— Оутер! — ты оборачиваешься и ждешь меня. Ты единственный, кто не унижал меня, а всегда мог поддержать в трудную минуту. Мой единственный настоящий друг. Подбежав к тебе, я тут-же начинаю что-то тараторить. Хех, каким же я была балаболом раньше. — Прости меня, я не рассчитала времени на сборы! А это ведь твой последний день в шко- Обнимашки. Хех, мы всегда так делали до этой ситуации. — Ничего, — ты отстраняешься от меня, смотря своими глазницами на меня. В твои глаза всегда было приятно смотреть. Будто смотришь на млечный путь в живую, или же летнее звездное небо, которое всегда успокаивает. Хотела бы я, чтоб ты был тем, кто должен был согревать мою душу. Жаль, что судьба решила иначе. — Главное, что с тобой ничего не произошло. Это было бы не лучшей новостью в конце этого года. Твоя улыбка всегда сияла. Ты всегда умел подбодрить любого. Ты нравился всем в этой школе. Каждый мечтал быть твоим соулмейтом. Хорошо, что откинула эту идею сразу же увидев метку на твоем теле. Точнее, на плечевой кости. Метка в форме пера (какого блять репа т9, портит всю грустную атмосферу: Т, хотя, наверн, её по сути и нет). Когда мы общались на тему соулмейтов, ты всегда говорил, что он или она либо книжные черви как и ты, либо любители птичьего молока. Хоть и вторая мысль была довольно интересной и необычной, мы придерживается первой мысли, ведь вторую мысль ты предположил чисто для того, чтоб меня развеселить. Многие говорили, что моему соулмейту я вряд-ли понравлюсь. Я скрывала то, что мне больно от этих слов, и просто не обращала внимание. Хех, из-за них я даже с нынешним характером не понравлюсь ему… ведь… эти шрамы…
***
Я сижу на первом ряду, не слушая, что говорит директор. Смысл, ведь каждый год говорится одно и тоже. Он желает выпускникам хорошей учебы в новом учебном заведении, выдает разные медальки. Все. Ничего не меняется. Хотя нет. Меняется. Вся моя жизнь, из-за этого дурацкого поступка. Какая же я дура. Идиотка! НЕНАВИЖУ!!! Увидев, что после тебя пошли твои другие одноклассники, я решила выйти подышать воздухом. Все же, уже в это время я начала понимать всю неприязнь этого мира к тем, кто не такие, как остальные. Я уже собираюсь зайти назад, как кто-то закрывается мой рот и тянет куда-то. Я пытаюсь выбраться, но не выходит. Я слышу, как они о чем-то говорят, но не могу разобрать что. Через время мы оказываемся в спортивном зале. В ту же минуту меня швырнули на пол к стене. Больно. Открыв глаза, все было довольно расплывчато. Но голоса… это..... мои одноклассники? Пытаюсь подняться, но тут же меня прижимают к стене. — Не рыпайся, — зрение начинает фокусироваться, и я вижу своего одноклассника, чья улыбка ну никак не была хорошим знаком; в принципе, как и у остальных. — Чего вам надо? — я пытаюсь не показывать свой страх, это может сделать только хуже, по крайней мере, я так думала. В ответ мне лишь жуткая лыба, еще страшнее, чем была. — Ничего такого, — сказал монстр, похожий на пса, доставая из кармана нож. — Мы всего лишь хотим поиграть с тобой.***
Удар за ударом, порез за порезом делали мои кости все убожей. В голове крутится лишь вопросы: «Зачем? Зачем?! Что я им сделала? Почему они это делают? Ради забавы?!» Вскоре, когда на костях рук и ног не осталось живого места, один из них начал что-то говорить. Мысли были окутаны пеленой, но из мыслей меня вывели слова стоящего рядом человека. — Хей, ребят. Давайте, снимайте с неё одежку. Словно ударом тока. Нет. Нет! Что им еще надо?! Как только они начали это делать, я начала пытаться дать отпор, но… — Заебала! — сказал песоподобный монстр и воткнул нож мне в глазницу. Резкая боль по всему скелету, все тело начало биться в конвульсиях. Думаю, в коридоре точно было слышно мой крик. — Да сколько можно! — снова удар скуле. Удивительно, что моя челюсть еще не выпала. — Тц, из-за этой дуры нас могут услышать, закругляемся. — А может подождем? — сказал кто-то у входа. Из-за ударов зрение не может сфокусироваться. — К примеру, учителей. И тут же, после этих слов, сюда вскочило несколько других существ. — Святой Господь! — голоса размыты, не возможно понять кто это говорит. Сознание покидает меня, и я успеваю увидеть лишь монстра, который был мне самым близким существом здесь.***
— Всё наладится, — говорит врач, снимая повязку с моей глазницы, — конечно, магия стала циркулировать хуже, из-за чего оттенок зрачка посерел, но видеть она будет. Главное принимать препараты и следить за здоровьем. Брат, сидящий весь на иголках, облегченно вздохнул. — Хорошо. Спасибо вам большое. — Не стоит. Друг моего коллеги — мой друг. К тому же, сейчас, современным медикам доверять нельзя. Нынче много обмана. Никого не заботят их обязанности. Не то что в старые времена… Еще около получаса мы просидели там, слушая его болтовню. Как только мы вышли, можно было вздохнуть. — Ну что, пошли? — спросил брат. Я лишь направляюсь по быстрее к выходу, желая забыть этот кошмар и начать всё сначала. Хотя, думаю, теперь я каждый раз буду вспоминать весь тот ужас, лишь взглянув на себя в зеркало. ----------------------------------------------------------- Факт о внешности Блу. После того случая с глазницей и порезами, её зрачок утерял свою морскую голубизну и стал более блеклым. Если не присматриваться, то этого не заметно. Так же, так как её кости были повреждены, на них осталось много следов, из-за чего она всегда носит что-то с длинными рукавами и прикрывающее шейные позвонки, даже в жаркую погоду.