянувшейся тишины, Чхве растерянно пододвинулся к Иму и с раскрасневшимся лицом уставился в чужие глаза, а себя будто к чему-то настраивал. К чему-то важному, — я- — Ребята, Чжухон звонит по фейс-тайму! — счастливо прикрикнул Кихен, поднимая вверх свой телефон с оглушительным рингтоном. Джебому с Енджэ пришлось отвлечься друг от друга и вместе со всеми вернуться к столу, где в прямой эфир вышел Чжухон прямиком с больничной койки. Вид у товарища был бодрый, приподнятый, а на его ямочки молились полкоманды. Все дружно спрашивали, как у него дела, когда его выпишут, когда вернется в универ и, конечно, когда вернется на тренировки. Ли по порядку отвечал на вопросы и шаловливо ржал с подвыпивших лиц парней, стебя при этом учителя Мина как самого старшего в этой ораве. Неожиданно телефон Кихена сел, на что все остальные недовольно заулюлюкали. — Отставить нытье! Может, это к лучшему, все-таки нам всем нужно выспаться перед дорогой. Давайте убирать весь срач и расходиться по домам. — Ребят, я, наверно, не поеду на турбазу, — заплетающимся языком выдал Ю, скидывая огрызки в мусорку, — лучше с Чжухоном время проведу. — Так и быть, обойдемся без писклявого гнома, — заржал Хосок, за что получил в ебучку от Кихена, а потом уже сам Ких получил в ебучку от Хенвона. — Заебали...пиздуйте домой. Парни постепенно покидали зал, выкидывая мусор в ближайшие баки. Физрук пинками подгонял парней поскорее покинуть помещение, якобы у него там свои дела. Енджэ вяло застегивал рюкзак, в то время как к нему подошел вполне трезвый Им. — Тебя проводить? — Чего? — не расслышав с первого раза вопрос, Чхве заторможенно уставился на старшего, — да нет, не надо. Лучше выспись. — Как хочешь, до завтра тогда, —помахав на прощание, Им отправился на выход. — До завтра... — шепотом добавил Ен, вызывая себе такси.[D-8 до полуфинала]
Джебом чудесно провел ночь в кругу себя, подушки и одеяла, так что огурчиком маршировал в сторону метро, где вскоре должны были собраться остальные сокомандники. Полчаса в полупустом вагоне пролетели в одно мгновенье, Им подпрыгивающей походкой подошел к месту встречи - к ж/д вокзалу. Не торопясь, парни один за другим подтягивались к пункту, а Бом охотно раздавал им рукопожатия и хлопки по плечу. В числе последних оказался Енджэ, а если быть точнее, он приехал практически одновременно с учителем Мином. Собрав всех воедино, препод потащил команду к кассам, покупая баскетболистам билеты до Пусана. Парни в мыслях представляли, как будут рассекать волны, бегать по горячему песочку и играть в пляжный волейбол, а в конце, все измотанные, но довольные, поедать мороженое. Посадка была в электричке такова: у Джебома место рядом с Енджэ, а третьим запасным, но не лишним, шел учитель Мин. Пока все ныкались и дрались за места, Чхве быстренько нырнул к окошку и быстренько всунул в уши наушники, чтобы не было лишних вопросов. Только Джебом с позитивным настроем приоткрыл рот, чтобы начать разговор, как рядом уселся физрук. Смотря на Мина, думается людям, что он едет к бабушке на огород, но не на отдых. Сланцы, солнцезащитные очки, шляпа больше головы, свободные штаны и рубаха в тропических цветочках и большущая сумка-переноска. И, как всегда, преподу больше всех не сиделось. — Ой, ребята, отель – бомба! Закачаетесь, отвечаю. — О! Он около моря? — воодушевленно спросил Бом, забив на депрессующего Чхве. — Не, в лесу. — ЧЕ???? — раздался вскрик Хосока на весь вагон, — а как же девочки? Солнце? Море? Пляж??? — Ты дебил? — флегматично сложив руки на груди, Хенвон взмахнул прядью волос,— тебе меня мало? — Не пали контору! Мы едем под прикрытием натуралов! — Дебилы... — Юнги закатил глаза, шлепнув ни за что Джебома по ляжке. Видимо, на эмоциях. Да так шлепнул, что аж Енджэ в наушниках подскочил, — до моря пешком 3 км. — Бляя... Капитан позалипал от скуки на потолок, на слоняющихся людей, на ссору югбэмов за место у окна, на поедающего соленые огурцы препода Мина и на отвернувшегося к окну Енджэ... Старший не понимал, что с ним происходит, но донимать не хотел, поэтому решил просто ждать у моря погоды. Да и чего самому без дела сидеть? Взял, надел наушники и погрузился в нирвану, подальше от наводящих мыслей. Через какое-то время, когда убаюкивающая музыка клонит в сон, Им машинально приподнимает голову, чувствуя тяжесть на плече. Поморгав, Бом разглядел перед собой макушку Енджэ. Младший тихо мирно спал, а вот Джебом был близок к тому, чтобы провалиться под землю. Руки от чего-то дрожали, и, чтобы не разбудить, старший аккуратно вытаскивает из ушей Енджэ наушники и удобнее устраивает чужую голову на плече.<center>***
</center> — Приехали! — прервал сон Мин, расталкивая уснувших болванчиков. Енджэ в этот раз просыпается первый. И желает уснуть обратно. Джебом просыпается, когда соседские места пустовали, а из окна светило яркое солнышко. Пусан встречает знойным солнцем, духотой и морским бризом. Вся команда проклинает физрука, потому что Юнги-ним решил идти до автобусной остановки пешком целый км при +33 градусов. Да и буквально через минут 15 физрук становится раком — бледная кожа приобрела красный оттенок, но вы что, планов менять не будем. Каким-то чудом парни все же доходят до остановки, где их уже заждался заказной автобус до отеля. Джебому уже похер, где сидеть, он готов хоть на полу, лишь бы кондиционер работал на ура. В салон команда вваливается вареными устрицами и падают на первые попавшиеся сидения. Джебом сел ближе к выходу рядом с Бэмом, который сейчас больше напоминал выброшенную на берег рыбу. Тайца до пизды жалко, и Бом не пожалел собственной воды, вылив всю бутылку на голову Компимуку. Дорогу до отеля компания проводит оживленно, сумбурно и в какой-то степени дико. Кукушка от жары поехала, что поделать. Бэм скинул с себя сырую майку и джигодрыгал под песни твайс, как самый преданный фанат, кидая тряпку из майки в ебло хохочущему Югему. Хенвон с Хосоком целовались на заднем ряду, прикрывшись мало-мальски битцухой Вонхо, Джинен и Марк рубились в карты с Шону и Минхеком, снова выясняя, чья любовь крепче, а учитель Мин доебывал водителя с тем, сколько же еще ехать. Перспектива отсиживания, пока другие развлекаются, Иму не особо зашла, вследствие чего тот встал и пошел к одинокому Енджэ, но, как назло, автобус остановился, из-за чего капитан чуть не улетел вглубь салона, но чудесным образом устоял на ногах перед охреневшим от жизни Чхве. Чтобы выглядеть менее дебильно, Бом встал в крутую позу, якобы это не он сейчас бы суициднулся. — Что это здесь за конфетка сидит? — Ты перегрелся? — Джэ угарнул, кинув в Джебома салфеткой, — выйди и зайди обратно. — Если только в тебя. — ПШЛНХЙ ДОЛБОЕБ. Как ни странно, эта немая сцена тупого и еще тупее помогла им разбавить образовавшееся напряжение; выходили из автобуса они уже вместе. Еще больше порадовал отель и открывшийся вид. Здесь, где они сейчас находятся — курортная зона, состоящая из множества маленьких летних домиков, больше напоминающие дачи с верандами. Свежий лесной воздух, холмистая местность со своими изюминками и прелестями. Их отель, как и многие другие, располагался на холме, а чуть дальше — утес, с которого открывалась шикарная панорама на море под обрывом, Пусан и уходящую далеко-далеко трассу. Если пройти чуть дальше, вглубь курортного городка, появляется дорожка, ведущая к пусанскому морю. Отель также удивлял — крутой светлый рецепшн, мягкие удобные диванчики и пуфики, дубовые журнальные столики, номера на двоих со всем необходимым. Учитель Мин не долго решал кто с кем будет жить, потому что парни решили все задолго до этого. — Так, вы, — тыкнув в югбэмов, Мин встал руки в боки, — я с вами жить буду. — А может лучше вы к Джебому с Енджэ-хеном? — запротестовал Бэм, — они же переубивают друг друга. — Ой, не, тогда точно пусть вместе живут, — махнув на туджэ рукой, физрук потащил пиздюков в соседний номер. Если бы месяцами ранее им сказали, что они будут делить один номер на двоих — плюнули бы друг другу в рожу. Однако, все наоборот — парни без упреков и драк выбирают кровати, распределяют очередь в душ и просто наслаждаются отдыхом. Пока Еж пребывал в душе, Им спокойненько раскладывал одежду в шкаф, закидывая чистые носки куда подальше. Через пару минут из ванны вывалился взлохмаченный Чхве в растянутой белой майке, не скрывающие тату, и недлинных шортах, мало-мальски прикрывающие бедра. Джебом подзавис с носками в руках, провожая взглядом Енджэ до кровати. Младший, видимо, почувствовавший на себе чужой взгляд, повернулся. — Че зыришь, глаза пузыришь? — А...э...крутые татухи. — ...Спасибо, а теперь пиздуй мыться, от тебя пасет псиной. На данное замечание Джебом ответил красноречивым средним пальцем и приплясывающим уходом в ванну. Помывшись, старший Аполлоном вышел в свет с голым торсом, из-за чего бедный младший подавился чипсами. Старший настолько обосрался с произошедшего, что, недолго думая, побежал к учителю Мину с криками: "ТАм Еж умирает!", и вот тогда уже было не до хихонек хахонек. Чхве, вроде как отошедший, испытал новую волну испуга, когда его со всех сторон окружили и начали трясти как грушу для битья. — Я тебе говорил чипсы не жрать! Югем, быстро чипсы в окно! Компимук, быстро продизенфицировал помещение освежителем воздуха! — Да я их только открыл.... — Знаем мы тебя! Остаток дня Енджэ провел в спортзале вместе с Югемом и Бэмом, которые, в общем-то, не виноваты. Но мы с Тамарой ходим парой, так что за косяк одного пострадали другие. Джебом, никого не трогая, смотрел телевизор, когда на горизонте показался злющий и вспотевший Еж. "Пошла пизда по кочкам", — подумалось Иму, но младший лишь фыркнул и пошел в душ. Не дождавшись появления соседа, старший уснул.***
3:33
За окном полнейшая тишина, покрытая мраком ночи, и лишь тусклые фонари освещали территорию отеля. Казалось бы, из-за чего можно проснуться? Но Джебом почему-то проснулся. Долго капитан не мог понять, в чем, собственно, дело, но вскоре разобрал всхлипывания и одинокие скулежи. Енджэ плачет? Им звал младшего, но тот не откликался, а это значило, что ему снятся кошмары. Минута, две, пять Бом слушал болезненные звуки, и больше ему было плохо потому что всхлипы пробрали бы каждого, или потому что это страдает Енджэ? — Нет, отец... — бормотал во сне Джэ, однако на этих словах Джебом обострил слух, — нет...Мне надоело. Оставь меня в покое, — Енджэ в руках сжимает подушку, сворачиваясь колачиком, — Да мне умереть хочется от такой жизни. Джебом готов поклясться, что слышал треск своего собственного сердца. — Не трогай меня...Не трогай его, отец, не трогай Дже...бом- не трогай псину подзаборную... — Блин, даже во сне меня оскорбляет, ну что за человек, — цокает Им, все же вставая с кровати и подходя к соседней, начиная осторожно тормошить Чхве за напряженные плечи, — Енджэ, Енджэ, проснись. — Не трогай... — Енджэ, очнись! — Им начинает заводиться, но еще больше пугаться за младшего. — Оставь меня в покое! — уже не скрывая криков, младший надрывается и ныкается в подушку. — Енджэ! — теперь уже прикрикивает сам Джебом, и, Слава Богу, сработало. Енджэ ошарашенно подскакивает и дергается в руках старшего, все еще не различая сон от реальности. И только чужое тепло помогает понять, что это был лишь кошмар из его жизни, а сейчас его спасли от мук прошлого. Чхве ударяет моча в голову вместе с огромным желанием поцеловать сейчас Джебома, но в один момент осекается, скидывая и чужие руки с себя. Им ничего не понимает, но сердце в груди бешено колотится. Старший еще чуть постоял, да пошел к себе. Повернулся к Чхве спиной, укутался по голову одеялом, добавляя: — Это был лишь сон. Ложись спать. — Я не могу, — честно признается младший, а голос становится тише, — мне страшно, — честно признается в слабости, — Я лучше- — Тогда ложись спать со мной, — отрезает на полуслове капитан. — Чего? — Ложись спать со мной, говорю, раз тебе страшно. Отгоню мудаков из твоего сна. — Ну да, ты своим видом любого отгонишь, — смеется Чхве, однако расслабляется и принимает предложение, быстро перебираясь на односпальную кровать старшего, — тесновато... — Сорре, я просто широкий, — Бом переворачивается лицом к Енджэ и долго-долго разглядывает отблеск фонарей в чужих глазах. Младший, кое-как привыкнув, утыкается носом Иму между ключиц и жмется ближе, хотя переживает, что Джебом в любой момент его оттолкнет. Этого не происходит, зато тот крепко стискивает мелкого в объятьях и утыкается в темноволосую макушку, — спокойной ночи. После этого ночь для Енджэ действительно стала спокойной.[D-7 до полуфинала]
Парни просыпаются моментально из-за надоедливой долбежки в дверь. Судя по голосам, несложно предположить, кто там. Енджэ канючит как маленький ребеночек и трется носом о шею старшего, жалуясь на то, как же неохота вставать. Им полностью согласен с позицией Чхе поспать еще, но понаблюдать за чужим поведением с утра пораньше интереснее. Джебом лишь хихикает и беззаботно смотрит на сонного мелкого, и ворошит его волосы, как будто это их обычное занятие по утрам. — Если вы сейчас же не откроете, Вонхо съест весь рамен! — голоса стали тише и после совсем стихли. — Черт, рамен! — баскетболисты, как по сигналу, вскочили с кровати и ринулись в ванную наводить марафет. Пробежка до ресторана прошла на ура: Джебом поскользнулся на кафеле, Енджэ врезался в лакея, а пожиратель рамена подавился при виде бегунов. Учитель Мин истошно заржал на весь ресторан, показывая парням на свободные места рядом с Марком и Джиненом. Маркджины выглядели не менее уставшими, но это уже совсем другая история. Джебом взбешенно стукнул по столу, замечая безналичие рамена и наличие овсянки. Бедному Хосоку опять досталось. — Верни рамен, кому сказал! — Да не ел я его, блять! — с набитыми щеками Хосок скривил морду, — учитель Мин специально так сказал, чтоб вы свои жопы сюда притащили. — Упс, меня раскрыли. — Ну все, пизда утятам, — Бом уже было собирался быкануть на препода, но Еж вовремя посадил его на место. — У нас времени здесь не так много, так что запоминайте программу максимум — сегодня интенсивные тренировки, завтра плавание, послезавтра бег 5 км по холмистой местности, и в последний день отдыхаете, а вечером торчим у костра и горланим песни. Команда уныло продолжила завтракать и уже никакая овсянка не поможет. С другой стороны, лишние тренировки им не помешают, наоборот, помогут в предстоящем матче. Это все для них, все для их блага. Даже эта дурацкая овсянка. — Ешьте быстрее, до тренировки остался час. Жду всех в тренажерном зале!***
Джебом в шоке раскрыл рот, столкнувшись с масштабом тренажерного зала. Здесь было все, начиная от простых гантелей и заканчивая тренажерами на ноги. Учитель Мин во всю разогревался с помощью йоги, но мы то знаем главного ценителя йоги. — Разошлись, блять, сейчас я покажу настоящую йогу! С таким заявлением даже администратор не остался в стороне и присоединился к наблюдению за навыками Бэмбэма в растягивании. У всех глаза больше блюдец, потому что гибкости Бхувакуля можно позавидовать. Хосок случайно залип на тощую задницу во время выворачивания, из-за чего на ногу упала килограммовая гантеля. Качок скрючился от боли и никакая губошлепка ему сейчас не поможет. Парень колбасился из стороны в сторону, обдувая травмированную ножку слабым ветерков, в сердцах причитая БэмБэма. — Иди пошел занимайс своей камасутрой в другом месте! — Это не камасутра, идиот! Это йога! Йога! — Ну...я бы поспорил...— даже учитель Мин задумался, — ты так выворачивался...и это...так жопу отпячивал...типо..ну... Бэм пискнул и свернул свой коврик, гордой походкой отчаливая в скромный уголок, где нашел подружек по несчастью. Если быть точне, там как раз-таки проходило занятие йогой, в котором Компимук увлеченно участвовал. Физрук трогать его не стал, пусть занимается на здоровье, лишь бы не при них. — Так, господа, тренируемся здесь полтора часа, потом идем кататься на велосипедах, потом снова в спортзал, а потом будете убитые отдыхать. Им молился, чтобы этот день поскорее закончился.***
— Спишь? — убито спрашивает Енджэ со своей койки. — Скорее сдох. — Можно к тебе? — Нужно...[D-6 до полуфинала]
Следующее утро парни встретили практически так же, только угроз по поводу рамена уже не было. Физрук дотошно колошматил в дверь, сменяемый только буйволом Вонхо и роботом Шону. Однако, Джебом и Енджэ тоже не хотели сдаваться, пробормотав: "Пошли нахуй, мы спим!" и укутавшись в одеяло. И, удивление, их оставили в покое. АГА, ДА. Буквально через полчаса без стуков и звонков дверь в номер Джебома и Енджэ в прямом смысле снесли две машины-убийцы в лице Хосока и Шону. От резкого хлопка, на шум сбежалась толпа, сию секунду вызвали ремонтеров и позвонили в аварийную службу, а двух дебилов заковали в кандалы и потащили на рецепшн, где в оперативном порядке их ожидал наряд полицейских. Сказать, что жители номера со снесенной дверью были в ахуенезе — не сказать ничего. Тут уже ни до какого сна. Не умываясь и не расчесываясь парни полетели шумером вниз, где во всю происходил разбор полетов. Юнги-ним с кулаками бросался то на баскетболистов, то на упрямых полицейских, из-за чего его самого чуть не заковали в наручники. Работники в принудительном порядке оформляли протокол по вызову и детально записывали, что произошло. И ладно бы, в отеле произошло что-то криминальное, так нет. Вот теперь у всех очко сжалось. — Вы собираетесь оплачивать ущерб или все же проедем в участок? — Естественно оплатим! Отпустите этих оболтусов, мы к соревнованиям готовимся! — Каким же? По снесению дверей? — полицейские угарнули, но все же снизошли и кивнули, — ладно, фиг с вами. Возместите принесенный ущерб и дело с концом. Вместе с полицейскими разошлись и остальные зеваки, оставив только персонал отеля и физрука. Не понятно, каким способом Мин с ними договаривался, но после возмещения убытков физрук и администратор отеля вышли из кабинета лучшими друзьями. Удивительно, но факт. Администратор ушел из поля зрения, а физрук преобразился на глазах: улыбка сошла на нет, а в глазах молнии похлеще, чем у Зевса на Олимпе. В воздухе витает привкус предстоящего пиздеца, и на фоне других пиздецов это кажется самым большим. — Так, мои дорогие, вы вчетвером, когда все остальные пойдут домой после плавания, побежите 10 км по холмистой местности, и если я узнаю, что кто-то отлынивал — отстраню от соревнований. — Но как, мы же- — Я все сказал. Пошли вон отсюда.***
После изнурительного плавания под солнцепеком Джебом мало того, что не чувствовал ног, так и не чувствовал себя в общем. Один сплошной вареный чебурек. Селедка. Протухшее яйцо. Вот кто сейчас он. Остальные выглядели не лучше — язык набекрень, плечи сгоревшие, белая полоска на месте защитных очков, ноющие мышцы и суставы. Как он вообще бежать собирается? Еле-еле построились, еле-еле протопали 3 км до отеля, какой к черту бег? — Все молодцы, всем до завтра, а вы — приготовьтесь бежать. — Прямо сейчас?! — возмутился Вонхо, солнце в самом разгаре, — мы- — Я сказал бежать! Баскетболисты не стали спорить и пререкаться, решив сделать дело и гулять (сдохнуть) смело. Первые 2 км спортсмены еще кое-как продержались, а дальнейший путь проходил из боли и страданий. Каждый толчок в ногу, каждый камень и каждая веточка отзывались покалывающей резкой болью, местами и вовсе невозможностью идти, не то, что бежать. На обратном пути, когда до финиша оставалось примерно километра три, Енджэ спотыкается о камень, прикрытый листвой. Парень моментально теряет равновесие и спотыкается, падая на траву, но боль в лодыжке от этого не уменьшилась. Чхве совершает пару попыток встать и побежать дальше, несмотря на боль, но попытки тщетны, потому что боль сильнее его возможностей. Хосок и Хену еще в самом начале вырвались вперед, а Джебом непонятно где, да и глупо было бы надеяться на чью-то помощь. Енджэ больно, безумно больно, но оставаться одному в глухом лесу вместе с насекомыми он не желал, поэтому, ковыляя и обнимаясь с деревьями, студент пошел в сторону отеля. К огромному сожалению, силы совсем иссякли и даже на простую ходьбу у парня боль во всем теле. Темноволосый в очередной раз остановился у дерева, чтобы немного отдохнуть, а неподалеку его позвал, скорее всего, сосед: — Ты что здесь стоишь? Тебя же отстранят! Побежали! — Да не могу я! — на глазах младшего чуть ли не слезы, — я упал и...травмировался. Скорее всего растяжение или сильный ушиб. Я вообще никакой. — Блять, ну ты долбоеб, — вытерев пропотевшей футболкой пот с лица, Джебом подошел ближе к сокоманднику, осматривая место ушиба, а Ен громко вскрикивал при малейшем соприкосновении,— пальцы шевелятся, так что нога не сломана, но бежать тебе явно нельзя. — Охуеть, а без тебя я бы не догадался! Беги давай дальше, я сам. — Залезай, — пропуская мимо ушей истеричные речи Енджэ, Бом присел, — я тебя потащу. —Ты дурак? Тебя в таком случае тоже отстранят! — За помощь травмированным товарищам отстраняют от игр? Первый раз слышу. Лезь и не выебывайся. Джебом, кряхтя, продолжил бег в медленном темпе, настолько медленном, что Енджэ за весь путь простонал от боли только раза два. Ну и раза три пожаловался, что от Джебома пасет псиной, но капитан привык, так что спокойно продолжал двигаться и отвлекать младшего от боли. Чхве уперся щечкой Иму на затылок и крепко-крепко стиснул в объятьях, словно вот-вот задушит. Быть задушенным отнюдь не весело, так что последние метра сто Джебом преодолевал в бодром настрое. Препод Мин, увидев такое, не остался в стороне, подбежал к парням с остальными двумя, колошматя прибежавших веером. Нездоровые скрипы и вскрики Енджэ остановили физрука. — Че с тобой, блохастый? — Он бежал, и- — Я не с тобой говорю, Джебом, — учитель до сих пор не в духе, — Чхве, что с тобой? — Мне оставалось где-то километра три, когда я упал...Честное слово, я всю трассу бежал без отдыха, а потом я споткнулся о камень и повредил ногу. Еще километр я шел, но стрельба в ноге меня довела... — Ладно, вы все справились. Джебом, пошли, отнесем его в медпункт. — Понял...***
В медпункте врач внимательно осмотрел место повреждения и заверил, что это всего лишь ушиб, но довольно сильный, поэтому посоветовал Енджэ отказаться от физических нагрузок хотя бы на денька два, а потом осторожно возвращаться в форму. Учитель Мин послушал рекомендации специалиста, покивал, но признавать неправоту в жестокости не собирался. Итак слишком много позволял и позволяет этим детям. Посидев немного, не забывая при этом отчитывать Енджэ, физрук ушел восвояси. Джебом уснул на соседней кушетке, пока те двое разбирались. Младший уставши улыбается и осторожно пододвигается к краю койки, тихонечко тормоша уснувшего. Им просыпается с третьей попытки и фокусирует взгляд на второй. — Вы закончили? — Да, он уже ушел, и ты тоже иди, тебе надо отдохнуть после сегодняшнего. — Никуда я не пойду, с тобой останусь. — Вот же упрямый петух, — прикрыв глаза, Ен покачал недовольно головой, — никуда я отсюда не убегу, а тебе нужен отдых, ясно? Ты и так сегодня из-за меня настрадался. — И че мне теперь? Спокойно спать, пока ты здесь корчишься от боли? В этом и моя вина есть, так что я останусь здесь. Енджэ покраснел до кончиков ушей, а Бом, осознав сказанное собой, смутился. — Эй, ну ты чего... — Да лучше вы оба идите отсюда, устали вас уже слушать! Невыносимо! — А что? — Им сложил два плюс два поворачиваясь к Енджэ спиной и приседая, — прекрасная идея, залезай. — Неси меня, мой верный конь! — Блять...[D-5 до соревнований]
Так как вчерашний инцидент подуспокоил взбалмошный настрой физрука, сегодня парней никто не будил, из-за чего они проснулись ближе к часу дня. Все давно разминались и готовились к бегу, но эта участь обошла их еще вчера, поэтому парни посвятили весь день предстоящему фестивалю. — Так ты покажешь окончательную версию песни? — Слушай и запоминай этот шедевр, — Джебом включил музыку с уже знакомыми нотами и словами, поэтому куплет и припев Джебома казались здесь такими правильными и нужными, словно песне уже лет 10 и это национальный хит. Енджэ с приоткрытым ртом слушал и вникал, а по окончанию смачно захлопал. — Это прекрасно, мы точно победим! — По пивку? — По пивку. Остальные часы перед сном Джебом с Енджэ провели за просмотром фильмов, распитием пива и в объятьях друг друга.[D-4 до полуфинала]
19:40
Напоследок, как учитель Мин обещал, физрук дал день отдыха а под вечер, дружной ватагой, отправились вглубь леса для разведения костра и игры на гитаре. Парням пришлось брать не только инструмент, но и теплые вещи, спреи от комаров, зефирки и пледики для посиделок. Не сказать, что Юнги-ним перестал злиться, но по крайней мере вернулся к привычной манере общения, что не могло не радовать команду. Минут 15 ходьбы от отеля дало свои плоды — перед компанией предстала небольшая полянка с раскиданными бревнами по краям и потушенным костром. Значит, не они одни такие. Парни расселись по периметру, настроили оптимальное пламя и сели жарить зефирки, пока Юнги-ним настраивал гитару. — Что петь будем, козявочки? — Может что-то веселое? — А может лучше депрессивное? — Давайте какую-нибудь песню, чтобы мы потом с горя не пили! — Фу, какие вы неопределенные, — скукожился физрук, пробуя сыграть первые аккорды.Ну почему, жестока так порой любовь? Что за неё должна пролится чья-то кровь Ну почему мы не за совесть, не за страх Готовы жить сгорая в прах, игрушкой стать в чужих руках?...
Енджэ весь выпрямляется и вмиг становится серьезным. Джебом, вспоминая его кошмары, приободряющие хлопает по коленке.Ну почему, нас жизнь не учит ничему? Ну почему, жить не возможно по уму? Ну почему?.... Ну почему.
— Никогда бы не подумал, что Юнги-ним так хорошо играет, — подперев рукой подбородок, Джэ снял с шампура поджаренную зефирку. — Талант не пропьешь...Ну почему, любой из нас всегда один У неба есть на это тысячи причин Ну почему, забыли ангелы наш след? Простой вопрос - простой ответ... До нас с тобой, им дела нет!
Конец песни сопроводился бурными овациями, благодаря которым Мин смог вновь почувствовать себя школьником и вспомнить те года, когда со своими товарищами выступал на школьных концертах, отдавая всего себя струнам и мелодии. — Кто еще хочет сыграть? — физрук обвел парней взглядом, но те быстро потухли. Что ж, опять все самому делать, — Джебом, а может вы с Енджэ споете вашу песню к фестивалю? — Хм, можно... — Бом аккуратно перенимает из рук преподавателя гитару, легонько уложив на своих коленях. Постучав по струнам пару раз и словив нужный звук, старший взглянул на Ена, получая короткий кивок. Треск костра, спокойная и воздушная мелодия в одно мгновение окутала каждого с ног до головы, а нежный тембр Чхве покорил даже Джебома.Я до сих пор не могу поверить в то, Что когда я открываю глаза, ты не рядом со мной. Даже если эти воспоминания делают мне больно, Они снова в моей голове Даже если я сотру их Я всегда тону в мыслях о тебе Я устал от слез Но я снова ищу твои следы С тобой должно быть всё хорошо, даже не смей болеть То как ты улыбаешься, никогда не теряй это Если тебе когда-либо станет трудно Ты всегда можешь найти меня снова Я здесь, как всегда, в этом месте для тебя Я никогда не уйду Я жду тебя Я всегда тону в мыслях о тебе Я устал от слез Но я снова ищу твои следы С тобой должно быть всё хорошо, даже не смей болеть То как ты улыбаешься, никогда не теряй это Если тебе когда-либо станет трудно Ты всегда можешь найти меня снова Я здесь, как всегда, в этом месте для тебя Я изменил всё только ради тебя Но так как тебя нету здесь Я остаюсь бессильным Я не могу забыть о тебе, но Как бы я не старался Ты отдаляешься всё дальше Опять я один Почему я верю, что ты вернешься ко мне? Вернись ко мне, пожалуйста, независимо от того, сколько времени это займет Вернись ко мне, я не хочу тебя отпускать С тобой должно быть всё хорошо, даже не смей болеть То как ты улыбаешься, никогда не теряй это Если тебе когда-либо станет трудно Ты всегда можешь найти меня снова Я здесь, как всегда, в этом месте для тебя Я никогда не уйду я жду тебя
Поющие в унисон Джебом и Енджэ это что-то потрясающе и волшебное. Команда сидела, не шелохнувшись, не двинувшись, а потом все один за другим встали с нагретых мест и от души захлопали дуэту. "Браво, браво!" — только и слышали в свой адрес исполнители, а похвала все продолжалась и продолжалась. Теперь их душа точно спокойна. — Мы сделали это, — неверящим тоном прошептал Джэ, смотря с большим восторгом на композитора сие творения, — я горжусь тобой. — А я горжусь нами, — Бом вернул гитару законному хозяину и взял Енджэ за руку, утаскивая куда-то в лес. — Куда мы идем? — Чхве особо не сопротивлялся, спрашивая больше из любопытства, нежели от страха. — Сейчас увидишь. Джебом тащит младшего еще какое-то время, пока не находит идеальное место. Чхве определенно ничего не понимает, но вникать самостоятельно не будет. Он притащил — пусть и объясняет. А старшему лишние слова и не нужны. Капитан падает на траву, тянет за собой Чхве и устраивает взгляд высоко в небо, на котором красовались тысячи звезд. Теперь и Енджэ понял. — Спасибо за все... — срывается с губ ЧХве. — Повтори? — Им прекрасно услышал и в первый, но такое грех не послушать еще раз. — Ни за что. Джебом улыбается так, как не улыбался никогда. Это ведь не сон? Тогда, почему так хорошо? Либо этот восхитительный момент так на него действует, либо присутствие Енджэ рядом. Им, закрыв глаза, нащупывает в траве руку Енджэ и берет в свою, не в силах больше отпускать. Глаза младшего резко округляются, а тело немеет из-за приятных покалываний в руке. Может он тоже спит? Или до сих пор спит? Джэ переводит смущенный взгляд с неба на Джебома, понимая, что это самый правильный момент из всех их совместных моментов. Просто быть рядом, а остальное и не важно. — Джебом... Да к гадалке ходить не нужно, чтобы понять, как этих двоих тянет невидимым магнитом друг к другу. И звезды тут явно не при чем. Енджэ самозабвенно прикрывает глаза и приоткрывает сомкнутые губы, ощущая всеми фибрами тепло Джебома совсем близко с собой. Парфюм старшего окончательно сносит крышу и если бы не гордая стервочка, сидящая внутри Чхве, то давно бы наплюнул на все и самостоятельно поцеловал его, но все же ждет действий со стороны. Им, в отличие от младшего, не торопится, старается в мельчайших подробностях запомнить этот момент, запомнить такого робкого и смущенного Енджэ, запомнить все полностью. Руки от волнения вспотели, и Джебом орет в душе, но наяву только укладывает ладонь на талию младшего и пододвигает его ближе к себе. До губ всего ничего, Бом даже улавливает тонкий аромат клубничного бальзама, но посторонние шаги и пьяные возгласы незнакомцев прерывают воцарившуюся идиллию. — Фу, блять! Ребят, здесь пидоры милуются! — Как ты нас назвал? — Джебом мгновенно заводится и привстает, видя перед собой четверых парней явно в нетрезвом состоянии. — Не говори с нами, заднеприводный, нам противно! — Какие мы тебе нахуй пидоры? Ты в глаза долбишься что ли? Иди к наркологу, уебина. Одного из подвыпивших эта фраза выводит из себя и тот кидается на Има, но Джебом же не из робкого десятка, знает в драках что к чему, поэтому быстро перехватывает чужую руку и перекидывает через себя, а этот придурок катается от боли по траве. Шайка полоумных не осталась в стороне, решив вступиться за опозоренного товарища, накидываются втроем на Бома, херача куда придется. Ну ладно от одного, от второго, но от третьего старший не смог себя застраховать, получив ногой по спине. Джебом из-за этого падает на одно колено, кашляет, но поднимается и отвешивает обидчику взамен удар в челюсть. Енджэ не мог вымолвить и слова, в прострации следя за дракой. Да что он сейчас может сделать? Драться больной ногой он не может, а если попадут по ней, то точно не сможет самостоятельно уйти. Как быть? Когда четвертый достал биту, все инстинкты самосохранения Чхве сказали пока. — Джебом!!! Старший вовремя развернулся, в тот самый момент, когда на него замахивался придурошный, так что перехватил биту и выкинул ее куда подальше. Другие это не спустили с рук, пошли в сторону отсиживающегося Енджэ, разминая по дороге кулаки. Драка изнуряет, но видя, как на младшего накидываются сразу трое ишаков, включают в Джебоме режим "крушить-кромсать". Тот резко отпинывает от себя дебошира и летит в сторону бухих с веткой в руках, оглушая их по головам. Пока они приходили в себя, Им дергает на себя Джэ и поспешно удаляется. — Не смейте трогать его, уроды! Интенсивный бег выматывает окончательно, благо они находят тропинку, которая по идее ведет к отелю, но и пьяные парни тоже выходят на свет, и, замечая парочку, бегут в их сторону. Бом матерится и бежит с Енджэ в противоположную сторону от отеля. Не хватало, чтобы еще другие пострадали. Парни бегут спотыкаясь и запинаясь на ровном месте, в конечном счете их гонка приводит к утесу. К сожалению, сюда свет фонарей практически не доходит, поэтому приходится ориентироваться на шестое чувство. Шайка довольно улюлюкает и подобно гиенам окружают их в кольцо, предвкушающие вкус победы, если бы не одно но... ...Джебом летит вниз с обрыва — ДЖЕБОМ!!! Енджэ кричит на весь лес, на весь курортный городок, а возможно и на всю страну. Алкаши явно не ожидали такого поворота событий, и в ступоре толкают друг друга, срываясь с места подальше отсюда. — Валим, валим! Еще не хватало нам копов! От придурков остался лишь след сверкающих пяток. Енджэ мало того, что плохо видит в темноте, так и отсутствие Джебома приводит в самую настоящую истерику. Ему плевать, что сделали бы с ним, избили, убили — плевать, но Джебом не заслужил такого. Младший оседает к земле, судорожно обнимает подкосившиеся коленки и ревет в голос, пугая сидящих на деревьях птиц. Воспоминания с приезда сюда подкидывают картинки, что под обрывом как бы вода и есть шанс, что Бом до сих пор жив, но сражается с глубокими волнами. Енджэ отбрасывает все, что только можно и бездумно спрыгивает с обрыва, через секунд десять погружаясь прямиком на самое дно. Хватает пары мгновений, чтобы привыкнуть к боли в глазах от соленых вод и обнаружить поблескивающее ожерелье, точно такое, которое носит Джебом. Приглядевшись, Енджэ понимает, что это Джебом. Он тонет. Собрав все свои оставшиеся силы, Чхве плывет ниже и подтягивает Има за руку, подталкивающими движениями помогая парню всплыть. Воздух в легких у самого Джэ подходил к концу, нога вновь мучительно стреляет и Ен начинает задыхаться от резко захлебнувшей воды в рот. Бороться со стихией бесполезно, настолько бесполезно, что здесь поможет только чудо. На секунду он вспоминает их незаконченный вечер и это бьет по голове так сильно, как только может. Им надо выжить, чтоб закончить начатое. У младшего открывается второе дыхание. Енджэ со всей силы напирает на бездыханное тело Джебома, выталкивая наверх, следом выныривает сам. Младший закашливается и трет глаза от солей, после, сориентировавшись, плывет с Имом на берег. Как только ноги касаются песка, младший протаскивает парня за ногу чуть дальше на сушу и тут же падает на старшего, начиная приводить в сознание. — Джебом, Джебом, очнись... Енджэ пытается вспомнить курсы первой помощи из школьного курса, и вроде как ему даже удается отчистить дыхательные пути и легкие парня от воды, но вот привести в сознание пока что мельтешит. Делает постукивающие движения, всеми возможными способами отвергая искусственное дыхание. Но на что не пойдет ради дорогого тебе человека. — Джебом, пожалуйста, ты мне нужен. Джебом, вернись ко мне, я не могу без тебя. Джебом, пожалуйста. Енджэ седлает бедра Има, берет его лицо в свои ладони и пытается сделать искусственное дыхание. Губы Джебома не такие, какие себе представлял Енджэ: холодные, мокрые, практически не живые. Дыхание не восстанавливается и у младшего опять паника, поэтому несколько раз повторяет искусственное дыхание, пока не чувствует ответа со стороны. Старший максимально аккуратно накрывает его губы своими и притягивает прохладной рукой Енджэ за шею, создавая некий контраст между ними. Им замирает, будто готовясь к основной части поцелуя, а Енджэ просто тает, поддавшись вперёд, до конца не веря всему происходящему. И вот, старший сминает верхнюю губу младшего, аккуратно оттягивая, а после делает то же самое с его нижней, будто наслаждаясь этим сладким привкусом. Джебом гладит пальцами нежную кожу, после основной части поцелуя замедляется, а после отрывается, скользя своим лбом по чужому, не открывая глаз. — Повтори, что ты сказал... — все еще не открывая глаз, протараторил старший, думая, что это лишь последствия сна. — Ни за что. — Ну точно мой Енджэ, — смеется охрипши Джебом, наконец открыв очи. Вид младшего перед собой самое лучшее, что только может быть. — Блять, Джебом, я чуть не умер..- я думал, что..- потерял тебя. Ты представляешь, что я пережил? Ты блять представляешь своим тупым мозгом, как я испугался? — Я тоже тебя люблю. Я пиздец как люблю тебя, Енджэ. — Что... — Что слышал, и да, я читал те удаленные сообщения) — БЛять! — Чхве не контролирует свои эмоции и бьет парня в плечо, получая шлепок по заднице. Вот тебе шах и мат, — может, мы тогда пойдем в отель, мистер Суицидник? — Только после того, как ты меня еще раз поцелуешь. — Значит, мы будем спать здесь, — ехидно отвечает Енджэ и слезает со старшего, но его сажают обратно... — Блять, достал, — ...и бесцеремонно целуют снова.