К востоку от Бохая

      Директор Ли пришел за Кадисом ближе к семи вечера.       Он постучал в дверь с неизменно вежливой, но усталой улыбкой.       — Здравствуй, Теру, — сказал директор Ли, когда входная дверь открылась, и его обдало удушливым запахом сирени.       — Проходите, директор Ли, — посторонилась Теру. — Будете чай или кофе? Если немного подождете, мы предложим мисо-суп.        — Не стоит, я и так благодарен Вам за то, что присмотрели за М…Кадисом. Вне всяких сомнений завтра у Ма… Кадиса уже будут ключи.        — Но разве он их просто не забыл? — спросила Теру, наблюдая, как деревенеет чужая улыбка. — Тогда я позову Кадиса, — с трудом улыбнулась она, поняв, что директор Ли просто забыл об этом.       Да, директор Ли был очень хорошим и во многом понимающим директором, но, по мнению Теру, он едва ли был способен позаботиться о Кадисе. Ещё в Намимори Теру встречала таких родителей, слишком увлеченных своей работой и забывающих о собственных детях, они месяцами не посещали школу, а порой забывали и оставлять деньги на обеды, и именно дети таких родителей стояли на особом контроле Дисциплинарного комитета.        Теру улыбалась, когда развернулась спиной к директору Ли, практически сразу же утратив всё видимое дружелюбие.       Кадис не нравился Теру. Истоки этой неприязни крылись не в схожести Кадиса с Ямамото или Бьякураном, тем более что он едва ли походил на них, а в некой неправильности, что царапала взгляд, в странном напряжении, в вечной тревоге, что Кадис вызывал в Теру. Однако, не смотря на всю его неправильность, и нежелание самой Теру сближаться с ним, причинять вред Кадису Теру не хотела.       Оставив директора Ли в дверях, Теру вошла в гостиную, где все также сидел Кадис. Он увлеченно смотрел какую-то передачу про океан и на появление Теру даже не отреагировал, во всяком случае так казалось.        — Кадис, — позвала она его. — Директор Ли за тобой пришел, — Теру замолчала, наблюдая, как грациозно поднимается Кадис, а затем всё же добавила, придержав его за рукав. — Если тебе когда-нибудь понадобиться помощь ты можешь обратиться ко мне, я помогу. Даже если это будет связано с директором Ли.        — Спасибо, — после недолгого молчания, ответил Кадис.       И хотя казалось, что Кадис действительно был ей благодарен, Теру была уверена, что он никогда не попросит помощи. Она всмотрелась в удаляющуюся спину Кадиса, а затем рухнула на диван, выдохнув.       — Ну и зачем я это сказала, — пробормотала Теру, после едва слышного щелчка от входной двери.       — Что сказала? — спросила Ёши, в руках которой был свежий чай. — И где Кадис? Ты же вновь не решила пооткровенничать с ним, как с Хибари?       — Приходил директор Ли, и я никогда не хотела подраться с Кадисом, просто… Разве ты не замечала, что он какой-то странный.       — И в чем его странность, не считая директора Ли?       — Он…- Теру замолчала, с трудом собираясь с мыслями. — Иногда мне кажется, что он неправильно двигается и даже дышит как-то не так.       Ёши вздохнула, протянув кружку Теру.       — Дышит? Теру, тебе стоит успокоиться, ты слишком предвзята к Кадису, он самый обычный. И моя интуиция по поводу Кадиса тоже молчит, так что угрозы он никакой не представляет.       — Ты опять излишне полагаешься на свою интуицию, — сказала Теру.       — В этот раз всё по-другому, я не ошибаюсь.       — А если бы… — на несколько мгновений Теру замолчала, — твоя интуиция промолчала бы, когда меня бы обвинили в предательстве, ты бы поверила?       Ёши молчала, она растеряно посмотрела вперед, и Теру не стала дожидаться ответа, неуверенная в его правдивости.       — Ты должна понять, что не всегда права. Мистическая интуиция возможно всего лишь отголосок умения видеть параллельные миры системы, а здесь системы нет, — сказала Теру.       Теру ушла из гостиной не обернувшись, она взлетела на второй этаж, скрывшись в своей комнате, которая едва ли могла сокрыть её от самой себя.       Переезд в Корею, как надеялась Теру, должен был смыть кровавые воспоминания и ежедневный страх забыть себя, но ни новый город, ни новое окружение не могли отогнать кошмары прошлой жизни. Теру завидовала собственной сестре, которая казалось не мучилась грузом прошлого принимая себя такой какая она есть, однако Теру едва ли хотела принимать себя такой какой она была в прошлом.       Одиннадцатая Вонгола едва ли могла быть ей, как бы Йен ни убеждал Теру в обратном.       И хотя Теру знала, что Йен, изучивший демонический путь, не мог перепутать души, признавать это она всё так же не желала. Однако же в присутствии Кадиса все отрицания внутри Теру исчезали, она принимала себя той, кем по сути своей и являлась, с кровавыми кошмарами и мертвым Бьякураном, но в этом-то и крылась ещё одна причина её неприязни, ведь стоило Кадису лишь отступить, как все противоречия появлялись вновь.       С ногами забравшись на стул, Теру бессмысленно осмотрела комнату, где не было ни фотографий дисциплинарного комитета, ни кубков по кюдо, лишь стопка учебников да ноутбук. Ничто в этой комнате не напоминало Теру ни об Одиннадцатой Вонголе, ни о ней самой.       Комната была до отвращения чужой.       Невольно Теру вспомнился другой дом, комната полная уюта и миндальное печенье, что Нана пекла каждое воскресение, ей вспомнилась комната, наполненная воспоминаниями и жуткими тенями от прошлого Одиннадцатой Вонголы.       В это же самое время Савада Нана собиралась домой, сдав смену задержавшейся коллеге. Рабочий день не был ни суматошным, ни муторным, но напряжение внутри Наны не проходило, наоборот с каждой минутой оно лишь росло.       — Ещё раз спасибо большое, Савада-сонбэ, — в очередной раз склонилась коллега Наны.       — Ничего страшного, — выдавила улыбку она. — Я ведь тоже мать и всё понимаю.       Нана вышла из кафе-бара и всмотрелась в возвышающееся здание больницы, что белым, зловещим пятном выделялось на фоне темнеющего неба и тихих офисных зданий. Легкий порыв ветра морозом прошелся по коже, и Нана невольно сильнее закуталась в черный пиджак, пытаясь согреться и успокоить беспокойное сердце.       — Нужно посмотреть, что с девочками, — скосив взгляд в сторону Джотто, сказала Нана, а затем добавила. — На сердце что-то не спокойно.       — Хорошо, — ответил Джотто, но Нана не спешила выходить из-под яркой вывески кафе-бара.       Притихший в преддверии начала ночной жизни город вызвал смутную тревогу и зловещее предчувствие. Нана вдохнула осенний воздух и вновь всмотрелась в сумеречные тени переулков, в которых могло затаиться нечто. Она отвела взгляд, невольно крепче сжав ручки сумки, пытаясь успокоить собственное воображение.       Деймон же, наблюдавший за Наной, лишь едва заметно прищурился. Сам он ничего не чувствовал, ведь призраки не были столь чувствительны к энергии живых, однако волнение Наны затронуло и его.       — Ты уверена, что это касается только девочек? — напряженно спросил Деймон.       — Нет, — едва задумавшись, ответила Нана. — Как-то странно на сердце, это не видение и не интуиция, просто… тревожно.       — Я сокрою тебя, — сказал Деймон, — лишним уж точно не будет.       Нана не стала возражать, на несколько мгновений она застыла, ожидая, когда чужая сила сокроет её, а затем вышла из-под яркой вывески. Было на удивление пустынно для вечера среды, возможно всё дело было в жестоком убийстве мужчины, а быть может в том, что любители провести свою ночь в баре, только просыпались, но в лабиринте зеркальных высоток Наны была одна.       Её путь так или иначе пролегал близ больницы, однако же у поворота Нана остановилась. Идти в ту сторону абсолютно не хотелось.       «Какая глупость» — невольно подумалось Нане, ведь после переезда в Корею видения не посещали её.       Нана свернула в сторону больницы, но не пройдя и пары шагов остановилась.       В темной подворотне близ мусорных баков сверкнуло зловещим красным. Сердце Наны гулко ухнуло, сама она напряженно всмотрелась в темноту, но ничего не увидела.       И едва успокоившись, Нана только и смогла, что отшатнуться назад, когда тварь появилась перед ней, застыв на границы света и тени. Трупная вонь окружила Нану, а вместе с ней и чужой нечеловеческий голод, от которого казалось будто дрожал воздух.       Тварь зарычала, и Нана почувствовала, как на её плечи ложатся чужие руки.       «Их двое!» — крепче сжав сумочку, подумала она.       Холодные ладони, сжавшие плечи, пригвоздили Нану к месту, заставив мучительно долго смотреть на тварь, явившуюся перед ней.       Тварь была похожа на вампира: серой кожей, клыками и красными глазами, но едва ли вампиром это создание было. Увы, Нана, знавшая о вампирах, но видевшая из них только Бьянки, не могла в отличие от Деймона заметить горящих как уголь глаз и расползающейся в все стороны тени существа, медленно подбирающегося к твари.       Будь в этот момент с ними Йен, он бы без доли сомнения, сказал бы, что душа существа обречена, ведь перед ними предстал контрактор.       — Я отвлеку его, а ты беги, — услышала Нана голос Деймона, который неотрывно смотрел на жуткую тень.       Но Нана не нашла в себе сил кивнуть, она только и могла, что смотреть на безобразную тварь. В какой-то момент Нане почудилось, что позади твари было нечто ещё более омерзительное и опасное, а вместо завывания ветра ей почудился скрежет и отчаянная мольба, готового на всё ради жизни существа.       — Беги! — настойчиво повторил Деймон, на его ладони заплясало Пламя Тумана, и в тот же момент темная тварь посмотрела на него.       Что-то заскрежетало, и Нана увидела, как тень за тварью зашевелилась, будто бы повернув голову вбок, в сторону Деймона.       «Их действительно двое» — неожиданно поняла Нана, ощутив жгучий страх.       Нана понимала, что будет лишь помехой, ведь тень позади твари не ощущалась никак, будто и в мире этом её не было. Она понимала, что убежать сейчас было единственным выход, но страх, парализовавший всё ей тело не давал этого сделать.       Первый шаг был самым трудным, Нана всё также чувствовала скрывшее её Пламя Тумана, но подспудно ожидала, что тварь и тень повернут головы в её сторону, оскалив зубы. Второй шаг дался легче первого и в какой-то момент Нана побежала вперед, не разбирая дороги.       Мимо мелькали дома и редкие прохожие, но Нана впервые с момента переезда в Корее использовавшая собственное Пламя не смотрела по сторонам, она бежала, только вперед не поворачивая и не сворачивая, надеясь скрыться как можно дальше от твари и тени. Нана продолжала бежать вперед до тех пор, пока не столкнулась с человеком, её сил было достаточно, чтобы снести человека с ног, но мужчина устоял.       Пламя Тумана, коконом опутавшее Нану, протянуло свои жадные щупальца к мужчине и его спутнику, наверное, к сыну старшекласснику, желая скрыть всякое воспоминание об этой встрече. И выпутавшись из чужих рук Нана побежала к дому, совершенно не обратив внимания на эту случайную встречу.       Просторный дом в престижном районе уже не казался Нане безопасным местом, как в самом начале их переезда, обычные тени казалось скалились, готовые в любой момент напасть, и Нана, уже добравшаяся до дома, невольно подумала о том, чтобы бросить всё рванув куда подальше, наплевав на все ведения будущего.       — Мам? — сказала Ёши, выглянувшая из гостиной. — Что случилось?       Но Нана не ответила, она не слышала Ёши, застряв на улице с тварью и тенью.       — Мам, — настойчиво повторила Ёши, подходя ближе.       — Где Деймон? — спросил Джотто, просочившийся сквозь потолок.       — Он остался там, — ответила Нана, — Там была тварь и тень. Он сказал бежать, и я побежала, — сбивчиво сказала она.       Но ничего из сказанного Наной не прояснило ситуации, едва ли они понимали, где остался Деймон и что за тварь и тень встретились им. Джотто мог бы уйти за Деймоном, но оставить без всякой защиты Нану и девочек не мог, слишком уж сильны были семейные узы между ними, да Деймон никогда бы не простил ему этого.       — Деймон справится, — уверенно сказал Джотто. — Он не столь слаб, чтобы проиграть тени и какой-то твари.       Однако открывший дверь Йен так не считал, он, как и все остальные не понимал ситуации, но слишком знакомое сочетание «тварь» и «тень» заставили его напрячься.        …Одиннадцатая Вонгола всегда описывала контракторов как тварей, полных смрада гниющей плоти, а демонов, как несуществующих теней…       В мирах Три-не-сетте демоны были редкостью, и даже кольца Ада, не смотря на своё грозное название, к демонам никакого отношения не имели. Самому Йену везло на такие премерзкие встречи, конечно же к большинству таких встреч свои силы прилагал его трижды проклятый учитель. Рокудо Мукуро был существом исключительным — а семь перерождений практически стёрли в нём всё человеческое, — но не демоническим, хотя бы потому что мир признавал его существование, он ненавидел человечество за то, что с ним сотворили, но ещё сильнее он ненавидел демонов.       Демоны были сильны, возможно даже наравне с Шаманами, однако у них была фатальная слабость. Мир отвергал демонов, из-за чего явиться во плоти из своего мира они не могли, именно для этого демонам и нужны были контракторы. Демоны не проникали в чужие мысли и никогда не склоняли людей к плохим поступкам, они избирали своими жертвами отчаявшихся, готовых отдать всё и даже больше, если тем удавалось докричаться до них, а затем сжирали их или поработив проникали в мир.       И Рокудо Мукуро ненавидел демонов, потому что видел в их жертвах легкий отблеск самого себя, в этом Йен был уверен.       Самый простой способ изгнать демона — уничтожить, искорёженное печатью контракта, сердце контрактора, этот же способ давал жертве крошечный шанс спасти огрызки собственной души. Однако Йен не слишком любил пользоваться этим способом так как легким он не был, ведь демоны, зная об этой своей слабости всегда пытались защитить контрактора, но Рокудо Мукуро при всей своей черной душе, всегда использовал этот метод, хотя знал как минимум ещё двадцать способов изгнания и два способа убийства демона.       — А тень эта существовала в этом мире? — снимая с Фран рюкзак, спросил Йен.       — Нет, — сказала Нана. — Что это было?       — Тварь, какой она была? — но Йен проигнорировал вопрос Наны.       — Похожа на вампира, но не он. Хуже. Я уверенна, что это был не вампир. До определенного момента я даже не чувствовала тварь.       — Значит контракт был заключен недавно, и демон ещё слаб. Не думал, что здесь будут встречаться контракторы.       — Шаманов тоже называли демонами, — сказал Джотто, — а порой почитали как богов. Не хочешь ли ты сейчас сказать, что и боги существуют.       — Существуют, но им все равно на всех, они утопают в бесконечной усладе своего мира, — сказал Йен. — Если вы забыли, я напомню, что был учеником Рокудо Мукуро, который прошел все семь миров, в том числе и мир богов.       — Но это было в том мире, — не уступил Джотто.       — А вы считаете, что эти миры столь отличны? Но вы же сами находили свидетельства существования Шаманов? Неужто, в вашем сознании система столь значительна? — спросил Йен.       — Там не было вампиров.       — Но отчего-то легенды о них были, — усмехнулся Йен. — Вы не думали, что все могло быть значительно проще и там Шаманы уничтожили источник существования вампиров?       Теру, что уже некоторое время слушала чужой разговор, вышла из-за стены, начав спускаться вниз.       — Йен, — сказала Теру, — сейчас не время для теорий. Нам нужно убедиться, что это не демон, либо уничтожить его.       Впрочем, в тот вечер никто из них так и не вышел на улицу, слишком встревожены они были возвращением израненного Деймона. Конечно, призраки не были бессмертными, однако ранить их было трудно, а для среднестатистического человека так и вовсе невозможно, а потому раны Деймона были его первыми ранами за все время бытия призраком.       — Деймон! — крикнул Джотто, заметив огромный след от клыков на левой руке Деймона.       — Джотто, — криво усмехнулся Деймон, ощущая, как черная кровь пропитывает сюртук. — Я рад, что с вами всё хорошо.       — Не говори так будто собираешься умереть, — потребовал Джотто, пытаясь зажать рану.       И Нана, и Ёши тоже пытались помочь, но их руки проходили сквозь призрачную плоть. Фран же и Йен лишь наблюдали за Теру, которая могла бы помочь, прими она тот факт, что и была Одиннадцатой Вонголой.