Во имя нашего бога, Циоса

— Оставим все свои заботы за дверью этой комнаты, — сказал тихий мужской голос, как только Нэнси с подругами и двумя незнакомыми парнями вошла в комнату. Свет исходит от небольших светильников, стоявших на круглых столах. Ребята неуверенно зашли в комнату. Все они оказались тут по чистой случайности. Так они думали. Нэнси с подругами гуляла на соседней улице, когда симпатичный молодой человек пригласил их вечером заглянуть «на маленькое представление», — как он выразился. Девушки сначала посмеялись, а потом все же решили пойти. Подшучивая по поводу маньяков и насильников подруги без труда нашли нужный адрес. Парни стояли возле входа, когда девушки подошли к двери. Заведение напоминало самую обычную кафешку, рассчитанную на школьников и влюбленных парочек. В комнате за столами уже сидели люди, играла спокойная музыка. Из присутствующих Нэнси никого не знала. Да и выглядели они слишком старыми для нее. Ей-то всего девятнадцать. Если по пути в комнату девушки еще шутили и строили глазки парням, то в самой комнате все сразу замолчали, испытывая неловкость. Все выглядели слишком серьезными: мужчины в строгих костюмах, женщины в вечерних платьях. Создавалось впечатление, что они вовсе не из этого столетия. Нэнси никогда не изменяла своей привычке носить мини юбки и сейчас явно ощущала себя девушкой легкого поведения на фоне этих дам. Подруги ее чувствовали себя не лучше: все в коротких шортах или юбках, оголяющими ноги практически до их основания, и в легких маечках. Практически все столы были заняты. Девушки выбрали тот, что поближе к некоему подобию сцены. Парни сели в самый дальний угол.  — Вот, теперь все на своих местах, — снова послышался тихий мужской голос и на сцене зажглись огни. Вопреки всем ожиданиям Нэнси, там никого не было. Она сначала вообще не обратила внимания на сцену, но в комнате стало намного ярче и она смогла получше рассмотреть ее. Никаких окон, дверь, через которую они вошли, сейчас была закрыта. Это немного насторожило. Странные люди внимательно смотрели на сцену, ожидая чего-то.  — У нас сегодня новые гости, — продолжал голос, обладателя которого Нэнси никак не могла вычислить. Всем гостям подали по бокалу с вином невесть откуда взявшиеся официанты. Вернее, это Нэнси решила, что они официанты. Привычной формы на них не было. На них вообще ничего не было. Она попыталась подробнее рассмотреть, но поняла, что все они неопределенного пола и никаких внешних различий не имеют. Она вздрогнула, когда кто-то положил ей руку на плече. Девушка вздрогнула и осмотрелась.  — Эй, Нэнси, ты чего, — полушепотом спросила Мари свою подругу. — Не нервничай. Это просто концерт. Выпей и расслабься. Мари пододвинула бокал с вином ближе к подруге. Нэнси, не глядя, взяла бокал сделала большой глоток. Странный привкус остался на губах. алкоголь сразу ударил в голову. Нэнси еще раз оглядела присутствующих и подобие сцены. Ничего не изменилось.  — Поприветствуем же наших гостей, — по комнате пронесся гул аплодисментов. — И нашу особую гостью — Нэнси. Нэнси неуверенно оглянулась и увидела, что все смотрят на нее.  — Выйдите, пожалуйста, на сцену, — мягко попросил все тот же голос, без обладателя. Все еще сомниваясь, что эта Нэнси именно она, девушка встала и по комнате снова прокатилась волна аплодисментов. На негнущихся ногах девушка вышла на сцену. Рядом с ней сразу образовался, как будто бы из воздуха, небольшого роста мужичек с ехидной улыбкой.  — Присаживайтесь, — пододвинул он стул Нэнси и та, все еще не до конца понимая, что происходит, села. Она сразу поняла, кто говорил все это время, но тут же возник новый вопрос. Почему она до этого не замечала его на сцене. Сев, она еще раз пробежалась взглядом по присутствующим. Ее подруги как будто вообще не замечали происходящего. Они пили вино, красное как кровь, и внимательно смотрели на сцену. Тут Нэнси поняла, почему вино имело такой странный привкус — привкус крови. Оно было разбавлено кровью. Ее начало тошнить. Она хотела встать и просто убежать, но тело перестало ее слушаться. Пытаясь хоть что-нибудь сказать она открывала рот, но из него вырывалось лишь непонятное бульканье.  — Начнем наше шоу, — сказал мужичек, внимательно смотря на свою публику. По залу снова бегали бесполые безликие официанты, подливая гостям вино с кровью. Дамы приняли более непринужденные позы и с интересом наблюдали за происходящим на сцене. Пара мужчин закурили. Нэнси сковал холодный ужас, она чувствовала свое тело, но не могла пошевелить даже пальцем, в то время как ведущий начал раздевать ее. Он с легкостью избавил ее от ненужных на его взгляд частей ее сегодняшнего наряда, а это, в целом, была вся ее одежда. Ощущая стыд и смущение, девушка продолжала смотреть на зал, но никто не среагировал на ее наготу. Как будто так и должно быть. Один из «официантов» выкатил на сцену небольшой стол с разными инструментами. Нэнси краем глаза заметила среди всего прочего ножницы, пару ножей разного размера и еще несколько неизвестных ей инструментов для пыток. В зале повисла полная тишина. Все ожидали представления. Первыми в ход пошли ножницы. Длинные кудрявые волосы девушки упали на пол. Нэнси пыталась хоть как-то сопротивляться, но тело было как будто не ее. «Ладно, волосы не так страшно, — пронеслось в мыслях девушки. — Зато хотя бы живая».  — Так как сегодня к нам пришли те, кто никогда раньше не видел ничего подобного, мне придется в ходе своих манипуляций объяснять, что я делаю. Раз в месяц мы собираемся в этой комнате, оставив за ее дверью все свои заботы. Выбрав одного достойного мы помогаем ему перейти в иной мир, где он сможет служить Богу, создателю нашего мира, Циосу. Чтобы Циос принял тебя, Нэнси, в свои ряды ты должна избавиться от своего физического тела, очиститься болью и позволить своему сознанию перейти в другой мир. Во время его речи на сцене появился столик с креплениями для рук, ног и головы. Нэнси, сама не понимая, что делает, встала со стула и легла на стол, позволив привязать себя к нему. И тут к ней вернулся полный контроль над ее телом.  — Я против, отпусти меня, больной ублюдок. Ты не имеешь права! — она была на грани истерики. — Мари, сделай же что-нибудь. Вы что, не видите, что происходит? Нэнси взывала к здравому смыслу своих подруг и людей, находящихся здесь, но никто не слышал ее криков. Девушка просто начала кричать в надежде, что кто-то посторонний услышит ее крики и спасет ее. Слезы текли по ее лицу, голос срывался, но дергалась, пытаясь высвободиться, но ремни удерживали ее на месте, стирая ее кожу до крови.  — Чтобы быть ближе к своему богу, мы пьем кровь тех, кто оставил свое тело и перешел на службу к Циосу, — продолжал мужичек так же тихо, будто Нэнси лежала молча, а не надрывалась в истерике, пытаясь спасти свою жизнь. Его голос разносился по залу и ему вовсе не мешали крики девушки. Личный палач Нэнси взял глубокую посудину и поставил ее рядом с ней. Тут же у него в руках оказался маленький топорик. Замахнувшись он точно попал по пальцам на правой руке и отрубил четыре. Нэнси, не помня себя от боли, начала кричать еще сильней. Горло болело, голосовые связки уже были надорваны, но эта боль ничто по сравнению с тем, что она ощущала сейчас. Мужичек подставим посудину и начал набирать в нее кровь, что текла с ран. Раны горели огнем, казалось, что отрубили руку по плече. Нэнси дергалась в своих путах, продолжая кричать, но это еще был не конец. Такую же участь ждала и вторую руку, и пальцы ног. Кровь собиралась в глубокую посудину, а пальцы ее рук и ног были аккуратно выложены на белой подушечке и продемонстрированы всем присутствующим. Восемь пальцев с рук и восемь с ног. Все, кроме больших. Люди явно пришли в восторг. Нэнси не могла понять как она еще не отключилась от боли. Хотя, лучше бы уже умерла. Палач останавливаться и не думал. Он взял острый нож и склонился над грудью девушки. Уверенными, выработанными движениями отрезал соски и начал вырезать на груди символы. Что именно это были за символы Нэнси не смогла рассмотреть, ремень, что держал ее голову, не позволял поднять ее ни на сантиметр. Боль была адская, но по сравнению с отрубленными пальцами, Нэнси ее старалась не замечать. Узоры символов с груди перешли на живот. Нэнси чувствовала как на ее теле ножом вырисовывались замысловатые символы.  — Эти символы помог Циосу найти ее в своем мире и принять в свои ряды, — объяснял мужичек публике, а точнее двум парням и ее подругам, которые реагировали на происходящее на сцене с ней как должное и лишь попивали вино с кровью. Протерев влажной мочалкой кровь с груди и живота Нэнси, мужичек взял пилу и погладил Нэнси по голове.  — Боль поможет тебе очиститься, отпусти себя. Мы хотим для тебя только лучшего, — он говорил с такой заботой, как будто бы не собирался сейчас отпилить ее конечности. В ответ Нэнси лишь хрипела о том, что он больной ублюдок, что его место в психушке, и время от времени молила отпустить ее. Злость сменялась мольбой, но никто все равно не собирался останавливаться. Ее мозг начал терять связь с реальным миром из-за боли и потере крови. Девушка еще что-то пыталась говорить, кричать, молить, но слова путались в голове, с языка слетали непонятные звуки. Когда же ее личный палач принялся пилить ее руку, Нэнси закрыла глаза и больше не ощущала боли. Сознание уносилось в черную звонкую пустоту. Она летела вперед, но в тоже время оставалась на месте. То, что она умерла, заметили не сразу. Сначала ее тело осталось без рук и одной ноги и лишь потом мужичек обратил внимание, что избранная больше не дышит.  — Она ушла в другой мир на служение нашему богу Циосу, — огласил он торжественным голосом на весь зал. Шум аплодисментов и радостные крики заполнили комнату, вино начали пить еще быстрее, а странный ведущий под радостный шум в зале разобрал тело Нэнси и в конце вечера все отведали плоти избранной, ушедшей служить Циосу.