Две стороны одной тайны

      Яркое летнее солнце Явина 4 уже вовсю сияло на небосклоне зелёной планеты, сплошь покрытой джунглями. Его золотые лучи проникали везде, мягко пронизывая небольшие щели между крупными тропическими листьями растений и нежно согревали землю вокруг. Было ещё ранее утро, но для двоих бывших, а ныне стремящихся стать вновь просто, джедаев день уже начался.       Небольшой частный кораблик парил над изумрудной планетой, как будто в поисках чего-то загадочного и невиданного, впрочем, отчасти это было так. Маленькая летающая машина, словно горячий нож по маслу, плавно скользнула вниз и приземлилась подле затерянного, покинутого и давно забытого местными жителями сооружения. Двери кораблика с шумом отворились, выпуская обоих пассажиров наружу, и две живые формы неспешно покинули борт, открывая для себя прекрасный вид старого, но величественного здания, высившегося неподалёку.       Огромное пирамидообразное сооружение, кое-где слегка потрескавшееся, сплошь окутанное изящными веточками растений-вьюнов, горделиво вздымалось вверх к небу перед прибывшими к его масштабному подножию посетителями и первоклассно радовало взоры обоих своей изящной архитектурой. Зрелище было действительно стоящее, вот только одно смущало Оби-Вана во всём этом спонтанном путешествии вглубь джунглей планеты, являвшейся основной базой повстанцев – Кеноби искренне не понимал цели их с Йодой загадочного визита сюда, столь ранним утром, о чём тут же не побрезговал спросить у хитро и довольно улыбающегося гранд-магистра.       - Зачем мы здесь? Мы ведь пришли к старому храму ситхов, – искренне недоумевая, что задумал маленький зелёный гуманоид, тут же поинтересовался у своего спутника Оби-Ван.       Кеноби замолчал в ожидании ответа, ответа, с которым Йода почему-то весело и загадочно медлил. Сделав пару шагов вперёд, старый магистр ещё сильнее растянул губы в хитрой ухмылке, и, как бы невзначай теребя руками свою привычную деревянную трость, заумно заговорил:       - Мал кругозор твой, Оби-Ван. То, что раньше злу служило, теперь добру послужит. Новым домом для юных джедаев храм этот станет.       Слов произнесённых Йодой было не так уж много, но они таили в себе столько вдохновляющего смысла, что правильно поняв своего спутника, Кеноби за долгое время тоже впервые достаточно искренне улыбнулся. Его любопытный взгляд ещё раз юркнул в сторону величественного сооружения, но теперь уже с большим пониманием, и в нём сейчас отчётливо можно было прочесть бесконечное множество дально-идущих планов, а что самое главное яркий, неугасаемый и живой огонёк истинной надежды.       Тем временем где-то на отдалённой прекрасной, но захолустной планетке, где так же величественно возвышался один из тайных замков лорда Вейдера, средних размеров боевой корабль тоже заходил на посадку. Проведя несколько длительных миссий вне своего теперь уже наиболее часто посещаемого «дома» вместе с новым учеником, ситх наконец-то решил вернуться и какое-то время отдохнуть, несколько дней, которые между заданиями снисходительно выделил ему Сидиус в личное распоряжение.       Последняя миссия тёмного лорда была относительно трудной, и его боевой корабль достаточно пострадал, чтобы сейчас нуждаться в некоторой починке. Не успела летающая машина сесть на огромную поверхность пола ангара, как Вейдер тут же безапелляционно отдал приказ одному из штурмовиков:       - Начать ремонт корабля незамедлительно, - затем, развернувшись от перепуганного, едва ли не трясущегося военного к Люку, всё тем же грозным тоном добавил, - А ты… Смотри и учись.       Договорив эту фразу до конца, и ничуть не обратив внимания на то, как яркий пылающий огонь желания мальчика поскорее встретиться со своей приёмной, но от этого не менее любимой матерью, с огромной досадой угасает в глазах юного Скайуокера, гордо прошествовал по трапу прочь. У ситха на сей визит «домой» были свои планы. И планы эти сейчас уютно местились в небольшой изящной коробочке, которую тёмный лорд нёс в своих руках.       Ни на секунду, ни на мгновение, не забывая о собственной дочери и его яром желании расположить её к себе, добиться искренней детской любви любыми способами, Вейдер приготовил для Леи особый подарок. Подарок, который ему так не терпелось вручить юной принцессе.       Быстро, насколько это позволяли его физическое состояние и статус, ситх миновал множество извилистых коридоров замка, чтобы оказаться в поистине царских покоях дочери. И для него она действительно была царицей, царицей и повелительницей его сердца, правительницей всего его нового мира, в котором тёмный лорд жил лишь ради неё и для неё.       Ещё никогда Вейдер, став вторым человеком в галактике, не испытывал такого волнения как сейчас. Ситх так сильно жаждал, чтобы его дар, его подношение его драгоценной малютке, понравилось ей, что мощные механические руки тёмного лорда едва ли не тряслись от некого не свойственного мужчине мандража перед вручением девочке шкатулки, которую он так крепко, и столь неуверенно сжимал в пальцах. Прежние дары Вейдера Лея с огромной дерзостью отказалась принять, но этот подарок, он был особенным. Настолько особенным, что ситху хотелось верить, что дочь примет его в отличие от всех других богатств, предоставленных им ей. Хотелось, но возможная реальность пугала до дикого, барабанящего сердцебиения где-то в груди, под мощной бронёй неизменно чёрных плотных доспехов.       Тёмный лорд был так зациклен на мыслях о подарке для юной принцессы, что войдя в её покои даже не заметил Асоку, как ошпаренную отпрыгнувшую подальше от него куда-то в сторону. Видимо в её сознании всё ещё были сильны воспоминания тех двух ужасных ночей с ситхом, причём сильны настолько, что женщина буквально подсознательно начинала избегать и сторониться его. Впрочем, чувства Тано Вейдера сейчас волновали меньше всего. Куда важнее были настроение, эмоции и реакция его дочери на то, что лежало на дне шкатулки, и ситху не терпелось увидеть их лично, а не в своих самых разнообразных, теряющихся в догадках мыслях.       Спешно подойдя к Лее, которая, заметив его, нехотя отвлекалась от игры в куклы-тви`лечки, тёмный лорд быстро поздоровался и, сказав, что у него есть нечто интересное для девочки, протянул ей изящную резную коробочку, стараясь как можно более красиво открыть её перед дочерью.       Узорчатая крышка вместилища подарка плавно поднялась вверх и взору юной принцессы, очень недовольно поднявшейся с пола, предстал предмет невиданной, диковинной красоты. Это была заколка для волос, большая, состоящая из двух клинообразных зажимов из некого необычного металла, на который крепилось множество ромбовидных камней, ярко переливающихся, играющих в искусственном свете и составляющих из своего разнообразного цветного количества причудливый и загадочный узор, напоминавший изящное изображение букета цветов.       На первый взгляд это украшение могло показаться простой побрякушкй, которой Вейдер просто попытался купить впечатлительного ребёнка, но нет, украшение носило иной характер, для тёмного лорда оно имело глубокий и очень сильный смысл, который, ему хотелось, чтобы поняла или хотя бы просто почувствовала интуитивно его дорогая девочка.       Заколка для волос была не просто изящной женской «игрушкой», она действительно являлась вещью стоящей, причём стоящей во всех смыслах этого слова. Мало того, что украшение выглядело просто великолепно, от чего у любой девчонки от такого подарка просто бы разбежались в стороны глаза, так оно ещё и действительно являлось очень редким. Редким из-за мерцающей россыпи необычных цветных дорогих камней, которыми было инкрустировано. Дело в том, что добыть их можно было лишь всего на одной единственной планете в галактике, куда ситх специально летал за своим подарком, и цена у того, что нельзя было достать больше нигде в мире, кроме того «мира» была соответствующая. Но для тёмного лорда не существовало цены, которую он не смог бы заплатить ради дара своей дочери, это было для него не важно, куда важнее, для Вейдера являлось желание преподнести юной принцессе то, что никто кроме него не смог бы. И редкие, существующие в природе лишь на одной планете камни были как раз тем, чего заслуживала его малютка.       Однако и сей факт являлся не самым важным в принятии решения относительно подобного подарка грозного папаши для любимой дочурки, куда важнее было другое… Когда-то давно точно такая же заколка принадлежала второй самой важнейшей женщине ситха, после его матери – его первой и единственной в жизни неповторимой любви – Падме. От чего тёмному лорду искренне хотелось, чтобы подобное украшение было и у его драгоценного ребёнка. Ещё будучи Энакином мужчина не слишком-то разбирался в побрякушках собственной жены. Но почему-то именно эту заколку, точная копия которой сейчас возлегала на бархатном дне деревянной резной коробочки, он запомнил больше всего. Украшение всегда завораживало, манило и привлекало Скайуокера своей изящной красотой, настолько, насколько женская заколка вообще могла нравиться мужчине. Именно эта заколка, которая не просто дополняла идеальный образ его любимой жены, она имела свою историю, историю, что рассказывала о личностных качествах его супруги.       Когда-то давно Падме очень сильно помогла жителям той маленькой планетёнки, где добывали эти невероятно красивые и редкие драгоценные камни. На одной из миротворческих миссий Республики Амидала буквально спасла народ от грозившей им смертельной опасности, она была милосердна, добра, жалостлива и невероятно полна сострадания к ним, за что в награду получила такой вот редкий и очень красивый подарок. Знак – в память о её подлинной красоте в душе. И каждый раз видя эту заколку на Падме, каждый раз созерцая её среди безумно соблазнительных каштановых локонов своей избранницы, Энакин вспоминал ту миссию, и супруга, и так для него подобная «ангелу», приобретала ещё более идеальный, прекрасный и несравненный образ, неистово питая его безумную любовь к ней. И эту любовь, сейчас Вейдер хотел перенести на свою дочь.       Только она имела право, только она была достойна носить украшение, которое своим идеальным сходством так сильно напоминало ситху ту заколку, которое так крепко ассоциативно было связано с его женой!       Похоже, подарок был действительно ослепительно прекрасен, потому как даже Асока, что всего несколько секунд назад шарахнулась от Вейдера, словно ошпаренная, с огромным жадным любопытством через его плечо посматривала на украшение. Уже не говоря о Лее, зрачки коей буквально расширились от многообразия мерцания и блеска камней, гладкости метала, изящества и тонкости работы неизвестного мастера. Казалось этот момент был идеален, точно та реакция, которую ситх хотел бы получить, и Вейдер уже начинал было радоваться тому, что смог-таки достучаться до сердца его дочери, а его собственное сердце начинало от давно не испытываемого чувства счастья биться ещё сильнее… Но… Одно огромное и ужасное «но», в единую секунду разбило в дребезги все глупейшие нереальные заветные мечты грозного отца.       - Мне не нравится! – громко и чётко заявила вдруг девочка, как-то пренебрежительно, словно мусор, взяв заколку в свои руки.       - Какое уродство. Фу… - тут же добавила она, повертев изящное, достойное самой императрицы галактики, украшение в пальцах, и сердце тёмного лорда в одно мгновение из света непомерной радости упало, погрузилось во тьму беспросветной печали и отчаяния.       Ситх не знал, как реагировать на это, ещё никогда так больно и пренебрежительно ему не отказывали, никогда так грубо и мерзко не топтали его самые светлые, его самые искренние чувства, на которые Вейдер только был способен. Но больнее всего было не это. Ситх вполне себе мог принять и оскорбления, и унижения, и отказ, но самым ужасным в данной ситуации являлось то, что всё эти глубокие, тяжелейшие раны наносила ему его собственная дочь, и он не мог ни простить её, ни ненавидеть такую безгранично любимую им малышку, его принцессу. Она не принимала отца, не любила его, не хотела знать и иметь хоть что-то общее с ним, и пламя этой боли жгло душу куда сильнее, чем когда-то жгло его тело пламя Мустафара.       Тем временем юная принцесса не останавливалась на достигнутом, стараясь причинить ненавистному ей Вейдеру как можно больше страданий, сама не зная, насколько сильными и действенными были её поступки.       - Мне ничего от тебя не нужно! – грозно топнув ногой, взвизгнула разозлённая и дерзкая девчонка, а затем сотворила такое, что даже Асоку постигло искреннее изумление.       Быстро подбежав к перилам балкона, Лея, ни секунды не задумываясь, со всей силы яростно запустила заколку прочь, куда-то вниз тёмной пропасти у замка, ставшей одновременно пропастью, куда канули призрачные осколки надежд на понимание несчастного отца. Девочка была так недовольна, так зла, так сильно ненавидела пленителя, просто пытавшегося её купить, что искренне желала тому испытать как можно больше боли от её холодности и дерзости, потому что знала, что он это заслужил. И сейчас, в момент, когда юные пальцы принцессы разжались на диковинной заколке, а неповторимое украшение юрко скользнуло прочь в невидимую, непроглядную тьму, Лея была как нельзя довольна собой, считая, что вот теперь она отомстила сполна, сполна за этот день, проведённый в дали от родителей, однако недостаточно за все те дни и недели, что она была в плену, разлучённая с ними.       И вместе с этой красивейшей заколкой, драгоценным во всех смыслах подарком для дочери, в пропасть полетели и разбитое сердце ситха, и все его искренние, подлинные, добрые и светлые чувства на данный момент. Механические руки, до сих пор сжимавшие резную шкатулку с бархатным нутром, с такой силой вонзились в её деревянную поверхность, что та буквально треснула от их натиска. Сейчас тёмный лорд сдавливал маленькую коробочку, хотя его боль, досада и обида, в одно мгновение переродившиеся с злобу и ярость требовали от ситха, чтобы он сжимал тонкую шею непокорной дочери, тоже мстил за всю ту боль, что она причинила ему. Вейдер едва сдерживался чтобы снова не переступить грань, чтобы не сорваться, чтобы дав волю своим истинным эмоциям вновь не нанести вред самому дорогому ему и последнему живому любимому на свете человеку. Но он не мог, он запретил себе, он не смел. С дикой, неистовой яростью разломав изящную резную шкатулку, ситх в отчаянии бросил её куски на пол, лишь с болью в сознании слыша, как где-то за его спиной злорадно усмехнулась Асока.       Казалось ещё миг, и он готов был убить и её тоже, заставить умирать в мучениях за то, что вместе с отказом дочери, над ним, даже спустя годы, продолжала издеваться и Тано. Ситх резко развернулся, и грозным взглядом уставился на свою бывшую ученицу. Плотная, холодная и давящая тьма исходила от него во все стороны, создавалось впечатление, что ещё секунда и Вейдер готов был сломать её тонкую шею своим захватом Силы.       Кажется, без слов поняв его намерения, Тано легко вздрогнула и тут же сделала серьёзное лицо, ожидая чего-то ужасного. Но тёмный лорд так ничего не предпринял. Постаравшись как можно быстрее взять себя в руки, Вейдер лишь крепко сжал механические, лязгнувшие пальцы в кулаки, затем разжал их, и спешно рванулся к двери, на пути грозно и крайне грубо оттолкнув тогруту от себя прочь.       Словно чёрный ураган пронёсшийся по коридорам собственного пустующего замка, ситх вновь оказался в ангаре для посадки кораблей. Ему было тяжело, ему было больно, он был невыносимо зол и должен был, просто обязан был, сорвать всю свою ярость и ненависть хоть на ком-то.       Спешно найдя штурмовика, которому до этого строго наказал починить корабль, Вейдер поинтересовался о его успехах, зная, что за малейшую ошибку был готов открутить тому голову, просто потому, что так было нужно. Однако в ответ на нормальный внятный доклад о своём успехе, военный лишь начал жалко мямлить:       - Простите, тёмный лорд, мне не удалось устранить все неполадки. Дело в том, что я не очень хороший механик… Я просто не знаю как… - дальнейшие оправдания ситх уже не слышал.       Его грозная железная рука смерти резко поднялась в воздух, и тёмный лорд уже готов был лишить жизни ещё одну невинную жертву, просто не угодившую ему в нужное время… Мгновение, ещё мгновение, и шея штурмовика бы громко хрустнула в процессе безжалостного сворачивания его головы, как вся эта кошмарная сцена убийства и расплаты военного за чужие грехи была остановлена.       - Стойте! – громко выкрикнул, находящийся рядом со своим временным учителем механики Люк, - Я знаю, как починить…       Неизвестно, хотел ли мальчик просто спасти от неминуемой гибели ни в чём не виноватого штурмовика, или же правда был в курсе необходимых манипуляций, однако его слова порядком сбили с толку тёмного лорда. И тот, даже как-то внезапно позабыв о своём гневе, растерянно замер на месте, лишь спустя пару мгновений, второй свободной кистью указав юному Скайуокеру на то, что предоставляет ему полную свободу действий.       Чувствуя, что ситуация была крайне опасной, а его учитель был на пределе своего терпения, Люк быстро шмыгнул к какой-то приборной панели, сейчас «светившей» наружу своими проводами, и специальными инструментами стал ковыряться в ней, буквально спиной ощущая, как грозный взгляд мастера устремился следом за ним.       Прошло где-то минуты две, прежде, чем мальчик закончил некие манипуляции с техникой и, вернув панель обратно в стену корабля, чуть отошёл от неё, нажав одну из кнопок.       Нужная функция, за которую отвечала эта часть летающей машины, тут же активизировалась, активизировалась как положено и без заминок. И это «чудо», спасшее сегодня жизнь человека, заставило ситха напрочь позабыть о вовремя улизнувшем из его лап смерти штурмовике.       То, что сделал Люк было достаточно несвойственно для ребёнка его лет, хотя, в целом, починка этой панели не являлась сложной для специалиста, вроде, тёмного лорда. Однако Вейдер с наслаждением отметил, что его ученик был куда талантливее и способнее в знании техники, чем следовало бы быть и чем он являлся в обучении контроля Силе. Умения мальчика настолько удивили и восхитили ситха, что тот почти в один момент напрочь позабыл и о неудаче с собственной дочерью, и о мерзкой насмешке над ним Асоки. Сейчас все его мысли занимал лишь потенциал нового ученика. Про себя тёмный лорд с наслаждением отметил, что раз мальчишка обладал такими знаниями и умениями, то он, наверняка был хорошим механиком и пилотом. В этом у Вейдера после сегодняшнего уже не осталось сомнений. И вопреки своему недовольству Люком как адептом Силы, ситх подлинно был доволен его способностям в этом направлении.       «Нужно будет обучить его всему тому, что знаю в пилотировании и механике я сам. Этот мальчишка не так уж безнадёжен, как я о нём думал, даже, пожалуй, достаточно талантлив…» - далее мысли ситха ушли в сеем направлении, и тот, с абсолютно задумчивым видом, разрабатывая на ходу план «занятий», как-то отстранённо отпустил юного Скайуокера восвояси.       Сейчас тёмному лорду и без него было о чём подумать.       Очередная официальная встреча Люка с Асокой прошла «пламенно-чувственно» настолько, насколько это вообще было возможно между сыном и матерью, естественно только в виде семейных отношений. После чего, мальчик был отпущен ей, дабы отдохнуть и увидеться с Леей, с которой он странным образом успел сдружиться, и к которой успел проникнуться сопереживанием с первого же дня их знакомства.       В отличие от Вейдера, коего ждала лишь дерзость, холодность и отстранённость, Люка Лея приняла с дружеским и миролюбивым теплом. Как его, так и его подарок. Да-да, и мальчик не забыл о подарке для своей новой подруги, конечно, он был не таким дорогим и изящным, как подношение её отца, но всё же…       - Кстати, я ведь тоже привёз тебе кое-что, - слегка смущённо проговорил юный Скайуокер, где-то между делом, когда принцесса во время совместной игры среди прочих секретов рассказала ему, как круто и дерзко она вышвырнула прочь заколку от ситха.       - Да? И что же это? – с неподдельном интересом и ещё более ярким смущением, проступившим на лице алым румянцем поинтересовалась Лея, буквально заставив Люка чуть ли не дрожать от волнения.       Мальчику явно не хотелось, чтобы его дар постигла судьба заколки, преподнесённой ранее принцессе его учителем.       - В-вот, - немного запинаясь, юный Скайуокер неуверенно достал из-за спины коробку конфет.       - Кажется… Ты говорила, что это твои любимые… - с каждой новой секундой всё больше теряя уверенность в себе и своём подарке, добавил Люк.       Однако вместо ожидаемого отказа или насмешек, в глазах Леи и во всём её поведении он увидел лишь неподдельный восторг. Казалось, так рада и так счастлива эта девочка не была ещё никогда.       - Ух ты, действительно мои любимые! Шоколадные с карамельной начинкой! И как ты запомнил? – буквально визжа от восторга и при этом грубо разрывая коробку, заулыбалась Лея.       Сейчас она выглядела так, будто никто и никогда в жизни ей не дарил подарков. Впрочем, мальчишки – точно нет, Люк был первым, от чего юная принцесса оказалась крайне смущена. Поначалу Лея даже было хотела обнять своего нового и такого внимательного к ней и её бедам друга, однако быстро опомнилась, поняв, что это неуместно, лишь только чуть рванулась в его сторону.       Тут же сообразив, что её действия выглядели как-то не естественно без какого-либо продолжения, девочка мгновенно нашлась, что к этому добавить.       - Давай съедим их вместе, - спешно протянув коробку перед собой, предложила юная принцесса, - Общаться с тобой и есть конфеты - хоть какая-то радость и развлечение. А то ведь тут так скучно – одни тупые штурмовики и пустота, - дальше не преминула пожаловаться она, грациозно беря из упаковки первое лакомство сама.       - Да, в чём-то ты права, - солидарно отозвался Люк, как-то задумчиво почёсывая в затылке и тоже изымая конфету из коробки, - Хотя… Мы ведь можем придумать какое-то развлечение вместе.       На некое время юный Скайуокер замолчал, полностью погрузившись в общий мыслительный процесс меж откусыванием кусочков сладостей, и после совместных недлительных раздумий принцесса, вдруг, радостно заявила:       - Знаю… Давай приколемся над штурмовиками, я придумала вот что… - приблизившись к мальчику на непозволительное расстояние, девочка без задней мысли стала нашёптывать ему свой грандиозный план на ухо, в то время как почему-то оба чувствовали какое-то странное, непонятно из-за чего усилившееся смущение.       И вот уже спустя минут десять, вооружившись красками, Люк и Лея спешно разрисовали стены замка всякими глупыми надписями типа «Иди сюда», «Следуй за стрелой» с соответственными указательными знаками, которые вели к одному из просторных балконов общих помещений, где дети, ожидали того или иного тупого штурмовика с полным ведром ледяной воды, готовым почти моментально вылиться на его «пустую» покрытую шлемом голову. Вот только ни мальчик, ни девочка не знали, как удачно или же неудачно обернётся для них эта шутка.       Вдоволь натерпевшись за прошедшие миссии и сегодняшний день пребывания в замке, Вейдер, наконец-то, покончил с делами и решил отдохнуть. Отдохнуть в своей привычной для него за долгие годы манере. Которая подразумевала собой, мирный сон в бактовом резервуаре, пока чудодейственное вещество медленно и бережно восстанавливало его и так измученное тело. Сейчас ситх был измучен не только физически, но и истощён морально, и ему требовался некий покой, личная свобода и пространство, без забот, без проблем и без доспехов. Тёмный лорд настолько был погружён в расслабляющие мысли об очередной бактовой ванне без до боли омерзевшего ему чёрного бронированного костюма, что даже не заметил, ни проходящих рядом штурмовиков, ни знаков и символов, которые были нарисованы на стенах. Он просто всем сердцем и душой стремился попасть в спокойный и уединённый мед-отсек, всеми силами заставляя поскорее нести его туда своё измотанное физически тело.       Люк и Лея ждали долго, прежде чем в коридоре под балконом мелькнула тень одинокого мужчины, их личной жертвы злой детской шутки. От предвкушения очередной пакости мальчик и девочка все аж взбудоражились, нервно подёргивая ведро с водой, и приготовились. Шаг за шагом, секунда за секундой, и вот мышь, «приманенная сыром», попадётся в их жестокую мышеловку, и дети уже представляли себе, как будут хохотать над злящимся и ругающимся нецензурными выражениями штурмовиком… Мгновение, ещё мгновение, и человек, пошедший по их стрелкам, оказался под балконом. Ещё один миг, и ледяная вода потоком хлынула вниз на ничего не подозревающего мужчину, эх, если бы только Люк и Лея знали, кого вот сейчас они так смело окатили водопадом холодных брызг…       Привычно проходя под огромным широким балконом, Вейдер даже и предположить не мог, что всего через секунду на него хлынет целый водопад «жидкого льда». Это стало для ситха абсолютной неожиданностью. Мокрый «ушат» воды с силой ударил по прочному металлическому шлему, в один момент вырывая ситха из его раздумий. Не сразу поняв, что произошло, тёмный лорд отреагировал на это так, словно на него напали враги, он попытался было выхватить свой меч и отразить атаку. Но вместо каких-либо противников перед его глазами лишь замелькали небрежно стекающие по стёклам шлема капли воды. Тут же поняв, что это была не попытка покушения, а очередная выходка сейчас хохочущих во всю где-то на балконе детей, ситх разозлился, разозлился не на шутку. Зло запустив световым мечом куда-то в сторону, тёмный лорд буквально прорычал от гнева и безысходности и с такой силой сдавил пальцы на руках, что от мощи его Силового приёма, над Вейдером в нескольких местах треснул массивный каменный балкон.       Только сейчас заметив, кого именно окатили водой, Люк со стыдом, а Лея с неподдельным наслаждением, но оба ребёнка с диким испугом, бросили ведро и рванули прочь, не зная, что теперь им будет за подобную выходку. Получать наказание обоим не хотелось, а оставаться на рушащемся балконе было и вовсе опасно для жизни. Сейчас для мальчишки и девчонки главное было сбежать, спрятаться и выиграть время.       Большое железное ведро быстро скатилось и упало подле Вейдера, едва не обрушившего на себя балкон. И это лязг в один момент заставил ситха опомниться. Сейчас ему хотелось догнать сорванцов, поймать и наказать как следует, но это было бы ниже его достоинств, это было бы смешно, глупо, и ещё более унизительно чем то, что они окотили его шлем-«ведро» из ведра. Быстро представив себе каким унижением будет для него подобные погони за детьми по замку, унижением, которое увидит не только Асока, но и вообще все, ситх мгновенно откинул сею безумную мысль. До такого идиотизма и ребячества он ещё не дошёл. Да, конечно, Люк и Лея и, естественно, Асока заслужили наказание за их проступки, и они непременно получат его каждый в своё время и каждый в своей мере. Но не сейчас. Сейчас ситху нужно было принять бактовую ванну, расслабиться и успокоиться, ибо в данный момент у него ни на что другое уже просто не было сил. А казаться сильным и несломимым, нет, действительно являться таким всегда, для Вейдера после становления лордом ситхов было первостепенной задачей. Ведь он однажды уже потерял из-за своей слабости и никчёмности всё, и больше ни за что в жизни не намерен был быть слабым! Ни за что и никогда! Только не в этой новой жизни всемогущего Дарта Вейдера! Не в ней! И ситх, окончательно и горделиво взяв себя в руки, Силой подобрал световой меч и просто пошёл дальше, зная, что расплата для каждого обязательно наступит, в своё время и в своём месте, и всё будет так, как пожелает несломимый он.