cause of my euphoria

      Март медленно перетекал в апрель. Весна в этом году будет холодной, говорили метеорологи. И Юнги верил. Спустя три чашки кофе, две выкуренные сигареты и одиннадцать просмотренных роликов на ютубе Юнги наконец-то поверил.       Чон Чонгук был талантлив. Возможно, даже талантливее Сокджина. В танцах, по крайней мере, точно. Тогда за просмотрами роликов Юнги провел несколько часов, даже не заметив этого. А затем, когда понял, что третья порция кофе остыла и новая пачка сигарет наполовину опустела, он взглянул в окно, за которым холодно и элегантно светила луна. Вдохновение пришло внезапно. Ударило под дых и заставило сердце биться быстрее. Той ночью Юнги не спал до утра, переделывая и улучшая треки своего нового альбома. Спустя несколько дней он и не заметил, как в самом конце его плейлиста появилось несколько новых песен. Песен, которые он будет тщательно прятать от других.

***

      Впервые за долгое время он был доволен своей работой. Биты отбивали идеальный ритм в наушниках Юнги, расположившегося в огромном кресле звукозаписывающей студии BigHit Ent.       Закрыв глаза и абстрагировавшись от всего мира, Мин растянул губы в маленькой улыбке. «Он станет заглавным», — подумал Юнги. Он был в предвкушении того, когда его фанаты наконец-то услышат этот трек, и он займет первые строки всех чартов. Легкая вибрация заставила Мина открыть глаза. Прищурившись из-за яркого света, он крутанулся в кресле в сторону двери, а затем, заметив вошедшего, стянул наушники, оставив их висеть на шее.       — Директор Бан, какими судьбами? — немного удивленно спросил Юнги. — Разве вы не должны быть сейчас в Японии на прослушиваниях?       — Я решил не принимать участия на начальных этапах прослушиваний, — ответил мужчина, вошедший в студию. — Я отправлюсь туда в этот четверг. К тому же я хотел обсудить с тобой кое-что.       Мин нахмурился, провожая мужчину глазами, пока тот проходил вглубь студии к большому кожаному дивану.       — И о чем же? — спросил Мин, уже зная ответ.       — О Чон Чонгуке, — произнес мужчина, садясь на диван.       Он цепко впился взглядом в лицо Юнги, следя за эмоциями, проскальзывающими на его лице. Настороженность, раздражение, немного упрямства. Интерес. Последнее заставило мужчину улыбнуться.       — Он невероятно талантлив, Юнги. Я очень жалею о том, что тогда, три года назад, не смог убедить его стать трейни нашей компании, — со вздохом признался Бан Шихёк. — Но теперь есть шанс поработать с ним. Он сам, лично хочет этого. Ты нужен ему, ты и твой талант к созданию музыки. Нам всем пойдет на пользу это сотрудничество. Ты же в курсе ситуации, менеджер Ча передал, что…       — Менеджер Ча, значит? — перебил того Мин. — Тогда он должен был передать и мой отказ от сотрудничества. У меня нет времени на альбом чужого мальчишки. Помимо моего собственного альбома, у меня есть еще куча дел. Песня к камбэку Сокджина должна быть готова к маю.       — Твой альбом готов, Юнги, и ты это прекрасно знаешь. Теперь точно готов. А что насчет других дел, уверен, они могут подождать. К тому же я также более чем уверен, что ты уже давно закончил с песней Сокджина, — припечатал мужчина, впиваясь взглядом в Юнги. — Я правда не хочу использовать это, но ты заставляешь меня. Три года назад я оказал тебе услугу, теперь пришла твоя очередь оказать услугу мне, — закончил он. Встав с дивана, он направился к двери. — Обдумай все и приходи в среду в компанию, нам нужно будет обсудить несколько нюансов по поводу твоего камбэка и… Чон Чонгука. На этом я откланяюсь, мне еще нужно подписать несколько бумаг.       Когда дверь за мужчиной закрылась, Юнги, откинувшись головой назад, взглядом впился в потолок студии. Шихек был отличным парнем, но в такие моменты, как этот, Мин начинал его ненавидеть. Он не мог ему отказать.       Вдруг нестерпимо захотелось курить. И врезать Чон Чонгуку.