Я знаю твой секрет

Я сидела в библиотеке и задумчиво смотрела в окно. Весенний день выдался на редкость погожим и солнечным — самое то для прогулок и праздного ничего неделания. Занятий было мало, да и то сплошь лекции. Казалось бы, отдыхай и развлекайся в своё удовольствие, наслаждаясь всеми благами студенческой жизни. Но не тут-то было! Сегодня я решила добровольно пожертвовать своим свободным временем и сдаться на милость Ами Мицуно, которая использовала любую возможность для подготовки к дополнительным занятиям и тестам. Остальные же девчонки отправились на закрытую репетицию «Огней», и мне ничего не оставалось, как из трёх зол «Ятен Коу», «Одиночество» или «Учеба до потери пульса» выбрать последнее. Ами обрадовалась моей компании. — Здорово, Мина! — просияла готическая принцесса, похлопав меня по плечу, когда я объявила, что тоже пойду в библиотеку. — У тебя есть реальный шанс повысить свой средний балл общего зачёта оценок. Вот я с младшей школы занимаюсь по двенадцать часов в день и поэтому всегда имею самые высокие баллы, — напутствовала Ами. — Уверена, ты тоже сможешь. Если заниматься до изнеможения, то что-нибудь и получится. Это единственный путь чего-то добиться в жизни. Глядя на сияющие синие глаза подруги, когда она говорила об учёбе, я невольно содрогнулась. Заниматься по двенадцать часов в день! Нихрена себе! Не то чтобы я не восхищалась эрудицией и успехам Ами, просто я не считала, что высокие оценки непременно стоят таких жертв. Я посмотрела на часы. Ами опаздывала. Она прислала сообщение о том, что задержится в Научном Клубе двадцать минут назад, и с того времени от неё не было никаких вестей. Я устало вздохнула. В её отсутствие я вновь могла легко погрузиться в странную эйфорию, в которой пребывала со вчерашнего дня. А мне нельзя было отвлекаться. Особенно на Ятена Коу. Точнее ТОЛЬКО на Ятена Коу, ибо его поцелуй перевернул мой мир с ног на голову. Я не спала всю ночь и слишком много думала об этом происшествии. Как он смотрел на меня, его мягких и настойчивых губах, жаре в теле там, где молодой человек меня касался. Все эти реакции будили во мне воспоминания другого рода… Как будто возвращая к тому моменту, когда Алан Блэк — воплощение того, что можно назвать идеальным женихом, появился в жизни Катарины. У него была внешность, как из рекламного ролика: синие глаза, тёмные волосы, холеный вид, который подчеркивался дорогими итальянскими костюмами, пропахшими ментоловыми сигаретами. Каждое воскресенье, когда я гостила у Катарины, он приезжал за нами на своей черной Audi и отвозил на ланч в какое-нибудь уютное кафе или пиццерию. Алан звал меня «Tormentum» — от латинского слова, обозначающее катапульту. Потому что я играла в волейбол в юношеской женской команде «Луч Полумесяца» и славилась своими «режущими» бросками, рассыпавших в прах защиту соперниц. Обычно он заказывал мне клубничный молочный коктейль, когда мы обедали втроём, хотя подобные коктейли я терпеть не могу. Но каждый раз я выпивала все до капли, улыбаясь, как идиотка: «Спасибо, мистер Блэк!». А он всегда подмигивал мне и отвечал: «На здоровье, Tormentum!». Признаться честно, за один его только взгляд я могла, наверное, прыгнуть с крыши или совершить ещё какой-нибудь глупый поступок, по сравнению с которым дегустация отвратительного мне молочного коктейля была сущим пустяком. Иногда я хотела, чтобы Алан перестал видеть во мне маленькую девочку так сильно, что мне становилось плохо. Но намного хуже мне было от того, что Катарина совершенно не догадывалась о моих чувствах. Возможно, я бы смирилась с подобным положением вещей и приняла свою первую безответную любовь, как данность, если бы однажды, когда мы собрались отметить успешное завершение моих выпускных экзаменов, Катарине не пришлось срочно уехать по важному делу, оставив меня на попечение Алана у себя в квартире. Она долго не возвращалась и чтобы не сидеть голодными, он заказал пиццу. Я совершенно не помню, как это произошло… Мы болтали о каких-то пустяках, и Алан оказался совсем рядом, гораздо ближе, чем мы были до сих пор. Его губы припали к моим так естественно, что я поначалу ничего не поняла. Возможно, мы оба не соображали, как это получилось. Я пришла в себя лишь в тот момент, когда его руки потянулись к моей груди, а брюки в паху натянулись так, что, казалось, с треском разойдутся по швам. Я застонала. Услышав мой голос, Алан резко оттолкнул меня от себя, упал на колени и содрогнулся от спазма с каким-то экзальтированным, сдавленным рыком, держась за низ живота. — Прости… Я не могу… Не могу… — отрывисто произнёс он, не глядя на меня, выбегая из квартиры, продолжая прижимать ладонь к паху. С тех пор мы никогда не обедали втроём. Через месяц сияющая счастьем Катарина сообщила мне, что Алан сделал ей предложение, и она согласилась. Наверное, в тот самый миг рухнул мой мир. Я почувствовала себя лишней, а Лондон слишком маленьким городом для нас троих. После нашей встречи я отправилась в парк и, воспользовавшись интернетом на телефоне, пересмотрела огромное количество сайтов с лучшими учебными заведениями Японии. Когда совсем стемнело, я купила билет до Токио в один конец и прощальный свадебный подарок для молодожёнов Блэк. И что же теперь? Я убежала в другую страну, пролетев половину земного шара, ради того, чтобы Ятен Коу безжалостно разрушил все, к чему я так давно шла? Сравнивая мои чувства к Алану, я невольно поймала себя на мысли, что нечто подобное стала ощущать и к белобрысому мерзавцу. Точнее этот белобрысый мерзавец стал вытеснять собой мои воспоминания об Алане Блэке. И всё из-за одного поцелуя, сравнимого по силе с бушующей стихией, затмившего лёгкое прикосновение бабочки моей первой любви. А вот этого никак нельзя было допустить! Второй раз влюбиться не в того парня, да к тому же потенциального убийцу — такого моя психика точно не переживёт! — П-простите, вы Минако Айно? — спросил меня вежливый голос, вырывая из воспоминаний. Я подняла глаза и увидела незнакомого молодого человека с небольшой картонной коробкой в руках. — Так вы Минако Айно? — повторил он свой вопрос. — Да, я Минако Айно. А что вы хотели? — спросила я, разглядывая молодого человека. — Вот. Это вам, — ответил он, поставив передо мной коробку. -Что это? — удивлённо спросила я. Он пожал плечами. — Не знаю. Я получил тридцать две тысячи йен*, чтобы незамедлительно доставить её для вас. — И кто же попросил это сделать? Парень отчаянно замотал головой и, воспользовавшись моим замешательством, поспешно ретировался из библиотеки. Я с недоумением уставилась на картонную коробку. Интересно, кому это не жалко тридцать две тысячи йен за доставку? Сколько себя помню, мне ни разу ничего не присылали. Разве только подарки по социальной программе на Рождество… Попросив у библиотекаря канцелярский нож, я вскрыла коробку и заглянула внутрь. Это была самая красивая композиция из цветов и трав, обёрнутая влажным синим платком, которую я когда-либо видела. И дело было вовсе не в экзотических растениях… Наоборот, букет казался незамысловатым с вкраплениями первоцвета, лаванды, клевера, зверобоя и наперстянки — цветов и трав, которые легко можно собрать, прогулявшись по лесу. Но веяло от него такой душистой свежестью, что невольно мне захотелось улыбнуться. Движимая какими-то непонятными чувствами, я словно под действием чар склонилась над растениями и зарылась в них лицом, вдыхая полной грудью сладкий солнечный аромат жизни. Мне захотелось петь и веселиться. Порхать, словно бабочка, опыляя каждый цветок в поисках драгоценных капель нектара. Это было захватывающее и волнующее ощущение лёгкости. Запах свободы и счастья. Наверное, я так бы и простояла с букетом, пряча в нем своё лицо, если бы не насмешливые перешёптывания, проходивших мимо студентов, бросавших в мою сторону косые взгляды. Я отложила цветы в сторону и заглянула внутрь коробки, в поисках карточки или открытки от того, кто додумался прислать мне подобную прелесть. Но на дне лежал лишь прямоугольный свёрток, завёрнутый в пергамент. Ещё один подарок? С бьющимся сердцем я разорвала упаковку и достала небольшую книгу в потёртом кожаном переплёте с металлическими вставками, из которой тут же выпал кусочек белого картона с выведенными на нем каллиграфическими иероглифами: Золото не вечно под лунным светом. Выбери то, с чего бы ты хотела начать… Что?! Какого чёрта?! «Сексуальное руководство Девы Тьмы» Лондон, Макмиллан и Ко, 1890 — гласила надпись по-английски на титульном листе. Дрожащими руками я перевернула страницу и чуть не выронила книгу из рук, потому что перед моими глазами предстала яркая гравюра в японском стиле, на которой была изображена пара занимающаяся любовью в окружении традиционного интерьера. Поза «Верхом на черепахе» — прочитала я название к гравюре, чувствуя, что внизу живота начинает предательски ныть. «Женщина лежит на спине и поднимает колени. Мужчина помогает ей, поднимает ноги женщины к груди. После этого он должен ввести свой Нефритовый Жезл в её Нефритовые Ворота. Чередуя глубокие движения с мелкими, он нацеливается на её Внутренний Узел и удерживает семя. Этот метод позволяет женщине двигаться в такт с мужчиной, который должен проникать глубоко. Правильная практика занятий любовью в позе «Верхом на Черепахе» увеличит сексуальные силы мужчины в сотни раз, а женщина обретёт великое наслаждение». — Интересный выбор для юной девушки, — послышался бархатный голос за моей спиной, от которого я вздрогнула и судорожно захлопнула книгу. Кунцит Сайто в идеально скроенном сером костюме и сером галстуке медленно обогнул стол и уселся напротив, сияя лучезарной улыбкой. Я задержала дыхание. Без всяких дальнейших церемоний он позаимствовал «Сексуальное Руководство Девы Тьмы» из моих ослабевших рук, раскрыл и стал просматривать с видом учёного-антрополога, которому попался интересный экспонат. — Вызывать жизненные силы путём частого сексуального взаимодействия, заменяя старые энергии новыми — вот в чем состоит путь к реальному благополучию, — с выражением прочитал он вслух. — По мне так это истинная правда. А вы как считаете, Минако? — спросил декан, изогнув бровь. — Возможно, сэр, — я была в состоянии только шептать. Его губы растянулись в голливудской улыбке. — Мы же договорились, что вы будете называть меня Кунцитом, когда мы вдвоём. — Да, конечно, Кунцит, — сумела выдавить из себя я. Сцена с мисс Харуной так и стояла перед моими глазами. — Вот и славно. Ну, а что касается данной книги и учитывая вашу крайнюю степень любознательности… — Простите, сэр… То есть Кунцит, — с жаром начала я, перебивая его, отчего декан немного опешил. — Я вовсе не хотела подглядывать за вами и приношу свои извинения. А что касается этой книги, то она не моя… Мне её только что прислали и… — Успокойтесь, Минако, — мягко прервал меня он, пододвигаясь ближе. У меня перехватило дыхание. — Лично я спокойно отношусь к тому, что вы стали невольной свидетельницей моей… х-м-м… моей личной жизни. А также не осуждаю вас за чтение подобной литературы, — декан положил передо мной книгу. — Наоборот, я считаю, что наблюдения способствуют накоплению опыта, а данный подарок весьма дорогой вещицей… — Дорогой? — удивилась я, косясь на книгу. — Да, — кивнул декан. — Уникальные иллюстрации, выполненные вручную… Любительский перевод знаменитого даосского текста династии Суй 518-618 годов, известного как «Сексуальное руководство Девы Тьмы»… В оригинале он изложен в форме диалога между наставницей в сексе и Жёлтым Императором. Скорее всего, данная книга была заказана частному издательству каким-нибудь увлечённым англичанином конца 19 века. Учитывая её отличную сохранность и уникальность, смею предположить, что подобный экземпляр может стоить не менее пятнадцати тысяч долларов… — Пятнадцати тысяч?! — воскликнула я. — И это за книжку порнографического содержания?! Кунцит Сайто покачал головой. — В этой книге нет ничего порнографического, Минако, — усмехнулся он. — К моему прискорбию Западная цивилизация христианского мира всегда приравнивала сексуальные отношения мужчины и женщины к разряду «грязных» и «недостойных». Назвав себя «Искрой Божьей», человек решил отказаться от своей животной природы. Восточные же культуры рассматривали процесс соития, как Божественное Проявление, дарованное человеку для развития и постижения своего Дао, то есть Пути. Дева Тьмы — одна из трёх наставниц, которые в даосской традиции обучают тайнам секса. Жёлтый Император — мифический правитель Китая, подаривший человечеству ремесла и искусства. Он, как Прометей, спустившийся с Небес, украл у богов огонь, чтобы люди могли жить и развиваться. Девять поз Девы Тьмы описаны специально для того, чтобы приводить в гармонию дисбаланс в теле. Даосизм и тантризм учат, что сексуальное взаимодействие может оказывать благоприятный эффект на состояние здоровья и достижению просветления. Кто бы вам не прислал эту дорогую книгу, уверен он хотел сделать приятное. — Не уверена… — пробормотала я, вспоминая ехидную улыбочку Ятена Коу. «Выбери, то с чего бы ты хотела начать…» — этот гад уже в открытую издевался надо мной! — Вы можете даже не сомневаться, Минако, — рука Кунцита Сайто небрежно задела мои холодные пальцы. — Вопросы морали имеют довольно размытые границы, если мы говорим о мировой культуре. Знаете ли вы, что в Китае положение куртизанки вовсе не считалось неприемлемым или позорным в обществе? Наоборот, куртизанку могли себе позволить содержать лишь очень богатые и влиятельные мужчины, имевшие жён и наложниц. Зачастую она являлась доверенным лицом и советником своего любовника. Это была уважаемая женщина, с которой мужчина мог отдохнуть душой и телом. Таким же образом гейш в Японии частенько принимали за проституток, хотя это были в первую очередь «люди искусства». Ну, а что касается самого секса, хочу сказать, что это великое событие для любой женщины, если она встречает мужчину, сумевшего доставить ей истинное удовольствие и наслаждение. Посредственные любовники лишь множат разочарования в любви и способны породить фригидность. Знаете, я думаю это отличная тема. — Простите? — Я имею в виду работу по Социологии для конкурса, — вздохнул Кунцит. — Сексуальное поведение мужчин и женщин в современном обществе. Сравнительный анализ западной и восточной цивилизации. Думаю, звучит отлично… — Но я же ещё не дала согласия для участия в конкурсе. — И всё же я считаю, что это вопрос времени. Вы особенная девушка, Минако, — он взял мою ладонь в свою. — Было бы настоящим кощунством растрачивать ваш талант пустыми сомнениями в себе. Я вижу вас на сцене среди самого блестящего общества. Уверен, в вас скрыта бездна талантов, но её всего лишь нужно попытаться открыть миру. Драгоценностью камень становится лишь в руках опытного ювелира… Того кто владеет практикой, а не изучает любовь по книжкам… — Я не… — Не говорите мне нет, — мягко улыбнулся Кунцит наклоняясь так, что я ощутила запах его кожи смешанный с ароматом ментоловых сигарет. — Давайте лучше обсудим это за чашечкой кофе… И в тот момент, когда льдистые глаза декана практически поглотили меня, в библиотеку вошла Харуна Сакурада. — Кунцит, я хотела поговорить с вами насчёт … О, мисс Айно, здравствуйте. Декан поднялся со своего места, выпуская мои ладони из своих. — Здравствуйте, Харуна. Я как раз уговариваю мисс Айно выдвинуть свою кандидатуру на конкурс и представлять факультет Социальных Наук. У неё есть отличная тема для зачётной работы. Я думаю, что фотографии мисс Айно сыграют ключевую роль в рекламной компании летом. Думаю, это будет выглядеть солидно, учитывая её успехи в учёбе. — Замечательно, — сухо ответила мисс Сакурада, демонстрируя, как она «искренне за меня рада». — Но искала я вас не поэтому. Меня беспокоят тема и сообщения внутри социальной сети нашего колледжа, посвящённые гибели Нару Осако и Умино Гурио… Там полно хэйтерских комментариев и несмотря на всеобщую скорбь, находятся те, которые считают, что мисс Осако заслужила смерть. — Что?! — не сдержалась я. — Как такое возможно? — Вы как будто сегодня на свет родились, мисс Айно. Все эти сообщения висят уже неделю, — фыркнула она и я поняла, что сдать предмет на высший балл по английской литературе у мисс Сакурада будет проблематично, несмотря на мой уровень владения языком. — Думаю, у мисс Айно не было времени на социальные сети, учитывая её занятость и переживания, ведь мисс Осако была её соседкой по комнате, — мягко ответил декан. — А что касается хейтерских тем и комментариев — это вполне предсказуемое явление, Харуна. Агрессия — защитная реакция от страха. Наши студенты напуганы произошедшим, но вскоре эта тема забудется. — Вы так думаете? — расплылась в улыбке молодая женщина. — Конечно. Хотите, мы можем обсудить это за обедом? Преподавательница залилась краской. — Я… Я только с удовольствием! — Тогда решено… Декан вежливо попрощался со мной, как будто меня больше не существовало, и направился к выходу, увлекая за собой мисс Сакурада. Как только они скрылись из виду, я полезла в свой рюкзак, достала телефон и зашла на форум колледжа Джубан. Тем, посвящённых смерти Нару и Умино было несколько. Меня заинтересовала лишь одна «Крысе, крысиная смерть». Ткнув пальцем в сенсорный экран, я зашла в чат и увидела, что он посвящён исключительно Нару. Вверху красовалась её не самая лучшая фотография, вырезанная, судя по всему, из коллективного студенческого фото, а ниже шли анонимные комментарии: «Крыса сдохла, хвост облез, кто промолвит, тот и съест!» «Му-ха-ха! Вот блять карма сцука сработала!» «Гори в аду, тварь!» «Не могла сама сдохнуть, так ещё этого парня прихватила с собой! Крыса!» «Наконец-то! Думаю, если бы это не сделали грызуны, эта овца бы своей смертью точно не померла!» «Ребята, признавайтесь, кто это сделал?! Отсыплю печенек!» И далее в том же духе. Я смотрела в экран телефона и не могла поверить в реальность происходящего. Откуда столько ненависти? Кто все эти люди, знавшие Нару? — Мина, привет. Извини, что задержалась, но мы никак не могли бросить один любопытный эксперимент в лаборатории! — послышался запыхавшийся голос Ами рядом со мной. Чтение темы настолько поглотило меня, что я даже не заметила, как она подошла. Поймав мой взгляд, Ами занервничала. — Что случилось? — обеспокоено спросила подруга. — Ты видела ЭТО? — спросила я, показывая экран телефона. Прочитав комментарии, Ами поджала губы и отвернулась. — Видела, — мрачно отозвалась она, выкладывая на стол учебники и тетради. — И ты так спокойно об этом говоришь?! — удивлённо выдохнула я. Рука Ами дрогнула, но лишь на мгновение. Однако этого оказалось достаточным, чтобы я заметила её замешательство. — Ами, посмотри на меня, — попросила я. Она вздохнула и, уперев руки в бёдра, встретила мой взгляд. — Что ты от меня хочешь? Да, люди пишут всякие гадости. Подобное явление довольно типично для социальных сетей, — спокойно проговорила подруга, но подрагивающие уголки губ выдавали её с головой. — Я знаю. Декан Сайто говорил, что это реакция на страх… — Тогда я не понимаю претензии в твоей интонации. — Я хочу знать, ЧТО тебе об этом известно. — Почему ты считаешь, что мне должно быть что-то известно? — Ами, оставь эти увёртки! Ты что-то скрываешь, и я это вижу по твоей реакции! Лицо моей подруги застыло, словно посмертная маска. — Ерунда. Тебе это только кажется! Я вздохнула. — Хорошо, если ты не хочешь об этом говорить, я спрошу кого-нибудь другого: Рей, Мако или Усаги… — Оставь Усаги в покое! — резко ответила всегда такая спокойная Ами, прищурив глаза. — Она только перестала принимать успокоительные и начала хоть на людях показываться! — Ами, я всё равно докопаюсь до правды, — заметила я мягко. — От тебя или от кого-то другого. Поэтому я не вижу ни одной причины, почему ты не можешь мне рассказать про Нару… Глаза моей подруги расширились. Какое-то время она хранила молчание, как будто взвешивая за и против. Затем Ами выдохнула и присела за стол, на котором уже громоздилась гора учебников и тетрадей. Я села рядом. — Даже не знаю с чего начать… — сказала она, потерев переносицу. — Начни сначала. — М-м-м… — промычала готическая принцесса, пытаясь сосредоточиться. — Знаешь, о покойниках принято говорить либо хорошее, либо ничего… Но раз уж ты настаиваешь… Нару всегда отличалась образцовым поведением в школе, с манерами воспитанной леди, хотя её семью как раз и нельзя было назвать образцовой. Её воспитывала мать и тётка, любившие выпивать. И можно сказать с уверенностью, что подобное окружение не добавляло ей счастья. Чтобы подружиться с детьми из среднего класса, она стала придумывать сказки о своей жизни. Сначала врала всем, что её мать владеет ювелирным магазином, потом, что у неё есть парень-старшеклассник по имени Масато Санджойн из закрытой частной школы для мальчиков… В общем, как и любой ребёнок, мечтающий стать значимым среди сверстников. Тем не менее Усаги считала её своей лучшей подругой, да и мы как-то незаметно приняли её в свою компанию. В общем, ничего не предвещало бури на горизонте, пока мы не узнали, что у Нару появилось хобби… Её стали интересовать чужие секреты… — Как это? — Это значит, что она внимательно слушала все свежие сплетни, следила за кем-нибудь. А выяснив то, что ей было нужно, использовала по своему усмотрению. В моем классе учился мальчик по имени Зой… Уж не знаю с чего всё началось, но у них с Нару были мягко сказать натянутые отношения. Дошло до того, что он подговорил каких-то парней из соседней школы, чтобы на выпускном её напоили и изнасиловали… — Это про тот случай упоминала Рей на вечеринке? О том, что Мако спасла Нару? Ами кивнула. — Да, всё верно. Когда Нару протрезвела и узнала обо всём, она выложила в социальных сетях информацию о том, что Зой гей… В общем, для него начался настоящий ад… И в конце концов он не выдержал и покончил с собой, вскрыв себе вены… — Господи… — прошептала я, прикрыв ладонью рот. — На похоронах Зоя Нару плакала и божилась, что не хотела этого… Потом наша компания оказалась в колледже… Поступила и Усаги… Всё было тихо-мирно, пока Нару и Умино не погибли. А теперь после её смерти возникла эта тема… Мы с девчонками сразу догадались, откуда ветер дует... Вся эта дорогая одежда и косметика на ней… Уж не на деньги, присланные ей пьяницей-матерью, она купила норковое болеро, в котором появилась на вечеринке. — Хочешь сказать, что она шантажировала студентов Джубан?! — воскликнула я, не веря своим ушам. — Я ничего не хочу сказать, — пожала плечами Ами. — Я свечку не держала. Но у меня имеются предположения, как и у всех остальных. Ты сама видишь, ЧТО люди пишут в социалке… — А как же Усаги? Из-за чего они поссорились тогда? — Кто знает, — пожала плечами Ами. — Она не хочет об этом говорить. — И тебе не интересно почему? — Нет, — твёрдо заявила готическая принцесса, тряхнув своими синими волосами. — Знаешь, Мина, у каждого из нас есть личные тайны. В нашей компании не принято лезть в душу, а тем более плевать в неё. Думаю, тебя это тоже касается. Когда ты набросилась с кулаками на Умино, никто из нас не стал допытываться о таком поведении. Лично я сложила два плюс два в тот же вечер, тем более фамилию ты так и не сменила… Мои пальцы похолодели. — Ты… Ты знаешь, КТО я? Ами кивнула. — Знаю. Но заметь, не бегу рассказывать об этом каждому встречному поперечному. Секреты есть у всех… Это святое право каждого человека рассказывать ровно столько, сколько он считает нужным. Я задумалась. Выходит деньги, что я нашла в коробке, принадлежат студентам, которых Нару шантажировала, а золото Ятену Коу… За какой же свой секрет он ей платил столько? — А что насчёт заявления Нару, когда она говорила про убийцу? Ты знаешь, кого она имела в виду? Ами закатила глаза. — Господи, да мы же на той вечеринке уже все прояснили. Это была очередная шуточка. Нару имела склонность к театральным представлениям и фантазиям. — Ты уверена? — спросила я, вспоминая, какими глазами на Нару смотрел Ятен, когда она говорила об этом. — Естественно! Ты сама посуди, кого из нас можно назвать убийцей? Мы все выросли вместе. — Но Нару говорила о том, что это не шутка… — Тогда она, скорее всего, имела в виду себя. Вспомни историю про Зоя. Доведение до самоубийства теоретически тоже можно назвать убийством. — А что ты думаешь по поводу моей истории? Перед вечеринкой Нару сказала мне, что Умино мог оказаться прав и мой отец действительно не убивал маму, что у нее есть некоторые сведенья, которые нужно проверить. Встретиться в штабе Клуба Смерти они могли только за этим… — Господи, Минако, ты хоть немного включи мозги! — не выдержала Ами. — Сама посуди: с момента убийства твоей матери прошло тринадцать лет! Тринадцать! И ты действительно веришь, что Нару могла что-то узнать по этому поводу, едва услышав об этом от Умино Гурио? Держу пари, она выудила из тебя причину твоей бурной реакции на ярмарке, и ты выложила ей все, как на духу? — Да, именно так всё и было, — потрясённо ответила я. — Ну, тогда все ясно как день! — фыркнула Ами. — Я тебе только что рассказала, ЗА ЧТО Нару ненавидит такое количество людей. А у тебя всё ещё присутствуют какие-то иллюзии относительно её истинных мотивов. Ты уверена, что она встречалась с Умино, чтобы подтвердить его теорию, относительно убийства твоей мамы? Может быть, всё было наоборот, и она хотела сообщить ему, КТО ты такая? — Зачем? — Чтобы эту самую теорию опровергнуть и вместо этого создать новую. Знаешь ли ты, что очень многие люди считали тебя виноватой в этой трагедии? Когда я искала информацию, то наткнулась на несколько форумов, посвящённых убийству твоей мамы… — Что?! — заорала я, чувствуя, как во мне начинает подниматься злость. — Мне было всего пять лет! Пять! — Тем не менее нашлись люди, которые усомнились в том, что твой отец убийца, но поверили в то, что ты могла бы быть плодом темных сил, сосудом для демонов. Вспомни-ка, что плела эта полоумная Томо про бездну и духов! — Но это же бред! — И в этот бред легко поверила горстка людей. Репутацию человека очень легко испортить. Достаточно грамотно преподнести сплетню и поднять шум. Не зря же сейчас наше время называют веком информационных войн. Общественным мнением очень легко манипулировать. Нару вполне было такое по силам… Тебя было достаточно посадить на крючок, загнать в угол и далее использовать в своих целях. — Боже мой… — совсем растерялась я, на секунду представив подобное развитие событий. Заметив моё состояние, черты лица Ами смягчились. Она взяла меня за руку. — Успокойся, Мина. Такого ведь не случилось, — ласково сказала подруга. — К тому же это всего лишь моё предположение. Как там всё было на самом деле мы уже никогда не узнаем… Но может оно и к лучшему… «Знания умножают скорбь». «Неправда», — подумала я, глядя в лучистые глаза подруги. — «Один человек всё-таки знает, что там произошло, и он назначил цену за этот секрет». Мой задумчивый взгляд скользнул по букету цветов и остановился на книге «Сексуальное Руководство Девы Тьмы». «Дальше ставки будут только расти, моя девочка…» — послышался в голове насмешливый голос Ятена Коу.