Мой "любимый" вирус 2

      Темнота… Боль… И больше ничего. Не могу пошевелить ни ногами, ни руками, ни головой. Я в каком-то помещении — это точно. Глаза открыты, но я ничего не вижу. Лежу на чём-то твёрдом, но не могу понять, на чём. А ещё мне ужасно холодно и боль по всему телу не даёт и головой пошевелить. Надо узнать, что это за место…       Нарастает странный писк, и я вижу вдалеке какой-то свет. Он приближается, а звук всё громче и громче. Вот свет окутал меня и будто подул сильный ветер. Я зажмурилась, боль утихла, но немного осталось. Медленно открываю глаза. Лежу на асфальте там, где я умерла. Виски болят, из-за чего я надавливаю на них пальцами, поморщившись. Осматриваюсь — ночь, фонари горят, освещая путь «ночным» людям, машины ездят по дороге и нарушают тишину. Тихо промычав, я еле встала на дрожащих ногах и опёрлась спиной о стену дома. Сколько я тут провалялась? Вряд ли люди, заметив меня, прошли мимо. Хотя, от них можно ждать, что угодно. Так, сначала надо дойти до своего дома. Или хотя бы узнать, где я. Ну, то, что я на месте своей смерти, — это понятно. Только вот на какой улице, в каком городе, стране я умерла?       Вздохнув, я пошла по улице. Людей почти нет, так что и узнать не у кого. О! Я вижу двух человек: один идёт в наушниках и что-то читает, а второй смотрит, что читает первый. Быстро догнав их, я заметила, что они непохожи. Вот только чем — не пойму…       — Простите, — я тронула за плечо того, кто в наушниках, но он никак не отреагировал, зато на меня посмотрел второй. Он дружелюбно улыбнулся, что меня порадовало.       — Добрую ночь, мадемуазель, — он поклонился. — Что вы забыли в этом месте? Неужто заблудились?       — Да, я заблудилась… Не подскажите, в каком я городе? — мне стало неловко от этого странного типа. Да, он дружелюбен, но такое ощущение, будто из девятнадцатого века. Он осмотрел меня и снова улыбнулся.       — Ох, вы в Москве, сударыня, — осмотрелся. — На Ленинском проспекте.       И тут же я вспомнила дорогу до дома. Отец часто говорил мне, как добраться от одного места до другого, не теряясь при этом. Я поклонилась, поблагодарив, и побежала по улицам, оббегая любителей ночных прогулок. Не очень хочется врезаться в кого-нибудь, а потом проблем нахватать…       Я вдохнула прохладный воздух и остановилась. Надо передохнуть. Дальше бежать — сил нет… Я присела на бордюр и зевнула. Как спать-то хочется… Но спать нельзя, поэтому, отдохнув и набравшись сил, я встала и пошла дальше. На метро было бы быстрее, но у меня нет денег на проезд, поэтому надо идти пешком. О, уже осень?.. Жёлтые и красные листья валяются на асфальте, только вот они уже вялые и безжизненные. Жаль, что я не могу ничем помочь им, так же, как и мне тогда… У Светлого, наверное, были весомые причины не спасти меня. Или просто он был с этой парочкой в сговоре. Надеюсь, они хотя бы зверят забрали… Если енот и понравился Утопленнику, то Люцифер — нет. Хорёк сильно любил меня и всячески норовил его укусить.       Спустя некоторое время я была уже напротив своего дома. Окна целые, ограждений никаких нет. Может, это опять была иллюзия, а я восприняла всё серьёзно и решила, что всё было по-настоящему… Надо подняться в квартиру и проверить. Открыв дверь подъезда, я начала быстро подниматься наверх. Дёрнув за ручку двери, вздохнула. Закрыто…       Оперевшись на дверь, я прикрыла глаза, как вдруг изнутри начали открывать. Резко распахнув глаза, я отскочила. Бабушка… Я так давно её не видела… У неё глаза на мокром месте, красные. С кухни доносился плач. Мама?!       Быстро проскочив мимо бабушки, которая уже хотела закрыть дверь, я забежала на кухню. Живые мама и папа сидели за столом. Отец обнимал мать и пытался успокоить, а та рыдала, закрыв лицо руками. Да и он не сдерживался, плакал. Я быстро подскочила к ним.       — Мама! Папа! — я обняла их, но они никак не отреагировали. Я отстранилась, удивлённо смотря на них. Почему? Почему они меня не слышат? Сердце забилось сильнее, глухо отдаваясь в ушах. Я быстро выбежала в коридор, где висело большое зеркало, и глянула на себя в отражение. Но… Меня не видно в зеркале. Я осела на пол, держась за стенку. Слёзы покатились по щекам, а в горле встал ком. Я умерла? Тогда понятно, почему родители живы. Но… Тогда почему меня не видят? Стоп. Нет, я же собственными глазами видела смерть родителей… Этот чёртов ублюдок!       Я сильно сжала волосы на голове, зажмурившись. Хочу убить Утопленника. Своими руками убить его, как он поступил со мной. Я убью его и тогда смогу наконец-то выдохнуть спокойно. Главное встретить его и втереться в доверие. А потом… убить.