Не все то золото...

— Вам, наверное, не слишком-то приятно будет услышать мой рассказ, ваше величество, — проговорила госпожа Акшок и с вызовом взглянула на Анидаг. — Ничего, — отозвалась та, — после всего, что произошло, я готова ко всему. — Мы слушаем, — кивнул Нушрок, — не заставляйте дважды просить вас, госпожа Акшок, в конце концов, вы сами решили во всем сознаться. — Мерзавка! — вскинув голову, выкрикнул вдруг Нотирт, но на него никто не обратил внимания. — Наверное, — пожав плечами, с издевкой протянула госпожа Акшок, — вы правы, мой дорогой. Но вот только если я — мерзавка и худшая из людей, то кто же тогда вы? — Ближе к делу! — прикрикнул на госпожу Акшок Нушрок. В ответ она коротко вздохнула, чуть прикрыла глаза, будто припоминала что-то, пытаясь собраться с мыслями, а потом заговорила… В свое время, когда ей передали приказ королевы отправляться в свое родовое имение, она почти смирилась с тем, что проиграла и, несмотря на все прилагаемые усилия, ей не удалось завлечь его величество в свои сети. Но вдруг удача снова решила улыбнуться госпоже Акшок, и в один прекрасный день лакей принес ей письмо. Развернув его, она с изумлением увидела, что писал ей никто иной, как король Нотирт. Он просил у госпожи Акшок прощения за то, что «невольно ее скомпрометировал», и просил не уезжать из столицы. Тот же лакей, что принес письмо, передал ей ключи от загородного дома и, услужливо поклонившись, сказал, что коляска ждет, и госпожу сейчас же отвезут в надежное место, где ей будет хорошо и удобно. Дом ей понравился, поскольку был довольно просторным, уютным и там действительно было все необходимое. Через несколько дней, когда Акшок немного обжилась, его величество навестил ее и… остался до утра. — Во дворце думают, я поехал на охоту, — счастливо рассмеялся он. Утром, прощаясь с госпожой Акшок, Нотирт заверил ее, что она ни в чем не будет нуждаться, и если ей вдруг срочно что-нибудь понадобится, пусть даст знать. Раз в две недели к госпоже Акшок будет приезжать лакей от короля, и она сможет передать ему весточку. А еще Нотирт попросил у Акшок позволения навещать ее время от времени. С тех пор у них так и повелось; правда, справедливости ради, Акшок не слишком надоедала Нотирту, понимая, что рискует, ведь если бы во дворце прознали о том, что она не уехала в имение, ей пришлось бы туго, поэтому ей приходилось тщательно скрываться, пореже выходить из дома и, естественно, никого не принимать. Разумеется, госпожа Акшок отчаянно скучала, и сошла бы с ума от тоски, но к счастью, его величество вдруг зачастил к ней. Поначалу ей льстило его внимание, но вскоре Нотирт, к чему лукавить, стал ей надоедать. Главным образом, Акшок утомляли его бесконечные жалобы на членов своего семейства. — Ты бы знала, моя дорогая, — частенько повторял он, — как я устал от них! Я будто бы и не хозяин в собственном дворце, о каждом шаге я вынужден отчитываться перед этим ужасным человеком! — Вы о господине первом министре, ваше величество? — спросила Акшок, и Нотирт молча кивнул. — Тогда почему вы не отправите его в отставку? — пожав плечами, осведомилась она. — Если бы это было так просто, — вздохнул Нотирт, — я бы давно уже это сделал. Но во-первых, его поддерживает и армия, и даже эти голодранцы-зеркальщики. Я же… стыдно признаться, — он опустил глаза и продолжил почти шепотом, — боюсь его! Вспомните, дорогая Акшкок, как Нушрок поступил с Цертихом и моим отцом. А кроме того, моя милая женушка мне не дает и слова поперек сказать, я обязан в рот смотреть ее папеньке и делать все, что он прикажет. Но это еще полбеды, самое ужасное, что я ни на шаг не могу отойти от нее. Стоит мне только бросить взгляд в сторону, она меня растерзать готова! — Семейная жизнь дала трещину, — расхохоталась Акшок. — Черт меня дернул на ней жениться! — от досады Нотирт сплюнул себе под ноги. — Если бы я не поторопился, то… был бы сейчас свободен. — Он пристально посмотрел госпоже Акшок в глаза. — И мы были бы вместе, поскольку, я признаюсь вам честно, госпожа Акшок, вы — единственная женщина, которая способна свести с меня с ума. После подобных пылких признаний Нотирт, как правило, принимался целовать и ласкать госпожу Акшок, и дело заканчивалось бурной ночью любви. Акшок воспрянула духом, кажется, рано она опустила руки, ее план все же удался, раз король без нее жить не может. — Странно, — один раз она все же попыталась вывести Нотирта на откровенный разговор, — все вокруг говорят о красоте, уме и утонченности королевы, о том, что она — поистине необыкновенная женщина, и вдруг вы. — Все так! — вздохнул Нотирт. — Да, она красива, умна, и любой почел бы за честь удостоится внимания такой женщины, но… Мы с ней были дружны когда-то очень давно, когда были детьми, и в ту пору я и в самом деле очень любил ее… Собственно, я и сейчас хорошо отношусь к ней и люблю… Да, я люблю ее! Но только… как свою сестру или подругу. Как женщина она меня уже не интересует, поверь! — Да мне, признаться, нет никакого дела до вашей жены, ваше величество, — кокетливо стрельнула глазками в Нотирта Акшок. — Хотя, ты знаешь, — он же, как выяснилось, решил быть откровенным до конца, — иногда я ее просто не выношу! Всякий раз, как мне приходится… быть с ней, прикасаться к ней… А когда она начинает изводить меня своей ревностью, то я ее просто ненавижу. Порой я думаю о том, как хорошо, если бы ни ее, ни ее драгоценного родителя, а самое главное — этого мерзкого маршала Ргита не было в моей жизни. Ненависть, которую Нотирт питал к маршалу Ргиту немного озадачивала Акшок. Маршал был серьезным соперником, ведь все войска королевской армии, практически в полном составе, стоят за него горой, и открыто вступать с ним в конфликт попросту опасно. — Я не понимаю, милый, вы, что же, ревнуете свою жену к Ргиту? Но во-первых, это попросту смешно, а во-вторых, если вы настроите его против себя, это может плохо кончится. Вам бы стоило подружиться с ним. — Ненавижу этого негодяя! — взорвался Нотирт. — Да, ты права, с одной стороны я действительно ревную Анидаг к нему, поскольку знаю, что он неравнодушен к ней. Кроме того, если она вдруг решит ответить ему взаимностью, они же от меня мокрого места не оставят! Я завишу от них целиком и полностью, ты понимаешь это, Акшок? Я бы сослал его куда-нибудь в глушь, пусть бы сгнил там, но мне никто не позволит. Этот чертов Нушрок даже и слушать меня не станет, отчитает, как мальчишку, и больше ничего. Анидаг же целиком и полностью на его стороне, и поэтому я опять останусь в дураках. Боже! — простонал Нотирт. — Как я устал! Если бы нашелся хоть кто-нибудь, кто мог бы избавить меня от них, сделать свободным человеком, чтобы я мог дышать! Подобные разговоры Нотирт заводил постоянно, стоило ему только переступить порог дома Акшок. Она сама волей-неволей тоже стала постоянно думать об этом, и вот однажды ее осенило: — Да вы же можете в два счета избавиться от надоевшей жены, если, конечно, пожелаете, ваше величество. — Каким образом? — тихо спросил Нотирт. Акшок рассказала ему о волшебном зеркале, которое она один раз увидела в покоях королевы. — Вам стоит только, скажем так, чуть подтолкнуть ее величество. Расстроить ее, заставить переживать, а все остальное сделает заколдованное зеркало. Вы же будете чисты, как младенец, никто вас не заподозрит. Ну, а я, разумеется, помогу вам. — Акшок несказанно обрадовалась, поскольку дело упрощалось, а она таким образом становилась еще на шаг ближе к трону. Нотирт согласился, но потом Акшок десять раз пожалела о том, что связалась с ним. Когда до завершения плана оставалось всего чуть-чуть: королева, сраженная проклятьем, доживала последние дни, и оставалось лишь сделать последний шаг — разбить зеркало, Нотирт вдруг испугался и пошел на попятный. — Я не могу! — отрезал он. — Не взыщи, Акшок, но я не могу этого сделать, все же… Анидаг — мать моих детей. Нас связывают долгие годы, проведенные вместе, я не могу так просто взять и… Я понял, что вовсе не хочу, чтобы она умерла. Кроме того, если это все-таки случится, и нас с тобой раскроют, я даже думать не хочу, что со мной сделает ее отец! — Идиот! — не выдержала Акшок. — Если Анидаг умрет — это убьет и господина Нушрока. Он не переживет такого удара, ведь всем известно, как он любит свою единственную дочь. Такого горя он не вынесет, будет полностью раздавлен, и поэтому ты сможешь легко разделаться и с ним, и с Ргитом. — Я не могу! — жалобно взглянул на нее Нотирт. — Помоги мне, ведь ты сильная, у тебя все получится. — Черт с тобой! — махнула рукой Акшок. — И впрямь будет лучше, если я стану действовать сама, а ты не будешь путаться у меня под ногами. Нотирт тогда лишь пожал плечами и ушел, посчитав, что госпожа Акшок слишком уж самонадеянна, и ей никогда не хватит смелости сделать то, о чем она только что заикнулась. Однако, когда ее величество заболела, и по столице разнесся слух о том, что она при смерти, а ни один врач не может ей помочь, Нотирт в испуге прибежал в дом госпожи Акшок. Он спросил ее, замешана ли она в этом страшном деле, но Акшок попросту отмахнулась от него. Она уже не надеялась на помощь Нотирта, списала любовника со счетов, решив действовать самостоятельно. — Я хотела, — зябко поежившись, словно ей было очень холодно, проговорила госпожа Акшок, — довести дело до конца. Игра стоила свеч, и потому я все поставила на карту. Если бы мой план удался, и… королева умерла, — Акшок при этих словах покосилась на Анидаг, — то я вернулась бы ко двору, а после выдала Нотирта вам, господин Нушрок. И вы сами помогли бы мне, убрали с дороги, так скажем, ненужный балласт. — Ах ты мерзавка! — вскричал Нотирт. — Значит, ты решила вести за моей спиной грязную игру! — Замолчи! — осадил его Нушрок. — Как ты смеешь осуждать кого бы то ни было, когда сам действовал заодно с этой преступницей. Ради своей прихоти ты решил убить свою собственную жену, потом избавиться от меня, а теперь у тебя хватает совести обвинять свою сообщницу! — Она лжет! — голос Нотирта сорвался на визг. — Все это неправда, господин Нушрок, она… она оговорила меня! У меня даже в мыслях не было причинить вред моей жене… Анидаг! — он повернулся к королеве, протянул ей руку. — Послушай меня, умоляю, дорогая! Я… ведь мы же с тобой были так счастливы! Сейчас я понял, что все еще люблю тебя, и всегда любил одну тебя! Не верь этой подлой мерзавке, она мечтает лишь о том, как спасти свою шкуру. — Как и ты, — тихо проговорила Анидаг и быстро отвернулась. — Но я… — Я говорю правду! — гордо вскинула голову госпожа Акшок. — Дрянь! — процедил сквозь зубы Нотирт. — Подонок! — не осталась в долгу Акшок. — Что было дальше? — сурово сдвинул брови Нушрок. — Меньше всего нас сейчас интересуют ваши… семейные размолвки, — с издевкой произнес он. Анидаг невесело усмехнулась и отошла в дальний угол комнаты. — Дальше, — вздохнула госпожа Акшок, — вы и без меня все знаете. Мой план провалился, и вы отдали приказ схватить меня… — Госпожа Акшок бежала из города, — подал голос маршал Ргит. — И в этом, честно признаюсь, есть моя вина. Когда мы увидели, что дом этой женщины объят пламенем, то решили, что она погибла. Вместо этого следовало обыскать все вокруг, устроить засады на каждом постоялом дворе… — Вы допустили ошибку, — кивнула госпожа Акшок, — но благодаря ей, мне удалось ускользнуть. Я вновь решила начать все с самого начала, поэтому и связалась с проходимцем Нелютом. — Вы решили, что Нелют поможет вам взойти на престол. — Глупее не придумаешь! — не выдержал Нушрок. — Которая в конечном итоге и погубила госпожу Акшок, — поддержал его Ргит. Он не дал госпоже Акшок сказать больше ни единого слова, поскольку решил закончить рассказ сам. Госпожа Акшок без труда сумела заморочить Нелюту голову, и он, поддавшись ее влиянию, увяз, как говорится, в заговоре по уши. Возможно, он действительно надеялся стать самым влиятельным человеком при новой королеве. Конечно, это несусветная глупость, но она грела ему сердце. Правда, очень быстро Нелют понял, что свалял дурака. Когда не слишком-то многочисленная армия Нелюта была разбита войсками короля, он испугался. Перспектива вместо трона занять тесную камеру в крепости, а то и вовсе угодить в Башню смерти, его совсем не привлекала, и весь план госпожи Акшок уже не казался таким заманчивым. Нелют стал лихорадочно искать пути отступления, и тут его осенило: он вспомнил вдруг о кровных узах, что связывали его с маршалом Ргитом. В его памяти ожили картины далекого детства, когда он, будучи маленьким мальчиком, восхищался своим старшим братом, мечтал стать похожим на него, вспомнил старую сказку, героем которой представлял себя… И у Нелюта родился новый план: он решил пробраться в лагерь Ргита, поговорить с ним, попробовать сыграть на жалости и сентиментальности, воззвать к братским чувствам и, таким образом, выторговать себе жизнь. Разумеется, в подарок старшему единокровному брату Нелют подготовил нечто более существенное, нежели воспоминания о прошлом. Он решил, что выдаст ему госпожу Акшок: ее жизнь в обмен на его собственную. — Предатель! — пробормотала госпожа Акшок. — А на что, интересно, вы надеялись, сударыня, — хмыкнул Нушрок, — раз уж вы решили подличать, то будьте готовы к тому, что и с вами поступят точно так же. — Надо заметить, — вздохнув, продолжил Ргит, — что расчет Нелюта оказался верен. Я действительно согласился помочь ему. Дело все в том, что я был связан клятвой, данной моему покойному отцу, никогда не поднимать оружие против брата… Когда он появился в моей палатке, я опешил, когда же он заговорил, я понял, что и он тоже помнит обо всем, что было в прошлом, и надеется на снисхождение. Я велел всем выйти из моего походного шатра, так как хотел поговорить с Нелютом с глазу на глаз. Но видимо один из моих адъютантов оказался слишком уж предусмотрительным. А может быть, я не исключаю и такой вариант, был подкуплен и должен был за мной шпионить. Он тут же побежал к его величеству доложить обо всем, что случилось. Я прав? — маршал в упор взглянул на короля. Нотирт лишь махнул рукой в ответ. — Выходит, прав, — кивнул маршал. — И вы, ваше величество, надо отдать вам должное, сориентировались мгновенно. Наверное, вы давно уже думали о том, как выйти сухим из воды, чтобы ни одна живая душа не заподозрила, что вы хоть как-то причастны к заговору, и вдруг — такой шанс! Вы не могли им не воспользоваться, поэтому приказали солдату, доложившему вам обо всем, взять еще людей, идти к госпоже Акшок, схватить ее и убить (она ведь больше была не нужна вам, а кроме того, слишком много знала), а сами тут же бросились ко мне. Вы сняли охрану с постов, пробрались к моему шатру, встали под окном и, конечно же, слышали о чем мы говорили с Нелютом. Как только он произнес имя вашей бывшей любовницы, вы выстрелили. Судя по всему, вы испугались, ведь Акшок могла проболтаться Нелюту о вашей связи и всех ваших планах, а вы хотели окончательно похоронить прошлое. Однако, вместо Нелюта вы попали в меня. Неожиданно Нотирт оглушительно расхохотался: — Нет! — закричал он, с трудом справившись с собой и перестав смеяться. — Вы сделали неверные выводы, маршал! Мне плевать было на этого недоумка, даже если бы он и рассказал о моей связи с Акшок, что с того? О ней и так все знали! Остальные, как вы выразились, планы… Даже если Нелют и знал обо всем, ему никто не поверил бы. Я бы все отрицал… Нет, я целился в вас, поскольку именно вас я хотел убить! — Какой кошмар! — тихо проговорил молчавший до сих пор Гурд. — Да, — продолжал между тем Нотирт, не обратив на него внимания, — я хотел убить вас, маршал. И очень жалею, что у меня не получилось! Вы думаете, я слепой и ничего не вижу? Вы давно уже метите на мое место с молчаливого согласия вашего закадычного дружка. Что, господин Нушрок, разве это неправда? Вы же мне дышать свободно не давали! С самого первого дня, как занял трон, я вынужден во всем вам подчиняться, будто я и не король вовсе! Вы хотели, чтобы я всю жизнь был у вас на побегушках, и я действительно вынужден был делать все, что вы хотели! — у Нотирта перехватило дыхание, он закашлялся. — А потом, — хрипло проговорил он, как только кашель отпустил его, — Ргит стал оказывать знаки внимания моей жене… И что, я должен был дожидаться, пока он добьется своего, и тогда вы меня попросту уничтожите, как моего отца?! А ты, — Нотирт встал и подошел к Анидаг, которая все та же неподвижно сидела на стуле в дальнем углу комнаты, — разве ты заступилась бы за меня? Ты же всегда плясала под дудку своего папочки. Да и ухаживания этого старого дурака тебе были приятны, я сам видел. Анидаг встала, молча смерила Нотирта взглядом и, не говоря ни слова, направилась к выходу. — Тебе нечего мне сказать? — окликнул ее Нотирт. В два шага он догнал ее, схватил за руку, привлек к себе, — Ты просто так уйдешь? Неужели тебе и впрямь… все равно? Коротко вздохнув и покачав головой, Анидаг тихо произнесла: — Боюсь, что да, теперь мне действительно все равно, что с тобой будет, Нотирт. Я… ты был мне очень дорог, ты знаешь об этом. Когда-то ты спас мне жизнь, потому что я тоже была тебе очень дорога. Потом все изменилось, но я… что бы ты там себе не придумывал, я никогда не опустилась бы до того, чтобы предать своего мужа и отца моих детей. Наша с тобой семья была для меня на первом месте. Всегда! Жаль, — грустно улыбнулась она, — что ты этого не понял. Анидаг мягко высвободила руку и направилась к выходу. — Прости! — вслед ей выкрикнул Нотирт. — Умоляю, прости меня! Анидаг замерла на пороге: — Слишком поздно! — произнесла она, так и не обернувшись. Нотирт, оглушенный и раздавленный, посмотрел на закрывшуюся за спиной жены дверь, после чего глухо застонал и, как подкошенный, рухнул на колени. — Нет, нет, нет! — прошептал он, после чего закрыл лицо ладонями и расплакался, как ребенок.