Стоило ли?

      Порой тяжко от того, что осознание невозратности покрывает разум, давая новые толчки для мелонхолии в одиночесте.       Столько всего может произойти в кратчайшие сроки. Столько всего, столько, по сути, мелочей. Но, не будь определенной мелочи в какой-то момент, и жизнь сложилась бы совсем иначе.       Головную боль приглушала тишина, такая звонкая и тяжелая. Мэйбл всю жизнь была ребенком, не знающим как разрядить любую ситуацию. У девочки было все, как она, возможно поздно, осознала это: отец, мать, любящий брат, дядя Стен, умеющий поддержать в трудную минуту и отвлечь от грустных мыслей, и дядя Форд, умный и заботливый, и даже Пухля, любимый поросенок. А что с ней сейчас. Действительно, а что? Голову поднимать совсем не хотелсь, как и открывать глаза. Это было тяжело, осознать и принять то, где ты находишься. Противный скрип двери и томные шаги. В голве у девушки творилось что-то странное, сочеталось непринятие чего-то, пустота в памяти, и негодование. Тело невыносимо болела. Конечности буд-то онимели, причиняя дискомфорт при малейшей попытке движения. Во рту ощущалась сильная горечь. А тем временем тихие шаги приблизились. Шатенка попыталась открыть глаза, но вдруг ощутила теплую ладонь на своей щеке, отдавающую теплоту по всему телу. И запах.       Запах родных духов, который она уже и позабыла. По щеке непроизвольно потекла одинокая слеза. Маленькая, обессиленная ручка прижала к щеке эту родную теплую ладонь еще сильнее, втирая ее аромат. Но глаза так и не хотели открываться, словно слипленные, но в этом небыло надобности, так как девушка уже прекрасно знала кто сейчас стоял перед ней.       — Спокойно, не открывай глаза, тебе надо отдыхать, — словно теплый ручеек, прозвучал этот тихий и заботливый голос. Из глаз ручьем потекли дорожки слёз, а в горле застрял ком, который теперь уж точно не позволит произнести ничего кроме тихих всхлипов.        Вдруг где-то на улице прозвучал сигнал машины и ладонь тихонько сползла с лица девушки. Нежный поцелуй в лоб и ускоренные шаги, заглушающиеся уже за дверью с последней фразой «присмотрите за ней».        Последний вхлип и надежда быть услышанной:       — Мама…       Но вот в глазах снова темнеет, а сознание, не подчиняясь желанию встать и пройти к той самой двери, теряется. Мрак и тишина.

***

      -…она просто истощена, неделя-полторы и она будет здорова, но ей нуден уход и тишина.       Слышно как закрывается дверь, а вместе с ее скрипом, причинившим сильную головную боль, исчезает резкий запах лекарств. Мэйбл снова в этой комнате, снова тишина. Вдруг слышны всхлипы. Тихие шахи, девушка приоткрывает веки и видит русые волосы, чувствует прикосновение к ладони.        — Мэлоди… — с уст срывается всхлип. Русоволосая прижимается к шатенки и плачет.       — Мэйбл, мы с Зусом так волновались, как узнали, что вы исчезли, мы искали тебя и Диппера по всему Гравити Фоллз… — всхлипы — прости, мы должны были найти тебя раньше.       — Диппер, — девушка вздрагивает, поднимая к лицу обессиленные руки к голове, вырывая клоки волос, — где мой брат?       — Доктор… — русоволосая кричит. Голова снова раскалывается, а сознание мутнеет. Дальше все как снимки: белый халат, огоньки, шприц, головная боль. Все вновь мутнеет и настает тишина…