Любовь по контракту

       «Куда везут? К кому везут?», - мысленно задавалась вопросами Ума, нервно теребя браслет, что висел на её запястье. Ни водитель, ни Тарасов, ни даже старушка Вера не ответили ей на это ничего внятного – старый знакомый, у которого сегодня юбилей. Оставалось только догадываться, где живёт этот человек, и насколько старым он окажется.        Надев чёрное облегающее платье до колен, с не глубоким, но выразительным вырезом на груди, Олеся была похожа на неземную нимфу, которая была готова завоевать сердце любого мужчины. Высокие туфли на устойчивом толстом каблуке добавляли Умановой несколько сантиметров в росте и вместе с тем подчёркивали длинные ноги девушки. Вряд ли сегодня хоть одна дама сможет затмить её роковой образ...        Выйдя из машины, Олеся огляделась по сторонам и увидела перед собой вход в «БотичеLLi». Ещё одно дорогое заведение на берегу Финского залива. Здесь всегда проходили самые громкие торжества «владык» мира, тут же праздновали свои победы футболисты питерского клуба, а сегодня в этом ресторане справлял свой юбилей Николай Сивуладзе. «Почётный коллекционер» - как окрестил его Тарасов, когда представлял ему свою спутницу. Уманова всеми силами постаралась сдержать усмешку. - Славная девушка, - оценил он гостью с хитрой улыбкой на лице. – Очень приятно с вами познакомиться, Олеся!        Старик взял нежную ладошку и прикоснулся к ней своими сморщенными губами. Однако, как показалось Уме, этот поцелуй слишком затянулся. Неожиданно стало мерзко и противно, а потому она незамедлительно толкнула свободным локтём Бориса, дабы он что-нибудь придумал. Тарасов, будто бы не замечая происходящее, продолжал нагло улыбаться.        «Это тебе за испорченную ночь», - ехидно подумал он.        Поняв, что спасать из этой ситуации её никто не собирается, Уманова громко кашлянула, отчего рука «сама собой» дёрнулась и «нечаянно» зарядила старику по губам. Тот ойкнул и поспешил отстраниться. - Прошу прощения, Николай, - натянуто улыбнулась Олеся. – Простуда, зараза! Вот уже месяц не могу вылечиться, врачи уже начинают поговаривать, что у меня какая-то неизвестная Миру инфекция. - Она шутит! – перебил её Тарасов, смерив свою спутницу недобрым взглядом. – Так, симулирует… - Ах, женщины, коварные вы существа! – басом рассмеялся старик. - Да, милый, конечно, всё я симулирую! – усмехнулась Ума, радуясь, что мужчина загнал сам же себя в яму. Ну, она сейчас ему устроит! - Так-так, очень интересно, Олеся, - с азартом ждал продолжения Сивуладзе. - Да, Николай, представляете, он мне колье дарит с десятью каратами, а я вынуждена его принимать, потому что… не обижать же моего зайку! - Ума! – прорычал Тарасов, но девушка, кажется, этого и не заметила: - А ещё секс! Вот он думает, что зверь в постели, а на самом деле я просто хорошо симулирую оргазм!        Лицо Бориса побагровело, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Чертовка! «Убью, мерзавку!». Мужчина попеременно смотрел то на Уманову, то на покатывающегося со смеху Сивуладзе. - Да, Борька! - простонал Николай, положив руку на плечо друга. - Так хватит этого цирка! – воскликнул он, будучи злым и пунцовым от кипевшего гнева. - Как же, милый! – удивилась Ума, окончательно потеряв инстинкт самосохранения. - Заткнись, или я тебя убью прямо здесь! – рыкнул Тарасов. - Столько всего интересного! - продолжал Сивуладзе. - Ладно, не буду я больше своего котика из себя выводить, а то мне с ним ещё домой ехать, - хихикая, смиловалась Уманова. - Пешком пойдёшь! – гаркнул он так громко, что несколько человек обернулись в их сторону. - Олеся, я вас отвезу, не беспокойтесь! – пообещал старик. - Спасибо большое! - Давай-ка, отойдём, - потянул её в сторону Борис.        Как говорится, точка не возврата осталась позади, и что должно было произойти, чтобы Тарасов смиловался над девушкой, известно, пожалуй, одному лишь Богу. Мужчина был не просто зол! Сердце настолько бешено билось в грудине, что казалось, вот-вот оно вылетит со своего места. Наверное, если бы не собравшаяся в банкетном зале публика, Борис высказал бы Умановой абсолютно всё, что было сейчас на уме, а потом бы с радостью придушил её собственными же руками! - Ты сдурела?! – когда они вышли на террасу, спросил он. – Какого чёрта ты устроила?! - А какого чёрта этот старикашка меня лапает, а ты стоишь и ничего не делаешь?! - Между прочим, он – женатый человек!- напомнил Тарасов и посмотрел в сторону помещения, где среди прочих гостей затесалась хозяйка этого вечера. - Кольцо на пальце не мешает ему меня лапать! – настойчиво повторила Ума. – А если он ещё раз подобное учудит, клянусь, этот юбилей он запомнит надолго! - Значит так! - устав вести диалог на повышенных тонах, оборвал свою спутницу Борис. – Ты сейчас натягиваешь на лицо свою самую лучшую улыбку и идёшь в зал! Только попробуй испортить кому-нибудь вечер! - Да больно надо! – воскликнула Олеся. – Только я предупредила!        Не дожидаясь ответа мужчины, девушка гордо подняла голову и направилась в сторону дверей, попутно поправляя немного задравшееся платье. Будет он ещё ею командовать! Если Уманова согласилась на показную любовь, то это ещё вовсе не означает, что она так просто продала свои характер и принципы!        Мероприятия плавно шло своим чередом. То и дело слышался звон бокалов, периодически кто-то считал своим долгом поздравить юбиляра во всеуслышание и брался за микрофон, порой, и сам Николай Сивуладзе поднимался на импровизированную сцену и делился своими воспоминаниями из жизни. После каждого такого монолога зал взрывался аплодисментами, но не было понятно – искренне ли радуются присутствующие за мужчину, или в этих речах и возгласах больше наигранности и фальши…        Тарасов, кажется, обошёл за два часа всех своих знакомых. По долгу разговаривал с каждым, обсуждал рабочие вопросы, однако несколько раз промелькнули темы детей, семьи и желанного отпуска. Последние были самыми интересными! В череде скучных диалогов Ума, в конце-то концов, перестала вслушиваться в их содержание и лишь когда упоминались малыши, чувства, когда на лицах собеседников отражались искренние улыбки, Олеся напрягала ушки и принималась впитывать всю информацию, как губка. Так она хоть и немного, но узнавала Бориса с новой стороны – той, которую он при ней никогда не обнажал. Оказывается, мужчина грезит о полёте на Кубу и планирует посетить её уже в этом году, а ещё у него есть сестра, которая обожает собак и готовит их для кинологической службы! И племяш! Маленький Ванька, которому недавно годик исполнился!        «Как же эта информация до сих пор не просочилась в прессу?», - подумала Уманова, услышав последний факт. Обычно журналисты бульварной прессы в курсе всей биографии человека, а тут… тишина! Ни разу Олеся не натыкалась на подобные сведения о Тарасове. - Долго мы ещё? – поинтересовалась она, когда мужчина остался один. - Пока все расходиться не начнут! – тон его речи стал грубее, чем несколько минут назад, когда он общался со своими друзьями. - А если они заночевать решат?! - Тогда и мы присоединимся, - хмыкнул Борис. - Издевательство какое-то! - Не нравится? – скинул брови он. – Ты знаешь, где выход. - Не дождёшься! – упрямо отозвалась Ума и, взяв очередной бокал шампанского с подноса ловкого официанта, жадно сделала несколько глотков. - Ты хоть закусываешь? – нахмуриашись, спросил он. – Сейчас в голову шампанское ударит, и что мне потом с тобой делать? - Не беспокойся, я контролирую ситуацию! – облизнув губы, ответила Олеся. - Ну-ну…        «Тьфу ты, чёрт! Как в воду глядел!», - мысленно сокрушался Тарасов, глядя на пошатывающуюся девушку. С их диалога прошло менее получаса, а Уманова уже, что называется, в драбадан! Совершенно никакущая! Теперь вместо нелестных слов она глупо хихикает, прикрывая рот пальчиками, частенько бесцеремонно вклинивается в разговоры мужчин, давая всем свои «ценнейшие советы»! Но больше всего Бориса выводила из себя её блуждающая улыбка! Хитрое, приторно-сладкое выражение лица не сулило ничего хорошего! - Дорогой дядь Коль! – неожиданно громко раздался голос Умановой в микрофон.        Выпучив глаза, Тарасов не сумел сдержаться в выражениях. Отборный русский мат с его уст услышали все, кто находился неподалёку. - В общем, я поздравляю вас с днём рождения! – тем временем продолжала Олеся. – Не знаю, чего вам в жизни не хватает, но пусть у вас будет ещё один такой же юбилей! С богато накрытыми столами, с этими вашими друзьями, девочек побольше! Ну что бы как в молодости было с кем романчик закрутить!        По залу прокатились смешки, и Борис окончательно убедился, что пора стаскивать этого алконафта со сцены. Пройдя сквозь толпу к микрофону, Тарасов извинился перед присутствующими за пьяную выходку своей возлюбленной и, передав технику ведущему, поспешил спуститься вниз. Девушка брыкалась, что-то кричала про то, что ещё не всё сказала, однако на мужчину это не произвело никакого внимания. - Коль, Оля, – обратился Борис к супругам. – Простите нас ещё раз. Не умеет Олеся пить, сколько раз ей об этом говорил… - Она зависимая у тебя что ли? – удивилась женщина. - Кто тут ещё зависимая?! – подала недовольный голос Уманова. - Нет, конечно, - ответил друзьям Тарасов. – Просто пить не умеет, а шампанское берёт только потому что, ей неудобно отказываться… Говорит, что чувствует себя тогда белой вороной… - Он врёт! – буркнула Ума и тут же икнула. - Ладно, мы домой поедем. Не будем больше портить вам вечер… - До, Борь, не говори ерунды! Мы всё понимаем! – улыбнулся Сивуладзе.        Попрощавшись, Тарасов подхватил Уманову под локоть и потащил к выходу. Однако у девушки оказались совсем другие планы. Поняв, что её собираются вывести из ресторана, она вырвала руку и, подбежав к пожилой паре, обняла и расцеловала сначала обескураженную Ольгу, а после повернулась к старику. - Для молоденьких есть молоденькие, а вы в постели только костями звенеть будете! – тихо выпалила она и крепко стиснула в своих объятиях Николая.        Юбиляр потерял дар речи, его щёки приобрели неестественно красный оттенок, а на высоком морщинистом лбу выступила испарина.        С чувством выполненной миссии девушка, чуть пошатываясь, направилась к Борису. Теперь можно было и домой ехать. На не слушающихся ногах, Ума приблизилась к своему спутнику и ослепительно ему улыбнулась. Всё тело было разморено девятью бокалами шампанского так, что контролировать его удавалось из последних сил. Затуманенные глаза едва ли были способны различить злющих чертей в голубых безднах Тарасова, а потому Олеся даже не испытывала никакого чувства стыда и желания извиниться перед ним. - Люби-и-имый, - протянула она, ткнув пальчиком в его грудную клетку. - Домой! – приказным тоном произнёс он и, схватив её за локоть, продолжил путь к машине. - Днюха в самом разгаре! – воспротивилась Ума. – Наконец-то весело встало! - Какая ещё «днюха»?! Ты на ногах ели стоишь!        Мимо прошёл какой-то молоденький паренёк. Тарасов, кажется, не обратил на него никакого внимания, в то время как Ума мило улыбнулась незнакомцу. Однако уже в следующее мгновение рявкнула на Бориса: - Нормальная я! – и тут же икнула. – Или, может, ты хочешь меня на руки взять?        Девушка резко остановилась и с вызовом посмотрела на мужчину. Дескать: «Ну, я жду!». - Олеся, вот и объясни мне, нахрена надо было напиваться до такой степени?! – развернулся он к ней. - Да потому что твои бесконечные нудные разговоры невыносимо слушать! – всплеснула она руками. – Неужели нет нормальных тем для общения? Или просто вы тут все чужие друг другу люди, которым кроме как о бизнесе поговорить не о чем?! - Это часть моей жизни! - Тупость это! – хмыкнула она. – У тебя хоть друзья есть? Настоящие? К которым можно завалиться в дом в час ночи с бутылкой пива и поговорить, потому что херово? Или просто посмотреть футбол? Или ты ходишь только по таким вот модным тусовкам, чтобы быть вежливым и не разочаровать компаньонов? - Между прочим, Кольку я знаю уже лет десять! – напомнил Тарасов, глядя в мутные глаза Олеси. - Да? А обсуждали вы с ним почему-то только рыбалку и аукционы! – заметила Ума. – Неужели за десять лет «дружбы» вы так и не нашли других общих тем для беседы? - К чему ты клонишь? - напористо спросил Борис. - А к тому, что тебе тридцать с лишним лет, а весь твой мирок загнан в рамки бизнеса и деловых связей. - Однако этот «мирок», как ты выразилась, приносит мне хороший доход! - Да, но, как видишь, он не приносит тебе личного счастья, - пожала плечами Уманова. – Деньги – это, конечно, здорово, вот только дома тебя ждёт старушка Вера, а мне за роль «невесты» тебе приходится платить!        Тарасов молчал. Знала ли Олеся, как остро эти слова отдавались в его сердце? Знала ли она, что каждая фраза, как наточенное лезвие, распарывала тончайшие нити души? На лице Бориса промелькнула безмолвная гримаса боли, и во всей этой ситуации радовало лишь одно – эта секундная перемена осталась ею незамеченной.        Не успев прийти в себя от столь пламенной речи, он вдруг почувствовал резкое порывистое прикосновение к своим губам. Всем телом прижавшись к Тарасову, Уманова отчаянно, страстно целовала его, не то стараясь залечить раны от своих грубых слов, не то просто бездумно следуя затуманенному рассудку. Обхватив его шею одной рукой, она неистово терзала его губы. Это походило на сумасшествие. И он, взрослый мужчина, к своему удивлению, не пытался разорвать эти объятия. Положив ладонь ей на талию, привлёк к себе ещё ближе и углубил этот дурманящий поцелуй. Здравый смысл укатил в отпуск, не обещая вернуться.        С каждой секундой воздух вокруг пары раскалялся всё больше и больше. При четырёхстах пятидесяти одном градусе у Брэдбери горели книги, а здесь, кажется, температура достигла ещё больших значений. От касаний плавились тела, горели кончики пальцев, тлела нежная кожа губ. И лишь не вовремя раздавшаяся сигнализация припаркованного автомобиля, словно холодный душ, обдала обезумевшую пару.        Несколько секунд они стояли на парковке, смотря друг на друга потерянным взглядом. Противная сирена так и разрезала ночную тишину, нервно требуя внимание хозяина, однако ни Борис, ни Олеся не обращали на неё внимание. Лишь случайно уловив приближающегося к машине охранника, Тарасов потянулся за брелком и в один клик отключил «сигналку». - В машину, - холодно бросил он, отвернувшись от девушки, и первым же сделал шаг в направлении припаркованного автомобиля.        Громко выдохнув, Уманова безропотно подчинилась и села на переднее сидение. Не с первой попытки, но всё-таки пристегнула ремень безопасности, и, расслабившись, откинулась на спинку кресла. В голове было, к счастью, пусто. Она наблюдала за мелькающими за окном пейзажами ровно до тех пор, пока очертания домов, деревьев и мигающих светофоров не слились в одно большое размытое пятно. Вымотанный за день организм настойчиво потребовал отдыха, и сопротивляться этому желанию ни осталось никаких сил.        Светофор на выезде из города горел красным светом: какой-то пешеход с огромным рюкзаком за спиной переходил оживлённую магистраль. Держа одну руку на руле, другую Тарасов положил на подлокотник и осторожно бросил взгляд на притихшую девушку. Она спала. Нежные веки скрыли карие глаза, длинные пушистые реснички отчего-то слегка подрагивали. Растрёпанные волосы неаккуратно спадали на лицо, закрывая почти всю его правую часть. Слегка приоткрытые алые губы что-то шепнули во сне, однако ни единого звука произнесено не было. Хотел бы Борис узнать, что ей сниться в данную минуту…        Приглушённый свет от лампочки салонного освещения создавал какую-то интимную обстановку, и если бы не промелькнувшая мысль, что пора ехать дальше, после переключившегося на зелёный цвет светофора, вряд ли Тарасов отвёл бы от Олеси взгляд. Машина плавно тронулась с места. Только теперь водитель вёл своё транспортное средство в разы аккуратней и осторожней, высматривая каждую выбоину и неровность на дороге, которые были бы способны создать ненужную сейчас тряску. - Господи, что с ней? – испуганно спросила Вера, вышедшая из своей комнаты сразу же, как услышала подъезжающий автомобиль.        Борис, держа на руках девушку, благодарно кивнул домработнице за то, что она открыла им входную дверь. - Уснула, - в полголоса ответил он. - Слава Богу, – шумно выдохнула она. – Я уж подумала, что что-то случилось! - Случилось! Вы даже не представляете, что сегодня случилось…