Любовь по контракту

       Молча пройдя мимо Ионовых, которые вновь расположились за столом и допивали бутылку вина, Олеся направилась в дом. Всем своим видом она дала понять, что не намерена сейчас ни с кем разговаривать. Слова Тарасова слишком больно отозвались в её сердце и чересчур быстро вывели из равновесия. Лишь чудом она не заплакала, пока брела по кромке воды. Держалась только по той причине, что слышала, как позади неё идёт Борис, хлюпая босыми ногами по набегавшим волнам.        Евгения, удивившись такому поведению подруги, порывалась дёрнуться за ней, однако супруг не дал ей этого сделать: - Дай ей время остыть, - посоветовал он и повернулся к поникшему Тарасову. Тот, перекинув полотенце через плечо, подошёл к кабинке, ополоснул тело проточной водой и, переодевшись в сухую одежду, вернулся к друзьям. Едва зайдя в беседку, Борис взял банку холодного пива. Он ничего не говорил, а потому Ионовы непонимающе переглянулись. - Ёлки-палки! – не выдержала первой Женя. – Да что у вас опять произошло?!        Мужчины перевели на неё удивлённый взгляд. - И не надо на меня так смотреть! – воскликнула она. – Боря, я жду! - Всё нормально. - Ага! – скептично произнесла Ионова. – Я вижу! Правду говори! - Если тебе так интересно, то иди и спроси у Умы! - Я и у неё узнаю! – возмущалась девушка. – Что вы как дети малые? - Слушай, ты можешь помолчать! – достаточно грубо потребовал Тарасов, На что в ответ увидел какой-то разочарованный взгляд Женьки и грозный взгляд Василия. – Прости, - потупился Борис. – Просто… - Уже не важно, - перебила его Евгения. – Я лучше пойду, покупаюсь ещё…        Покачав головой от нахлынувшей безысходности, Тарасов поставил локти на стол и оперся лбом на сжатые кулаки. Ещё ни разу он не повышал голос на Ионову, искренне веря, что от любых несдержанных слов её доброе хрустальное сердце зачерствеет. Такое сравнение как-то подобрал Василий, и с тех пор Борис ещё ни разу не забывал про него! Но не сегодня… Сегодня всё вылетело из головы! - Знаешь, - начал Ионов, наблюдая за тем, как Женька стоит у кромки воды, - я ведь тоже боялся что-то менять в своей жизни… Особенно, когда стоял в дурацкой бабочке в ЗАГСе, - рассмеялся он, - но теперь я ни о чём не жалею! И если бы мне ещё раз предложили надеть ту самую бабочку рядом с этой прекрасной девушкой, - кивнул в сторону супруги, - я бы не раздумывая, это сделал!        Борис нашёлся с ответом не сразу. Он смотрел стеклянным взглядом перед собой, переваривая услышанное. - У вас с Олесей осталось не так много времени… - продолжал Василий. - И если ты действительно влюбился в эту девочку, то лучше бы тебе поторопиться. - Она считает, что всё дело в деньгах, - выдохнул Тарасов, проведя ладонью по лицу. – Считает, что я её купил! - Ну, будем откровенны: купить можно всех, - уверенно заявил Ионов. – Даже тебя! - Ты с ума сошёл? – не первый раз за день опешил Борис. - Олеся тебя купила. И знаешь чем? Своей искренностью, естественностью. Дело не всегда в деньгах, дело – в человеке! - Она совершенно другая, не похожая ни на кого, - едва слышно признал мужчина. - Так если ты сам это понимаешь, то, может, пора уже остепениться? Перестать демонстрировать ей свой статус, своё финансовой положение, а просто стать собой? – неслышно вернулась в мужскую компанию Женя. – Ей безумно тяжело находиться рядом с тобой и ощущать этот контраст. Она боится того, что ты с ней наиграешься и бросишь... Пока что для неё всё происходящее – игра на публику за определённую сумму, но если она подпустит тебя ближе, то всё измениться в одночасье! - Идёт, - шикнул Кот, заметив Уму, выходящей из деревянного домика, и ловко перевёл тему, повысив голос: - Я Женьку уже битый месяц уговариваю на игру Зенита сходить! Так она говорит, что меня отпускает, а сама не пойдёт! Ну что это такое?! - Знаешь, другие жёны своих мужей вообще никуда не отпускают! – подыграла ему Ионова. – А тебе насильно из дома выпроваживаешь, а ты всё упираешься! - Васька, радовался бы! – улыбнулась Олеся, садясь на свободное местечко с краю. - Не могу! Умка, ну хоть ты ей скажи, что футбол – это драйв! - Конечно! – кивнула уверенно девушка. – Особенно, если две сильных команды играют! - Вот! Человек в теме! – улыбнулась Ионова. – Идите с Умановой вдвоём! - Ну всё, Уманова! У Зенита игра через неделю, билеты я куплю! – довольно улыбнулся Кот и повернулся к супруге. – А ты дома сиди и ревнуй! - Изменишь мне с кем-нибудь хоть в мыслях, домой можешь не приходить! – угрожающе произнесла Ионова. - Вот поэтому надо на футбол со мной ходить! - Ах, ты…        Подскочив с места и ловко перепрыгнув через невысокую стенку беседки, Василий сделал вид, что испугался супруги и направился в сторону дома. Женька побежала за ним. И была сто процентная гарантия, что сегодня они больше не покажутся на улице. - Чудные! – усмехнулась Уманова, глядя, как за парой захлопывается дверь. - Да уж… - Сколько время? – спросила она, указывая на телефон, что лежал возле Тарасова. - Без четверти девять, - взглянув на экран, ответил он. – Рано ещё. - Как-то не очень получился наш отдых… - раздосадовано произнесла Олеся. – Все перессорились. - Не, Женька с Васькой бранятся, только тешутся, - хохотнул Борис. – Да и мы вроде не ссорились. Так ведь?        Кажется, ответ на этот вопрос он жаждал услышать всем сердцем. И до чего же хотелось, чтобы он был положительным! - Ага, - задумчиво кивнула Ума, смотря на гладь воды. - Может, вина? – улыбнулся Тарасов, потянувшись за бутылкой. - Можно тебя кое о чём попросить? – посмотрев исподлобья на Бориса, спросила она. - М-м? – поставив пластиковые стаканчики на стол, протянул мужчина. - Ты принесёшь мне плед из машины?        Усмехнувшись, он передал ей откупоренную бутылку вина и вышел из беседки. Просидев какое-то время к нему спиной, Олеся всё же не удержалась и обернулась. Борис шёл в сторону припаркованного внедорожника, засунув руки в карманы шорт. В свете включённых уличных фонариков его волосы слегка отливали бронзовым блеском. Залюбовалась, опустив голову на перила полу стенки беседки. Проведя рукой по лицу, девушка шумно выдохнула и принялась разливать вино по стаканам.        Когда ей на плечи опустился тёплый плед, Уманова едва заметно вздрогнула, не услышав, как мужчина вернулся к ней. Она собиралась убрать ноги с того места, где сидел Борис, но Тарасов не дал ей этого сделать. Вместо этого положил их к себе на колени, тем самым не потревожив комфорт девушки. - Тебе Лина только что звонила, - кивнув на смартфон, сказала Олеся.        Вопреки предположению, мужчина даже взглядом не повёл. Посмотрел на Уманову и безмятежно пожал плечами, будто услышанное касалось вовсе не его. - И даже не перезвонишь? – продолжала вопрошать девушка.        Мотнул головой, не произнеся ни звука. - Это не вежливо… Тем более по отношении к ней…        Поднял от удивления брови – неужели она была бы рада, если бы он взял сейчас трубку и сделал это? В любом случае, не было никакого желания разговаривать с Ангелиной. Они расстались. - Да ладно! Мне ли не знать, какие отношения вас связывают! - Чего ты этим добиваешься? – наконец-то спросил он, так и не сумев разгадать стратегию Олеси. - Мне просто любопытно! – развела она руками. - Тогда я предлагаю тост, - улыбнулся Борис. – Чтобы тебе было как меньше поводов для… любопытства!        Конечно же, Тарасов желал произнести слово «ревность», однако рассудив, что это может привести к очередному возмущению Умановой, всё же не стал рисковать. - Если бы я не была любопытной, то никогда бы не оказалась в твоём доме! – рассмеялась Олеся, сделав несколько глотков. - Ответь честно, сколько раз уже успела пожалеть об этом? – прищурился Борис. - А знаешь, на удивление, нисколько! – с блуждающей улыбкой произнесла она. – Даже кайф начала получать от происходящего! Столько всяких событий, столько всякий людей! Интересно взглянуть на жизнь богатеньких изнутри! - Ну, и как она тебе? - Да как-то не очень! – призналась Олеся. – Скука смертная! И как ты только живёшь? - Человек ко всему привыкает… - Да, и в этот момент теряет самого себя! – философски изрекла девушка. - В смысле? - Когда привыкаешь к чему-то, частенько приходится подавлять свои желания и начинать соответствовать образу. Не думал об этом? - Не приходилось… - А зря! Тогда бы ты понял, что ты – это уже не ты! - Когда это ты успела узнать, какой я на самом деле? – рассмеялся Тарасов. - Во все те раза, когда ты оставался со мной наедине…        Честно. Прямо. Откровенно. Собиралась ли Олеся говорить это, или слова сорвались с её губ раньше, чем она только успела об этом подумать? Бог его знает! Вот только сейчас под пытливым и открытым взглядом Бориса она интуитивно сжалась и ужаснулась от сказанного. - Прости, - прошептала Ума. – Зря я, наверное... - Чтобы добиться каких-то целей, порой приходится изменять себе… - перебил её Тарасов. – Но ты права. Рядом с тобой я не могу себя контролировать.        Словно в подтверждении своих слов, он нагнулся к Олесе и накрыл её губы жарким поцелуем. Об осторожности уже не могло быть и речи. Хотелось почувствовать её всю, ощутить её сладостные прикосновения и попасть в плен невероятной эйфории.        Отстранившись, девушка привстала и полностью пересела на колени Бориса. Так было удобней. Так она могла чувствовать его всего. Обвила руками его шею, притягивая мужчину ближе к себе. Углубила поцелуй, не смея контролировать свои действия. Золотое кольцо вновь предательски зажгло на правой руке, однако на сей раз оно было не в силах остановить начавшееся безумие. Одним движением, Ума сняла его с безымянного пальца и отбросила куда-то в сторону – негромко ударившись об одинокий камушек, оно мигом затерялось в траве. Может быть, когда-нибудь потом она пожалеет об этом сумасшествии и будет корить себя последними словами, но не сейчас… Сейчас она хочет принадлежать ему.        Запутавшись пальчиками в его коротких волосах, Олеся ощутила, как ладони Бориса легли ей на спину, пробравшись под футболку. Не отстранилась – прогнулась, словно кошка, не прекращая терзать его губы. Поцелуй, полный страсти, пьянил и не давал опомниться, уносил все сторонние мысли, уступая место желанной истоме.        Отстранившись на секунду, чтобы пополнить запасы кислорода в лёгких, Ума тут почувствовала, как Тарасов проложил дорожку из поцелуев от щёчки за ушко и ниже – к шее. Такие трепетные и одновременно пылкие, жгучие и сладострастные. Они волновали и заставляли замирать, они опаливали кожи и испепеляли всё нутро. Внизу живота завязался тугой узел, а где-то в районе солнечного сплетения засела стая бабочек, так и рвущаяся наружу. - Пойдём отсюда, - с трудом нашла в себе силы прошептать.        Поднявшись с колен Бориса, Уманова направилась в сторону домика на подкашивающихся ногах, было чудовищно сложно подчинить своей воли тело. Когда оно натянуто словно пружина, когда внутри всё горит яростным огнём желания. Едва переступив порог, почувствовала, как Тарасов подхватывает её на руки и уверенно несёт в одно из дальних помещений. Ещё по приезде они с Ионовыми решили, что те займут спальню на втором этаже, а Олеся и Борис размесятся на первом, где как раз есть несколько комнат.        Опустив свою ценную ношу на кровать, Тарасов увидел, как яркие огонёчки теплятся в её тёмно-карих глазах. Ума была такой настоящей, притягательной и нежной, что вызывала целый ураган смешанных чувств. Её хотелось ласкать, осыпать поцелуями её сладкую кожу и одновременно сжимать в крепких объятиях и возносить её на вершину наслаждения. Он это ещё обязательно сделает, а пока…        Не торопясь, стянул с неё футболку, позволив себе созерцать её хрупкое тело. Дыхание Олеси участилось, её животик чуть дрогнул, когда его язык обвёл впадинку пупка. Он не видел, как Уманова закусила нижнюю губу и некрепко ухватилась за простынь, однако почувствовала, как девушка напряглась. Проведя губами выше, встретился с преградой в виде серого спортивного лифчика. Да, это – не то кружевное бельё, которое Борис увидел на ней в спальне, когда будучи пьяной, она полуобнажённой легла к нему под одеяло, но даже в этом хлопковом комплекте она была невероятно красивой! Отстранившись, Тарасов посмотрел на девушку, как бы спрашивая разрешения. Олеся ничего не ответила, лишь прикрыла глаза и чуть прогнулась в спине.        Припав к её губам настойчивым поцелуем, мужчина сжал правое полушарие груди через ткань. Очевидно, не ожидая подобного, девушка вздрогнула и чуть прикусила его нижнюю губу, однако уже в следующее мгновение расслабилась. Пробравшись пальцами под лифчик, Тарасов накрыл ладонью налитую грудь. Затвердевший сосок упирался ему в самый центр ладошки и, не сдержавшись, Борис провёл по нему большим пальцем и слегка надавил на него. Прервав поцелуй, Ума приоткрыла рот, жадно хватая воздух. Она знала, что это только начало.        Стянув с мужчины футболку, она провела ладошкой по его торсу, хотела потянуться к шортам, но Тарасов перехватил её руку. Вместо этого слегка приподнял девушку, позволил ей самой снять с себя последнюю верхнюю деталь гардероба. Ничуть не смущаясь, Олеся повиновалась. Она обнажила своё тело, а, кажется, что и всю душу, позволив делать с собой всё, на что только хватит его фантазии. - Самая красивая, - гортанно, с улыбкой прошептал он ей на ухо и вновь поцеловал её шею, миллиметр за миллиметром спускаясь ниже.        Обведя языком впадинку на шее, Борис опалил жарким дыханием левый сосок и тут же накрыл его своими губами. Игрался, ласкал, слегка покусывал, оставляя красные следы на чувствительной коже. Второй рукой накрыл правую грудь и усилил эту сладостную пытку. Олеся извивалась, потеряв всякую способность контролировать себя. Она постанывала, иногда какие-то короткие обрывистые слова слетали с её губ. Её руки совершенно не слушались – они притягивали Бориса как можно ближе, её ноготочки царапали его спину. Она была на грани дикой агонии. - Хочу тебя, - умоляюще произнесла она, когда Тарасов заглянул ей в глаза.        Пробежавшись пальчиками к пуговице на его шортах, Ума без труда расстегнула её, и тут же почувствовала всю мощь его желания. Он сдерживал себя, чтобы доставить ей наслаждения, но она больше не могла находиться на краю пропасти. Ей хотелось уже воспарить над ней и обязательно с этим единственным и самым желанным мужчиной.        Припав к её губам, Борис снял с неё джинсовые шорты, следом – аккуратно, будто боясь испугать девушку, хотя, казалось бы, она дала ему карт-бланш на все действия, стянул трусики. Не прерывая поцелуя, прикоснулся рукой к внутренней стороне бедра и повёл рукой к центру её желания.        Едва ощутив самое интимное прикосновение, Уманова громко застонала. Он ещё не вошёл в её тело, лишь почти невесомо провёл пальцами по коже, но и от этого стало слишком жарко. Выгнувшись ему навстречу. Олеся интуитивно развела ноги, как бы впуская его в себе. Но Борис вновь оттягивал этот момент. Двумя пальцами проник в её тело, чем вызвав очередной необузданный стон. Олеся металась по подушке, словно раненный зверь. Она пыталась сдерживать себя из последний сил, закусывая губу и хватаясь за ткань покрывала. Но стоило ему только войти в неё, как контроль полетел ко всем чертям. Уманова подалась вперёд, следуя за первобытными инстинктами. Олеся впивалась ногтями в плечо мужчины, но ни он, ни она не ощущали этого. С каждым толчком движения становились всё импульсивнее, с каждым разом нутро сокращалось всё чаще и чаще. Она горела в агонии и одновременно летала выше, чем только могла себе представить. Стоны слетали с её губ один за другим, и было всё равно, что кто-то может их услышать.        Последние мощные движения доводят до исступления, и Олеся с громким и протяжным стоном падает на подушку. Сквозь затуманенный рассудок слышен удовлетворённый рык мужчины. Оргазм желанный и такой необходимый мигом расслабляет всё тело, внутри будто что-то взрывается на сотни тысяч осколков, которые в тот же момент разлетаются по всему телу. Она не может пошевелиться, купаясь в сладостной неге. И не испытывает ничего, кроме огромного безграничного ощущения счастья.        Она умеет летать.        Оказывается, умеет…