***
Поместье великого благородного клана Шихоин, кабинет главы — Ну, Шэнли, как успехи у нашего гостя? — в конце привычного небольшого совещания спросил хозяин кабинета. — Весьма неплохо, Тадаши-сама. Освоил кидо тридцатого уровня и замахивается на шестидесятые. Большой прогресс, по меркам академии. Год в таком темпе — и он легко станет лейтенантом любого отряда. — Хм, неплохо. Для наших планов это весьма кстати. Я думаю, пора молодняку уже и привыкать к реальным заданиям. Организуй им пару вылазок за какими-нибудь дезертирами. Да и выход в мир живых им не повредит, может, хоть на пустых посмотрят. А где-нибудь через месяц можно их и по отрядам рассылать… — Как скажете, Тадаши-сама, прямо на этой неделе и устрою им немного весёлой жизни. — Только не переусердствуй, а то знаю тебя. Хотя они уже и сильны, по молодости могут нарваться, где не надо. Наследницу потерять не имеем права, сам понимаешь. — Понимаю. К слову, Итачи-сан невероятно хладнокровен и довольно умён, с ним точно проблем не будет. Вот только… — Именно, Шэнли. Вот только. Моя дочь — одна из самых горячих голов, что я видел, поэтому и в рядовом обходе мира живых может найти Адьюкаса, с которым встречаться пока не стоит. Так что смотри в оба. — Есть, Тадаши-сама. — На этом всё. Можешь идти. Так глава клана Фон лично отбирал, чем бы могли заняться четыре перспективных молодых человека. И нашёл.***
— Итачи, ты здесь?! Учиха оторвался от очередной попытки заключить манекен в объятья бакудо №61. Надо сказать, с предварительно наложенной Хайнавой это почти удавалось — заклинания имели схожую структуру. — Да, Йоруичи-сан. Где мне ещё быть в это время дня? — Ну да, ты же у нас с самого утра разминаешься, как я могла забыть? В общем, сегодня у нас несколько другая программа: мы отправляемся в Руконгай! — воодушевленно воскликнула принцесса. — О? — Итачи даже удивился. За всё время нахождения здесь он ни разу не покидал территорий Омницукидо и кланов, связанных с ним. — Нас четверых приписали к миссии карательного отряда. Наконец-то попробуем себя в деле! Будь готов через час, я зайду за тобой! — Последние слова Йоруичи договаривала уже уходя в сюмпо. Итачи рвения наставницы, конечно, не разделял: миссий ему хватило на все оставшиеся жизни. С другой стороны, этот момент должен был рано или поздно настать, раз он решил присоединиться к карательному отряду. Поэтому юноша отправился к себе в комнату готовиться, хотя собирать было особо и нечего. Итачи только не мог понять, может ли он отправляться в обычной одежде, ведь он не раз видел спецовку местных АНБУ: чёрные костюмы и банданы, странная обувь. Вопрос решился сам собой, когда Итачи обнаружил экипировку на кровати. Хоть он считал собственную одежду более пригодной, нужно соблюдать местные порядки. Итачи облачился в новую униформу, посетовал на отсутствие любых видов метательного оружия (надо будет уточнить этот вопрос) и взял сиротливо стоящий у стены меч. Точнее зампакто, недавно сформировавшийся из трофейного асаучи. Итачи не любил таскать его с собой по той же причине, по которой отказался от меча в прошлой жизни: при взгляде на него в памяти всплывали сцены из резни Учиха. Духовный меч выглядел точь-в-точь как та самая катана, которой пользовался бывший капитан АНБУ. Что и логично: зампакто, по сути, отражал хозяина. Однако легче от этого Итачи не становилось. Он бы с радостью предпочел кунай новой катане, но, во-первых, его попросту не было, а во-вторых, не хочется ловить косые взгляды коллег, которые заметят отсутствие обязательного атрибута шинигами. Да и «идти на контакт с мечом» всё равно нужно, в этом заключался естественный потенциал хозяина. Итачи, немного позабытым, но всё ещё привычным движением, закрепил меч за спиной и отправился прихватить немного еды: вдруг миссия будет затяжной. Вообще, говоря о еде, «биологическое» устройство шинигами оказалось достаточно интересным. Хотя они являлись духами, есть всё же могли. Это было отличием от обычных душ, с низкой духовной энергией, которые не могли испытывать голода. Обладающие реацу голод чувствовали, и, при плохом контроле энергии, в этом плане не сильно отличались от людей. Тренированные и сильные шинигами вполне могли не есть неделю, а то и месяц, но всё равно старались питаться регулярно по одной простой причине: удовольствие от процесса. По ней же «боги смерти» любили секс и даже могли иметь детей, что уж совсем удивило Итачи. Кроме того, духовные тела не нуждались в отправлении естественных нужд и не загрязнялись сами по себе, в процессе жизнедеятельности. При этом шинигами всё равно моются, как для очистки от внешней грязи, так и просто из любви к стихии воды, и спят также, как и живые. Нельзя сказать, чтобы всё вышеперечисленное расстраивало Итачи, скорее, наоборот, но поначалу вызывало культурный шок. Возвращаясь к реальному миру (то есть, конечно, духовному), один бывший и трое будущих шиноби прибыли к месту сбора. После быстрой переклички отряд отправился в южную сторону Руконгая. Всего было человек десять, что вызывало у Итачи изрядную долю недоумения. Может, конечно, их группа и поделится для разных подзаданий, но пока ситуация была на это совсем не похожа. Юноша привык работать один, в двойке или в четвёрке, но никак не вдесятером. Впрочем, он никак не выказывал своего удивления вслух, молча оценивая работу нового ведомства. Главный в группе рассказал, что в одном из районов Руконгая были найдены следы беглых шинигами, ведущих преступную деятельность. Их текущая задача была на его взгляд проста: цель сначала нужно тайно дислоцировать, а затем ликвидировать. Насколько бывший шиноби понимал, это и были основные противники Омницукидо. Итачи гадал, что произойдёт, если беглецы вдруг окажутся очень сильны. Конечно, полного расклада сил в этом мире он ещё не знал, но такая самоуверенность руководителя поражала: в его родном мире вполне рядовой была ситуация, когда слабая группа встречала очень сильных международных преступников — каковым был он сам — и погибала. Собственно, с позиции беглого шиноби Итачи и рассуждал, поскольку уже успел отвыкнуть находиться по другую сторону баррикад. В общем, организация местного спецназа пока вызывала множество вопросов, и юноша надеялся, что ответы на них появятся. Почему-то Итачи сильно затягивала новая повседневная жизнь, даже отодвинула мысли об основной задаче. С другой стороны, бог смерти ведь и не настаивал выполнить её максимально быстро, верно? Тем временем команда карателей прибыла в предполагаемую локацию. Пора было на время отложить размышления и начать поиски.***
Дезертиры нашлись довольно быстро. Странно, особо не прятались, как будто бы и не в розыске. Не боялись или просто были глупыми? Вопрос оставался без ответа. Отряд спецопераций предпочитал действовать ночью, поэтому днём происходил тихий сбор информации о дислокации и примерном количестве противников. Банда оказалась довольно большой, около тридцати человек. Никого с высокой духовной энергий нащупать не удалось, но внутри большого дома вполне могло находиться ещё какое-то количество людей. Поскольку штурм дома одной лишь сталью, пусть и ночью, показался начальству плохой идеей, решено было в четыре часа утра дружно прочитать заклинание и пальнуть мощнейшим взрывным хадо. Благо барьер установить беглецы не догадались или не могли. Судя по конструкции двухэтажного здания, десяти крепких залпов вполне должно было хватить для тотального разрушения, а вот потом уже в дело пойдёт духовная сталь. Единственный спорный момент плана — вероятность не успеть ликвидировать достаточное количество врагов, пока они вернутся в полную боевую готовность. Лидеру отряда такой риск показался оправданным. Да чего таить, Итачи тоже считал, что план должен сработать. В ожидании он вспоминал текст к «Хадо №31: Шаккахо», полагая его наиболее пригодным для подрыва дома. Видимо, выбор был хорошим, потому что все остальные, не владеющие Хадо посильнее, тоже остановились на этом заклинании. Осталось только дождаться нужного часа…