Лето в лагере "Shine Forever"

      Проснулась я по привычке в 7 утра. Не выспавшись, я валялась на кровати, размышляя куда могут меня отправить и отправят ли вообще? Может это была угроза без последствий? Но это очень вряд ли… Мама была хоть и зла, но в своих словах уверена. Желания вставать не было, поэтому я просто лежала, смотря в потолок. А может всё-таки повезёт? Нет, это было бы глупо. Я повернулась лицом к окну. Уже светло. А если мне всё же понравится? Хотя я никогда не любила отдаляться от дома на длительный срок. Полтора месяца — переживу ли? А если меня будут там унижать? Аввв… Что же делать? В голове я уже создала и воспроизвела сто разных сценариев с плохими концовками. Божечки… Я лениво взяла телефон, в надежде на успокоение, но стоило мне увидеть время, как я чуть на весь дом не прокричала:"Сколько?!» — а всё потому, что сейчас было уже 9:13. Когда? Как? Неужели я так долго ныла о своей несчастной участи? Во сколько хоть те идиоты собирались прийти? Я быстро начала шариться по телефону, в поисках той переписки. Много времени это не заняло. Так, в 11:30 у школы, а у родителей перерыв в 12:00 у мамы и в 12:05 у папы. Ну, да, по времени они попадают — у них даже останется время на продумывания речи. Надеюсь они не устроят того, о чём мы пожалеем все дружно.       Соскочив с кровати сразу на пол, я еле выпрямилась. Ох, старость — не радость! На стуле была только школьная форма, значит домашняя одежда в шкафу. Открыв его, я взяла чёрные бриджи и серую футболку с ярко-голубой надписью «Join your senses». Быстро переодевшись, я спустилась вниз завтракать и ждать нашествия протестантов.       На завтрак себе я нашла вчерашнюю гречку, но вот только я не помню… А, точно, я ж вчера не ужинала. Ну, поужино-завтракаю сейчас. Положив себе в тарелку гречки, я сунула кастрюлю в холодильник, а тарелку в микроволновку на полторы минуты. Это время я провела в телефоне. Оля уже была онлайн, а вот Костя нет. Время — 9:28. Позади прозвучало короткое пищание. Ужино-завтрак готов!       Достав тарелку и взяв вилку, я начала потихоньку уплетать гречку, неотрывно пялясь в телефон. Саша Норкин писал, что ещё жив и, возможно, сможет пережить свою ветрянку. А Серёга прокомментировал это тем, чтобы Санёк держался, а то ему пидорить будет некого. Этот комментарий лайкнул сам Саша и ответил: «Семпай, я почти весь день один и нуждаюсь во внимание. Я буду очень благодарен, если ты зайдёшь)». От Серёги ответа не последовало. Оу, какие тут разворачиваются романы, а я должна ехать в чёртов лагерь. Лайкнув и запись и комментарии, я смотрела дальше. Миха приглашает всех в лес завтра в 10:15 и до 19:00. Блин, я бы пошла, но домашний арест серьёзно приковал меня к дому. А в поход уже точно согласилось пойти где-то четверть класса и ещё несколько друзей Миши. Дабы не сыпать соль на рану, я стала листать дальше. Оля уже огласила даты своей поездки на горы: с 15 июня по 7 июля. «"Интересно, кто из нас первый вернётся?» — прокомментировала я. И на этом у меня закончилась гречка. Положив телефон на стол, я кинула тарелку в раковину и села на диван, взяв с собой телефон. Время — 10:16. О, Костян онлайн! Только я хотела написать Свинцовой и Демонтажу, как вдруг пошёл звонок. Звонила Оля. — Аллё? — ответила я. — Привет. У тебя же у родителей перерыв приблизительно в 12? — сразу спросила Ольга. — Да, — кивнула я, видимо самой себе. — Ну, Волков уже встал, осталось ему напомнить, — говорила подруга. — Насчёт твоей ссылки пока ничего неизвестно? — Пока нет, но я думаю сегодня-завтра станет известно, — размышляла я, включив громкую связь продолжив смотреть кто что делает в интернете. — А я смотрю, ты уже знаешь мой срок, — хихикнула Свинцова. — Угу, жаль что мы на разные зоны, — усмехнулась я. — Ну, вообще, у меня в планах прихватить с собой Костю, — рассказывала Оля. — В смысле? — совсем не поняла я. — Ну, едем мы на 21 один день. Комнату мы взяли четырёхместную, а считают они за места в комнате, а не за людей. Одна неделя в четырёх местной стоит 7525 рублей, умножаем на три — 22575 рублей и делим на четыре — 5643 рубля и 75 копеек, округляем до 44 рублей. Я думаю что родители Демонтажа могу столько заплатить, — поясняла она. — Воу, вот это подсчёты… А что родители говорят по этому поводу? — поинтересовалась я. — Мои не против, а Костя с его родителями пока не в курсе. Мы бы и тебя взяли, но у тебя есть затруднения… — грустно прибавила Оля. — Понятно… Сколько там времени? — уточнила я. — 10:27, — сказала Свинцова. — Ну, звони тогда Костику, — разрешила я. — Угу, пока, — попрощалась Ольга. — Давай, — завершила я звонок.       Мой одноклассник Себастьян Ликовский на этих каникулах переезжает в центр города, а Мария Костянкина сообщила о своём парне — это всё, что я вычитала за момент звонка.       В общем и целом, почти у всех из нашего класса были планы на лето. И это заявление, ибо я просидела в интернете до 11:42 выясняя кто где и куда! Но вот, послышался стук. Я, как ошпаренная, подскочила и побежала открывать. На пороге стояли протестанты: Оля с серьёзным видом, а Костя с грустным, видимо, его покой был потревожен. — Здорова, товарищи, проходите. Вы первые, — поприветствовала я друзей.       Пройдя на кухню мы расселись: я на диван, они взяли стулья и сели передо мной. — И так, мы попытаемся объяснить твоим родителям причины по которым тебя не стоит отправлять в лагерь, — повествовала Оля. — Что же, господа переговорщики, советую вам поспешить — мама с папой приходят в 12:10, сейчас 11:43, у вас 27 минут, не буду вас отвлекать, — сказала я, про себя молясь чтобы всё пошло не как обычно.       Я дала им время на приготовление или повторение речи и Ольга с Волковым не теряя его, начали что-то себе рассказывать. Я не особо вслушивалась: мне было боязно и тревожно. Ой, что-то пойдёт не так!       И вот, момент X! Открывается дверь и родителя, разговаривая о чём-то, вошли в коридор. Мы быстро встали: я позади, а друзья спереди. Это давало некое чувство защиты. Родители зашли на кухню и, остановившись, с неким вызовом посмотрели на нас. — В чём дело, молодые люди? — спросил отец. — Олег Артёмович, мы считаем, что вердикт вынесенный Вашей дочери не справедлив! — смело заявила Свинцова.       Им приходилось говорить с уважением, чтобы добиться хотя бы галочки за это. — Айнари, как и мы, выступаем против её отправления в лагерь, — продолжил Волков. — Так как, во-первых, она понятия не имеет куда попадёт и как с ней там обойдутся. Во-вторых, это задействует семейный бюджет, — на этом моменте усмехнулись и я, и мама, и папа. — А в-третьих, это действие будет воспроизводиться против воли Айнари. — Мы хотим также напомнить, что для неё это будет большой стресс, который может повлечь за собой некоторые неприятные моменты, — заканчивала Свинцова.       Пара Пушковых переглянулись и начали свою речь. — Неплохо, но Вы всё равно бы нас не переубедили, — говорила мама. — Также, Вам должно быть прекрасно известно, что Айнари на домашнем аресте и Вы не имели права навещать её. И наконец, Мы уже забронировали и оплатили место в лагере «Shine Forever», который находится в другом городе за 600 километров. Айнари завтра же садится в поезд в 6:30 утра! Она пробудет там с 28 мая по 21 июля! — уже переходила на крик мать.        Наша троица в шоке притихла. — А теперь, попрошу Вас покинуть дом! — строго сказал отец Оле с Константином.       Друзья с сочувствием посмотрели на меня и вынужденно покинули дом, на прощание сказав: «Пока». А я стояла там чуть ли не плача. Но я не заплачу, я буду сильной, я вытерплю! Весь этот чёртов месяц, а вернее больше, я вытерплю! Сглотнув комок в горле, я выпрямилась и с ненавистью посмотрела на, уже спокойно беседующих, родителей. — Ах, да, Айка, отдай мне свои ключи от дома и от калитки, — попросила мама. — Зачем? — огрызалась я. — Чтобы ты больше не впустила своих дружков, — не обратив внимания на мой тон, ответила мама.        Я недовольно порылась в карманах бриджей и кинула ей связку ключей. — Завтра утром я тебе их верну. Телефон, так уж и быть, оставлю при тебе. Не забудь поставить будильник на 3:30 утра, — напомнила мама. — На 3:30?! — не поняла я. — Да, на 3:30. Просто станция находится в 2 часах езды от нас, а тебе ещё собраться надо, — кивнула мама.        В шоке я пошла к себе. Взобравшись на кровать я достала телефон и начала рассказывать всё Ольге с Волковым. — Прости, что не смогли переубедить твоих родителей (- в который раз извинялись ребята. — Да ничего, ничего) Переживу)) — отвечала я им. — Правда, лечь придётся где-то в 8) — Слушай, а может мы к тебе зайдём, ну часов в 6 с едой всякой, а-ля, на прощание. У тебя ведь тогда родители на работе будут, верно? — спросила Оля. — На поминки, скорее уж, а так да, родители раньше 9 не появляются, но только вот, всё закрыто, а я без ключей, — писала я. — Так, это не проблема, а я потрачу на тебе последние деньги, прими это с достоинством, — напечатал Демонтаж. — Конечно же) — улыбалась я. — Ну, тогда до 6, — попрощался Волков.       Это хорошо, конечно, но надо собираться. У меня где-то была хорошо-вместительная спортивная сумка… Открыв шкаф, я начала рыться. И на самом сука дне я еле нашла эту грёбаную сумку. Это было очень трудно, ибо я поцарапалась об угол раз сто и всё время за что-то цеплялась хвостом! Так, что мне нужно. Одежда. Посмотрев чуть выше по расположению я сцепила все вешалки и начал складывать вещи: шесть футболок и столько же маек, потом две рубахи на всякий пожарный. Двое джинс, трое леггинсов и одни шорты, четверо бридж. Юбка у меня была одна и она была осенняя, поэтому её я брать не стала. А также ещё много домашней одежды и обуви. Дальше я сложила кучу нижнего белья. Следующим в списке была расчёска, зубная паста с щёткой, платок и две пачки прокладок. Теперь всякие побрякушки: три блокнота, пара карандашей и ручек. Еда мне не нужна… Так, вот место для кошелька, ключей, которых нет, зарядки, наушников и телефона. Ещё в сумку я засунула небольшую сумочку. А вот резинки я положить забыла! Быстро исправив эту ошибку, я снова начала думать, что же я забыла. Одежда есть, предметы личной гигиены есть, всякое в небольших количествах есть, телефон и подобное есть… Боже, что же ещё? Ну, вроде всё… Если что, время ещё есть.       Прошло около двух часов сбора. Всё что я запланировала, я сложила. Так, сколько сейчас времени? 14:23. Н-да… До шести ещё долговато. Что же поделать? Ну, кроме интернета ничего не остаётся. Завалившись на кровати так, что свисали ноги, я стала смотреть, случилось ли чего нового. Но внутри я никак не могла прийти в себя после слов матери, от её тона. Надо постараться об этом не думать. О, Оля написала о моей проблеме! В комментах за меня заступился все, кто посмотрели. Это так мило. Я лайкнула и оставила комментарий о благодарности. Костя там уже начал вести партию против моих родителей. Позже, я начала читать всякие статьи, как вдруг телефон завибрировал и завизжал. Звонят. Костя. — Аллё? — взяла я. — Аллё-аллё! Ты на часы смотрела? Давай окно открывай! — говорил Демонтаж.       Я, конечно, тупая, но какого хера?! Какие часы? Какое окно? Так, ладно, часы… 18:03… Ну, понятно. А с окном-то что? — Какое именно окно? — уточнила я. — Которое на кухне, — ответил Костик и положил трубку.       Ну, нормально, чё. Каждый день ко мне друзья через окно влезают, нет, всё нормально. Пройдя на кухню за окном я лицезрела двух идиотов, который нервно осматривались по сторонам. Меня они не заметили. Открыв окно, я высунулась над ними и крикнула. — Чего стоим?       Бедняги аж подпрыгнули. В руках у каждого было по пакету, причём не маленьких. — Айка, я б тебя!.. — ругался Костян.       Я заржала, пока друзья пытались прийти в себя. — Вот, сначала давай пакеты, — подали мне друзья.       Я аккуратно положила их на стол. — Так, Оля, ты первая, — скомандовал Волков. — Айка, подай ей руку и помоги залезть.       Мы послушно повторили что сказал Демонтаж. Приложив некоторые усилия, я смогла подтянуть Свинцову и она перебралась через подоконник. Константина мы подтягивали вместе. когда мы втроём оказались на кухне, то сначала крепко обнялись, а потом Оля с Демонтажем начали раскладывать пакеты. В них было полно всякой вкуснятины, но мне помочь они не давали. А лишь под конец, они повернулись ко мне, держа что-то за спинами. Я изо всех сил старалась подглянуть, что же это, но так и не смогла. — Ладно, что там? — не выдержав, спросила я.        Поначалу Ольга с Волковым захихикали, а лишь потом Оля подала мне медальон. Он был в форме капли и имел голубо-фиолетовый цвет. На нём, чёрным было выгравировано три буквы: «А», «О» и «К». А я только сейчас заметила, что у друзей были точно такие же. — Спасибо, — улыбалась во всю ширь я. — Это ещё не всё, — заявил Костя.       Он протянул мне сине-голубое перо-ручку с чёрными чернилами и красивый серебряный браслет с сапфировой линией посередине. — Спасибо, спасибо большое! — уже заплакала от счастья я.       Друзья снова принялись меня обнимать и успокаивать. После этого мы начали пир: газировки, сладости, чипсы сухарики, пирожные, всё одни словом! Мы шутили, разговаривали о всём: о том что было в этом году, о том что было в позапрошлых. О том как Костя когда-то упал с дерева, а том как Оля разгрохала мамину вазу, о том как я притащила однажды непонятно откуда взявшегося ежа. Мы так и не заметив, что уже 19:30 и мне стоит идти спать. На прощание мы чокнулись стаканами с детским шампанским и выпив содержимое, начали прощаться и желать друг другу удачи. Я завтра еду в лагерь, а они вскоре в горы. Обнявшись, я помогла им спуститься. С собой Оля и Костя взяли весь мусор, чтобы если что, меня не заподозрили. На мне был медальон и браслет. Их надо будет спрятать. А мне надо помыться и идти спать. Костик с Ольгой настаивали, чтобы я легла как можно раньше. Взяв полотенце, я вошла в ванную и начала настраивать воду. Раздевшись, я залезла под струи воды и начала хорошо промывать и тело и волосы, после чего взяла шампунь и гель для душа. Смыв всё, я начала вытираться полотенцем. В нём я направилась к себе в комнату, где в сумку спрятала украшения и перо. Одев ночнушку, я ещё раз проверила, всё ли я взяла и положила в сумку. Поставив будильник на 3:30, я легла спать. На этот раз я уснула быстро, без особых раздумий.