Неудачник здесь только ты

- Эй, Лис, может, сегодня по холмам пошугаемся*? - Неа, не хочу. Вообще не люблю это дело. - Ну а пожрать-то что есть? Поделись, а! - Да иди к чёрту! Нет у меня ничего, сам ищи, – Узумаки широко зевнул и отвернулся от Совки. Парень с серыми, то ли от природы, то ли от грязи, волосами обижено что-то забубнил. Но уже через минуту он сидел рядом с Наруто и весело рассказывал какую-то историю. Узумаки его не слушал, лениво оглядывая двор.       Солнышко приветливо припекало, так что даже эта грязная подворотня не казалась такой уж ужасной. Под лучами света и грязь, и нищета казались приветливыми. Такой домашне-уютной, спокойной. Двое мальчишек в засаленных и рваных рубахах бросали камни в колодец, который стоял по середине этого двора. Этот колодец был столбом двора, этого маленького мира нищих и беспризорников. Его обветшалые, покрытые мхом и плесенью бока были неким грантом надёжности, даже некоей роскошью. Им гордились и потрёпанные жизнью жители домов, и завсегдатаи сборищ у этого колодца. Это место называлось «святки» и являлось неотъемлемой частью жизни свободных мальчишек-сирот. Да, свободные мальчишки-сироты были отдельным обществом, классом, группой, в конце концов.       Не то чтобы по всей стране огня было мало сирот. Даже наоборот, сирот было очень много, но вот все они принадлежали кому-то. Не важно, нищему, группе нищих, борделю, услужению в храме или важным людям, шиноби или преступникам, но все сироты, хоть как-то связанные с кем-то, свободными окончательно не были. А вот ничейных ребят было действительно мало. И они составляли своё собственное общество, живущее в каждом городе по-разному, но в основном подчиняющиеся лишь одному закону – закону силы.       В этом обществе в Нибосиме было три сильнейших, то есть главных. Они принимали решения и несли некоторую ответственность за остальных. Первый – Шут. Высокий, крепкий парень со светлой кожей и чёрными кучерявыми волосами. Ему было целых пятнадцать лет, что значило, что ещё года два или три и он станет профессиональным нищим. У него была тяжёлая рука и острый язык. Он ловко танцевал и хорошо запоминал стихи. Этого всего было достаточно, чтобы в маленькой группе мальчишек стать лидером. Второго звали Корюх. Он выглядел самым приличным из всей этой братии, всегда носил соломенную шляпу, которую надвигал на глаза, и тёмное кимоно. Ему было тринадцать, он был головой этой компании. Всё действительно большие дела проходили через него, большинство общих денег было у него. А ещё у него был короткий меч – танто. Против столь грозного оружия никто из ребят выходить не хотел. Даже Шут, которому Корюх отрубил часть уха.       Третьим же был Узумаки. Новенький в Нибосиме, он быстро завоевал уважение мальчишек. Ловкий, сильный, почти как ниндзя. Достаточно добродушен и весел. Он имел достаточно опыта, чтобы твёрдо занять позицию главного. В основном ему в этом помог его главный талант – он знал всё, что происходило в городе. Наруто легко оказывался в разных местах в самое подходящее время и умело использовал полученные знания. Впоследствие в городе свободным беспризорникам открывалось очень много дорог. Прозвище Лис, которым назвался незнакомец, прижилось. Вот эти трое и управляли толпой мальчишек. И их авторитет и влияние были зачастую куда больше, чем у какого-нибудь нелюбимого мандарина у крестьян.       Сейчас было типичное утро для этой братии. Кроме двух, кидавших камень в колодец, рядом с ними же, на перевёрнутой телеге, трое парнишек лет девяти-двенадцати распивали кукушку**. Ещё трое сидели под деревом, прямо на пыльной дороге, и разговаривали. Судя по излишней жестикуляции – спорили. Скорее всего, из-за деления хабара***. Среди них был и Шут с Корюхом. Ещё пятеро человек под окнами кричали и выпрашивали что-то у высунувшейся из окна дородной женщины, с замотанным на голове платком. Узумаки же лежал на каких-то ящиках, подставляя зудящее тело солнцу.       На душе было мерзко. Хотелось забраться на крышу пожарной башни и выть оттуда. Разорвать ногтями грудь, соскребая грязь и кожу, сломать рёбра, вытащить наружу сердце и сжечь его. Такое желание было очень странно, и Узумаки не мог понять, откуда же у него так чётко встаёт образ в голове. Это тоже поражало смутные сомнения, которыми и без того был полон двенадцатилетний мальчик.       Унижение, пожалуй, вот, что он чувствовал.       Часто происходит, что мы не задумываемся над своей жизнью. Всё идёт и идёт, ни хорошо ни плохо. Но вот происходит такое, что переворачивает всё с ног на голову, обнажая истинное лицо твоей жизни. И вот теперь ты мучаешься от презрения к себе, к своему окружению, к своей обычной обстановке.       Конечно, Наруто думал, что когда-нибудь он встретится со своей сестрой. Это должно было произойти не сейчас, не через месяц, возможно даже, не через год. Он должен был стать великим ниндзя, всемирно известным, великим, Могучим! Исповедующим лишь пути истины и правды, благородным и верным! Эти мечты, представление их встречи, они грели душу, когда было особо плохо. Но постепенно фантазии уходили на другой план, надо было жить здесь и сейчас, думать о том, как достать хоть что-то для ноющего желудка. Семья, бывшие товарищи, Великий Шиноби как-то незаметно забывались, замыливались, исчезали. И вот вчера он встретился с сестрой грязным уличным мальчишкой, которого надул какой-то жалкий мелкий торговец. Да ещё и этот Учиха…. Бесит!       Ведь он не такой бесполезный и жалкий, как могла подумать его сестра! Он много сделал, да таких старикашек он обводит вокруг пальца на завтрак, обед и ужин! Да он был в стольких странах! Но почему же так отчаянно хочется закусить губу до крови и бить кулаками о проклятые ящики?       Удивительно, столько лет прошло, а ничего по сути не изменилось. Так же и четыре года назад было, когда он валялся на полу своей квартиры после поражения сестре в спарринге. Всё тебе мысли, всё тебе желания. В тот вечер отец ещё и посмотрел сквозь него, как будто он пустое место. А потом его избил какой-то пьяный шиноби, а он так и не смог дать отпор. Тогда он сбежал из Конохи. Только вот сейчас бежать было некуда. Точнее, бежать-то можно много куда, но есть ли в этом смысл?       Совка наконец заметил, что его собеседник не обращает на него внимания, и замолк. Хотелось сделать что-нибудь интересное. Руки чесались, но вот идеи в голову упорно не приходили.       Помучившись в молчании минут пять, Совка соскочил с ящиков и направился к компании, выпрашивающей еду. - Михоцу-сан, а Михоцу-сан, ну скиньте! - Животы уже подводят! – Жалобно выводил хор мальчишеских голосов. Эти были совсем мелкие, от шести до десяти лет. - Видите, сиротки бедные кличут! У вас же этой рыбой весь дом провонял! Скинь бедным сиротам хоть одну рыбёшку, а то от голода хоть на стену лезь, коломсам**** жирная! – где-то Совка слышал, что настоящий мужчина женщину не просит, а ей приказывает, желательно в грубой форме. В свои одиннадцать он, конечно, же считал себя настоящим мужчиной. Так что кричал громко, встав прямо под окном, подбоченившись и потуже затянув пояс кимоно. Михоцу-сан, огромная полная женщина, работавшая кухаркой в дешёвой ночлежке, побагравела. - Щас всё тебе дам! – Мрачно пообещала она, скрывшись в окне. Мальчишки начали праздновать свою победу. - Вот, подавись, крыса! – На голову Совушки из окна вылились склизкие помои. Парень замер, глупо шевеля губами, пока по нему стекала неприятная жижа. На пару секунд вместе с Совушкой замер весь двор, замолчал, затих. А потом с ящиков раздался громкий смех. - Ахаха, на Совушку да и очистки от сельди! Как ты такой по холмам шугаться будешь? От тебя же теперь за версту гнилой селёдкой несёт! Вот ты и чухтя, дурак! – За Узумаки подтянулись и другие парни, уже почти весь двор смеялся над Совушкой-сельдочная очистка. - Ржёшь надо мной? А ну иди сюда, я тебе по роже врежу! – мальчишка браво махнул кулаками. Узумаки в два прыжка оказался рядом. Чуть повыше Совушки, он, казалось, возвышался над ним. Внутри себя Совушка уже перетрусил и похоронил себя в могилке, но внешне спустить обиду не мог. - Ну что, смахнёмся? – Узумаки широко улыбался, сверкая белым клыком.       «Вот он так всегда. Улыбается вроде, а потом ты рёбер не досчитаешься. Страшный он. И зачем я полез?» Решимости в Совушке не осталось совсем, как и азарта. Но отступаться было поздно и вот, он с громким криком бросился на Узумаки. Наруто легко развернулся, пропуская Совушка мимо себя. Тот с криком врезался в ящики. Всё опять рассмеялись. - Ах, вот где вы, черти! Держите этих оборванцев! – смех и веселье мальчишек прервали грозные крики. Во двор вбежали трое мужчин с меткой полиции на плече. У двух из них были в руках мечи.       Полиция в стране Огня начала появляться совсем недавно. Просто жене императора понравилось устройства порядка в Конохе, и она пожелала, чтобы и в столице был такой же порядок. Как оказалось, такая политика уменьшила преступность в городе почти в два раза, помогла сохранять порядок, увеличила работоспособность населения и уменьшило бродяжничество! Эту систему начали перенимать и другие города.       Нибосима, как город очень близкий к Конохе, достаточно быстро перенял полицию. В город даже позвали представителя Учих, который всё хорошо построил. Но вот сам город не спешил доверять новому органу власти. Шиноби не любили, и жителям казалось, что те начинают посягать на их и так небольшие права и свободы. Против полиции не протестовали в открытую, но и не слушались. Их редко звали для разрешения каких-либо дел, для поимки преступников, для наведения порядка. Так что обычно мальчишки-сироты редко сталкивались с этими «представителями закона». Но это не значит, что их не боялись. Поймают, отлупят и пошлют навечно пахать на поля льна. Никто не хотел угодить в тюрьму, да и всю оставшуюся жизнь бесплатно работать тоже. - Ату, Учишечьи прихвостни пришли! – взвыл Шут.       Весь двор пришёл в движение. Бутылка с остатками кукушки полетела в полицейских. Те, явно этого не ожидавшие, расступились, пропуская из двора двоих самых ловких и быстрых. У третьего, увы, заплелись ноги, и самому молодому полицейскому удалось его схватить. Но тот удачно пнул мужчину под голень и укусил за палец, так что удалось вырваться.       Узумаки громко свистнул, положив два пальца в рот. Его свист поддержали ещё несколько мальчишек. - Эй, погань учиховская, шаринганы уже прорезались?! – насмешливо прокричал Наруто. Удивительно, к этим придурками злобы не было, хотя они могли навредить и ему, и остальным куда сильнее, чем сестра и Учиховский мальчонка. Где-то внутри себя он грустно улыбнулся. - Ты что вякнул? – взревел мордатый мужик, багровея. - Дяденька, дяденька, подайте сиротке на пропитание! – тут же в другой стороне заголосил ещё один мальчишка. Взгляд полицейских, как у болванчиков, переместился туда. - Шиш они тебе подадут! – ещё один голос. – У самих в карманах пусто! Вот дурни! - Мечи в руки взяли, а пользоваться не умеют! Обезьяны! – Наруто быстро залез на ящики и начал отбивать ритм босыми пятками. - Так они и есть как обезьяны! Учих копируют, шаржники проклятые! - Ла-ла-ла-ла-ла, полицейских вон со двора! – дружный мальчишеский свист больно бил по ушам, заглушая ещё и шум, который поднялся в домах.       Мальчишки не просто так кричали и шумели, отвлекая всё внимания на себя. В тоже время вся остальная братия спешно залезла кто в окна, кто на крышу, и сваливала. Трое же «героев» обычно издевались над полицейскими, пока не надоест или пока те не сообразят, что это обман. Эти оказались достаточно умными и уже кинулись ловить мальчишек.       Наруто сосредоточился и постарался успокоить ритм сердца. Почувствовал ноги, их силу и возможности. Прыжок – и он уже на крыше.       Курс ниндзя Наруто помнил смутно. В память врезались скучная доска, белый журавлик из бумаги, запах мела, но вот о чём говорили учителя, он не помнил. Это было скучно. Он сбегал с уроков, тренировался, но получалось плохо. Он и тело будто хотели разных вещей. Что-то внутри него сопротивлялось, мешало. Не давало почувствовать тело по-настоящему. Советы взрослых не помогали. Зато очень хорошо помогла рысь в лесу, которая захотела его съесть.       Это было ещё рядом с Конохой, когда он только сбежал. Было очень горько и одиноко, до безумия жаль себя. Он шёл вперёд, не смотря по сторонам, не думая, а просто глотая слёзы. Хотелось вернуться, прижаться к тёплому боку матери и попросить прощения. А там уж пусть будь что будет. Он почти решился повернуть назад, он даже повернул. И столкнулся нос к носу с рысью.       Хищная кошка двигалась медленно, изящно, словно переплывая из одной позы в другую. Пятки вросли в землю, язык приклеился к нёбу. Взрослому шиноби мало страшен хищник, но вот восьмилетнему мальчишке куда сложнее с этим.       Наруто сейчас не мог сказать, сколько они с рысью так стояли. По ощущениям – несколько дней, но рассудок подсказывал, что лишь пару секунд. Когда рысь дёрнулась, он словно очнулся. Очнулся не просто от страха, а от всей остальной жизни. В один миг всё прошлое стало каким-то смутным сном. Ноги легко его послушались и он оказался на одной из веток. Рысь прыгнула за ним, погоня. Рысь не отставала и даже почти догоняла неопытного мальчишку. Узумаки даже не успел порадоваться, что у него получилось. Дыхание сбилось достаточно быстро от непривычной нагрузки. Ветки были непривычно скользкими и неудобными. Приземляясь на очередную ветку, Наруто только и мог думать, что сейчас он либо сломает себе шею, не попадая на ветку, либо в следующее мгновение рысь вцепится ему в плечи.       «Да я же одни кости, что ты ко мне пристала-то!?» - за раздражением он прятал страх. Надо было что-то делать, потому что с каждой минутой он уставал всё больше. Можно было спрятаться куда-нибудь, но для этого надо было оторваться от рыси, а Наруто решительно не мог этого сделать. Значит, оставалось неожиданное нападение. При прыжке на очередную ветку он сломал верхнюю, резко развернулся и со всей силы ткнул большой кошке в грудину. Животное пошатнулось, а потом её глаза вспыхнули яростью. Рысь встала на задние лапы, готовясь обрушить передние на мальчишку. Тем временем Наруто начал заваливаться с ветки. «Вот теперь точно конец» - прямо с этой мыслью в рысь врезалась стрела. Она громко взвыла и уже сама упала с ветки. От неожиданности Наруто сам смог восстановить равновесие.       Внизу стоял крепкий мужчина с луком и улыбался. Он не особо был похож на шиноби – слишком много тяжести было в его фигуре. Все шиноби, даже очень громоздкие, обычно имеют некую лёгкость в движениях. Это Наруто научился определять ещё с раннего детства – многие простые люди, живущие в деревне, не прочь были его побить. Шиноби иногда тоже, но всё же чаще они его защищали. Точнее, чаще хватало лишь выразительного взгляда одного шиноби, чтобы небольшая толпа деревенских успокоилась. Почему так происходило, Наруто не понимал, но подмечать научился. Так что он мог с уверенностью сказать, что перед ним не шиноби. Но зачем же тогда он его спас? Может, просто ничего не знает о нём? - Мне не нужна была помощь! – Залихватски крикнул Наруто. Пусть этот неизвестный не думает, что сделал ему, Намикадзе, одолжение. - Да ну? Может тогда, мне позвать эту рысь обратно? – Хмыкнул мужчина. - А вы так можете? – С опаской спросил Наруто. Встретиться ещё раз с хищницой ему не хотелось. Мужчина почему-то рассмеялся. - Кто ты, малец? Не шиноби ли часом? - Никакой я не шиноби! – Возмущённо сказал Наруто. Ну, может, не только возмущённо, ему показалось, что если он скажет, что шиноби, то тогда этот странный человек просто убъёт его. Позже эти слова приобретут для него особый, более полный смысл. Но вот от навыков шиноби он не откажется.       Наруто тряхнул головой, отгоняя от себя воспоминания. Сейчас не время. Он легко соскользнул с края пологой крыши, перекатился и приземлился прямо в кусты, где его поджидали уже почти все уличные мальчишки. - Да ты же вылитый шиноби! – Рассмеялся Шут, ударяя Узумаки по плечу. Смех на этот раз у него был какой-то гадкий. Парочка парней поддержала старшего, другие с опаской смотрели на Лиса. - Я не шиноби. Ещё раз меня так назовёшь, я тебе язык отрежу, – спокойно ответил Наруто, быстрым движением выхватывая из складок грязной одежды сенбон. Такие приступы холодной ярости Наруто не любил. Слишком уж многое он мог сделать в этот момент, и слишком много плохого поднималось в его душе. Но сейчас он сорвался. Шут отшатнулся, Узумаки сделал шаг к нему, уже собираясь замахнуться. - Хватит вам, мы тут двоих синюшников***** досчитаться не можем, а вы тут решили сделать работу плонтатников? – Между ними возник невозмутимый Корюх. Соломенная шляпа как всегда была надвинулась на глаза, но тон был угрожающим. Наруто отступил, сенбон скользнул обратно в одежды. - А что их искать? Завалились где-нибудь под забором и спят. Первые же сбежали. Да и кому они нужны? – Шут снова вернулся в своё спокойное состояние. - Ну не скажи! Они хорошие летуны******! – Фыркнул Корюх, тоже немного отходя. - Да всё с ними нормально! – Махнул рукой Узумаки, улыбаясь. - Сволочи они! – Крикнул один из мальчишек с испитым лицом. – Сами небось за очередной кукушкой пошли, а меня бросили! - Брешешь, брат, как есть брешешь! – Под сень обширного куста вошли двое. – Другое нас задержало. - А что же? – Спросил кто-то из любопытных. - Потом языки чесать будем! – Махнул рукой Шут, прервав ещё не начавшийся рассказ. – Вот как вечером хабар разделим, так и почешем! А сейчас надо обязанности распределить. Вы, синюшники, своим обычным делом займитесь. К ним в помощь… Ну пусть Корюх да Савёловская с Корюшкой. Я на парад******* пойду, эй, Лис, ты с нами? - Нет, неохота сегодня. Я жалобить народ пойду! Совка и Годак со мной, – двое означенных парней кивнули. - А чего это тебе сегодня милостыню просить приспичило? Ты ж это дело не любишь, го-о-ордый! – хмыкнул Шут. - Ты про язык-то помни. – безразлично ответил Наруто. Шут плюнул себе под ноги и продолжил разделять обязанности.       Гадко было на душе. Вот надо было сестре приходить? Без неё жизнь катилась шариком по завалинке и всё хорошо было, а теперь погано так! Эх! Настроение очень хорошо дополнял запах помоев, который исходил от Совки.       За пару часов погода в Нибосиме изменилась. Вместо яркого жаркого солнышка зарядил промозглый дождь. Наруто сидел, укрывшись газетой на одной из улиц. От дождя газета помогала не слишком, она уже была мокрая насквозь и с её углов печально капало прямо мальчишке на колени.       Обычно мальчишки просили милыстыню, приставая к прохожим, большим магазинам, храмам, Наруто же просто сидел. Перед ним лежала грязная помятая шапка, в которой валялась пара ржавых монет.       Узумаки не зря выбрал милыстыню – он и хотел этого, просто посидеть и подумать. О жизни.       Такие моменты редко бывают у уличного мальчишки. Он всегда в движении, всегда смех, шутки, борьба. Нибосима большой город, в котором жизнь не прекращает гудеть даже сейчас, под дождём туда-сюда бегут прохожие, не замечая жалкого мальчишку. Кому нужен сирота? Выкручивайся сам.       Так было всю его жизнь. Вроде и отец с матерью были, была даже сестра, но… Из детства Наруто мог вспомнить только то, как он вместе с другими парнями-сиротами заворожённо смотрит на кашу, которую щедро разливает из половника большая кухарка. Из её передника вываливается объемная грудь, пар от котла. Тогда отец с матерью не заглядывали несколько дней и есть ему было нечего. Пришёл старик Третий, погладил по голове, сказал, что родители на трудной миссии, дал талон на еду и ушёл. Ему было лет пять, наверное.       С тех пор улица стала его домом. В академии, среди мальчишек и девчонок из больших кланов он чувствовал себя неуверенно. Учёба была скучной, практика во многом не получалась. Точнее, когда дело касалось метания кунаев или даже простой борьбы, всё было не так плохо. Да, по теории шли неуды, зато по практике… Только вот когда начали использовать чакру, всё шло из рук вон плохо. Если сначала он пытался тренироваться, то потом всё чаще бросал бесполезное занятие и уходил гулять с дворовыми друзьями, придумывая различные пакости. Многие взрослые его в деревне не любили и он это чувствовал. Сейчас воспоминания были уже смазаны, кроме чувства зависти и даже ненависти к сестре. Возможно, из деревни он ушёл, чтобы не видеть именно сестру – картинку его идеальной жизни.       У Айко было всё. Она жила с родителями, они ею гордились, её любили одноклассники и в деревне многие привечали солнечную девочку. Наруто же рос как злобная тень её. Хотя зла он никому не делал. Возможно пакости, но ничего большего. Даже сестре.       С тех пор прошло четыре года, а для Наруто как все десять. Слишком многое произошло, чтобы в его сердце осталась ненависть к сестре. Нет, она выросла и превратилась в ненависть к шиноби. Скитания по улицам научили его жестокости, злости и боли. Тогда он, пожалуй, мог бы и убить сестру. Удивительно, какой беспомощной была гордость Хокаге. Да и мелкий Учиха не лучше. Такое чувство, что они даже не пытались защищаться. Если бы он решил извести их, то непременно бы смог. Особенно в этом городе.       Но вот только свою злую часть Наруто ненавидел ещё больше, чем она ненавидела шиноби, поэтому тогда остановился. Поэтому тогда загнал гнев в угол, не позволив страшным картинкам в голове воплотится в жизнь. Хотя было в нём ещё какое-то сожаление, что Учиха не остался лежать в том дворе с обугленными лицом.       Сейчас Узумаки не знал, что его беспокоит больше – сестра или он сам.       «Нюни тут распустил, давай, соберись, тряпка. Или сегодня не хочешь обедать?» - Наруто дал себе мысленно пощёчину. В глазах прояснилось.       Парень быстрым взглядом окинул улицу. Для жалобы надо подбирать подходящего человека. Он не должен быть беден, но и излишне богат. Первым нечего подавать, вторые слишком горды для этого. Так же нужно внимательно смотреть в глаза. У мило улыбающейся старушки-божий одуванчик могут быть глаза холоднее, чем у Учих. Такая ни за что не подаст, ещё и клюкой огреет. А вот у вздорного мужика с суровой гримасой бывает такое сочувствие внутри. У него даже просить не надо, он сам монету протянет. Кстати, о вздорных мужиках. Вон там есть один, большой, в странной жилетке с та-а-акой гривой белых волос! Наруто аж сам оживился, смотря на него. Мужчина повернул лицо к нему… Ого, да у него ещё полоски на щеках. Сумасшедший, что ли? Иногда бывает, что сбрендил кто-нибудь от алкоголя и начинает из себя шиноби изображать.       Наруто ещё пару минут понаблюдал за мужчиной. Да, он определённо подходил. Сначала поворчит малость для порядка, но потом посмотрит в грустные большие серые глаза, обрамлённые свалившимися чёрными волосами, и разжалобится. Почему вдруг серые глаза и чёрные волосы? Так Наруто всегда маскировался на улицах. Это вчера сдуру с собственной внешностью решил к мужику на работу попроситься. Устал очень, не хотел с чакрой работать. Вот и поплатился, дурак! Теперь то он так плошать не будет.       Мужчина уже отошёл от прилавка и немного пьяной походкой направлялся вперёд. Дождь этого громилу вообще не смущал. Как и все остальные люди. Он шёл уверенно и прямо, рассекая улицу, как шатёр даймё.       У Узумаки ноги почему-то в раз подкосились. Так не хотелось идти к этому мужику, всё внутри его кричало - беги отсюда быстрее! Но Наруто лишь разозлился на себя. Мокрая газета сползла с головы, а он подбежал к мужчине. - Дяденька, дяденька, подайте сироте на пропитание! Маму разбойники убили, а отец нас ещё давно бросил! Подайте сироте на пропитание, пожалейте бедного! – слова скороговоркой вылетали из уст мальчишки, а руки вцепились в край жилетки. В голос Наруто старался добавить побольше жалобности, а в голове крутилось лишь одно: «Какой же он огромный, даттебаё!» - Да отстань ты, попрошайка! – сначала громко взревел мужчина, уже собираясь оттолкнуть худого и щуплого парнишку, но потом бросил взгляд на лицо и что-то в нём изменилось. – Хэй, да ты кто такой? Откуда полоски на щеках? – он поднял Узумаки за загривок на уровень своего лица и постарался стереть со щёк полоски, будто бы, если б они исчезли, то всё вернулось бы на круги своя. Тем временем Наруто чувствовал, что седеет. И не от огромной лапищи на шее. Как он может видеть полоски, Наруто же сейчас под техникой? Да, она простейшая, но даже через такое мелкое гендзюцу видят только шиноби! Шиноби… Вот, встретился с сестрой и тут же шиноби пачками на его голову сыплются! Нашли-таки! «Пора бежать!»       Мальчишка ловко развернулся в руках, врезав мужчине ногой по груди. Такая щуплая фигурка не должна была причинить вреда огромному мужику, но она всё же причинила. На секунду он задохнулся, рука разжалась и Наруто дал от него дёру. - Да стой ты! Стой! – Лис свернул в мелкий тёмный проулок, потом выскочил на очередную улицу, потом ещё дальше… Он не собирался совершать ошибку вчерашнего дня и прыгать по крышам, как заправский ниндзя. Так его сразу вычислят. Мужчина продолжал бежать за ним, но, видимо, тоже не желая выделяться, просто бежал. Эта ситуация чем-то напоминала гонку с рысью. Но теперь-то Наруто мог оторваться. Он чуть-чуть прибавил темп.       Мужчина в очередной раз выскочил на оживлённую улицу. За время погони дождь прекратился. Странного мальчишки нигде не было видно. Да и не могло же быть, чтобы это правда был он. Мужчина продирался пару минут и пошёл прочь. «Пить, наверное, и правда надо меньше.»       Наруто смотрел за ним, притаившись за прилавком с фруктами. «Надо уходить из Нибосимы.»