Закольцовочные диаложки

— Ну, еще ложечку. Открой рот, скажи... Нет, лучше ничего не говори, знаю я тебя. Просто открой рот. — Не хочу. — Ну прекрати уже! Давай, за маму, за папу... — ... — Прости, не подумал. За меня съешь? А за Эхо? — Иди на фиг. — Ну сколько можно? Жара второй день нет, ты на поправку идешь, тебе вот голодать сейчас вообще никак! — Не могу я это больше жрать, уйди. Дай помереть спокойно. — Не дам. Но понимаю, почему Эмори сбежала, ты кого хочешь из себя выведешь. — Вот и катись за ней следом, оставь меня в покое. — Джон... — Уйди, сказал. Пользуешься, что я тебе в глаз дать не могу? — И не сможешь, если есть не будешь. Может, оно и не самое вкусное, зато полез... — Блейк, отвали, я сказал! Задолбал. — Ах, задолбал? Хорошо. Еду оставил на столе. Но если хочешь красиво умереть с голодухи — больше мешать не буду. ... — Отказывается? — Наотрез. Слушай, Монти, я не знаю, что с ним делать. Девчонок он уже разогнал, они к нему больше не войдут. Черт, пятый же день не ест. Ладно, пока болел, но сейчас-то! — Я мог бы... — Нет, не мог бы, ты нам живым нужен и не в истерике, мне лично Эмори хватило. — Я тут подумал, что можно немножко поиграть со вкусом. Есть у меня пара фокусов. На всех мне тупо реактивов не хватит, но чтобы этого засранца накормить хоть пару раз — могу попробовать. — И ты молчал?! — Я не думал, что все будет настолько плохо. — Мне что делать? Руководи. — Помнишь, мы старое кино смотрели? Там часто ели такую штуку... ... — Опять ты? Снова с миской? Уйди, мне на тебя смотреть тошно. Ты каждые два часа будешь подкатывать? — Джон, я тебе клянусь, если не понравится — я с едой к тебе и сам не подойду, и других не пущу, хоть они дерись. Пока сам не попросишь... — Никогда. — Ладно, как скажешь. Похороним тебя с размахом и почетом, оплакивать будем всю оставшуюся жизнь. — Речь прочувствованную толкнешь? — Обязательно. — Ладно. Давай сюда, а то ведь не отстанешь никогда. Отойди в сторону, плеваться я все еще могу далеко.... Ну как хочешь, я предупредил. ... — ...Что это было? Белл, я спросил: что это было? — Все съел? Уже можно говорить? Я спугнуть боялся. — Придурок... что это было? — Раньше его делали из молока или фруктов. Сам понимаешь, у нас ни того, ни другого, зато есть Монти и его лаборатория. — Я сожрал химический эксперимент Монти над трясиной? — Он назвал это мороженым. — Ты это сам ел? — Попробовал, прежде чем тебе предлагать. Много такого не сделаешь, девчонкам мы даже не показывали. — А еще есть? — Понравилось? — А ты сам попробуй не жрать пять дней, а я на тебя посмотрю, понравится тебе или нет... — Хорошо, сейчас еще принесу, мы надеялись, что ты так скажешь. Но учти, завтра такого уже не будет. — Завтра и поговорим. А сейчас девчонок с Монти позови. С ложками. Раз больше такого не дадут, пусть тоже попробуют. — Нет уж, это тебе, это ты у нас с голоду умереть грозишься и аппетит потерял. — Белл, ты никогда не слышал народную мудрость? Аппетит приходит во время еды. Зови уже всех!