Первая любовь

      Ещё в самом детстве Локи рассказал своё мнение о соулмейтах, назвав это глупой и ненужной вещью, но вызвал только улыбки, смех и слова, говорящие: «Маленький ещё, подрастёшь — изменишься». Локи рос, но он всё также не менял своего мнения.       — Не буду я вместе с соулмейтом! — Возмущенно заявил принц, когда с братом сидел в библиотеке и перебирал старые книги. — Почему же? — Потому что не собираюсь быть с тем, кого не люблю. — А если всё же полюбишь? — Тор разглядывал красную обложку книги, вырисовывая пальцем узоры на пыльной поверхности. — Не полюблю… — тихо ответил младший, ловя на себе заинтересованный взгляд и хитрую улыбку. Локи понял, что брату нужны объяснения и, желательно, в подробностях. — Только если это будет не… — принц затих, отводя взгляд в сторону и поджимая губы в раздумьях, его пальцы мяли край плаща. — Кто-о же?       Старший принц и так знал, кому предназначены влюбленные взгляды зелёных глаз, от кого бледные ладони потели, и язык заплетался — лучшая подруга обоих принцев — Сиф, будущая воительница и защитница царя. Локи, как ему казалось, был влюблен по уши в эту заводную девчушку, способную уложить любого одной левой, его привлекали её голубые глаза, пышные чёрные волосы, которые когда-то были золотыми, но из-за магических трюков младшего Одинсона они потемнели. Но он почему-то знал, что она не станет его соулмейтом, да и даже если это произойдет, Сиф точно не полюбит его, а держать силой он не собирался, от такого расклада событий у принца сердце сжималось, и на душе становилось как-то тоскливо, пусто, больно. Но жизнь часто преподносит неожиданные сюрпризы, один из которых она вручила Локи, когда тот проснулся однажды утром и понял, что Сиф не может быть для него кем-то большим, чем другом, он её больше не любил, ничего не чувствовал, даже когда та улыбалась, хотя её улыбка всегда сносила его разум наповал. Наверное, это был его самый счастливый день, ведь тогда пришёл конец всем страданиям, и было уже всё равно: является ли она его соулмейтом или ему всё же повезет. Правда, он не знал, что не любовь это была, а всего лишь безумная привязанность или же симпатия, но не более…       Когда же Тору исполнилось шестнадцать, Локи точно убедился, что соулмейты — чья-то злая шутка, направленная уничтожить любовь. Соулмейтом Тора оказался никто иной, как всевидящий оранжевоглазый Хеймдалль, уж лучше бы Одинсон не лапал кого попало, чтобы унять свой пыл и узнать кто его соулмейт. Но он вовсе не был против такого варианта, Хеймдалль очень даже хорош собой, умён, весёлый, ну подумаешь, старше на пару сотен лет. Вот Всеотца такая пара немного смутила, и он даже счёл это всё за розыгрыш, особенно после того, как младший упал на пол и, схватившись за живот, стал кататься, изливая свой трикстерский смех на весь зал. Если так подумать, то всех всё устраивало, даже Хеймдалля, который очень часто думал, что жизнь обделила его соулмейтом, и он помрёт в одиночестве, но удача повернулась к нему лицом, и наследник трона, к счастью старший, оказался для него.       А вот на день рождение Локи он, скольких бы не облапал, не увидел свою первую любовь, не нашёл своего соулмейта, хотя его это не особо расстраивало, уж лучше он поживёт один, без волнений и всякой этой романтики с поцелуями, которые он терпеть не мог, и объятиями, с которыми тоже не водил особой дружбы после крепких братских объятий Тора. Вскоре Сиф и Тор шутили над младшим, называя девственником и одиноким волком, Локи не обижался, лишь смеялся вместе с ними и отвечал колкими фразочками, напоминая, что Тор был натуралом до Хеймдалля, а теперь ему даже шагу не сделать без ведома всевидящего, Сиф тоже резко поменяла ориентацию, правда ещё до встречи со своим соулмейтом, который, точнее, которая, к её счастью, оказалась той, кого она любила — Брунгильда. Насмешки постепенно стали надоедать, и трикстер даже иногда злобно кричал, затыкая рот и прося оставить его в покое, тогда он убегал в комнату, сворачивался в комок и тихо плакал, считая себя обузой царского рода, ощущая никому ненужным, и наверное, именно в эти моменты Локи хотелось найти своего соулмейта, пусть даже тот не будет его любить, он просто вынужден был бы находиться рядом и обнимать, а принцу большего не надо было. Через пару дней он всё же выходил из своих покоев, уже не с мыслями о поисках своей половинки и даже без злобы на брата и подругу, продолжал смеяться вместе с ними, пока нервы снова не сдавали… и это будто продолжалось вечно, что уже полностью достало трикстера, и он решил больше никогда и ни за что не проявлять сильных эмоций. С того времени Локи Одинсон перестал улыбаться своей лучезарной улыбкой, и в зеленых глазах пропал пылающий огонь чувств. До тех пор, пока не узнал, что настоящее его имя — Локи Лафейсон.