Внезапная смелость Джона

Джон сидел в кресле, держа в руках свежий выпуск новостного еженедельника. Его взгляд скользил по строчкам. Он хмурился и время от времени вздыхал, но это никак не относилось к содержанию газеты. Когда он менял положении, газета мягко шуршала в его руках, так уютно и по-домашнему. В квартире царил полумрак, лишь светильник озарял теплым светом небольшой пятачок комнаты вокруг мужчины. Множество дней подряд в квартире было тихо и спокойно. Только пол поскрипывал от мягких шагов миссис Хадсон. Казалось, что воздух застыл в помещении. Шерлок на этот раз пропадал дольше обычного. А Уотсон все ждал, когда раскроется входная дверь, стукнувшись о стену, и войдет высокий мужчина с темными непослушными кудрями и ошалело-одухотворенным взглядом и расскажет, что на этот раз ему подкинула судьба и Скотланд Ярд. А пока Джон забывался в чтении бульварной прессы и бесполезных книжек. Он почти не ел. Миссис Хадсон смотрела на посеревшего человека и все безмолвно понимала. Эта милая женщина ничего не спрашивала, а лишь подносила ему чашки с чем-нибудь горячим и немного еды, каждый раз напоминая, что она ему не домработница. Джон, благодаря ее, улыбался ей в ответ одними губами. Глаза его были точно стеклянные. Мужчина вроде смотрел на миссис Хадсон, а вроде сквозь нее. Эта отстраненность пугала небезразличную женщину, но каждый раз она в бессилии уходила из комнаты, плотно прикрывая за собой дверь. Джон читал, а мысли его блуждали в догадках о нахождении его друга. Вдруг он ощутил поток воздуха, обдавший его ноги, и обернулся к входной двери. На пороге стоял его Шерлок. Но ни горящего взгляда, ни излучаемой уверенности он не увидел. - Шерлок,- только и смог сказать одними губами Джон. Детектив даже не взглянул на оторопевшего мужчину. Не поднимая взгляда, он направился к ванной комнате. Дверь негромко хлопнула и зажурчала вода. Верный друг, на секунду замявшись, направился следом. Дверь в ванну оказалась заперта и Джон настойчиво постучал. - С тобой все в порядке? - крикнул он, пытаясь заглушить звук воды. После нескольких попыток достучаться и докричаться, дверь резко распахнулась, и высунулась взлохмаченная голова. Два голубых глаза колюче уставились на неугомонного Уотсона. - Мне помыться можно? Или ты хочешь присоединиться? , - проговорил Шерлок, расплываясь в улыбке. Невинная шутка Холмса вогнала отставного военного в краску. Что-то мямля о том, что он волновался, мужчина ретировался в другую комнату. Хмыкнув, детектив захлопнул за собой дверь, и снова послышался плеск воды. Шерлок стоял напротив запотевшего зеркала. В голове проносились конвейером мысли. Они его, мягко говоря, не радовали. Проведя рукой по стеклу,он увидел усталого скуластого мужчину. Светлая кожа была немного окрашена румянцем от горячего душа. Взгляд был помутневшим. Не было тех чертиков в глазах и заразительного энтузиазма. Закрыв лицо руками, он погрузился во мрак и на секунду ощутил, что его не существует. Вся его жизнь растворилась в окутанной горячим паром комнате. Жаркая тишина, образовавшаяся в ванной, разбилась от звука двери, треснувшей по кафельной плитке. В дверях стоял Джон. Он излучал уверенность. Этот невысокий человек никогда не был столь уверен, как сейчас, сжимая кулаки и бесстыдно оглядывая с ног до головы неодетого гения частного сыска. Уотсон начал приближаться, на ходу снимая с себя кофту с рубашкой. На мгновенье оторопев, Холмс начал невнятно говорить. - Какого.. Джон, что ты.. Почему.. Не надо,- обрывки фраз не были услышаны Джоном. В его ушах пульсировала кровь, и он слышал биение своего взбесившегося сердца. Мощная молочно-белая грудь Шерлока расширялась и сужалась все быстрее. В небольшой комнате явно не хватало свежего воздуха. Когда их тела соприкоснулись, Холмс потерял над собой контроль. Лаская оголенную спину Джона своими длинными и тонкими пальцами, он покрывал его лицо поцелуями. Шерлок словно был бедняком, который никогда толком не ел, и вдруг сочный бифштекс сам упал в его руки. Джон поражался плавности его манипуляций. Для девственника он был слишком ловкий. Глубокие поцелуи, гибкий язык, чувствительные пальцы, крепкие, но не слишком объятия. Он был просто создан для секса. Через короткое время Джон вовсе освободился от оков одежды. Их тела терлись друг о друга, у них был свой танец. Не прекращая поцелуя, Джон собственнически обхватил возбужденный орган Шерлока. В ответ Шерлок жарко выдохнул ему в рот. Затем верный друг решил позаботиться и о себе. В его ладони оказались два налившихся жаром члена. Влажный воздух вырывался через его приоткрытый рот и расширенные ноздри. Холмс вскинул голову, оголяя кадык, обтянутый тонкой кожей. Вдруг в голову задыхающегося Джона пришла идея. Опустив детектива на пол и удобно расположившись между его жилистых ног, доктор приблизился к его разгоряченному от трения и возбуждения члену. Пробно лизнув головку и услышав одобрительный стон, он продолжил обучение этому виду искусства на практике. Нарочито медленно мужчина начал проходить языком вдоль ствола. Шерлоку было приятно, но ужасно не хватало. И когда Джон притронулся полураскрытыми губами к верхушке, Холмс вдавил свой член ему в самое горло. Джон закашлялся, но продолжил. Губы его заходили почти по всей длине. Иногда он делал круговые движения головой, чтобы поглубже вошел. Тем временем изящные руки Холмса жестко гладили плечи и голову занятого Джона, время от времени впиваясь пальцами в кожу до красных следов и в последствии синяков. Шерлок стонал, что есть мочи, сообщая миссис Хадсон и всем соседям, что теперь у них с Джоном все будет хорошо. Переходя на хрип Холмс кончил в рот увлекшемуся мужчине. Проглотив сперму своего лучшего друга, Уотсон провел несколько раз по своему болезненному стояку и незамедлительно излился на сияющий кафель миссис Хадсон. Шерлок в это время неотрывно следил за ним, ощутив новый импульс возбуждения. Потеряв счет времени, задыхаясь и изнемогая, требуя еще и еще, они не могли остановится. Биение сердец, громкое дыхание, стоны - этому не было конца. А потом они лежали на полу. Холмс накрывал Уотсона своим телом, пытаясь отдышаться. Глаза начали слипаться. Борясь с накатывающей сладкой усталостью, Джон растормошил своего новоиспеченного любовника и потащил на кровать. Оказавшись в кровати, Шерлок повернулся к своему единственному другу. Он был нахмурен. - Я совершил кое-что ужасное, - прошептал с заминкой детектив. - Это не важно. У тебя началась новая глава жизни. Все что было до сегодняшнего вечера забудь навсегда, - произнес серьезно Уотсон. - Это невозможно, - заключил Холмс, забываясь тревожным сном. Во сне он поджимал губы, хмурился, ворочался, был жар. Джон не спал всю ночь, накладывая на покрывшийся испариной лоб влажную холодную тряпку и гладя его по смолянисто-черным волосам. Он неотрывно смотрел на обеспокоенное лицо Шерлока. Следил, как его пересохшие губы что-то беззвучно шепчут. Он водил рукой по его груди, успокаивая и его, и себя. Доктор не мог до конца поверить в реальность произошедшего. Утром, когда фонари погасли и стали появляться первые прохожие, Джон уснул, не в силах больше бороться с навалившейся усталостью.