Начало
Двое мужчин, одна женщина. Джек[1] никогда не встречался с ними лично и во время столь редких бесед по видеолинку никогда не называл их реальных имён, хотя с помощью своих связей Харпер знал об этих людях гораздо больше, чем они предполагали или им того хотелось бы. «Сэр», «мэм», или «адмирал» в качестве обращения. Короткие фразы по существу, срочные сообщения, а всё остальное – в засекреченных посланиях на личные терминалы. Сегодня они впервые согласились выйти с ним на связь одновременно, устроив что-то вроде маленькой конференции. Их лица были по большей части скрыты тенью, а на статус каждой из таинственных фигур указывали лишь поблескивавшие в тусклом освещении погоны на плечах. – Что ж, ваш план кажется вполне реализуемым, мистер Харпер, – пожилой мужчина с хрипотцой в голосе смотрел в сторону, будто просматривая какие-то документы на соседнем терминале. – Мы готовы обеспечить вас ресурсами. При одном условии… Джек вопросительно поднял бровь. – Ваше имя больше нигде не всплывёт, - продолжил адмирал. – Учитывая все нюансы истории с манифестом[2], будет лучше, если вы так и останетесь для всех Призраком, а о вашем прошлом и связях с Альянсом никто не узнает. – Меня это более чем устраивает, – охотно согласился Харпер. – И всё же… - вмешалась женщина, голос которой звучал слишком звонко и твердо для её возраста. – Этические стороны некоторых вопросов, освещённых в вашем плане, вызывают у меня сомнения. Я… – Прошу прощения, адмирал, - оборвал её Харпер. – При всём уважении, вы должны понимать: то, что пытались сделать турианцы на Палавене[3], выходит за все этические рамки. Должны ли мы рискнуть, понадеявшись, что остальные расы проявят бóльшую гуманность? Что однажды с нами не поступят как с кроганами, прикрыв геноцид заявлениями о будущей безопасности галактики? Женщина тяжело вздохнула, но возражать не стала. – Я пойду на всё ради человечества, - продолжил Джек, доставая из кармана портсигар. – И ожидаю того же от всех, кто будет работать со мной. Повисло несколько секунд неловкого молчания, пока его собеседники переваривали услышанное. – Вы получите всё необходимое, мистер Харпер. Детали вам вышлют в ближайшие дни. Не подведите нас. – Будьте уверены, сэр, однажды люди будут молиться на «Цербер», – и легкая ухмылка на лице Призрака растворилась в сигаретном дыму.Потомки оценят
Это был второй личный визит Пола Грейсона к Призраку. Впервые глава «Цербера» пригласил его на личную встречу не так давно, тем самым дав понять, что отныне Грейсон входит в число его самых доверенных людей, отчего оперативник испытал большой прилив энтузиазма и патриотизма. Сейчас же речь шла о важном задании, провалить которое Грейсон просто не имел права. – Здесь вся информация о твоей миссии, - Призрак, не вставая с кресла, лениво протянул Полу датапад. Данных было довольно много, и Грейсон мельком пролистал всплывающие на экране страницы: подробная информация о колонии Яндоа[4], включая демографические исследования, план полета грузового судна корпорации «Эльдфель-Эшланд», которое будет следовать в непосредственной близи с планетой, неся на борту большое количество нулевого элемента, состав экипажа фрахтовщика, схемы внутренних коммуникаций корабля, расписание полетов прочих судов по космопорту Яндоа и ближайшей заправочной станции и, наконец, ожидаемый результат миссии. Взгляд оперативника чуть дольше задержался на последнем разделе. – Ожидаемый процент несовместимых с жизнью мутаций среди новорожденных… восемьдесят два процента? – Грейсон процитировал данные и поднял растерянный взгляд на Призрака. – А оставшиеся восемнадцать процентов станут надеждой и ещё одним преимуществом человечества, – глава «Цербера» одобрительно кивнул. – Да, но… – Грейсон снова стал вглядываться в данные на датападе, словно пытаясь найти там подходящий для себя ответ. – Это всего лишь дети… Младенцы… Призрак склонил голову набок, изучающе взглянув на своего подчиненного, и сделал затяжку, неспешно выпуская перед собой густое облако сизого дыма. – Скажи, Пол, ты когда-нибудь интересовался статистикой сферы здравоохранения в человеческих колониях, находящихся на границе Систем Термина? – Н-нет, сэр, – нахмурился Грейсон. – Нетрудно догадаться. Это не твоя специализация. Так вот, в этих самых колониях ежегодная смертность детей в возрасте до 16 лет в результате недостаточного уровня медицинской помощи, в общей сложности, составляет порядка восьмисот тысяч человек в год. – Это ужасно, сэр, – более подходящего ответа Грейсон не нашёл. – Возможно. Но правительство и Альянс считают иначе, – сигарета на несколько мгновений затлела ярче, и Призрак шумно выдохнул, стряхнув пепел. – Доставка необходимого оборудования и препаратов в эти колонии, а также охрана транспортных судов обходятся слишком дорого. Гораздо проще ежегодно пренебрегать восемьюстами тысячами детей и направлять финансирование на более важные, с точки зрения официальной политики, вещи. – Я… даже не знаю, что сказать… Пол Грейсон окончательно растерялся. При разговорах с Призраком он часто ощущал некий благоговейный трепет, от которого у него заплетался язык и даже кружилась голова. Это раздражало Грейсона, но он ничего не мог с собой поделать. Теперь же, когда этот невероятно влиятельный и умный человек сидел в нескольких метрах от него, он лишь ещё сильнее ощущал себя студентом на экзамене у строгого преподавателя. – Говорить ничего не нужно, Грейсон. Нужно просто вспомнить, каких принципов придерживается «Цербер», и почему ты сейчас именно здесь, а не на каком-нибудь корабле Альянса. - Да, сэр, конечно. Я помню, - поспешно пробормотал Пол. Призрак хитро прищурился, и его всепроникающий, светящийся имплантами взгляд на мгновение укрыло густое облачко дыма. – Хорошо. Так мне не нужно подыскивать другого исполнителя? – Нет, сэр. Всё будет сделано. Можете на меня положиться, – кивнул оперативник и заспешил выполнять данное ему задание. – Надеюсь, на это, Грейсон… - но этого ответа Пол уже не услышал.Отец и дочь
На экране возникло встревоженное мужское лицо. – Мистер Лоусон… – легким кивком головы поприветствовал Призрак. – Это правда? Миранда у вас? – человек был настолько взволнован, что даже забыл поздороваться. – Да, она вышла на контакт. Хочет работать на «Цербер». В обмен на свою свободу от вашего влияния, конечно. – Проклятье... Вы должны помочь мне вернуть её! Призрак сделал затяжку, не торопясь с ответом. – Это можно было бы устроить, но нужно ли? Подумайте сами, Генри: вы уже и так потеряли контроль над своей дочерью. В случае же моего согласия на её условия «Цербер» получит высококлассного, лояльного специалиста, а вы будете знать, что с Мирандой всё в порядке. – Да, но Ориана… – А поисками младшей дочери займитесь сами, - не дал ему договорить Призрак. – Для меня она не представляет интереса, кроме того, мне даже любопытно будет понаблюдать за игрой Миранды. Лоусон тяжело вздохнул. – Даже не знаю… Я всё же рассчитывал, что вы мне поможете, и я верну их обеих. Призрак поднялся с кресла и подошел к экрану почти вплотную, словно вглядываясь в серые глаза мужчины. – Поймите, Генри, противостояние отца и дочери вы уже проиграли. А Миранда станет едва ли не самой крупной вашей инвестицией в «Цербер». Прекратите текущее финансирование. Пусть она думает, что из-за неё между нами возникло яблоко раздора. Это сделает её преданной «Церберу» и успокоит, а вы в это время займетесь другими нашими проектами, о которых она не будет знать. Несколько секунд Лоусон размышлял, а затем слабо кивнул. – Ладно. Пусть будет по-вашему. Хотел бы и я уметь всегда говорить так же чертовски убедительно. – Такова моя работа, - губы Призрака искривились в ухмылке, и он отвернулся от экрана, возвращаясь к своему креслу. – Удачи, мистер Лоусон. Было приятно поговорить с вами.Ловушка
Пышногрудая брюнетка с тонкой талией и густыми длинными волосами, голова которой сейчас находилась несколько ниже уровня пупка Призрака, очень старалась. Но даже её высокого профессионализма не хватало, чтобы отвлечь главу «Цербера» от навязчивых мыслей. Он расслабленно лежал на огромной кровати, уставившись в усыпанный искусственными звездами потолок и сжимая двумя пальцами сигарету. Призрак размышлял о полученных сегодня результатах проекта «Ловушка»[5]. Восемнадцать боевиков азари, захваченных в плен на Трезубце, так или иначе окончили свою жизнь в одной из лабораторий «Цербера». А всё, что смогли выжать из этого ученые – лишь оптимальные для азари дозы омега-энкафалина. Но этого было мало. Призрак со всей ясностью понимал, что теперь требуются эксперименты на людях, и в этом случае результаты проекта «Ловушка» могут оказаться практически бесполезными, и придется начинать всё сначала. Сколько потребуется подопытных? Десять? Двадцать? Должны ли это быть преданные сторонники «Цербера», готовые пожертвовать собой ради будущего человеческой расы, либо же отбросы общества вроде получивших пожизненный срок преступников? Исследовательский комплекс на Прагии уже неоднократно изъявлял готовность проводить не слишком гуманные опыты с людьми-биотиками, но Призрак каждый раз отказывался давать отмашку. Он не верил в приметы и уж тем более не был религиозен, но его внутреннее чутьё, которому он привык доверять и которое не раз спасало его шкуру, говорило ему, что ещё рано. Что наступит момент, когда он сам поймет: эксперимент пора начинать. И что объект для испытаний будет выбран далеко не случайно. Женщина прервалась и подняла голову. – Ты в порядке? Опомнившись, Призрак опустил на неё взгляд. Её волосы блестели в слабом освещении торшера, а влажные пухлые губы были слегка приоткрыты, но уже ничто не могло вернуть мужчине романтический настрой. – Да, всё хорошо. Пожалуй, на сегодня мы закончили. Женщина вздохнула и слегка улыбнулась, поднявшись выше и целуя его в грудь. – Тяжелый день на работе? - промурлыкала она. – Ты ещё никогда не выглядел таким озадаченным. Если хочешь, можем просто поговорить об этом. Яркий, цепкий взгляд Призрака метнулся к ней, и он улыбнулся, сделав глубокую затяжку. – Я плачу тебе твою баснословную цену не за разговоры. – Да, конечно, прости, - слегка смутилась она и принялась искать разбросанную у кровати одежду. – Но мы ведь ещё увидимся? – Непременно, – ответил он, ухватив её за запястье и притянув к себе тонкую ладонь для небрежного поцелуя. Когда проститутка покинула его роскошный номер в отеле «Летрикс» в самом центре Нос-Астры, Призрак лениво протянул руку к прикроватной тумбочке и нажал клавишу на датападе. – Слушаю, сэр, – послышался уверенный мужской голос. – Она начинает задавать вопросы. Последи за ней недели две. Если заметишь что-нибудь подозрительное, ты знаешь, что делать. – Конечно, сэр, – отчеканил голос, и Призрак отключил связь.Преданный
Мик Фостер не слишком хорошо владел оружием, не обладал биотическими способностями да и вообще старался не соваться в злачные места и на сомнительные планеты без парочки телохранителей. Но в одном Мик был лучшим: даже сам Призрак в глубине души был очарован тем, как Фостеру удавалось откапывать настоящие бриллианты в грудах навоза, коими кишела галактика. На его счету были десятки отличных бойцов, учёных, агентов, пригретых под крылом «Цербера» и теперь служивших этой организации верой и правдой. Обычно он рекрутировал их самостоятельно, отправляя прямиком в центр подготовки или на ближайшую научно-исследовательскую базу. Но когда попадалась рыбка покрупнее, он контактировал непосредственно с Призраком. Возможно, Мик даже не подозревал, что его сегодняшний улов окажется одним из лучших за всю его карьеру. – Уверен, этот парнишка достоин нашего внимания. Проблема заключается лишь в том, как его вытащить из задницы, в которой он оказался, – говорил Фостер, пока Призрак бегло просматривал присланное ему досье. – За убийство крогана элитному бойцу Альянса теперь дают двадцать лет тюрьмы? Боже мой, куда катится этот мир… - Призрак наигранно покачал головой. – И где… на Мизери – апофеозе несостоятельности и ущербности судебно-правовой и военной системы, существующей ныне благодаря чинушам из правительства. – Да, сэр. В этом-то и вся проблема. На Мизери просто так не попадешь, да и нужных связей у меня там нет. – Я хочу, чтобы ты вытащил этого парня, – не раздумывая, ответил Призрак. – Связи я тебе устрою. – Хорошо, сэр. Но есть ещё нюанс. По моим данным, он сейчас состоит в любовной связи со своей сокурсницей по N7, осуждённой по тому же делу и отбывающей срок вместе с ним. Скорее всего, он поставит условие освободить и её. – Что ж, так даже лучше. Подготовь досье на неё тоже, посмотрим, что за птичка. И вылетай, как только будешь готов. – Есть, сэр.***
Тёмные глаза метиса по ту сторону экрана смотрели на Призрака холодно и недоверчиво. – Мистер Ленг… Рад видеть вас на свободе, – Призрак склонил голову, окутав себя сизым облачком. – Спасибо, это было довольно неожиданно. Могу я узнать поподробнее цену такого подарка? – О, уверяю, ваша жизнь не будет похожа на курорт. У «Цербера» слишком много врагов и недоброжелателей, чтобы мы позволяли себе расслабиться хоть на минуту. Человек с вашими способностями и талантами – именно то, что нужно нам сейчас. Я наслышан о вашем настрое по отношению к иным расам, и, думаю, мы быстро найдем понимание на этой почве. Что же касается основной части вашей работы, вам будет предоставлено гораздо больше свободы, чем вы имели в Альянсе, но и груз ответственности на ваших плечах также значительно возрастёт. Что скажете? – Меня это вполне устраивает, – не раздумывая, ответил Ленг. – Единственный вопрос: что будет с Кори? Её освободили вместе со мной, но она наотрез отказалась работать на вас. Она может просто уйти? Призрак сделал неспешную затяжку, сощурившись и изучая своего собеседника. – Увы, мистер Ленг, но безопасность мисс Ким гарантировать я не могу. Она не только отказалась работать на нас, но и не проявляет никакой лояльности к нашей организации. При этом, ей стали известны некоторые персоны и объекты, о которых ей, в этом случае, знать не нужно. – Я понял, – отрезал Ленг, не став дожидаться дальнейших объяснений. – В таком случае, я прошу ещё об одном условии: я согласен на любую работу, которую вы мне поручите, но при этом добавьте к грузу моей ответственности ещё и ответственность за Кори. Просто дайте ей уйти. Она не причинит вам вреда, я обещаю. Призрак несколько секунд размышлял, а затем ответил: – Хорошо, мистер Ленг. Надеюсь, это последняя моя уступка в наших едва успевших начаться отношениях. И если с мисс Ким возникнут проблемы, вы лично устраните её. Согласны? Лицо парня посуровело, и на его скулах заиграли желваки. – Согласен. <div align="center">***</div> – Всё прошло, как я и предполагал. Мистер Ленг согласился на мои условия. Более того, ради вашей безопасности он, кажется, готов продать даже душу. Девушка попыталась ответить, но её губы предательски задрожали, и она сглотнула подступивший к горлу комок. – Не стоит так расстраиваться, мисс Ким. Вы слишком молоды и обаятельны, и поверьте, это далеко не последний мужчина в вашей жизни. А учитывая специфику вашей будущей работы, столь близкие романтические отношения могут стать не только роковой ошибкой, но и гибелью для вас и вашего избранника. – Что я теперь должна делать? – процедила сквозь зубы Кори. – Вы будете нашим двойным агентом. Никто кроме меня и вашего связного не будет знать, что вы работаете на нас. Вашей задачей будет внедряться в другие организации, которые представляют для нас интерес, и передавать информацию нам. Оплату и всё необходимое вы будете получать через стороннюю корпорацию, чья репутация в галактике по отношению к «Церберу» более чем нейтральна. У вас есть ещё вопросы? – Нет… сэр. – Что ж, тогда на этом всё, мисс Ким. Я рад, что вы с нами.Угроза
Данные, собранные на Цитадели, приводили его в замешательство. Он всегда видел между строк, но в этот раз ему казалось, как нечто главное постоянно ускользало от него. Что-то не сходилось, не складывалось в единую картину, и это раздражало Призрака. Возможно, свет на атаку гетов могли бы пролить кварианцы, но он сомневался в этом. Космические кочевники уже давно ничего не слышали о своих восставших творениях, как и все остальные. Но сила удара и внезапность, с которой синтетики атаковали самое сердце галактики, не могла оставить главу «Цербера» равнодушным. За этим стояла ещё какая-то сила. Что-то странное, чуждое было во флагмане гетов. И хотя этот корабль-монстр был разнесен на куски, Призрак направил все силы «Цербера», сосредоточенные в секторе Цитадели на то, чтобы получить о Властелине как можно больше информации. Достав сигарету и закурив, он перевел взгляд на другой экран. На него смотрела рыжеволосая женщина, застывшая в кадре с хмурым, решительным выражением лица. Кто-то считал её сумасшедшей, кто-то полагал, что она делает это для повышения популярности, но Призрак, неоднократно слышавший её заявления о расе древних машин, желающих уничтожить органическую жизнь, если не поверил ей, то, по крайней мере, отложил эту информацию для будущего изучения. Теперь же, учитывая все данные, полученные на Цитадели, слова Шепард приобретали ещё больший вес и убедительность. Неизвестно, каким образом ей удалось собрать столь разношерстную команду; любой рядовой сотрудник «Цербера» скорее скривил бы нос от такой неразборчивости и недальновидности первого человека-СПЕКТРа, но только не Призрак. Он понимал, что, если её заявления о Жнецах окажутся правдой, это будет общегалактическая война, где противник не будет смотреть, человек ты или кроган. И будет лучше, если лидерами в этой войне станут представители человечества, а когда война завершится победой органиков, люди наконец-то займут свое заслуженное место в галактическом сообществе. Призрак нажал несколько клавиш, и уже через несколько секунд на него с экрана смотрела эффектная брюнетка с ярко-голубыми глазами. – Слушаю, сэр. – Миранда, подготовь для меня как можно более подробное досье на коммандера Шепард. Меня особенно интересует её деятельность и миссии за последний год. Когда будешь готова, я жду тебя на Базе. Женщина кивнула, и он отключил соединение. Сделав глубокую затяжку, Призрак медленно выдохнул струйку дыма перед собой, глядя, как та растворяется на фоне умирающего красного гиганта, освещавшего пустой зал демоническим сиянием. Всё то же неизменное внутреннее чутьё подсказывало ему, что приближается сильная буря.Матриарх
Джеймс Ортано, один из лучших информационных агентов «Цербера», вошел в зал со сдержанной, но самодовольной улыбкой на губах. – Приветствую, Джеймс. Какие новости? Агент улыбнулся ещё шире, когда шеф развернулся в своем кресле и выжидающе посмотрел на него, поднеся сигарету к губам. – Всё прошло успешно, сэр. Как и ожидалось, сегодня в сеть Серого Посредника ушла информация о вашей романтической связи с матриархом Треллани. Истинная цель ваших встреч раскрыта не была. Кривая ухмылка скользнула по губам главы «Цербера». – Хорошая работа, Джеймс. Уверен, Серый Посредник ещё нескоро разгадает эту маленькую загадку. Возьми неделю отпуска, слетай куда-нибудь на тёплый океан. Путёвка за счет «Цербера». Ты её заслужил. – Спасибо, сэр, – коротко поклонился Ортано и попятился к двери. Его мысли уже неслись туда, где он нежится в тёплых лучах Алессии в компании двух, а может и трёх загорелых красоток. <div align="center">***</div> – Мистер Колман? Мужчина повернул голову и увидел рядом со столиком миловидную азари в строгом, но облегающем платье. Что-то в её внешности выдавало солидный возраст и статус, но это были отнюдь не морщины, а скорее проницательность и мудрость во взгляде. – Матриарх! – он привстал, приветствуя её, и почтительно взял её руку для легкого поцелуя. – Для меня честь, что вы приняли моё приглашение. – Ну что вы… Это я польщена вашим предложением, – азари вернула любезность и расположилась на стуле напротив. – Надеюсь, этот вечер и эта беседа будут приятными и плодотворными. – О, можете не сомневаться в этом, – ответил он и закурил, жестом подзывая официанта. Детали их встречи были оговорены заранее. Она не знала его настоящего имени и полагала, что он не знает, кем является она сама. Тем не менее, Призрак прекрасно был осведомлен, какими данными она располагает, работая на одном из ответственных постов в министерстве культуры и религии на Тессии. Поэтому, узнав о слабости матриарха к деньгам и её попытках вести закулисную игру, используя тайные счета частной корпорации, глава «Цербера» понял, что она – именно то, что нужно. Чтобы избежать лишних подозрений, они должны были изображать романтическую пару, случайно познакомившуюся на Иллиуме и ограничившую свои отношения лишь несколькими совместными ночами в люкс-номерах отелей Нос-Астры. Респектабельный, богатый человек с проседью в волосах и матриарх, сохранившая относительную молодость тела, но обретшая мудрость и опыт в любовных делах – что может быть более естественным? Однако, когда они оказывались за закрытой дверью гостиничного номера, их улыбки гасли, а голоса приобретали деловой оттенок. Он – руководитель одной из научно-исследовательских фирм, она – частное лицо, располагающее ценной информацией о протеанских артефактах на территории азарийской республики, и готовое расстаться с этими данными за весьма приличную сумму кредитов. Он не мелочился, заключая эту сделку, а она не интересовалась его работой больше, чем того требовали приличия в данной ситуации. Судя по тому, насколько ревностно азари оберегали протеанские памятники и держали информацию о них в тайне даже от своих ближайших галактических союзников, Призрак подозревал, что, так же, как и в случае с Коллекционерами, он дёрнул за нужную ниточку, и протеанские руины являют собой нечто гораздо большее, чем объект религиозного поклонения. И если об этом догадываются только азари и он сам, пусть так и будет. Чем дольше, тем лучше.Так, как нужно
Данные на его терминал начали поступать, едва «Нормандия» вышла по ту сторону ретранслятора «Омега-4». Призрак волновался. Это было заметно по тому, как он ритмично постукивал пальцами по бокалу с дорогим коньяком с Земли и по едва заметной испарине, образовавшейся на лбу у корней поседевших волос. Он шёл к этому последние несколько лет, он вложил в это настолько большую сумму кредитов, что называть её было бы неприлично даже для «Цербера», он знал, что от того, что Шепард найдёт на базе Коллекционеров, будет зависеть будущее его организации и человечества в целом. «Моя девочка»… Так он иногда называл её в своих мыслях последние несколько месяцев. Можно было сказать, что он гордился ею, как отец гордится строптивой, непослушной, но многого добившейся в жизни дочерью. Он знал, что, несмотря на все её грубые слова и явное желание делать всё по-своему, она всё равно поступит так, как хочется ему. Потому что знал её слабые стороны не хуже, чем те, за которые она и была удостоена воскрешения. - Они превращали людей в жижу. Это место должно быть уничтожено! – в её глазах плясали огоньки ярости и жажды возмездия. - Так позвольте нам сделать так, чтобы гибель этих людей не стала напрасной. Не будьте столь недальновидны, Шепард. Мы сможем обратить эти технологии Жнецов против них же самих и спасти миллиарды жизней! Спасение невинных, справедливое возмездие - вот вещи, которые никогда не оставляли Шепард равнодушной. Он видел, как решимость на ее лице сменяется сомнением, как сердитые морщинки в уголках ее губ и между бровей разглаживаются. Коммандер обернулась, посмотрев на Лоусон и словно ища у той поддержки, но он понимал, что Миранда растеряна не меньше, разрываемая между преданностью идеям «Цербера» и собственными моральными принципами. Женщины… Манипулировать ими всегда было сложнее. Иногда им кажется, что они делают логичный выбор, но на самом деле их ведет сердце. Иногда они позволяют себе пойти на поводу у собственных чувств, приятных или не очень, но в итоге их выбор оказывается на грани расчетливости и хладнокровия. - Если это поможет остановить Жнецов… - наконец со вздохом сказала Шепард. Ответив банальной фразой одобрения, Призрак отключился и откинулся в кресле, поднеся нераскуренную сигарету к искривленным ухмылкой губам. Всё шло как нужно.Контроль – ключ к выживанию
Выйдя из лаборатории с Грейсоном, или, точнее говоря, уже с тем, что от него осталось, Призрак неторопливо направился к себе в кабинет. Он понимал, что этот эксперимент был началом чего-то очень важного. Призрак не соврал Полу: он действительно не испытывал к нему ненависти и в глубине души даже жалел, что первым подопытным для исследования технологии Жнецов оказался именно Грейсон. Несмотря на тайное пристрастие к красному песку и несколько личных недостатков, тот всё же был хорошим оперативником, исполнительным и преданным. В какой-то момент Призрак упустил из виду, как отцовские чувства Грейсона к удочеренной девочке стали слишком сильны, как его глаза загорались каждый раз, когда речь заходила о Джиллиан, и как они тускнели при упоминании новых экспериментальных препаратов для неё[8]. Призрак считал это своим личным промахом: не предвидел, не заметил, не подстраховался. Слишком много хороших оперативников и агентов он потерял за последние годы: Пэл, Пол Грейсон, Миранда Лоусон… Все они предали «Цербер» по той или иной причине, и это не могло его не беспокоить. Его мысли вернулись к Кай Ленгу - псу, преданному «Церберу» до мозга костей, который по приказу Призрака сейчас следил за лабораторией с Грейсоном и был готов прикончить подопытного в любой момент. Надолго ли хватит лояльности этого мальчишки? Настанет ли такой момент, когда его интересы пойдут вразрез с планами Призрака? И неожиданно для самого себя глава «Цербера» осознал, что жаждет контроля. Над Ленгом, над доктором Нури, столь безразлично и спокойно напичкавшей тело Грейсона экспериментальными имплантами по его приказу, и над всеми, кто может однажды обернуться против него. Полным и тотальным контролем над «Цербером». Больше не нужны будут бесконечные тайные проверки сотрудников, служба внутренней безопасности и постоянная готовность к тому, что какой-нибудь проект придется закрыть из-за очередной крысы. План в его голове брезжил лишь слабым огоньком, но Призрак уже знал, в каком направлении нужно двигаться. Контроль – это ключ к выживанию. Выживанию «Цербера» и всего человечества.Ева
- Она прекрасна, не так ли? – глаза учёного светились гордостью и восхищением, пока он осматривал с ног до головы своё творение. Идеальные пропорции тела, аристократичные черты лица и смертоносная, нечеловеческая сила, скрытая внутри. - Несомненно, - ответил он, сощурившись и делая затяжку. Лицо учёного просияло ещё сильнее. Похвала главы «Цербера» стоила многого. - Нам нужно её как-нибудь назвать. У вас есть пожелания, сэр? Призрак задумался на какое-то мгновение, прежде чем ответить: - Ева. Назовём её Ева. - Ну конечно же! – воскликнул учёный. – Это имя ей очень подойдёт. Не сказав больше ни слова, глава «Цербера» покинул помещение, и по его обычно непроницаемому лицу проскользнула тень грусти. Ева… Нет, он назвал этого синтетика не в честь той самой прародительницы человечества. Это имя означало для него нечто гораздо большее. Каждый раз, вспоминания об этой женщине, уже давно забытое, казалось бы, чувство снова причиняло душевную боль. Он никогда не признавался ей, насколько сильно любил её, как часто тайком любовался ею и как тщательно пытался запоминать все её предпочтения и привычки. Мужская гордость не позволяла ему раскрыться перед ней полностью, и в то время он предпочитал демонстрировать, что они больше компаньоны, чем любовники. Но всё же, за всю свою сознательную жизнь Джек Харпер плакал всего лишь раз – когда умерла Ева Корр. Теперь же, спустя десятилетия, его новой постоянной любовницей стала работа. Он отдавался ей без остатка и оберегал своё детище слишком ревностно. Но иногда ему хотелось думать о Еве и освежать это приятное и, вместе с тем, слегка болезненное воспоминание о том, как когда-то он имел возможность быть беззаботным, влюбленным романтиком и авантюристом.Эволюция или смерть
Джена была отличным доктором и ученым. Даже выдающимся. Более того, она пришла на работу в «Цербер» сама, по идейным соображениям, хотя впоследствии, став одним из личных врачей Призрака, часто и смело критиковала босса за негуманность некоторых приказов, которые он отдавал. Призрак относился к этому снисходительно, потому что ему нравилось, как в Джене сочетаются необычно гибкий и острый ум и доброе сердце. Глядя на неё, он думал, что именно за такими людьми будущее человеческой расы. И в то время, когда уже большая часть сотрудников «Цербера» и добровольцев подверглась внедрению специальных контролирующих имплантов, он твердо решил, что никогда не сделает этого с Дженой. Он боялся, что с тем самым она утратит свою индивидуальность и талант. И по тем же причинам он однажды принял решение отклонить предложение Лоусон о вживлении чипа в Шепард. На столе у Джены в специальном прозрачном контейнере плавал уникальный экспериментальный образец импланта. Основанный на всё той же технологии Жнецов, тщательно проверенный на всех уровнях, исключающий возможность каких-либо негативных последствий, способный увеличить количество связей между нейронами мозга в несколько раз и предупредить структурные возрастные изменения клеток. Лишь маленькое, но приятное дополнение к и без того блестящему уму выдающегося человека. - Мне не по душе эта идея. Мы не можем позволить себе рисковать вами, сэр, - Джена была явно взволнована. - Не волнуйтесь, Джена. Я верю, что с вами я в надежных руках. И пожалуйста, не нужно наркоза. Услышать подобные слова от главы «Цербера» - редкость, даже для такого выдающегося специалиста, как она. Джена могла бы придумать ещё с десяток причин, почему ей не нравилась эта затея, но так или иначе, она сделает то, что от неё ожидает шеф. Медицинский журнал. Запись № А-754 Код пациента: 0В6721 Процедура: оперативное внедрение экспериментального мозгового импланта. Подробные данные содержатся в каталоге Z-655-F, уровень допуска – А. Ход процедуры и её завершение: без осложнений. Рекомендации: ежедневное наблюдение врача в течение 2-х недель. Глубокое сканирование мозга для выявления непредвиденных изменений – через 1 неделю.Сны о чем-то важном
Почти каждую ночь он просыпался в холодном поту. Он списывал это на излишнее напряжение и усталость и успокаивал себя, что когда когда он наконец заполучит контроль над Жнецами, всё наладится. Ему снился Палавен и тот самый Монолит[9], с которого и началось его давнее знакомство со Жнецами, хотя тогда он и сам ещё не понимал этого; всё чаще ему во снах являлся его друг Бен, но его лицо теперь всегда было серым и испещренным голубыми прожилками, в которых виднелись жуткие трубки и провода… Таким его сделал Монолит и таким его запомнил Джек Харпер на всю оставшуюся жизнь. В своих видениях Призрак слышал и голоса. Он принимал их за провидение, за указующий перст, направляющий его по верному пути. Иногда на задворках его сознания просыпалось неприятное чувство недоверия и тревоги, но тогда что-то мудрое, сильное и великое мягко, почти незаметно касалось его разума, и он успокаивался. Шепард, Шепард… Она оказалась не столь дальновидна, как казалось ему раньше. Она не хотела слушать доводов, которые были для Призрака как никогда логичными и верными. Её любовь и чрезмерное доверие к другим расам затмевали её рассудок, мешая видеть главное: путь к величию, который открывался для человечества, и к вершине его эволюции. Все они - Шепард, Совет, галактическое сообщество – смотрели слишком узко, за тщетными попытками спасти собственные шкуры не видя главного и не осознавая силы и возможностей «Цербера». И только Призрак понимал, что все эти долгие годы упорно шел к единственно верной цели и, достигнув её, он войдет в историю не просто как спаситель, но как человек, сумевший взять под контроль силу, неподвластную ещё ни одному живому существу. Ему снились выжженные дотла города древних цивилизаций, хаски настолько невероятной формы, что ему самому было бы трудно такое вообразить; он слышал голос Евы, и тот переплетался с десятками, сотнями других голосов, почти неотличимых друг от друга. Это просто сны, говорил он себе, утирая покрывалом взмокший лоб. Это скоро закончится…Земля
Это было самое прекрасное зрелище, которое он когда-либо видел. Ни одна умирающая звезда, ни одна туманность не могли сейчас сравниться в своем великолепии с колыбелью человечества. Боли в груди он не ощущал: наниды Жнецов исправно трудились, пытаясь восстановить почти разорванное сердце, но, видимо, даже для них было уже слишком поздно. Сейчас он не испытывал гнева, владевшего им всего лишь несколько минут назад. Ощутив необратимую слабость его физического тела, голоса покидали его разум, оставляя Призрака наедине с самим собой. В какой момент он допустил этот роковой просчет? Когда ошибся? Отсюда, с расстояния нескольких десятков тысяч километров, Земля казалась мирной и даже сонной. Лишь огненные росчерки на её поверхности, заметные даже через белую пелену облаков, и роящиеся в её атмосфере космические корабли указывали на то, что там, внизу, идёт война. Не этого он хотел для неё… Не такого исхода. Он жаждал увидеть родную планету, на которой не был уже несколько десятков лет, во всём её сверкающем великолепии, хотел знать, что отныне не Цитадель, а именно Земля станет центром этого мира, а люди – его истинными властителями. Джек Харпер не жалел ни о чём. Он прожил свою жизнь, до конца оставаясь верным своим взглядам и принципам. И хотя многие считали его чудовищем и даже искусственным интеллектом, он всё-таки был человеком, использовав, пусть и не намеренно, своё право на фатальную ошибку. Шепард, держась за окровавленный бок, потянулась к консоли управления Цитаделью. Она сможет, она всё исправит… Ему так многое хотелось сказать ей, но сознание меркло, и он снова обратил свой последний взгляд к голубой планете. - Там… внизу… - тихо сказал он, и женщина с тревогой посмотрела на него. – Жаль, Шепард, что ты не видишь сейчас Землю так, как вижу её я… Она… прекрасна… Она всегда была прекрасна. Примечания: 1. Настоящее имя Призрака – Джек Харпер. 2. Сразу после войны Первого Контакта Джек Харпер стал автором манифеста о неизбежности геноцида человеческой расы, призывая людей помешать вторжению инопланетян. Несмотря на все усилия спецслужб, таинственный автор манифеста так и не был найден, заслужив прозвище «Призрак». 3. Отсылка к комиксу «Mass Effect: Эволюция». 4. Отсылка к кодексу игры. В 2170 г. организацией «Цербер» было спланировано облучение нулевым элементом целой колонии, в результате которого новорожденные либо умирали, либо приобретали биотические способности. 5. Отсылка к досье Серого Посредника на организацию «Цербер». 6. Отсылка к книге «Mass Effect: Обман» 7. Отсылка к досье Серого Посредника на Призрака. 8. В данном эпизоде идет отсылка к книгам «Mass Effect: Восхождение» и «Mass Effect: Возмездие» 9. Отсылка к комиксу «Mass Effect: Эволюция».