Человекобедствие

Первое, что он увидел — бойня; оторванные и переломанные конечности повсюду, кровь. Даже при том, что крики он услышал раньше, первым, что достигло сознания, была едкая вонь подгнившей крови. Она забивала нос, оседала во рту. Кровью были забрызганы стены, кровь растеклась по полу. Даже с закрытыми глазами он мог… Мог видеть… с закрытыми глазами? Со сдавленным стоном Майлз заставил себя открыть глаза. Поначалу он никак не мог сообразить, что видит. Словно две картинки накладывались одна на другую — на одной беспорядочно мелькали уже не такие чистенькие, как когда-то, коридоры здания; другая, неподвижная и дрожащая, шла черно-желто-красной рябью. Мокрый пол провалился у стены напротив. К его конечностям начала возвращаться чувствительность, но когда он попробовал пошевелиться, они показались ему неподъемными и онемевшими. До него внезапно дошло, что он должен быть в агонии от боли. По факту, он должен быть мертв. Мысль заставила его удвоить усилия в попытке подняться, двинуться, сделать хоть что-нибудь. Наконец-то ему удалось собрать себя с пола и привалиться к стене, но как только он позволил себе вздохнуть с облегчением, боль разом обрушилась на него. Мгновенно парализованный ею, он снова закрыл глаза, чувствуя головокружение от стремительного движения по лабораториям, пока его тело обессиленно и неподвижно сидело на месте. Это что, Волрайдер? — пришла заторможенная мысль. я чувствую, как ты смотришь через меня. знаю, что теперь ты мой носитель. Слова прозвучали скрежещущим эхом, искаженные, едва доступные для понимания. Майлз с усилием снова открыл глаза и с зачастившим сердцем попытался заблокировать двоящуюся картинку одной только силой воли. И это, вроде… сработало. Безумное мельтешение и крики поблекли, пусть и не исчезли полностью. Ну, хоть так. Видимо, на лучшее можно было не рассчитывать, раз уж теперь он одержим Волрайдером или что-то в таком духе. Если произошло именно это. А на то и было похоже, учитывая все увиденное. И услышанное. И прочувствованное. да, ты. уже заметил, что не умираешь? Майлз осмотрел себя. Он уже видел обрубки пальцев, давно переставшие кровить. Поморщившись, он задрал рубашку, чтобы проверить, как там обстоят дела с дырками от пуль, и с удивлением обнаружил, что они начали более-менее затягиваться. Судя по всему, прямо с пулями внутри. Но если уж выстрелы его не убили, он сильно сомневался, что застрявший внутри металл сможет. На самом деле, даже если бы Вернике не затеял ту казнь, он, скорее всего, все равно умер бы из-за того, как Волрайдер пересчитал им все стены после смерти Билли. Учитывая падения и удары, организованные ему существом, превратившим Криса Уокера в мясной фарш, странно, что он до дверей смог добраться. Впрочем, сосчитать все разы, когда он должен был умереть, становилось все сложнее. Когда он оказался привязан к креслу, попавшись Трагеру, например. Когда Крис Уокер швырнул его с террасы второго этажа. Черт, да он должен был умереть сразу же, как только Меркофф перехватили электронку от стукача. Не говоря уже о всех ужасах Маунт Мэссив, которые только чудом не отправили его на тот свет. помоги мне бог, думаю, я видел волрайдера. — Прекрати… — прошипел Майлз сквозь зубы. Горло горело. Голос Волрайдера колючей проволокой ворочался в мозгу, его эхо неприятной вибрацией отдавалось в зубах. Призвав на помощь остатки своих сил, Майлз встал на ноги, тяжело навалившись на стену. Его ответ только вызвал у этой штуки какую-то пародию на смех, битым стеклом зазвеневшую в голове. Он с трудом удержался на ногах и снова закрыл глаза, наплевав на то, что будет видеть только кровавый след, оставленный Волрайдером. Лишь бы голова перестала идти кругом от двоящейся в глазах картинки. И она перестала, хотя увидеть со стороны самого себя, ковыляющего словно на последнем дыхании, было достаточно дико. Он подавился вдохом и открыл глаза обратно, резко повернув голову. И, конечно же, из дальнего конца коридора к нему приближалась скелетоподобная фигура, уже успевшая погонять его по психушке. В этот раз, впрочем, он не боялся. бесполезен слабым, сказал Волрайдер, приблизившись вплотную. Лишенное черт лицо было всего в паре сантиметров от лица Майлза. А потом он двинулся еще ближе, прошел сквозь одежду, через кожу и мышцы, прежде чем у Майлза успела возникнуть даже мысль о сопротивлении. Сначала это было похоже на червей, копошащихся под кожей. Шум в ушах… яркость… Все его органы чувств отозвались зудом, унять который не представлялось возможным. Но у него наконец-то появились силы, чтобы идти — он уже шел. Он резко остановился и чуть не упал из-за этого. не дергайся, разве ты не хочешь выбраться из этого гиблого места? — Я могу идти сам, просто… — они снова начали двигаться, Майлз вовремя успел опереться рукой на стену, чтобы они поймали равновесие, — дай мне… Он попробовал сделать шаг, Волрайдер сделал то же самое с другой ногой, и они рухнули на колени. ты слаб, позволь мне это сделать. — Ты вообще ногами пользовался хоть раз? Ты разве не… типа — парил? Или проскальзывал под закрытые двери. Если бы гудение, издаваемое нанитами, не было таким назойливым, Майлз содрогнулся бы при воспоминании о том, как черный туман просачивался в комнату. Вместо этого он рывком встал на ноги. От существа, чье имя буквально означает, что оно обкатало стены, как-то ждешь, что оно будет способно, ну, знаешь — крутить педали… майлз. майлз апшер. не будь ты моим носителем, я бы вырвал у тебя легкие за это. — Ага, конечно. Ни в чем себе не отказывай. Майлз почувствовал, как Волрайдер смеется, звук запузырился в его собственной груди. Он не ответил, но вернул Майлзу полный контроль над телом, чтобы они начали уже выбираться с подземных уровней комплекса. По пути им попалось сломанное инвалидное кресло, и рука инстинктивно потянулась за камерой. Волрайдера позабавило, как он поднес к глазам то, что от нее осталось. Экран отвалился, повиснув на одном проводе, объектив был разбит вдребезги. Майлз аккуратно вытащил карту памяти и выбросил обломки. По крайней мере, у него остался весь видеоматериал. Скорее всего. И все же — не считая его самого, камера была единственной свидетельницей всего, что тут произошло за эту ночь, и Майлза посетило ощущение потери. На какое-то время он завис, пытаясь собраться с мыслями. Он уже понял по мародерской эскападе Волрайдера, что служебный выход заблокирован, и что единственным способом выбраться остался лифт, на котором он сюда спустился. Добравшись до приемной, он уже искал другие выходы, но все прочие двери были точно так же заблокированы. Идти было некуда. Но Волрайдер потянул его дальше, в направлении, полностью повторяющем его путь к лифту. Защитный шлюз, осознал Майлз, ну конечно, на этот раз он точно сможет выбраться. Вот только там, где он ожидал обнаружить аварийную лестницу или хотя бы провал верхнего этажа, была только глухая шахта, уходящая вверх за предел видимости. Довольно ограниченный предел, к слову. Майлз уже успел приуныть по этому поводу, когда услышал: так ты хотел знать, сможем ли мы крутить педали, майлз апшер? возможно, я никогда не пользовался ногами, но это я могу На секунду гул стал громче, от усилившейся пульсации и давления в висках Майлз немного поплыл, и тогда его ноги оторвались от крыши кабины лифта. Перед глазами замелькали стойки раздвижных опор, красные огни и номера, пока они стремительно неслись вверх, и встречный поток воздуха обтекал тело, а потом они оказались под открытым небом. Волрайдер отделился от него, словно лопнула слишком туго натянутая струна, и Майлз упал на колени. — Куда ты нас приволок? — выдохнул он. воздух, незатейливо прокомментировал Волрайдер, воздух, небо, по-настоящему, наконец-то по-настоящему. Майлз огляделся. Верхний этаж здания обрушился вокруг лифта, и особо смотреть было не на что — ну, не считая сломанных балок и свисающей кусками кровельной плитки. Прямо перед собой он увидел излучающий торжество силуэт Волрайдера, а через него — слегка приближенные и размытые очертания главного корпуса и деревьев за ним. Дождь уже прекратился, на горизонте забрезжил рассвет. Майлз вдохнул полной грудью — впервые за все то время, что он был заперт в ловушке извилистых коридоров и затопленных подвалов или был вынужден бегать под проливным дождем. А потом поменялся ветер, и он уловил запах дыма.