Я продолжаю вспоминать

Я продолжаю вспоминать – Я все время вспоминаю. Мое сердце не жалеет меня.

У каждого человека внутри существует предел. Предел чувств. Предел боли. Предел прощения. Поэтому люди иногда могут долго терпеть. Долго молчать. Долго делать выводы. А потом в один миг взять и уйти, без слов и объяснений. Так сделал и ты. Уже как год назад. Но для меня все еще будто вчера. Будто только вчера мы сидели с тобой на диване, наслаждаясь теплыми лучиками солнца. Я гладил твои сильные руки, а ты зарывался пальцами в мои отросшие волосы. Сейчас они отросли еще больше. А вечером тебя не стало. Ты ушел, забрав всю мою жизнь с собой, забрав меня из этого мира, и оставил лишь бренное тело. Все вокруг потеряло смысл и стало каким-то черно-белым. В неделю я спал часов девять-десять. Хотя трудно назвать сном череду хаотичных кошмаров. Они не приносят облегчения, лишь еще больше закручивают мысли в спутанный узел. Ошметками рассудка я пытался обдумать ситуацию. Но он будто разваливался, а его остатками я утирал слезы, что не исчезали ни на миг. Знаешь, я стал видеть тебя повсюду. В дверных проемах нашей квартиры, за занавеской на кухне, и даже в зеркалах. Ты стоишь за спиной и тянешься к моим плечам, а я, черт меня возьми, чувствую это кожей, но, развернувшись ,вижу лишь пустоту, которую ты оставил мне. Спасибо Наташе. Она приносила каждый день еду и следила, чтоб я поел, потому что самому мне ничего не хочется. Единственное мое желание сейчас лежит в деревянной коробке под метровым слоем земли. Встал на весы – по весу не больше овчарки. Лицо исхудало и сохло. В нем ты бы не узнал своего голубоглазого Тошу. Все твои вещи мне очень велики. Жаль здесь не разрешают их носить. В больничке, куда меня запихнули добрые друзья «с наилучшими пожеланиями» дресс код скучный. Белая пижама и красный браслет. Но мне все же разрешили в палате зеркало в половину моего роста. Ведь так ты со мной и я могу разглядывать тебя за своей спиной сколько угодно. После месяца в этой психушке меня отправили домой со справкой «Депрессивное расстройство. Требуется социализация. Больничное содержание не требуется. Не буен.» И я оказался опять в этой клетке, каждый сантиметр которой пахнет тобой. Пол напротив огромного во весь рост зеркала стал моей кроватью, диваном, кухней и вообще всем. Наташа устала говорить с молчаливым куском мяса, коим стал я за этот год , и отказалась приносить мне еду и следить, сославшись на справку о здоровье. А я и не против. Она лишь мешала мне наблюдать за тобой в зеркале. Ты не менялся там. А я все худел и превращался в обросшего аборигена. Но я хотел больше. Твоих прикосновений. Твоих рук. Таких теплых и любящих. Мне надоело тянуться пальцами, а ощущать холодное зеркало. Когда припирает к стенке, мозг начинает искать выход, каким бы безумным он не был. Мой приведет к тебе. Солнце. Окно. Свежий балтийский ветерок. Асфальт внизу. И любимые зеленые глаза напротив.