Тайны Республики Великая Лян

«"Impossible game" — игра, в которую невозможно выиграть! После тридцати восьми попыток ты нашёл способ дезактивировать ядерную бомбу за десять минут до того, как сработал запуск. Будь это учебный уровень, ты мог бы взять с полки шоколадку, но не время расслабляться! Это был первый этап реальной боевой миссии, салага!..» В наушниках раздался сигнал тревоги, и экран внезапно погас. Потом появились несколько мигающих глаз и послышался голос: «Без паники! Включить фонари и выяснить обстановку!» Голос по рации: — Военная база и прилегающие районы обесточены. Запасной генератор вышел из строя... Связь с внешним миром потеряна... Когда следователь Ся вышла, Цзинъянь захлопнул дверь и наконец смог отсмеяться вволю. Ноутбук, в котором хранилась действительно важная информация, всё это время лежал в чемодане. Чему его научила жизнь, так это всегда предусматривать запасные варианты. Номер он бы сменил и без предупреждения Су Чжэ, которое его разозлило. Ведь этим он показал, что и сам следит за Цзинъянем. А вкупе с делом о международной торговле людьми, возникшим в результате «неудачной» сделки, можно было сделать вывод о том, что он появился в этой истории не случайно. Первое, что Цзин собирался сделать — узнать об этом человеке побольше, чтобы понять, чего от него ждать. Пока Цзинъянь смеялся, оглядывая поле боя и приходя в себя от неожиданного поцелуя, на мониторе ноутбука всплыло окно мессенджера. «Конечно, у них же утро!» — подумал Цзинъянь, увидев сообщение от младшего брата. — Привет, брат семь! Как жизнь в Нью-Йорке? У меня тут — апокалипсис! Изо всех сил борюсь за выживание! Цзинъянь расхохотался, окинув взглядом хаос, творившийся вокруг. Номер был основательно разгромлен, зато он давно не ощущал себя настолько живым... — Да у меня тут — тоже ничего так, братишка девять. Только что прогнал одну инопланетную бешеную обезьяну... — Что?! — возмутилась Ся Дун: на её планшете дублировался чат с ноутбука Цзинъяня. Пока она бегала в его номер с флэшкой, Ся Чунь применил план Б. Взломал по очереди все компьютеры, подключенные к отельному вай-фаю, и вычислил нужный. В результате девушка не знала, на кого злиться: на себя, что так глупо попалась, или на братца, что не сделал этого сразу. — Ну я тебе покажу! — пригрозила она ему кулаком. Брат Чунь, довольный собой и не испытывающий ни малейших угрызений совести, блаженно развалившись в кресле, потягивал кофе. Давно он не видел строгую и уравновешенную сестру такой взбудораженной. Да ещё и с припухшими от поцелуя губами. — ... и теперь — совсем один посреди апокалипсического пейзажа... — со смехом печатал Цзинъянь, проводя пальцем по нижней губе. «Целоваться она таки умеет, — нехотя признал он таланты Ся Дун. — Ещё приснится, чего доброго. Стоп! Неудачная мысль», - он тряхнул головой, чтобы отогнать наваждение. Тем временем Цзинтянь прислал новое сообщение: — Вау, брат! У тебя тут что, тоже новая игруха? — Вроде того. — Чего мне не сказал? Привезешь? «Конечно, упакую в большую коробку и перевяжу бантиком», — съязвил про себя Цзинъянь, представив ещё один раунд адского спарринга. — Посмотрим, Девять, когда вырастешь. Только не говори мне, что ты ещё не ложился, — сменил он тему и представил, как тут же нахмурился мальчик. Больше всего на свете Цзинтянь не любил, когда его «воспитывали». — Эй! Семь! Не будь как тётя Тао! Не представляешь, сколько времени я угробил на то, чтобы обезвредить ядерную бомбу за ограниченное время! Столько раз взрывался! Блин! И это — только первый уровень, а пишут, что в «Impossible game» вообще невозможно выиграть! — Молодец, Цзинтянь, я тобой горжусь. Только не спи на уроках! — написал в ответ Цзинъянь, который никак не мог отделаться от навязчивых бабочек в голове. Совсем некстати. Не хватало ещё, чтобы Ся Дун из «инопланетной обезьяны» превратилась в белую, о которой невозможно не думать! Девятый брат предсказуемо закипел. — Блин, какой ты зануда! Сегодня нет уроков, Цзинъянь! Забыл, что каникулы?! — Не заговаривайся! — ответил Цзинъянь. — Приеду, посмотрю, чем ты всё это время был занят. Наставнический тон разозлил маленького дракончика: — Бу на тебя! Пока! — написал он и вышел из чата. — Похоже, наш объект и по жизни зануда. Даже клопы сбегают! Сестрён, как вообще ты могла с ним вляпаться? — Ся Чунь не удержался от троллинга, видя, как Ся Дун краснеет от его намёков. «Если бы я только знал, что девчонке просто нужна хорошая встряска... — думал он про себя. — Эти штатные психологи ничего не смыслят в женщинах!» — Во что вляпаться? Давно от меня не получал? — замахнулась на него Ся Дун. — Когда это я от тебя получал? Неблагодарная! Вспомни, кто за тебя заступался в приюте! За время, что они провели в Нью-Йорке, больше никто не пытался проникнуть в его номер. Ся Дун вела себя так, словно ничего не произошло. Цзинъянь поступал точно так же, ограничиваясь троллингом ищеек в переписке с «братишкой девять». Дело постепенно обрастало подробностями. ФБР передало десятки записей садистского порно, загруженных в «даркнет», на которых были сняты девушки из Лян. Одна из них, семнадцатилетняя Цю Фэн, была опознана среди захороненных в бетонную стену тел. Живы ли другие участницы съемок, американские следователи пока не смогли узнать. Сколько именно человек пострадало — ещё предстояло выяснить. Оба расследования объединили. Чем больше подробностей вскрывалось международной следственной группой, тем сильнее росло возмущение на родине погибших. Если на похищение десятка девиц из неблагополучных семей можно было закрыть глаза, то сам факт, что это было поставлено на поток, возмутил граждан. Резонанс подогревался Сяо Цзинхуанем и подконтрольными ему СМИ. Он был кровно заинтересован в том, чтобы не дать замолчать дело о международной торговле людьми. Это был его шанс наконец получить контроль в парламенте. Шанс стать наследником власти отца. Потому он ни за что не даст четвертому брату «отбросить хвост» и остаться чистеньким. Причастных к международной торговле людьми власти республики покрывать не стали. Интерпол получил всю интересующую информацию по первому требованию. Клубок разматывался всё больше. В ожидании решения суда и запроса на экстрадицию, заместитель прокурора Ле допрашивал членов международной преступной группы, арестованных в Лян, и фиксировал подробности дела. В частности, как девушки попадали в сети современных работорговцев. Многие были из неблагополучных семей. Выросли в приюте. Женщины, исчезновения которых никто не заметит. А если заявит, то не скоро. Цю Фэн из семьи военных. Осталась одна после того, как отец погиб и был признан террористом, участником попытки военного переворота, организованной генералом армии Линь Се. Девушка подвергалась жестокому обращению и травле в приюте как дочь преступника. Неоднократно сбегала. Имела приводы в полицию. Возможно, закончила бы в колонии для несовершеннолетних или в тюрьме. Но стала лёгкой добычей вербовщиков, предлагавших возможность уехать за границу и начать жизнь с чистого листа. — О! Я что-то слышал о вашем перевороте, — блеснул познаниями Кэмерон, американский следователь. — Её отец был одним из тех военных, что взяли город в заложники, а потом убили всех жителей? Пока Цзинъянь подбирал слова, Ся Дун ответила: — В общих чертах, да. У него мгновенно сжались кулаки: — Так утверждает наша государственная служба безопасности, — поправил её Цзинъянь. Ся Дун с ненавистью уставилась на него: — У вас до сих пор есть причины сомневаться? — вырвалось у неё. — У меня никогда не было причин в это верить! — тут же парировал он. Кэмерон не мог не вмешаться и попытаться сгладить конфликт: — Стоп! Стоп! Ребята! Кажется, я завёл вас на минное поле? — Да, минное поле, — мрачно улыбнувшись признали напарники, нехотя «зачехляя оружие». Выдохнув, оба погрузились в бумаги. «Сколько ещё жизней отняла эта трагедия», — думала Ся Дун. Она ненавидела преступников, но их семьи оставались для неё людьми. Смерть Цю Фэн была страшной. То, что творили с девушками, попавшими в сети современных работорговцев, было ужасно. «А сколько ещё отнимет?» — не мог не думать Цзинъянь. В этой стычке для обоих был только один положительный момент: недавний поцелуй из памяти стёрся напрочь. Звонок Гао Чжаня был совершенно некстати. Отец совершенно не умел учитывать разницу во времени. — Это — прямой приказ президента, вы не можете отказаться, — предваряя его возражения, заявил Гао Чжань. — Возьмите с собой вашу напарницу. Текст речи и вводная информация уже отправлены вам обоим на электронную почту. Примерно так же сильно, как и общение с ищейками Ся Цзяна, Цзинъянь ненавидел протокольные мероприятия. Необходимость посетить приём в посольстве Великой Лян в Нью-Йорке возникла для него неожиданно. Обычно на подобных мероприятиях светился брат Цзинъхуань. Но сейчас он остался в стране, дабы как следует оттоптаться на костях четвёртого брата. Пятый брат и члены его команды давали интервью и выступали на ток-шоу, вовсю костеря правящую партию и неразборчивость Сяо Цзинсюяня в средствах. Политики из его лагеря были заняты тем, чтобы прибрать к рукам освободившиеся должности и контроль над министерством. Потому покидать Великую Лян Цзинхуаню было не ко времени. В результате Цзинъянь, который уже находился в Нью-Йорке, получил звонок в три часа ночи из секретариата президента республики с указаниями на тему его присутствия на приёме в посольстве. В письме была небольшая справка о предстоящем мероприятии, и Цзинъянь с удивлением снова увидел Су Чжэ среди приглашённых! Оказывается, бизнесмен ещё и оказал услугу правительству Великой Лян: выкупил на аукционе тысячелетний манускрипт «Сказание о землях Сян» и передал его в дар республике. Как родине автора, видимо. «Как-то вас много стало в последнее время, господин Су», — подумал про себя Цзинъянь. Ему сразу не понравился этот тип. И чем больше он узнавал о нём, тем сильнее подозревал неладное. Ведь если предположить, что дело о международной торговле людьми всплыло не случайно, то зачем это понадобилось гонконгскому мафиози? А могли его люди приложить руку к серии других успешных прокурорских расследований? Зачем ему это? Расчищает путь для своего клана, устраняя конкурентов? Теория о том, что скучающий миллиардер развлекается организацией государственных переворотов, озвученная в таблоиде, была слишком невероятной, чтобы посчитать её правдой. О самом Су Чжэ было известно очень мало. Настоящее имя Мэй Чансу, усыновлён главой небольшого гонконгского клана. Руководит кланом относительно непродолжительное время, за которое сумел расширить влияние клана далеко за пределы страны. Слывёт финансовым гением. По крайней мере, так о нём пишут газеты. В ходе беседы в офисе Интерпола было заметно, что провальная сделка с покупкой фабрики нанесла серьёзный удар по его самолюбию. Однако в последовавших интервью Су Чжэ с искренней улыбкой рассказывал о том, насколько рад произошедшему. — Не каждому из нас дано стать орудием в руках Небес. Приятно осознавать, что, благодаря случаю, корпорация «Цзянцзо» стала таким орудием и наши действия привели к торжеству справедливости... — Вот же циничный подонок! — усмехнулась Ся Дун, услышав это впервые. «Кто бы говорил», — подумал Цзинъянь, глядя на неё, и получил ядовитую ухмылку в ответ. Ся Дун, которую точно так же разбудил звонок Гао Чжаня в три часа ночи, изучала вводную, присланную ей на почту. Было похоже на то, что не только вредный братец пытается в своей больной голове слепить пару из неё и Сяо Цзинъяня. Как минимум, формально. Почему-то было решено, что раз они вместе проводят расследование, то и на приёме в посольстве должны присутствовать вдвоём. «Интересно, пришла бы секретарю Гао такая мысль, будь я мужчиной?» - возмущалась она про себя. Воображение тут же нарисовало парочку в смокингах, под ручку направляющуюся к лимузину. Дорисовав из вредности Цзинъяню губы алой помадой и подведя глаза, она мысленно полюбовалась своим творением, усмехнулась и отбросила планшет. Она была в бешенстве. Несмотря на то, что Лян — первая азиатская страна, предоставившая женщинам избирательное право и законодательно уравнявшая женщин и мужчин, в реальности на женщин по-прежнему смотрели свысока. Ей приходилось прилагать во много раз больше усилий, чтобы её воспринимали прежде всего как профессионала. И уж точно ей не улыбалась роль эскорта для «седьмого принца». С другой стороны, у неё было задание. И теперь появилась ещё одна возможность вычислить, кто стоит за Цзинъянем. Потому, отбросив в сторону раздражение, она снова взяла планшет и принялась изучать вводную. «Ух ты!» — подумала она, заметив Су Чжэ в списке приглашенных. Простой поиск в интернете мало что дал, однако Ся Дун не была бы одним из лучших следователей Государственной службы безопасности, если бы не умела изучать открытые источники информации. Разумеется, многого о делах корпорации «Цзянцзо» и личности главы она не выяснила. Но заметила, что пятый сын президента несколько раз появлялся там же, где и Су Чжэ. Изначально именно Сяо Цзинхуань должен был присутствовать на приёме в посольстве. Есть ли у него и Су Чжэ общие интересы? Мог Цзинхуань пообещать политическое прикрытие гонконгскому клану в обмен на помощь в устранении конкурента с политического поля? Тогда всё становится на свои места. В том числе «удачное» приобретение заброшенной фабрики господином Су. Осталось выяснить, что за интересы у него в Лян. Что именно мог пообещать «пятый принц»?