reasons

Телефон начинает звонить как раз в тот момент, когда Джено лезет на дерево, чертыхаясь и сдирая кожу с ладоней. Здесь следовало бы остановиться и спросить, в чём, собственно, дело. А дело в котёнке, но обо всём по порядку. Джено — обычный ученик старших классов, ничем особо с виду не примечательный. Он любит бургеры, фильмы про животных, природу и Ренчжуна. Джено умеет находить эстетику во всём подряд, начиная с рассвета и заканчивая теми же бургерами. Ему не трудно прослезиться над грустными или трогательными историями, он готов часами смотреть на розоватое небо и горящие в лучах солнца края облаков, делать маленькие букетики из невзрачных бледных цветочков с обочины дороги и гладить всех встречных щеночков. В некотором смысле слова Джено романтик. Ренчжун говорит, что он раздолбай. С Джено всё было бы замечательно, если бы он не отвлекался на цветочки и котиков, пока идёт в школу. Ренчжун был бы счастлив не ждать этого балбеса каждый день в условленном месте, но тот каждый раз обещает больше не отвлекаться, не опаздывать, не трогать кошек и собак, не фотографировать клумбы в инстаграм и ещё кучу всяких «не», но всё равно опаздывает, а Ренчжун всё не теряет надежду. Джено удаётся усесться на самую нижнюю ветку и ответить на звонок до того, как Ренчжун услышит наигранное и такое приевшееся «абонент не отвечает, оставьте…» — он никогда не дослушивает до конца, тычет в красную кнопку и заканчивает фразу сам, бурча под нос «…надежду на исправление этого дебила». — Дж… — Ренчжуни, мне нужна твоя помощь, это очень важно, катастрофически важно, иди в парк по моему обычному маршруту, к большой цветущей яблоне, — тараторит Джено, не давая накинуться с обвинениями. — Ладно, ладно, иду, ты только не кричи. Что случилось? — Я потом объясню, сейчас не время, — и бросает трубку. До котёнка осталась одна ветка, на которую забраться относительно легче, чем на предыдущую. Рыжий пушистый комочек следит сверху за парнем и испуганно мяукает. — Ну, что ж ты туда залез… Не бойся, иди ко мне, кс-кс-кс-кс… Давай же, я тебя не съем, — приговаривает Джено, подбираясь к котёнку. Он аккуратно щекочет его за ушком, пытаясь успокоить, перебирает мягкую шёрстку, подманивает его чуть ближе и берёт на руки. — Джено? — раздаётся растерянный голос снизу. — Привет, Ренчжуни, я тут, наверху. Ты как раз вовремя, — Джено улыбается до глаз-щёлочек и осторожно перебирается на нижнюю ветку, садясь на корточки. — Джено, какого чёр… — Держи, — снова не давая парню начать его отчитывать, Джено опускает котёнка в ладонях вниз, аккурат перед носом Ренчжуна. Тот от неожиданности замолкает и растерянно берёт котёнка из рук Джено, сажая его в сгиб локтя и поглаживая по голове. Сам же Джено следит за этой картиной, будто акушерка в роддоме, раздающая новорождённых их матерям. Вообще, это примерно так и выглядит на самом деле, только «молодая мама» Ренчжун как-то не показывает большой радости. Он убеждается, что котёнок в порядке, и критическим взглядом осматривает сидящего над головой Джено. Пыльные джинсы, рубашка с закатанными по локоть рукавами, поцарапанные руки, растрёпанные волосы — ну, всё как положено, самый настоящий раздолбай. — То есть ты хочешь сказать, что это называется «катастрофически важно»? — Ренчжун смотрит на горе-спасателя снизу вверх, но с такой строгостью, что Джено чувствует себя мошкой. — Ну Ренчжуни, он же не мог слезть, ему было страшно, он совсем маленький. Смотри, ты ему нравишься, — Джено улыбается, когда замечает, что котёнок лижет пуговицу на рубашке китайца. — Ладно, слезай, — после нескольких секунд молчания говорит Ренчжун. — Я не могу. Мне страшно, я высоты боюсь, — Джено совершенно не выглядит испуганным, в основном потому, что высоты он совсем не боится. Ренчжун закатывает глаза. — Слезай, хватит дурака валять, ничего ты не боишься. — Нет, боюсь. — Прекрати. Мы на урок, — Ренчжун проверяет наручные часы, — уже опоздали. Всё из-за тебя. Джено молчит и отчаянно борется с улыбкой, которая против его воли растягивается на лице. — Ты совсем дурак что ли? Мне лезть тебя снимать? — Нет. — А что? — Возможно, я смогу слезть, если ты поцелуешь меня за храбрость. — Нет. — Ну Ренчжуни~ — Ли Джено! — Ну что Ли Джено? Какая разница, мы всё равно уже опоздали на урок. — Я могу уйти и без тебя. — Не можешь. — Почему это? — Потому. Ренчжун раздражённо вздыхает, опускает котёнка на землю и следит, как тот неуверенно обнюхивает траву и убегает за пролетающей мимо бабочкой. — Ладно, допустим. Джено довольно ухмыляется, легко спрыгивает прямо перед Ренчжуном, поднимая небольшое облачко пыли, и сокращает оставшееся ничтожное расстояние между ними, утыкаясь носом в нос. Ренчжун быстро оглядывается по сторонам, чмокает Джено в губы и собирается уйти, считая, что этого достаточно, но сам Джено считает иначе. Он хватает Ренчжуна за локоть и прижимает к дереву, придерживает за подбородок и целует, легко покусывая губы. Ренчжуну неудобно, потому что между ним и деревом рюкзак с твёрдыми учебниками, из-за которого приходится прогибаться в спине, прижиматься к Джено животом и бёдрами, а это смущает даже больше, чем тот факт, что они целуются в общественном месте, и вроде бы хочется шлёпнуть по плечу, разорвать поцелуй и отчитать за неприличные действия, но ему как-то слишком фиолетово и одновременно приятно. Он закидывает руки на широкие плечи напротив и посылает к чёрту все мысли, что роем кружатся у него в голове, потому что, если честно, Джено целуется слишком прекрасно, чтобы в такие моменты думать о чём-то, кроме его тёплых мягких губ. Джено нежен, как лёгкий майский ветерок, и Ренчжун растворяется в моменте, не замечая, как Ли убирает руку с его щеки и через несколько мгновений закладывает ему что-то за ухо и отстраняется. Ренчжун поднимает руку к виску и чувствует под пальцами нежные лепестки. — Не трогай. Тебе идёт, — улыбаясь говорит Джено. Снизу раздаётся тихий писк и оба парня опускают головы, чуть не сталкиваясь лбами. — Он голодный, наверно, — задумчиво выдаёт Ренчжун, смотря на рыжего пушистика. — Можем пойти ко мне домой покормить его. Всё равно уже на первый урок не пустят. — Ладно, пойдём, — обречённо выдыхает Ренчжун, поднимая котёнка на руки. — И надо будет оправдание придумать какое-нибудь.