Ценнее золота

      Пока ты живешь и ничего значительного в твоей жизни не происходит, ты маловероятно будешь ценить то, что имеешь, и на самом деле осознавать то, что чувствуешь. Иногда только неожиданный риск и близость смерти могут заставить тебя понять, что творится у тебя внутри. Ты можешь всю жизнь прятать самое главное глубоко в сердце и игнорировать это, но когда вдруг появляется шанс все потерять, тебе в голову словно молотом ударяет и ты понимаешь, что человек по-настоящему значит для тебя, и клянешься себе больше не скрывать ничего. Каждая новая минута становится ценнее всякого золота.       Отношения Полины и Леши всегда были необычными и не самыми благоприятными. Сначала у них вообще ничего не сложилось, но со временем они научились терпеть друг друга и стали самой настоящей командой, при этом сохраняя напряженность и легкую раздраженность друг к другу, что уже можно было считать своеобразной изюминкой в их отношениях. Они регулярно ругались, как крепкая супружеская пара, прожившая вместе уже много лет, и после каждой такой ссоры Овечкина позволяла себе еще долгое время размышлять о своем отношении к коллеге. Это было странно и Леша точно не одобрил бы того, что порой проскользало в ее мыслях. К счастью, ей успешно удавалось скрывать это потом даже от себя, продолжая общаться с ним, как прежде. Но отрицать факта того, что она представляла себя в паре с Кулагиным и ей нравился такой расклад, было бы глупо.       Но, как говорится, сколько бы ты не скрывал чего-то, оно все равно всегда всплывет и потопит тебя в себе полностью. То же случилось и с Полиной, когда она стояла на земле в своей профессиональной форме, устремив шокированный, встревоженный взгляд вверх, в небо, где могла видеть большой пассажирский Боинг, парящий в вечерней голубизне. Она знала, что на борту находился он. Черт его побрал сегодня обманом оставить ее здесь, а самому лететь в одиночку.       Дело в том, что из-за небольшой неисправности в кабине пилотов Кулагин не мог сделать необходимые для посадки самолета действия, и безуспешно пытался посадить его самостоятельно, в результате просто расходуя топливо. В салоне царила паника, люди были досмерти напуганы таким поведением транспорта и больше всего желали сейчас упасть в объятия матушки Земли, Кулагин же не сдавался, упрямо стараясь все же справиться с, казалось бы, невыполнимой задачей. Он знал, что если он не посадит самолет сейчас, то вскоре и след горючего простынет, и Боинг может просто рухнуть на твердую поверхность Земли, унеся с собой жизни невинных людей. А еще он знал, что безболезненно для практически всех пассажиров вернуть корабль домой было очень и очень сложно, ведь прежде такие случаи случались достаточно редко, а сам он в такие ситуации и подавно не попадал. Но стремления к своей цели Леше было как никому не занимать.       Недалеко от Полины стояла машина скорой помощи и еще несколько работников аэропорта, испуганно наблюдавших за тем, что же будет делать Кулагин. Но больше всех напугана была Овечкина. Она дрожала, не отрывая глаз от самолета, которые уже давно были на мокром месте. Она не знала, что пугало ее больше: то, что Леша там, в опасности, и сейчас может погибнуть, или то, что погибнуть может сотня людей на борту. Это было эгоистично, но она склонялась к первому варианту, совсем не стыдясь уже. Важнее всего было только безопасное возвращение мужчины на землю, а не ее принципы и волнение за людей. В конце концов, с кем поведешься, от того и наберешься, но в этот день Кулагин поступил, как настоящий герой, а не как законченный эгоист.       — Внимание, говорит капитан корабля. Пристегните ремни и держитесь крепче, если не хотите умереть. — громко и четко сказал он в микрофон, немного даже приукрашивая, потому что был уверен, что пассажиры быстро послушаются его, если будут напуганы риском смерти. Настолько глупых смельчаков точно не найдется.       Леша понимал, что рисковал не только своей жизнью, но и жизнью всех пассажиров на борту. Но лучше рискнуть и попытаться спасти, чем бездействовать, отправляя людей на верную смерть, даже если первый вариант мог окончиться печально. Чувствуя небывалую ответственность и волнение, первый пилот глубоко вздохнул и серьезно нахмурил брови. Он отбросил все сомнения, поставив на первый план свою задачу, и громко крикнул:       — Давай, сволочь!       Полина со слезами на опухших глазах наблюдала, как большой пассажирский самолет сманеврировал в сторону, с высоты пристраиваясь к взлетной полосе. Она догадалась, что мужчина собирался сделать.       — Кулагин! — хрипло закричала она, кинувшись вперед, и упала коленками на землю, немного обдирая их о шершавый асфальт и не особо заботясь об этом.       Сердце Овечкиной билось слишком быстро, его тяжелые удары отдавались где-то в горле, мешая дышать. Слезы постепенно засыхали на ее мягких щеках, оставляя место для других, которые нескончаемо выпадали из глаз.       Она уже поняла, насколько сильно она волнуется за своего первого пилота, насколько сильно она привязана к нему. Одна мысль о том, что Леша мог вернуться оттуда только в скомканном кровавом виде, заставляла ее горло болезненно сжиматься, а самой ей хотелось кричать до потери голоса. До хрипа. Кулагин был для нее всем, и она очень жалела, что поняла это только сейчас.       Несколько напряженных мгновений, и Боинг уже мчался к широкой длинной дороге. Полина забыла, как дышать, и, закрыв рот руками, тревожно всхлипывала, не отрывая голубых глаз от транспорта, в котором находился сейчас самый важный человек в ее жизни. Леша же отбросил все посторонние мысли, сосредоточенно глядя вперед и до боли сжимая руль управления. Ему было непривычно сидеть здесь в одиночестве, потому что Овечкина всегда находилась здесь, рядом, справа от него, и от этого чувство ответственности удваивалось.       До встречи самолета с землей осталось всего ничего, и Кулагин потянул штурвал на себя, выравнивая положение Боинга. Пилот еще никогда не был настолько напряжен и сосредоточен. Сжав руль изо всех сил и приготовившись к приземлению, он громко и сильно закричал.       Три.       Два.       Один.       Выпущенные колеса самолета прикоснулись к земле, но не смогли удержать его и скомкались, как пустая банка от газировки под ногой ребенка, и транспорт полностью приклеился к полосе. Проехав еще большое расстояние, обдирая и портя весь свой внешний вид, самолет, наконец, затормозил и остановился. Овечкина задержала дыхание и, казалось, выпала из реальности. Да, этот самолет размазался по земле, но он не разбился вдребезги, значит, еще малейший шанс, что Кулагин и пассажиры выжили, до сих пор оставался.       Работники аэропорта и уже две машины скорой помощи спешно направились в сторону крушения. Полина на ватных ногах последовала за ними.       Счастливые и в то же время досмерти напуганные пассажиры по одному выходили из двери, и их сразу же направляли к первой помощи. Среди всех этих людей Полина взглядом выискивала только его. Он вышел последним, и на него уже никто не обратил внимания, все были заняты травмированными людьми, и Кулагин просто отошел на пару метров от самолета и остановился, закрыв глаза и глубоко вдыхая воздух. Овечкина сразу заметила его и со скоростью света кинулась к нему. Остановившись в метре от него и привлекая его внимание, она недовольно посмотрела ему в глаза и слабо толкнула его руками в грудь, но тот даже не пошатнулся.       — Идиот! — сказала она и накинулась на него, сильно сжимая его за плечи.       Чувствуя крепкие напряженные мышцы под своими руками, Полина была счастлива, что он здесь и он в порядке. Кулагин обнял ее в ответ, кладя руки на ее спину и медленно проводя пальцами по позвоночнику вниз, заставляя девушку дрогнуть. Овечкина сильнее прижалась к мужчине, уткнулась ему в ключицу и вдохнула его запах. Он был не самым лучшим сейчас, ведь Леша знатно пропотел, спасая этих людей, но ей было все равно. Он был с ней, и это самое главное.       Кулагин тихо засмеялся от сбившегося дыхания, мягко щекотавшего его шею; Полина немного отодвинулась и взглянула ему в глаза. Ее взгляду предстала добрая и искренняя улыбка коллеги.       — Что, разволновалась, Овечкина?       Полина резко засмеялась от радости, уже счастливые слезы все еще текли по ее щекам, когда она с любовью смотрела в сверкающие глаза напротив. Леша слегка подвинулся, освобождая правую руку и приложил ее к щеке девушки, большим пальцем протирая скатившиеся ручейки. Овечкина вздохнула и прикрыла глаза от ощущения теплоты, близости и домашней защищенности в его руках.       Когда он убрал руку, перед этим проведя ею по волосам коллеги и убрав выбившуюся прядь волос за ухо, Полина открыла глаза. С другой стороны на нее смотрели заботливые улыбающиеся карие глаза. Овечкина, наконец, поняла, что ей не просто нравится Кулагин, и, прикрыв глаза и отбросив все сомнения, двинулась вперед и прильнула своими губами к чужим.