My personal killer

Ким Намджун, сидя перед столом, заваленном горой бумаги, вяло перебирает листы, даже не вчитываясь. За окном жара, градусов в тридцать пять — сорок, а в душном полицейском участке и того хуже. Напарник завалился на стол, изображая дохлую муху. Ким хмурится, выуживая из общей кучи заинтересовавший его лист, вглядываясь в строчки. Впрочем, дел нет почти месяц — тишь да гладь. И вроде, радоваться надо, да только Намджун, не обращая внимания на сонные бормотания напарника, раздраженно откидывает документ, спихивает макулатуру со стола, что бы резко подняться, держа в руках фотографию. — Чимин! Вставай! — лейтенант поднимает подчиненного со стула и, перехватив за ворот офицерской куртки, тащит за собой. Первое время рыжий паренек вырывается, вертя головой, и тщетно пытается отогнать сон. Однако, голова начинает мыслить ясно только тогда, когда Ким грубо впихивает его в машину и захлопывает дверь. Прежде, чем Пак успевает сказать хоть что-то, водитель бьет по газам, пуская полицейскую машину так, что Чимин зажмурился от звуков щипящей резины. Пыль взвилась рядом, когда Ким сорвал автомобиль с места. — Куда мы? — Чимин, чмокнув губами в воздухе, придвинулся к старшему по звания, смотря на дорогу через плечо оного. Короткие пальцы впились в мягкую поверхность кресла, а волосы чуть разлохматились от резкого порыва. — В квартиру потерпевшей, — сквозь зубы рыкнул Ким, сжимая руль сильнее. — Мы же вроде осматривали все… Разве нет? — Пак уставился на своего руководителя в непонимание, надувая и без того пухлые губы. Намджун поправляет фуражку, но молчит. И Чимин, буркнув что-то про невоспитанность, откидывается на спинку сидения. С лейтенантом всегда так. Пока Намджун сам не захочет — от него не добьешься ничего, даже если приставишь дуло револьвера к виску. Ким быстрее ввинтит оружие в задницу смельчаку. И Чимин знает это. Пусть сам и не пробовал угрожать старшему, но много раз видел, чем это заканчивалось. Вот взять Хосока, например. У бедного парня на всю скулу шрам остался. Еле оттащили тогда обоих по разным углам… Машина резко тормозит, от чего Чимин подается вперед и проезжается носом о спинку сидения; Пак ругается сквозь зубы, потирая больное место. Ким, будто и не обращает внимания, вытаскивает ключи и выходит, не дожидаясь напарника. Чимин, впрочем, вылезает следом, спешно догоняет лейтенанта и поправляет курточку. Солнце жарит неимоверно, поэтому по лбу Чимина катятся крупные капли пота, которые парень вытирает тыльной стороной ладони. Его напарник уже колотит в дверь, ругаясь сквозь зубы, когда в ответ им прилетает звенящая тишина. — Отойди, — рявкает Ким, скидывает куртку и, прежде чем Чимин успевает что-либо понять, с разбегу врезается плечом в дверь. Хилая деревяшка поддается быстро. Она, подняв облачко пыли, слетела с петель, приглашая гостей вовнутрь. И стоило Чимину зайти на порог, как к горлу подкатил тошнотворный ком. Парень еле-еле сдержал рвотный позыв, когда терпкий запах гнилой прожженной плоти окутал его всего, пробираясь в легкие. Пак, старательно удерживая в себе кашель, закрыл нижнюю часть лица рукой, с опаской двигаясь за старшим по званию. Ким, осторожно ступая, подбирался к комнате, в которой был сосредоточен источник запаха. Лейтенант толкнул дверь, удерживая Чимина, которому даже не пришлось заглядывать вовнутрь. Парня вывернуло еще в коридоре. Намджун, оставив напарника, зашел в комнату, разглядывая разлагающийся труп. Не было сомнений, что женщину пристрелили — ровно в середине мессива, что раньше было головой, судя по волосам, лежала крупная свинцовая пуля. Ким присел на корточки, вытягивая улику двумя пальцами. Повертел в руках и, подумав, сунул в карман. Старший вызвал группу на нужный адрес и, подняв дрожащего бледного напарника, двинулся к машине. Это, по сути, была первая вылазка Чимина. Джун хмыкнул, заводя автомобиль. У Пака, сидящий сзади, дрожали руки, а сам парень был бледнее мела. Экая неженка. Машина ускорилась, возобновляя звук стертых шин. Джуну было все равно. Он слишком долго работал в полиции, поэтому подобные детали ничуть не отвлекали Кима. Он, пусть и на уровне интуиции, замечал все это, но такие детали только откладывались в голове, не мешая основным мыслям. Ким сжал руль чуть сильнее,  пристраиваясь к соседней машине. Водитель помахал из окна,  обнажая зубы в улыбке. Ким нахмурился и отвернулся,  просигналив. Впереди едущие машины сбили скорость,  заметив характерную расцветку полицейского автомобиля. На заднем сидении застонал Чимин,  когда водитель резко прибавил скорость. Казалось,  что резина не выдержит трения и сотрется,  оставив вместо себя голые диски. Однако,  ничего подобного не случилось — доехали вполне целыми. Пак,  шатаясь,  вылез из машины,  краем глаза наблюдая за Намджуном. Лейтенант, впрочем,  никак не отреагировал,  хотя,  Чимин был уверен,  Ким заметил косой взгляд. Знал бы Пак,  сколько человек относятся к лейтенанту так. Ким просто привык к подобному. Его не трогают не потому,  что скучно,  а потому что боятся. Знают,  что злить Намджуна,  молодого парня с глубокими черными глазами,  себе дороже. Чимин следует за старшим по званию,  по пути отнекиваясь от коллег,  что все же замечают нездоровую бледность офицера. Но внимание не исчезает. Прямо посреди коридора вырастает Чонгук. Парень,  хоть и младше Чимина,  но часто поддерживает непутевого рыжего товарища. Но смотреть на то,  как Чон,  что на полторы головы ниже лейтенанта,  пытается прожигать взглядом и уже открывает рот,  что бы высказать недовольство,  Чимин не собирается. В голове сразу возникает не самая приличная ассоциация с мыслью 'открывает рот',  но Пак давит ее в зародыше,  мотая головой. Ким смотрит свысока. Во всех смыслах. И как бы Гуку не было прискорбно осознавать,  но в данной дилемме он — побежденный. Брюнет чуть сторонится,  пропуская лейтенанта и вовремя затыкается. Однако,  тут же хватает друга за плечо и тащит пару метров — заворачивает за угол и пихает к стене. Взгляд Чона,  глубокий и пригвождающий к полу,  заставляет поежиться. Чимин бьет себя по щекам,  делая пометку в голове — больше никогда не смотреть неприличные видеоролики на ночь глядя. — А сейчас ты мне все расскажешь,  — Гук притягивает за ворот куртки,  а Чимин чувствует,  как потеет шея. Он стоит прямо перед огромным окном,  пропускающим солнечный свет. Волосы на затылке нагрелись,  а спина и вовсе полыхает. — Я просто устал,  — Чимин выдыхает и обессиленно роняет голову на плечо друга. —  Мне нужен отпуск. — На счет отпуска не знаю,  — Чон закусывает губу и чешет макушку. — Но ты всегда можешь сходить в клуб,  — младший отстраняется и смотрит на понурого Чимина. — Как будто Намджун мне отпустит,  — Пак опирается на стену и смотрит на друга — как побитая собака на своего хозяина,  что выгоняет ночью на улицу. — Нашел проблему,  — брюнет хмыкает,  приближается к уху друга и заговорчески,  словно страшную тайну,  шепчет.  — С собой бери. Думаешь,  у него жена и двое детей? Не смеши меня,  Пак Чимин! — и,  прежде чем Чимин успевает возразить,  добавляет. — Я не поверю даже в то,  что у него может быть кот! Так что вперед и с песней. Гук хлопает друга по плечу и уходит. А Чимин проводит рукой по лицу. И черт бы побрал Чонгука,  но почему бы и нет? *** Чимин стоит у входа в клуб,  одергивая растянутую майку. Он,  честно,  ожидал,  что Намджун настучит ему по тыкве за такое предложение. Причем сильно так настучит. Однако,  старший не только не пригрозил увольнением,  но и согласился. Пак не верил. Не верил вплоть до того момента,  пока лейтенант не появился из-за угла,  засунув руки в карманы узких синих джинс. Нет,  Чимин,  конечно,  рассматривал такой вариант,  но первой мыслью,  после того как он покинул кабинет напарника,  было приложится головой о стену и заказать себе место на кладбище — со стройной березкой и,  желательно,  подальше от других могилок. Но нет. Ким махнул рукой,  а Пак и не понял,  когда оказался внутри клуба,  сидящим у барной стойки и вливая в себя вторую стопку крепкого виски. Захмелевший мозг,  конечно,  подкидывал назойливую мысль о том,  что Ким,  возможно,  все же стукнул по затылку пару раз,  но Чимин отмахивался от самого себя. Однако,  офицеру стало как-то не по себе,  когда на коленную чашечку опустилась чья-то жилистая рука. И ни рука,  ни лицо с лисьими глазами,  окропленное копной ярко-мятных волос не принадлежали девушки. Парень,  сидящий перед Чимином,  обворожительно улыбнулся,  заказывая какой-то крепкий напиток. А окончательной точкой невозврата стало то,  что от блядских прикосновений и легких поглаживаний мятноволосого у Чимина стало конкретно жать в паху. Видимо,  та стопка была явно лишней. *** Намджун сразу заказал несколько дорогостоящих напитков и устроился на черном кожаном диване,  зарывшись рукой в волосы. Когда Чимин предложил сходить в клуб и развеяться,  то первым порывом Кима и правда было желание разбить рыжему черепушку. Однако,  он не человек,  что ли? Разве он не может позволить себе выходной? Ведь дело все равно не сдвинется с мертвой точки,  пока экспертиза не будет закончена. А это значит,  что придется ждать минимум дня три. Намджун опрокинул в себя первую партию,  состоящую из двух видов,  кажется,  текилы. Горло приятно обожгло,  а перед глазами полыхнуло копной цветных искр. Не то,  что бы Джун быстро пьянел. Нет,  совсем нет. С парнем еще можно было посоревноваться в подобном,  однако после первых стопок Кима крыло — как от дозы кокса или героина. Дрожь пробежала по позвоночнику,  отдаваясь легким покалыванием в районе пальцев. Ким почувствовал,  как диван рядом осел под чужим весом,  а наманикюренные ноготки прошлись по груди. Намджун оглядел девушку,  изрядно выпившую,  между прочим. Подол ее, итак короткого платья,  задрался,  открывая вид на кружевные трусы,  а Ким поморщился. Девушка явно младше двадцати. Впрочем,  Киму не было дело до возраста,  если дело касалось чисто деловых отношений. И пусть Джун,  в свое время,  перебрал множество молодых дурочек,  до постели довел не так много. Намджун отталкивает пьяную барышню,  высматривает у барной стойки напарника,  который пытается отодвинуться от внезапного собутыльника. Ким хмыкает,  залпом выпивая стопку. Пульсация в висках,  от первой партии,  уже отошла на второй план,  а музыкальные биты чуть приглушились,  когда Джун почувствовал чьи-то руки на своих  плечах. Лейтенанту уже хотелось развернуться и,  нарушив один из своих принципов,  который гласил не бить девушек,  вмазать наглой даме по рылу. Вот только когда он развернулся,  занося кулак,  столкнулся своим носом с чьим-то чужим, а в солнечное сплетение прилетел нехилый удар,  опрокидывая на стол. Ким подорвался поздно,  потому что по вискам прошлись отбойные молотки,  а перед глазами разлилась темнота. Явно не стоило пить.