Война еще не окончена

      Мрачный взгляд мутноватых карих глаз обходит просторную комнату. В них больше нет былой самоуверенности и наглости. Лишь пустота и тяжелая, всепоглащающая скорбь. Все даже хуже, чем он мог предположить.       Старк готов ненавидеть себя за это. Ненавидеть Стрэнджа, ненавидеть Звездного Выпендрежника, который, согласно некоторым познаниям Энтони в особо пафосных и почетных званиях, не достоин звать себя лордом. Ненавидеть Кэпа, Вижна, которого всем приходилось так страстно и бессмысленно защищать. Точнее не его, а камень разума в его голове. Но какая к черту разница, они все равно не смогли его уберечь! Брюнета приводили в неистовство мысли о том, как много ошибок они успели сделать в этой войне. В этой, последней для многих из них, войне.       И все же, был только один человек, которого Старк действительно сейчас ненавидел. Люто и яростно. Он сам. В голове внезапно всплыли воспоминания, которые раньше можно было бы считать хорошими и светлыми. Теперь же они пронзали разум мужчины подобно отравленным стрелам. Юный, еще даже по-детски писклявый голосок: «Мистер Старк! ~» По смугловатой щеке покатилась одинокая слеза.       Тони знал, что так будет. То есть, сейчас он понимал, что всегда этого боялся. Боялся, что как бы велик он ни был, как много жизней он бы не спас, всегда есть громадный риск, что его главный, любимый ученик, самый юный мститель, самый преданный, отважный, наивный… Он всегда в шаге от смерти. Всегда в опасности, всегда ходит по краю бездны. И в этом виноват он, Старк. Это он тогда связался с этим мальчишкой, пришел к нему домой и сломал жизнь подростка и его очаровательной тетушки. Он взял ребенка под свою опеку. И не справился. Не уберег. Не защитил.       Старк нервно облизнул пересохшие губы. Нужно выпить. Срочно. Конечно, опьянеть ему уж точно не светит — такого алкоголика со стажем как Энтони Говард Старк еще поискать. Но все же куда легче переносить боль утраты, чувствуя, как горло вновь обжигает алкоголь.       Вот наконец темно-янтарная жидкость налита в красивый граненый стакан, к которому мужчина тут же прижался губами, делая довольно большой, пожалуй слишком смелый глоток. О да, это ощущение как и всегда прекрасно. Если бы вдруг снова не вспомнился Питер. Нахмуренные тонкие брови на юном лице. И звонкий голос. — Мистер Старк, опять пьете? — Пятница, деактивирую за такое. — брюнет скривился, выходя из раздумий. С каких пор его собственный робот-дворецкий стала такой жестокой? Воспроизвести голос Паркера в такой момент! Интересно, все женщины такие или это только ему, Старку, так повезло? — Сомневаюсь. — бесплотный голос едва слышно вздохнул. — Сэр, может хватит убиваться уже? Вы неделю сидите в своей башне и ни с кем не выходите на связь! — карие глаза мужчины сузились. — Нет, я конечно понимаю. Скорбь — нормальная и весьма ожидаемая реакция. Но ведь Доктор Стрэндж не такой дурак, каким сперва вам показался. Он видел четырнадцать миллионов шестьсот пять вариантов развития событий. И выбрал именно этот, не смотря на то, что в итоге умрет. Стивен — рациональный человек. Уверена, план был в том, чтобы потом каким-то образом повернуть время вспять. — Возможно. — после небольшой паузы темноглазый кивнул, осторожно возвращая стакан на зеркально гладкую поверхность стола. — Даже более чем вероятно. Да. — Энтони медленно подошел к большому панорамному окну. За ним — следы деяний Таноса. Некоторые здания наполовину разрушены. Все-таки, многие из умерших людей выполняли важную работу, например пилотировали самолеты. Мертвый человек не сможет аккуратно приземлить такую огромную груду металла, так что по всему городу, да и, пожалуй, миру, то тут, то там, лежали догорающие обломки.       Обычно невероятно людные улицы Нью-Йорка стали вдвое свободнее и тише. Не было видно ни ярких одежд, ни улыбок на лицах людей — волна траура вместе со смертью половины населения планеты вымыла весь позитив из людей, оставляя лишь глубокую, разрывающую сердце в клочья, боль. Многих эта боль заставила бы склонить головы. Впасть в отчаяние. Подчиниться. Но только не того, кто потратил не один год, даже не одно столетие на спасение человечества. Мстителей боль закалит. Сделает сильнее, мужественнее. — Война еще не окончена.