Фантазии

На окошке в маминой комнате распустился кактус, который Цзянь И иногда приходил поливать. И глядя на этот красивый нежно розовый цветок, он понимал, что распустился сам, как юноша, похорошел, возмужал, так сказать, расцвел. Но, вместе с тем, «распустился» и как негодный подросток, что несколько удручало его. Чувства к своему лучшему другу Цзяню стали понятны еще в средней школе, да только кроткие взгляды и невероятное счастье от простого нахождения рядом с ним давно уже сменились жгучим желанием распустить свои ручонки и, наконец, получить желанное тело. Сейчас Цзянь напряженно смотрел на продолговатый кактус, который наталкивал его на грешные мысли своей неоднозначной формой. Булькнув маленькой леечкой, блондин поставил ее обратно на подоконник и отправился в свою комнату, наполненную предрассветными сумерками. Есть еще полчасика до выхода, как раз время выпустить пар и позавтракать, главное только не уснуть. Цзянь приземлился на все еще теплую ото сна кровать и запустил руку в домашние треники. Бугорок, уже приветствовавший его сегодня утром, вновь заинтересованно поднялся и от прикосновений к нему по спине Цзяня бежал не очень приятный холодок. Прикрыв глаза, парень начал представлять всевозможные жаркие сцены, какие только способно выдать его воображение, чтобы хоть как-то согреть себя в этой одинокой комнате. Вот они с Чжанем Чжэнси возвращаются со школы домой, весело беседуя, а вот Цзянь уже хватает друга за плечо и, резко развернув к себе, врывается в его удивленный рот своим вертким (и, надо сказать, поганым) язычком. Они сливаются в страстном поцелуе, и по испуганному лицу Чжаня течет невинная слезинка. Вот они поворачивают за угол в одинокий переулок, Цзянь прижимает друга к холодной стене. Резким движением срывает с того штаны и, опустившись на колени, берет пока еще вяленький член Чжаня в рот. Орган, столкнувшись с теплым языком, оживает, наливается кровью, буквально увеличиваясь прямо в узкой глотке, и выстреливает своими соками в теплую бездну шаловливого рта. А вместе с тем, Цзянь, все это время фантазировавший, выстреливает себе в кулачок и расслабляется, печально вздохнув. Если подумать, а видел ли он когда-либо стояк Чжаня? Трудно вспомнить, когда столько раз видел его в своих фантазиях. В школе проводить время с Чжанем становится все труднее, неугомонное желание так и рвется наружу, так и хочется осуществить все свои непристойные фантазии прямо здесь и сейчас. Так хочется услышать нежно трепещущий голос, шепчущий горячие словечки прямо на ушко, обжигая дыханием… — Ну, ёмана, Цзянь И! Ты мог сейчас забить мяч, какого хрена?! — вместо желанных слов любви услышал блондин и обернулся на знакомый голос. Позади бежал недовольный потный Чжань Чжэнси, — Стоишь опять в облаках витаешь, а мог бы заполучить очко! — Твое очко… — тихо буркнул Цзянь, придя в себя, и, вытерев пот краешком футболки, отправился отдыхать на скамейку. А после урока поспешил в туалет, списав свою спешку на внезапно нагрянувший понос. Сидя на стульчаке и выполняя уже ставший традицией ритуал, Цзянь чуть ли не плача мечтал о том, что Чжань Чжэнси обратит на него внимание, ворвется в кабинку и, вместо собственной потной ладошки, его будут ласкать чужие слегка обветренные губы. Парень практически наяву видел, как горячий язык обвивает его неугомонный член, нежно облизывая головку, неспешно опускается ниже и легонько чмокает в левое яичко, после чего берет его в рот и осторожно посасывает. Тихо всхлипнув, Цзянь кончил, уронив пару белесых капелек на пол, после чего поспешил уничтожить следы своих фантазий. Настало время отправляться домой. Купив по дороге два мороженных, Цзянь смеялся над шутками друга, но не отводил глаз от лакомства на палочке, которое уменьшалось от теплых губ Чжэнси. Казалось и сам Цзянь И сейчас растает, думая о том, что на месте этого угощения могли бы быть его пальцы, его губы или даже его член. И снова перед глазами замелькали яркие картинки. Чжань Чжэнси обсасывает пальцы Цзяня, осторожно и плавно, не жалея горячей слюны. Целует вспотевшую ладонь, как бы намекая, что его пальцы уже достаточно влажные и можно переходить к более активным действиям. Блондин ставит того на четвереньки и вставляет только что облизанные другом пальцы в его заветное и недосягаемое место, заставляя стонать и прогибаться, вытирая о подушку вспотевший лоб и комкая простынь. Сначала один палец, второй, третий и вот наконец-то зияющая пустота содрогается, будто бы приглашая окунуться в ее бездонные горячие глубины. — Сорян, Чжань СиСи, я ливаю поссать. Подержи мою мороженку, пожалуйста. — Цзянь И резко сворачивает с маршрута и, стараясь отойти как можно дальше, заворачивает за дерево. Он снова немного запачкал трусы своими фантазиями, но это ничего, парень уже давно привык носить с собой влажные салфетки на такой случай. Сложные времена эта ваша юность, когда ты выстреливаешь семенем направо и налево каждые несколько часов от одного лишь воображения! Расправившись со своей маленькой бедой, Цзянь вновь вернулся на дорогу, где его ждал дорогой друг, по совместительству, первая любовь. Время шло, но дни были, в принципе, очень похожи друг на друга. Веселье, посиделки с друзьями и необузданное желание, которое приходилось усмирять неугомонным рукоблудием. Игры разума становились все изощреннее и изощреннее: Цзянь представлял, как они делают это в душе, в раздевалке в школе, в туалете торгового центра, в фотокабинке, под тенью живописных садов, на сосне, на коне, при луне, господи, даже в космосе! Уже и тяжелые пакеты из магазина стали в правой руке ощущаться легче, а фантазиям все не было конца. Вновь фантазируя перед школой, Цзянь И слегка увлекся. Тяжело дыша, он воображал, как теплые руки Чжаня ласкают его ягодицы, мягко касаясь выступающего копчика кончиком языка. Как тот опускается все ниже и ниже, сливаясь глубоким поцелуем с его, жаждущим приключений, отверстием. Представляя все это, блондин окунулся в свои собственные бездны своими тонкими бледными пальцами и впервые кончил так, что чуть не выбил себе глаз. Правда нюхать пальцы после этого было довольно плохой идеей, отбивший желание повторять этот опыт на некоторое время, но зато столь яркий оргазм позволил Цзяню И наконец-то отдохнуть от собственных неугомонных фантазий несколько дней. Гормоны то и дело брали верх, все эти неловкие пошлые шуточки и неоднозначные прикосновения, тот поцелуй и слезы под дождем, и в целом эта ситуация, за которую Цзяню было невероятно стыдно до сих пор, будто повторялась из раза в раз, только под разным углом и в разных декорациях. Пальцы сменила небольшая анальная пробочка, которую Цзянь заказал из интернет-магазина, а вскоре и она сменилась на вибратор, который уже крепко поселился под подушкой блондина и не лежал без дела. Так Цзянь И и жил не тужил, упиваясь то слезами из-за неразделенной любви, то пылкими фантазиями, пока однажды, в очередной раз ночуя у своего лучшего любимого друга Чжаня Чжэнси, не обнаружил под его подушкой точно такой же вибратор и парочку своих фотографий. Но это уже совсем другая история.