Асханские Руны

      — Кто такие? — Оссир для убедительности сильнее натянул тетиву, и люди, взятые на прицел, сжались. Заблеяли приведённые ими овцы, зафыркала неказистая лошадь, промычала громко и надрывно корова.       — Беженцы, — хмыкнул Силраэль, положив другу ладонь на плечо. — Из империи. Другие пограничные посты тоже сообщали о большом потоке крестьян, торговцев и даже знати.       — Что там происходит такое? — Оссир нахмурился, но лук опустил. Ветер потрепал капюшон маскировочного плаща. Человек, возглавлявший небольшую кучку беженцев, преимущественно детей и женщин, неуверенно заговорил:       — Так это, господин, нынче рыцари поля наши топчут, людей незнамо куда по малейшему доносу уводят. Совсем нет житья нам! Хватаем, эта, всё, что можно, да в бега. В леса. Говорили мне: мол, эльфы-то злые. Стрелами-то вона как могете. Ежей из людей делаете. А все лучше, чем там, где скотину отбирают да детей губят.       Оссир, посмотрев на друга, кивнул:       — Идите с миром.       В тот день они встретили не одну такую группку.       — Дурные времена настали, друг мой, — сказал Оссир, когда Силраэль высек огонёк для костра. Спустилась ночь, они ждали утра, позволяя собратьям хранить покой родных земель ночью. — Давно мы с тобой охраняем границы, как братья, но такого не припомню.       — Твоя правда, я тоже не припомню. Но если Шестое Затмение пережили, то и прочие переживём, — Силраэль протянул озябшие ладони к огню, чтобы согреться. Посмотрел на Оссира долгим задумчивым взглядом. — Но чувствую я порой странное что-то — холодное, тёмное. Словно смерть рядом со мной прошла и у дерева, возле которого меня похоронят, присела. Если и правда скоро конец всему, то и погибать нам вместе, друг.